Ирина Дзвин
2021-11-06 20:24:17
Думки вголос, Відгуки та рецензії
Ну, шо, надо наверное, написать пару слов про Игру в кальмара, завоевавшем мировое признание всего лишь за полтора месяца после появления на Нетфликсе. Честно признаюсь, проглотила девять серий почти за день, что со мной случается редко, тем более для сериала в жанре, как сейчас говорят, survival game.
Идея, конечно, не нова. Достаточно вспомнить «Загнанных коней пристреливают, не так ли?» 1969 года Сидни Поллака по одноимённому роману Хораса Маккоя 1935 года (чтобы вы не думали, что до The Hunger Games и Battle Royale ничего подобного не было: всё новое- хорошо забытое старое).
К тому же взаимозависимость богатых и бедных уже давно изложена в первом законе диалектики Гегеля- единства и борьбы противоположностей. И, мне кажется, именно безвременная универсальность сюжета и пароксизм неравенства, в котором на сегодняшний день оказались земляне, и объясняет почти гарантированный планетарный успех сериала (во всяком случае, в Франции Squid Game посмотрели почти все!)
Южнокорейский взгляд на проблему, как всегда, экстремальный и самобытный, - некая гремучая смесь прохладного, бесстрастного буддизма с эмоциально-безалаберным христианством. Вообще, Южная Корея- яркий культурный феномен, за которым я восторженно наблюдаю уже много лет.
И конечно, Игра в кальмара, экзистенциальное, вопрошающее к смыслам кино, не смотря на эмоциональный накал, зрелищность, беспрестанно брызжущую кровяку и мастерски закрученную драматургию.
- Так жизнь, всё-таки, игра?
– Безусловно, - отвечает нам режиссёр.
Мы все играем в жизнь, более и менее успешно, и её крайности -вечные источники насилия, фрустрации и страхов. Когда человек нищ- он движим исключительно инстинктами, теряя достоинство и способность сострадать ближнему; когда невообразимо богат, то настолько пресыщен вседоступностью, что теряет радость бытия. В этих экстремальных точках, жажда одного и скука другого притягиваются разнозаряженными полюсами, обнажая неизлечимое страдание и вселенскую пустоту.
Чтобы подняться по пищевой цепочке, нужно заплатить собой: это непреложный закон. И герои сериала испивают сию чашу до дна.
Все они почему-то напоминают мне персонажей Достоевского: всегда в безденежье, терзаемые совестью, презирающие самих себя, готовые продать отца и мать за три рубля, поставить на кон свою жизнь, и рыдать от раскаяния, вытирая окровавленный топор.
Теперь, кроме Ким Ки Дука ( мир его праху), нужно запомнить имя Хван Дон Хёка, создателя Игры в кальмара, которое, признаюсь, заходит значительно тяжелее, но я уж постараюсь. Он это заслужил.