Скаляр
По эпизодам
Новини
(18+) Оббитая серым, потрескавшимся дерматином дверь была незапертой. Сквозь узкую щель пробивалась полоска тусклого цвета, источаемая маленькой мутной лампочкой, висевшей в прихожей на неестественно длинном побеленном проводе. Он, залетевший на пятый этаж за несколько секунд, теперь нерешительно жался, переминаясь с ноги на ногу возле этой двери, долго не решаясь зайти. Когда же, наконец, решился, то, осторожно ступая, чтобы не разбудить эту мертвую тишину, прокрался внутрь. Убитая горем мать Саши, неестественно сжавшись, стояла и отстраненно смотрела в окно, ничего не замечая вокруг. Сегодня закончилась вся ее жизнь, смысл существования. Она потеряла сына, единственного родного человека на этой земле, которая теперь стала абсолютно чужой и совершенно не нужной. Он встал рядом, неуклюже попытался обнять ее за плечи и что- то сочувственно пробормотал.
- Саша…Саша… - сдавлено произнесла немолодая женщина, обмякла и упала без чувств.
Нашатырь хоть и не сразу, но подействовал. Она нашла силы рассказать о том, что произошло. Вчера поздно вечером Сашина серебристая девятка на полном ходу врезалась в автобусную остановку. Машина сложилась практически пополам, и у Александра не было ни единого шанса выжить. Как рассказывали очевидцы, автомобиль «Ваз 2109» резко рванул со светофора на проспекте Вернадского, развил бешеную скорость и внезапно потерял управление, на полном ходу протаранив автобусную остановку.
Прибывшие на место аварии спасатели вырезали заклинившее, перекореженное железо автомобиля, чтобы добраться до тела Саши.
- Похоже, он был абсолютно трезв, скорее всего, неисправность рулевой системы, - хладнокровно заметил сотрудник дорожной полиции и, глубоко затягиваясь сигаретой, добавил:
- Впрочем, водитель сам виноват, - нарушил скоростной режим в городе…
-Я все сделаю для того, чтобы вам помочь в похоронах. Хоть Александр и недолго проработал в нашей больнице…- он осекся, понимая, что эти слова абсолютно неуместны и в данной ситуации звучат глупо.
Старчески семеня и спотыкаясь, совершенно обессиленный, он побрел к выходу…
- Подождите, - слабым голосом остановила его мать Саши, Зинаида Андреевна.- Эти вещи сын вез в больницу, наверное, они предназначались вам, - она протянула ему запечатанный конверт, на котором стояло казенное клеймо диспансера, и затем отвернулась. Он машинально взял его и засунул в карман пальто.
-2-
Какая паскудная штука жизнь! Ладно, можно примириться, когда она забирает из своего просмотрового зала зрителя почтенных лет, но когда выдирает с креслом, не давая досмотреть ленту, совсем молодых… это уже страшно.
Вторая смерть за сутки! Невероятно!
Он налил очередную рюмку коньяка и залпом выпил ее, потом наполнил снова. Голова никак не хотела хмелеть. Боль не глушилась. Запустив руку в карман за сигаретой, он нащупал конверт.
«Все- таки успел проявить», - тепло подумал он о своем погибшем коллеге, когда раскрыл его и вытащил бобину 8мм кинопленки, к язычку которой белым медицинским пластырем был приклеен ярлык о выполнении работ. Что тут еще? Часы? Обратно эти часы! Как они попали сюда? Зачем их взял себе Саша? Боже! Покачав головой, он взял их в руки. Обыкновенные, старые дешевые часы марки «Луч», таких было полным полно в 80-е годы. Кажется, подобные были у его отца. Поцарапанное стекло, запотевший пожелтевший циферблат с латинскими цифрами. Ничего необычного, если не считать того, что они идут. Да…да..тикают. Секундная стрелка неутомимо совершает забег за забегом. Если им верить, то уже скоро 8 вечера. Похоже, правда, скоро начнет смеркаться. Он воровато оглядел небольшой зал бара, в котором коротали время, также спрятавшись от проливного дождя люди: молодая пара, не сводившая влюбленных глаз друг с друга., одинокая дама, тянувшая со скукой мартини, группа молодых людей, бойко обсуждающая новостные перепитии, и здоровяк в потертой байкерской куртке, заигрывавший с официанткой, которая заливалась звонким смехом, - затем снял с внутреннего кармана пальто булавку и вскрыл часовую крышку. Внутри было пусто… Никакого часового механизма, ничего…пустышка, вроде той, что покупают маленьким детям. - Какая- то бессовщина творится с этими часами, - он закрыл лицо ладонями рук и на мгновение задумался. Затем, когда вышел из оцепенения, кинул взгляд на кинопленку, положил деньги на стол и стал быстро собираться.
-3-
Зрительные галлюцинации считают «обманом чувств», «мнимыми восприятиями». Принято думать, что психически больной человек, страдающий зрительными галлюцинациями, видит то, чего нет на самом деле. Однако далеко не все так просто. И он доказал это. То, что видят его больные, те страхи, которые они переживают, те голоса, которые слышат, не являются фантазиями, плодами их воспаленного воображения.
Уже двадцать пять лет он пытался заглянуть в манящую неизвестность, каждый день, экспериментально доказывая, что человеческие глаза способны излучать не только страх, любовь или ненависть, но и энергию. Мысль материальна, ее можно зафиксировать. Работая в областной психиатрической больнице, доктор К. провел сотни экспериментов со своими больными по фотографированию тех самых зрительных галлюцинаций. Главный итог: мысль самостоятельно существует в пространстве! У больного образ появляется в мозгу, идет до сетчатки глаз - и там уже формируется целая картина, которая излучается в пространство. Лучи исходящие из глаз удается запечатлеть, сфотографировать. Да, да именно сфотографировать, заснять фотоаппаратом, кинокамерой.
С 1974 года ему удается принимать зрительные галлюцинации у психически больных, в основном - при алкогольном делирии. Эксперименты также проводились у пациентов подверженных соматогенным психозам (галлю-цинаторно-параноидный синдром); страдающих последствиями менинго-энцефалита, зрительного галлюциноза, церебрального атеросклероза, галлюцинаторно-параноидного синдрома.
На первых порах фотографирование зрительных галлюцинаций проводилось узкопленочным киносъемочным аппаратом «Лантан», а также фотоаппаратом «Зенит-ВЭ» с использованием маски для подводного плавания. Вместо стекла в маске был установлен растяжной мех от фотоаппарата, а к суженной части плотно присоединялся объектив кинокамеры или фотоаппарата. Маска надевалась на лицо психически больного. Фотосъемка проводилась в полной темноте. В камеру заправлялась черно-белая обратимая кинопленка (2x8 мм) светочувствительностью 45, 90 или 360 ед. Диафрагма - от «1,4» до «16», значение на дистанционном кольце объектива соответствовало отметке «1,5» или «бесконечность». Фотографирование зрительных галлюцинаций проводилось на расстоянии 25-45 см от глаз больного. Эта простая методика давала возможность фиксировать зрительные галлюцинации в любом отделении психиатрической больницы, т.к. маска надежно защищала глаза больного от любого внешнего освещения.
Что вы видите?- глухо звучал голос врача-психотерапевта застывшего в ожидании над телом больного. ….Что вы видите? - настойчиво повторил он.
- Двух девушек – надтрескнуто отозвался тот. - Высокого роста, у них длинные, мокрые спутавшиеся волосы… красивые, но печальные лица. Одежда вся в грязи. Они просят меня показать город. Они жили в нем раньше, пока не умерли, и сейчас хотят вернуться назад.
-Снимаю, холодно отчеканил доктор, и раздался звук затвора фотоаппарата.
-Мерзкая старуха с длинным носом вся облепленная мухами… Господи - эти мухи везде, они вылетают из ноздрей ее крючковатого носа, словно пчелы из улья, – тяжело дышал другой больной. Доктор уберите их от меня! - взмолился, пытаясь сорвать маску аппарата душевнобольной.
-Снимаю – отстраненно произнес врач и раздалась новая очередь щелчков.
За все время экспериментов было сделано несколько десятков четких кадров. Были получены следующие фотоснимки зрительных галлюцинаций: больные видели очертания жуков, чертей, змей, различных животных лосей, обезьян, а также памятники, камни, деревья, луну и многое другое.
Часть снимков была показана выздоровевшим больным, которые всегда неизменно подтверждали свои галлюцинации.
-Доктор вы совершили прорыв в неизведанное. Ваши опыты - помогут раскрыть многие тайны мироздания - глаза его нового ассистента черноволосого молодого врача Саши сверкали янтарным блеском.
-Ну какой я первооткрыватель, Саша, – устало улыбнулся психотерапевт. Проблемой зрительных образов интересовались многие великие умы. Еще Никола Тесла заметил: в ответ на образ, возникающий в мозгу вследствие работы мысли, в сетчатке глаза, возникает рефлекторное возбуждение, и превращается в картину. Тесла тогда выдвинул смелое предположение о том, что эти «картинки» могут быть спроецированы на экран и стать видимы для других людей. Дело в том, что в сетчатке глаза имеются амакриновые клетки. В отличие от других клеток сетчатки, эти являются излучателями! Мы зарегистрировали постоянные электромагнитные волны, исходящие от них. Причем это не бесформенное электромагнитное поле, которое излучают остальные ткани организма, а направленные потоки импульсов. Они четко соответствуют потоку мыслей человека. Таким образом, наши опыты лишь подтверждают мысли великих. Но не забывай, они, идут в противоречии с материальными учениями. Эти фотографии, эксперименты вызывают резкое неприятие у моих коллег-психиатров, которые в своем невежестве продолжают утверждать, что это невозможно. Хотя те же японцы внимательно следят за нашими опытами.
-Они просто болваны и бюрократы, доктор. Есть же результаты. Вот, пожалуйста. За больным В. во время приступа гонялось существо, которое он описал похожим на лося. Мы сняли и проявили. На фотографии четко видим то, что описывал больной. Как не верить очевидному? Это же не брак пленки! Вот мощные, изогнутые рога, короткое туловище, высокая холка в виде горба, темная шерсть, массивные губы. Что им еще надо? - негодовал Саша. Почему они не признают очевидное? Те образы, что видят наши больные, - реальны, просто они существуют в других измерениях.
-Знаете доктор, перешел на шепот Саша, в детстве у меня была мечта - снять на кинопленку свои сны. Вот думаю, как здорово было бы заснуть, подключить к себе какой-нибудь аппарат, а утром, проснувшись посмотреть все на экране. Я мечтал об этом, когда еще не был изобретен видеомагнитофон, когда не существовало видеокамер, а сейчас же все упрощается! Это зрелище было бы почище любого голливудского фильма. Иногда снится такое…. Саша, улыбнувшись смущенно, замолчал.
- Именно так, мой друг. Да что там сны! Думаю, в будущем люди смогут при помощи одной только мысли перемещать себя на большие, огромные расстояния, получать различные, столь необходимые им предметы. Это, безусловно, приведет к такому прогрессу человечества, о котором можно только мечтать! Только представь, чего можно будет добиться, если человек получить подобные тайные знания. А я уверен: он их имеет, они просто от него скрыты. Возможно, людьми, которые нами управляют. Ведь гораздо удобнее руководить обществом, которое находится в состоянии невежества. Но, это всего лишь мои гипотезы. Увы, мы пока ничего ровным счетом не доказали. Быть может, все еще впереди, - устало произнес доктор и потушил настольную лампу.
-4-
В конце апреля в областную психиатрическую клинику города поступил новый душевнобольной И. Данное, казалось бы, заурядное событие, было необычным по причине того, что он был не похож на всех остальных пациентов. Его состояние было очень тяжелым. Вследствие полученного алкогольного отравления человек лишился зрения, ослеп на оба глаза. Иссохшее мертвенно-бледное лицо с вздувшимися искусанными губами, свисающая кожа, будто старая застиранная тряпка, красноречиво говорили о том, что он довел себя до ручки и ему необходима срочная помощь. Хуже всего было то, что душевнобольной жил своей жизнью, абсолютно не замечая и не реагируя на окружающих. Он то впадал в некий транс и мог находиться часами в неподвижном, безмолвном состоянии, застывая как каменная статуя, уставившись широко раскрытыми глазами в щербатый потолок, то становился буйнопомешанным, начинал метаться по палате, сшибая всех и вся на своем пути, и тогда его приходилось сковывать для его же безопасности смирительной рубашкой. Впрочем, периоды буйства, то ли вследствие принятия транквилизаторов, то ли по другой причине скоро сошли на нет, и больной окончательно замер.
Выписка из истории болезни. Душевнобольной И. 27 лет, из нормальной семьи. В прошлом каких-либо особых заболеваний не отмечалось. Хорошо окончил школу, институт. Из-за проблем в личной жизни (ушла жена) начал злоупотреблять спиртными напитками, в связи, с чем страдал нервными явлениями. 3 года назад по поводу общего недомогания, тошноты и головной боли в качестве лекарства выпил большую чашку метилового спирта, после чего на другой день заметил ослабление зрения, а на третий совершенно ослеп.
С этого времени у больного стал меняться характер - появилась раздражительность, подозрительность, боязнь посторонних. Он стал плохо спать по ночам, часто к чему-то прислушивался. Когда выводили на улицу, боялся, что его бросят в канализационный люк. Иногда ему казалось, что он куда-то проваливается. Потом появились резко выраженные страхи. Он слышал голоса, которые грозили убить его, видел странные видения.
То, что это незаурядный больной, доктору стало ясно при первой встрече с ним. Но пациент долгое время не шел на контакт. Находясь под капельницей, казалось, он не слышал вопросов врача, и его органы слуха, как и зрение, были также атрофированы. Он стал угасать, медленно и верно, как тает под пламенем свечной огарок.
Однако доктор не терял надежд. Однажды, когда он снова открыл облезшую от многочисленных слоев белой краски дверь больничной палаты, и присев на край постели страдающего психическим заболеванием человека продолжил свои попытки заговорить с ним, тот откликнулся. Ожили, задрожав его глаза, затем И. попытался, правда, безуспешно, подняться, и наконец, испуганным голосом произнес: - Кто здесь?
- Прекрасно – улыбнулся доктор. – Значит, Вы меня слышите.
-Мне кажется, что я слышу, чей-то голос…
-Вам не кажется. Вы действительно слышите мой голос.
-Тогда почему я вас не вижу? – снова попытался привстать больной. Он крутил головой по сторонам, пытаясь увидеть своего собеседника. Ваш голос, где то совсем рядом, но он идет из пустоты.
-У вас просто проблемы со зрением, поэтому вы меня и не видите - мягко объяснил доктор.
- Нет, - горько усмехнулся И. Я уже выздоровел. Слепота окончательно прошла. Я отлично вижу, что окружает меня, где я нахожусь, но почему я не могу найти вас? Прекратите прятаться!
-Я не прячусь, дорогой мой, уверяю вас. Интересно. И что же, любопытно узнать вы видите? Где вы находитесь?
-Сырые стены…потолок, пустое брошенное помещение, здесь они все оставленные. Старая сломанная мебель: подранные кушетки с вырванным поролоновым наполнителем, стулья, прогнившие от воды доски на окнах, забитые ржавыми кривыми гвоздями, на полу - крошки от раздавленного стекла, много разбросанных исписанных листов, какие-то детские игрушки и старое заскорузлое тряпье, склянки, шприцы, заплесневевшие бутылки с лекарствами, упаковки таблеток, бинтов, что-то похожее на аппарат, которым врачи слушают дыхание, - кажется, он называется стетоскоп? Тут раньше наверное, был аптечный пункт, множество других неизвестных мне предметов, лужи воды от дождя, который проникает в это место сквозь щели и дыры... – бормотал тот.
-Вы действительно это наблюдаете? – изумился доктор. А положим дотронуться до чего-нибудь?
-Что именно? –недоуменно спросил И.
-Возьмите в руки любой предмет из тех, что вас окружают. Какой он? Опишите его, - попросил психиатр.
- Ну…обыкновенный стул, старый, обитый потертой материей с продавленной спинкой и расшатанными ножками. Зачем вы заставляете меня это делать? - нотки раздражения появились в голосе И.
-Удивительно. Ни один мускул не дрогнул. - сам себе сказал доктор. Скажите, милейший, как вы попали в это помещение, в эту ммм… будем считать, аптеку? Что вы делаете в ней?
-А вы разве находитесь не со мной?- затревожился И.
-С вами-с вами, не волнуйтесь. Я теперь буду постоянно рядом. Вы чувствуете меня? он взял и положил свою теплую ладонь на руку больного, но тот мгновенно ее одернул, будто получил небольшой разряд электрического тока.
- Не делайте так больше - мне страшно, - попросил больной. Пожалуйста.
-Хорошо, - успокоил его доктор. Расскажите, как вы попали в это место. Вы же помните, где жили раньше? У вас была другая жизнь, своя квартира, родители, друзья, наконец…
- Вот именно: друзья, – подхватил И. - я подумал, что мои приятели так зло пошутили. Что они меня завезли сюда и бросили. Когда я заболел и внезапно ослеп, то стал много пить. Гораздо больше, чем прежде. Мы здорово набрались и в тот день… С друзьями в моем доме… другом доме. Они часто навещали меня. Так сказать, поддерживали. Хотя, какие это друзья… – скривился И. - …я чувствовал: им просто негде и не за что было пить, а деньги у меня всегда водились, вот и повадились ко мне ходить. Потом я вырубился. Здорово, видать наклюкался, так как ничего не помню. Очнулся, в каком-то незнакомом месте, в канаве, в мутной зеленой, прокисшей жиже, наполненной жирными дождевыми червями. Открываю глаза.. а в них медленно заползает свет. Бледный… сумеречный свет. Странное место. Вокруг - размокшие, набухшие деревья…и среди них, представляете, - спрятались, серые, крошащиеся структуры домов с разбитыми глазницами окон, пустые улицы. Похоже на какой то заброшенный город посреди леса.
И тут меня осенило. Я же снова вижу! Протираю глаза, думая, что мне все это привиделось. Но нет…действительно вижу. И это не сон. Мой недуг прошел, хвала Господу! Опьяненный осознанием данного факта я прилично воспрял духом. Теперь надо разобраться, где я. Что же это за место, как я тут оказался? Да, действительно это был небольшой город, но весь заросший лесом. Деревья разорвали асфальт некогда бывших улиц, и вымахали больше кирпичных многоэтажек. Шел мелкий, нудный моросящий дождь, который как сито посылало заплывшее хмарью небо, впрочем, он идет здесь постоянно и похоже не прекращается. Чем шел я дальше, тем больше взору открывалась полная картина всеобщего опустошения. Ржавые указатели улиц, мятые жестянки дорожных знаков. Впереди виднелась полуобвалившаяся городская башня, напоминающая католический костел с огромными остановившимися часами на которых стрелки застыли на цифре 21.50.
Вот детский парк с несколькими каруселями, которые с дьявольским скрипом гоняет ветер. Старый трехколесный детский велосипед с обломанными педалями. Огромное чертово колесо, которое я еще помню по своему детству, какой-то шутник посадил в кабинки аттракциона кукол… всех этих пластмассовых буратин, клоунов. Поистине жуткое зрелище.
На одном из перекрестков я остолбенел от увиденного. Старый, покосившийся, но работающий светофор. Это было так дико. В пустом разрушенном городе, работающий дорожный светофор. Значит, тут есть электричество?! А стало быть, есть жизнь!?! Этот город не пустой? Он обитаем? Мне даже показалось, как в одном из окон пятиэтажки мелькнула какая-то тень и поспешно задернула окно занавеской. Но верно, тут разыгралось мое воображение.
Я очень долго бродил по этому городу и стал даже немного в нем ориентироваться, странно, но он мне напомнил чем-то наш родной лет 10-15 назад, только в миниатюре. Те же магазины, пункты бытового обслуживания. Все очень знакомо. Или, быть может, все города чем-то похожи друг на друга? просто я мало в своей жизни путешествовал. Здесь определенно был магазин модной одежды, у входа в который валялась груда пластмассовых манекенов, вешалок, здесь - городская библиотека. Библиотека, судя по всему, сгорела: стены помещения закоптились, повсюду висели кишки обгорелой проводки, а в ее залах на полу - целые кучи золы и сожженные страницы книг. А вот и часовой магазин, - такой же, как был несколько лет назад у нас на перекрестке улиц Советская и Тургенева. Сколько же тут разбитых часов! Сотни. От больших настенных, до маленьких наручных. Над прилавком - пожелтевший плакат с дурацким стишком:
-Жила-была старушка
-(Давно уж на покое),
-И были у старушки
-Часы резные с боем.
Будто какая-то неведомая сила в ярости своей и злобе топтала, крушила, разбивала эти точные механизмы. Любопытно, но стрелки на многих часах застыли на тех же самых зловещих цифрах – «21.50». Похоже, для этого города это было время апокалипсиса. Уже собираясь выходить из часового магазина, мой взгляд еще раз окинул эту свалку разбитого времени, и остановился. Быть не может! Одни из наручных часов, похоже, уцелели в этой бойне. Обыкновенный старый «Луч», латинский циферблат, приятный металлический браслет. Удивительно, они еще и идут! Наверное, я встряхнул их, когда поднимал, оживил на некоторое мгновение механику. – Что ж, часы мне сгодятся – будет хоть какой то сувенир.
Душевнобольной И. на мгновение замолчал, переводя дыхание, а, доктор обратил свое внимание на его запястье. На правой руке у пациента были надеты точь-в точь - описанные им часы.
- Я продолжал заходить в разные здания, которые раньше были магазинами, местами отдыха. Везде было одно и то же. Все разрушено, покинуто. Обвалившиеся, расцарапанные стены, мусор, щебень, стекла беспорядочно разбросанные предметы на полу. В магазине продуктов - только пустые бутылки, картонные ценники, сломанные холодильные камеры, да высохшие останки мышей. Впрочем, внутри одного из прилавков я обнаружил несколько жестяных банок с крупой. Учитывая то, что я ужасно проголодался, эти окаменевшие зерна риса и гречки тогда показались самыми вкусными на свете. Я ел их горстями, даже не разжевывая, а потом немного сварил в дождевой воде, разведя огонь в какой-то из оставленных квартир. Там тоже была картина общего опустошения, или разбросанных никому не нужных предметов. В одной из них я ненадолго задержался, так как нашел несколько фотоальбомов и долгое время их пересматривал. В них я увидел, как выглядело раньше это место, его жители.
Красивый был город - на фотографиях он залит весь солнечным светом, хотя люди не выглядят счастливыми. Они улыбались, но мне показалось, как-то неестественно. Хоть фотографии были и любительскими, создавалось такое ощущение, что их делали по какому-то заказу. Будто заставляли всех этих людей изображать веселье по команде, искусственно расставив… и вообще, фотографировали манекены. Потом меня буквально передернуло. На одном из групповых снимков возле каких-то непонятных, сложенных из кирпичей, огромных камер, похожих на плавильные печи, - я увидел знакомое, только слегка постаревшее лицо. Точно клянусь, этот человек был похож на моего старого приятеля Д. Копия. Хотя он не мог быть на этом фото, так как умер достаточно давно, и ему не суждено было постареть.
Я снова вышел на улицу. Судя по моим часам, сейчас должен быть самый разгар ночи, но время будто остановилось в этом проклятом городе. Тот же вечерний сумрак. Небо - цвета разведенных чернил, и этот мерзкий дождь, от которого уже изрядно промокла вся моя одежда. Черт знает что. Далее, блуждая по этому странному месту, я ненароком забрел на местное кладбище в черте города. Странно. Город заброшен, а погост - в чистоте. Почти все надгробные памятники - одинаковы, серые небольшие камни. Никаких эпитафий, цветов, венков, наших оградок, христианских крестов или звезд. Ничего. На всех захоронениях - только имена и порядковые номера. Уходя от этого печального места, я обратил внимание на несколько свежих захоронений. Представляете, доктор, на одном из них были высечены мое имя и фамилия, и те же треклятые цифры – «21. 50». Что это, совпадение - там покоился мой однофамилец?, или – галлюцинация, и я сошел с ума? Меня охватил суеверный ужас. Скорее прочь от этого гиблого места! Я стал кричать от страха и отчаянья в надежде найти кого-то. Затем побежал, не разбирая дороги.
Своими истошными криками я чуть было не накликал беду. Я услышал глухое злобное урчание и затем увидел мчащееся ко мне чудовищных размеров существо. Это был здоровенный, огненно-рыжего цвета пес. Бешеная тварь, как в фильме «Собака Баскервиллей». Она появилась, словно из-под земли и теперь неслась, видимо, с одной лишь мыслью: разорвать меня в клочья. От страха глаза велики: мне даже показалось, что у этой псины было две головы и клыки, как у вепря.
Впрочем, особо рассматривать ее мне было некогда, я помчался еще быстрей и, на мое счастье, впереди было спасение - здание того самого магазина или вернее аптечного пункта, где я нашел свое убежище. Я забаррикадировал двери, всем, чем было можно, а сам спрятался в одной из комнат, с ужасом прислушиваясь, как эта злобная тварь рычит и ходит кругами, давясь от ненависти ко мне слюнями и сглатывая свою пену.
Вот пожалуй, и все, доктор. Скажите теперь, что со мной? Вы сможете мне помочь вернуться? И главное - что мне делать? – И. тревожно замер в ожидании ответа.
- Прежде всего, успокойтесь, - задумчиво произнес тот. - Попробуйте отвлечься. Это крайне необходимо вам сейчас. Вспомните и сконцентрируйте ваше внимание на приятных моментах из вашей жизни. То, что вы рассказали очень необычно, действительно, необыкновенно. Держитесь, мы попробуем вам помочь, и вы вернетесь к прежней жизни.
-5-
Рассказы душевнобольного И. резко отличались от других. Главное, они были осмысленные. Это был настоящий мир страшных грез, в котором он жил, понимая, что находится в его плену. Первые же опыты с фотосъемкой в точности подтвердили все слова больного. Снимки в количестве 50 штук, проявленные ассистентом, были шокирующими. В отличие от прежних фотосессий, проведенных с другими больными, образы И. были настолько яркими, а фотографии - качественными, что доктор долгое время не мог оторваться от них. Сырые стены…потолок, старая сломанная мебель, на полу - крошки от раздавленного стекла, разбросанные исписанные листы, лужи воды от дождя, который проникает в это место сквозь щели и дыры...
- Здесь постоянно идет дождь, – повторил он его слова.
- Вот это да! - восхищенно воскликнул Саша. Он действительно находится там, в другом мире.
Однако доктору было от чего и тревожиться. Несмотря на все предпринятые меры, здоровье у больного ухудшалось. Лекарства не давали никаких результатов. Транквилизаторы оказались беспомощны. Наиболее сильные нейролептики седативного действия (аминазин, тизерцин не приносили улучшение, а увеличивали риск возникновения коллапса). Времени, чтобы вернуть его в мир людей, оставалось все меньше и меньше. Доктор все больше мрачнел. Наконец он, казалось, решился.
-Как вы меня слышите И.? - спросил он учтиво. - Сегодня вы должны вернуться к нам, только для этого обязаны мне помочь. Я снова закреплю на вашей голове один аппарат, не бойтесь необычных ощущений, с помощью него мы будем видеть все, что окружает вас. Пожалуйста, слушайте и выполняйте, то, что я буду вам говорить. Договорились?
-Я готов, доктор. Но сможете ли вы?- усомнился И. Как я понимаю, сделать это будет чертовски трудно.
-Будем надеяться, что все получится. Для начала вам нужно выйти из своей крепости.
-Я боюсь, что снова встречу эту собаку, доктор. О! вы не представляете, какая там злобная тварь меня поджидает! Вряд ли она убралась восвояси – осторожно заметил И.
-Вам придется это сделать. Вооружитесь какой-нибудь палкой на всякий случай и выходите на улицу в город, мы будем искать из него выход...
-Хорошо доктор, вынуждено согласился больной. Я возьму вот эту арматурину. Куда мне идти?
-Выходите на улицу. Смелее, смелее. Саша, снимай, - кивнул он своему ассистенту, и кинокамера тихо заурчала.
- Что вы видите, И.?
-Все что видел и говорил вам раньше, – откликнулся тот.
- Ненавистный город никак не изменился: те же дома, деревья, тот же гадкий дождь. Куда мне идти?
- Попробуйте вспомнить то место, откуда вы начали путь. Думаю, разгадка ждет нас там. В любом случае, давайте поищем выход из этого города там, откуда вы пришли. И будьте осторожны, милейший - попросил его доктор. - Старайтесь не привлекать к себе внимания.
- Я иду доктор, вернее, уже бегу….Я обязательно найду это место. О ужас! – воскликнул он. Тело И. судорожно задергалось на больничной кушетке.
- Что случилось, И.? Не молчите, говорите, - что произошло?! Вы меня слышите? – заволновался медик, припав к телу своего больного. -Что случилось? Отвечайте!
-Не может быть. Черт! Черт! Черт!– вдруг закричал И. - тут страшная авария. Меня чуть не сбила машина. Она взялась словно из воздуха, доктор. Серебристые «Жигули»-девятка. Промчалась, как угорелая, на дикой скорости, и врезалась в остов остановки. А я-то думал, что этот город пуст и в нем нет людей. Как же не повезло этому малому! Машина сложилась в гармошку.
-Не подходите к ней! - тоже перешел на крик врач. – Возможно, это вам просто кажется. Не обращайте внимания.
-Нет доктор, это все реально. Он весь в крови….. водитель. Молодой совсем, его придавило железом...
Саша оторвался от работающей кинокамеры и с тревогой смотрел то на доктора, то на судорожно вздрагивающего душевнобольного.
-Он еще живой доктор. Тот парень за рулем. Боже мой! Что же делать?! - метался И.
-Возвращайтесь назад срочно. Вы слышите?! Уйдите от этого места!, я вас заклинаю!
-Я так не могу доктор, это неправильно - оставлять его в таком состоянии. Я быстро. В той аптеке были какие-то лекарства, вата, бинты. Может мне удастся ему помочь. Я мигом!..
- … Тут есть еще люди. – снова надрывно закричал И. Я сейчас увидел, как несколько человек вдалеке заходят в подъезд одного из домов. Я бегу за помощью!..
- Не приближайтесь к ним! – растяжно протянул доктор и махнул от отчаянья рукой.
На несколько минут в палате воцарилась относительная тишина, в которой слышно было, как стучат сердца и мерно жужжит моторчик кинокамеры.
Но тут душевнобольной И. весь задрожал и затрясся. Он тяжело задышал, и все мускулы на его теле заходили ходуном. Он был похож на тонкое деревце, которое трясут чьи-то неведомые мощные руки.
- Что случилось? Говорите! - требовал доктор. - Не молчите!
-У него припадок, - нервно бросил он Саше, спешно набирая в шприц диазепам. Приготовься, может понадобиться искусственная вентиляция.
-Доктор, умоляю вас! Спасите меня!!! – вдруг не человеческим голосом взвыл И. - Вытащите отсюда! Это были не люди, это какие-то садисты! Я побежал за ними в одну из квартир, а они… они вешали, какого-то человека. Накидывали ему молча петлю на шею…Он не сопротивлялся…Улыбался. И они тоже…тоже улыбались. Они видели смертельный ужас в моих глазах и… как будто, меня не замечали. Я бросился бежать, но как только оказался на улице, - на том, месте, где была разбитая машина с покалеченным молодым человеком, - уже ничего нет. Понимаете, ничего! Будто все привиделось, провалилось под землю, растворилось!
- Хорошо, теперь слушайте меня, быстро заговорил доктор. Не обращайте больше ни на что внимание и продолжайте искать то место, где вы впервые увидели этот злосчастный город.
- Я бегу доктор, но у меня уже нет сил!.. Тут творится черт знает что…Дома, которые находятся близко от меня..они как будто отдаляются. Я словно на одном месте. Мне страшно.…я задыхаюсь…
-Успокойтесь. Перестаньте бежать. Остановитесь! – приказал доктор и стал обтирать мокрое от пота тело И.
-Вам лучше? - с надеждой посмотрел он в его лицо, и не дождался ответа.
- Стало ли вам лучше? - повторил он вопрос.
- Свист,- шепотом ответил И. - Сильный свист, будто звук работающей турбины самолета. У меня сейчас лопнут уши от него. О боже! Доктор, мне сейчас будет конец. Сюда бегут собаки. Те самые рыжие собаки, их много, целая стая. Прощайте докто…
Он не договорил последнее слово. Далее произошло следующее: его тело на глазах у потрясенных медиков стало покрываться страшными ранами. Кожные покровы трещали и расходились в разных местах, будто их рвали изнутри щипцами, резали и царапали острыми лезвиями когтей. Пузырящаяся кровь, которую пытались остановить Саша с доктором - поначалу сбегавшая мелкими ручейками, - стала бить безудержным фонтаном из взорвавшихся вен, и вскоре залила всю палату. У больного лопнуло горло, и тело, еще несколько секунд назад нелепо махавшее руками и ногами в попытках себя защитить, сразу же обмякло и перестало подавать признаки жизни. Глаза, выкатившиеся из орбит, неподвижно застыли, глядя в одну точку. Пульс не прощупывался.
- Чччасы…- заикаясь произнес Саша, ошалело уставившись на руку скончавшегося. – Смотрите, доктор...они…они остановились. Действительно, секундная стрелка часов на руке И., сделав свой последний круг, несколько раз нервно дернулась, и затем застыла.
- «21.50». Время смерти, – мрачно изрек врач-психотерапевт. …Мы все сделали неправильно, - с горечью развел он руками, - хотя с другой стороны, мы сделали все, что смогли, и, возможно, он был уже обречен, попав в тот мир, в который есть вход, но не предусмотрен выход.
- Мне придется, как-то объяснить, что здесь произошло. Кое-кто наверняка, потребует от нас ответа, - растерянно произнес врач.
- Саша, - обратился он к своему застывшему в ужасе ассистенту, - пока я займусь оформлением необходимых документов и все попытаюсь уладить в связи со смертью И., попрошу тебя: прояви пленку как можно быстрей, - возможно мы узнаем, кое-что новое.
-6-
Дождь с остервенением поливал улицу, вычищая ее от грязи. К своей клинике он подъехал почти в полночь, в совершенно разбитом состоянии.
Не снимая мокрого пальто, доктор достал из тумбочки немного спирта и, плюхнувшись в глубокое кресло, задумался. Вывел его из состояния транса противный звук телефонного аппарата. Звонил его приятель, работающий патологоанатомом в городском морге, куда было отправлено тело И.
- Привет! - раздался жизнерадостный голос на другом конце провода. - Не думал, что в такое время ты еще в диспансере. Звонил тебе на домашний, - твоя дочка говорит: «папа еще на работе». Оказывается, точно- ты еще тут! Объясни мне, что у вас там происходит?
-Ничего, - отстраненным голосом ответил доктор. - Ну ты это брось! – «ничего»! Объясни мне, почему вы так долго держали у себя тело давно умершего человека? Зачем вы его всего варварски изрезали? Что искали? Это конечно, не мой профиль - устанавливать время смерти, я - все-таки паталогоанатом, и мое дело - причина, однако, что вы делали со старым трупом?
-Какие старые трупы? – недовольно буркнул доктор. Ты о чем?
- Вот твой эпикриз: больной И. умер 29 апреля, т.е. вчера, стоит время смерти и т.д.
- И что тебе не нравится? - доктор был уже слегка раздражен.
- А то, что твой покойник мертв, уже как неделю. Это тебе любой студент-медик скажет, если посмотрит на его труп. Так что немного с датой вы, господин К., перепутали. Что он делал у вас все это время? Лечился? по- дружески съязвил патологоанатом. Психотерапевт ничего не ответил, и молча положил трубку. Телефон через некоторое время снова подал голос в виде противного дребезжащего писка, потом стал пищать постоянно. Доктор в сердцах выдернул его из розетки. Он походил немного по комнате, думая о том, что было известно только ему одному, затем, выпив еще немного спирта, повесил экран и настроил кинопроектор.
Раздался привычный стрекот, который заставил его с первых же кадров забыть обо всем на свете и смотреть, вытаращив глаза от изумления, это страшное немое кино, то, о чем говорил его пациент и то, о чем промолчал… так как не мог знать. Он увидел бешено мчащуюся машину, и за рулем - своего молодого ассистента, его жуткую кончину, погост этого странного дикого города, в котором вечно идет дождь, свежие захоронения, одно из которых также было уготовано для него. Лютую смерть своего бедного несчастного больного, которому так и не смог помочь, но, зайдя в тот мир, сам обрек себя и своего друга остаться в нем навсегда, свои последние минуты жизни и наконец,…. безумную, неотвратимую смерть, от которой никак не скрыться, потому что уже пришло время и это время – расплаты за свое любопытство. Он взглянул в лицо тому радующемуся висельнику, которому с улыбкой поправляли петлю на шее две странные, но знакомые фигуры, - и все понял.
Он выключил кинопроектор, взял листок бумаги и написал несколько строк, затем посмотрел на те самые чертовы часы, секундная стрелка которых, как по команде «стоп» остановились у него на глазах на цифре «21.50». «Время смерти пришло», - сказал врач сам себе и поднялся, чтобы ее встретить.
Затем появились они...
