Видалити публікацію?
Валентина Козлова
2021-01-07 11:34:30
О божествах весны и солнца (несвоевременное)
Цікаве, Особисте, Думки вголос
Давным-давно видела сон с одним из своих персонажей— светлым и положительным (работа пока в черновиках, но я не сдаюсь). Там, во сне, шла война, и во время бомбёжки или обстрела этого героя принесли в некое убежище (мои сны не всегда отличаются чёткостью, детали бывают смазанны) и положили на койку. Кто положил, почему не сняли при этом с него военную одежду, кем я была там для него — не знаю. И вот такое светлое, мощное чувство осталось от этого сна, что долго я даже мысленно обратиться не могла ни к ч4му мрачному или тяжёлому — ни представить, ни описать, не коснуться или погрузиться в эти тяжёлые, мёртвые хельские (если есть такое слово. Не знаю. Но песня Wardrun'ы - Helvegen, мрачно-тягучая — есть) энергии. Я стала раскапывать, почему и откуда это может быть у меня. В скандинавской мифологии есть бог Бальдр. И мне иногда кажется, что он там какой-то словно чуждый, непохожий. Выделяется. Пассивный, размытый, хотя и светлый, образ, если сравнивать с некоторыми другими. И гибнет не героически — невинной жертвой, по злой воле. Бальдр похож на умирающих и воскресающих богов — олицетворения смены сезонов, только вот не возвращается из Хель до самого Рагнарёка. К слову, Христос, при такой же схожести с возвращающимися богами, в преисподней не остаётся, а разрушает врата ада. Так что, как и в мифе о Бальдре, система, периодичность, непреложный закон следования ломается. И вот в моём сне такая энергия жизни исходила от образа персонажа при внешней пассивности, бездеятельности (он даже не сам дошёл — принесли). И такое трогательное чувство, такое расположение у меня (наверное, я там тоже была кем-то вроде персонажа истории, творец погрузился в творение) к нему было, что я решила это как-то осмыслить тоже. Наверное, оно похоже на отношение к Бальдру в мифах. А ещё — на чувства Марии Магдалины к Христу. Никогда раньше с этой точки зрения не смотрела на них. И странно, что не смотрела, потому что песню группы Nightwish "Carpenter" ("Плотник") знаю давно. Я слышу Тебя Сквозь симфонические звуки природы, Чистота, в которой я никогда не могла усомниться. Мне сказали лечь на траву И созерцать моего Спасителя, Распятого под пение птиц. Прошу прощения за перевод — если не поэтические, они всегда нескладные, а поэтические — почти всегда неточные. И последние строки мне хотелось перевести как "мне сказали положить на траву и осмотреть (сходу не могу придумать, какое слово передаст это — увидь, узри, смотри на умершего Бога) своего Спасителя. Возможно, по аналогии со словами Магдалины в Евангелии: "Скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его". Хотя здесь, может, вместо "возьму" можно было в переводе поставить "заберу". В песне Nightwish будто весенная мистерия — трава как ложе, звуки природы, пение птиц. Тихое и безучастное — внешне, умершее солнечно-весеннее Божество, Которое при этом всё же обладает силой. И эта сила действует, ощущается, касается других, побуждает их к поступкам. Сила самой жизни, света, солнца и пробуждения. Но мне захотелось дальше — ближе к нашей культуре. Первая мысль была о Яриле, хотя и непонятно, насколько он божество, оформился ли его образ как бога, а не олицетворения природного явления. Ярила и весенне-летний (хотя всё-таки больше летний, наверное), но и череп у него не зря в руке. И с Ярилой же в народном христианстве связан Георгий Победоносец (кстати, они оба всадники). Георгий есть и весенний, и осенний (два праздника, дня памяти, в году). У осеннего, к тому же, проявляются не самые положительные и благоприятные людям черты — отпускать волков, например. Другое дело — весенний, Егорий вешний. Зелёный Юрий — ряженый — у хорватов и словенцев убран плющом и зелёными ветками. И вот для эти две вещи — мученичество и весна — в одно вполне хорошо слились. Бальдр, Егорий, Христос не пали в бою — были убиты, вероломно и жестоко. Но — вернутся, вернулись или возвращаются в своё время, весной, пробуждая землю к жизни, а своих верных — к радости, к действию. А сегодня я опубликовала стихи о возлюбленной такого весеннего божества ("Любовь земная") — и её образ возник будто сам собой, будто мифу не хватало её.
2
47