Розэ уперлась руками ему в плечи, пытаясь оттолкнуть, но он был выше и намного сильнее нее, без труда ломая её слабое сопротивление и все крепче прижимая к себе, и от его развязных, влажных и невыносимо чувственных поцелуев девушка слабела все больше и ... вскоре окончательно сдалась и стала на них отвечать, к явному удовольствию парня.

— Вот так, детка… Расслабься… Ты же хочешь меня… Никто ни о чем не узнает ... И наш маленький грязный секрет останется только... между ... нами... — пошло и искушающе прошептал Чонгук, торопливо приподнимая её халат почти до талии и грубо сминая горячими ладонями упругую соблазнительную попку, едва прикрытую тонкими полупрозрачными трусиками, которые уже промокли насквозь, и, вжав колено между её ног, заставил раздвинуть их, прижимаясь к ней уже вставшим членом, до предела натянувшим ткань штанов.

Похоже, ее первоначальное сопротивление его не на шутку завело, и Розэ изогнулась и застонала от жаркого поцелуя в шею, задышав чаще, когда он сжал её грудь сквозь тонкую ткань, сминая и оттягивая набухшие горошинки твёрдых сосков длинными пальцами, заставляя её дрожать от наслаждения и прижиматься к нему всё теснее и откровеннее.

Но когда он попытался развязать её халат, она сжала его руки, сбивчиво зашептав :

— Гук, прекрати... нет, нет… нам нельзя...

Но ответом ей был жаркий шёпот в шею ,запустивший новую волну сладостной дрожи вниз по ее спине:

— Да, детка, да… Не сопротивляйся… я хочу тебя ... А когда я чего-то хочу... я беру это... не спрашивая разрешения...

Поймав её тонкие запястья, Чонгук прижал их к стене у неё над головой, зажав их одной рукой, чтоб не мешала ему , а другой торопливо развязал пояс, распахивая ее шёлковый халат и обнажая упругую и невероятно соблазнительную грудь, от одного вида которой у него все поплыло перед глазами, а в паху стало невероятно жарко и мучительно твёрдо , и, наклонившись, жадно впился губами в дерзко торчащий от возбуждения розовый сосок, с упоением обсасывая и дразня языком упругую горошинку и грубо сминая вторую грудь рукой, отчего Розэ выгнулась и беспомощно --- сладко застонала, чувствуя, как в трусиках становится просто до неприличия мокро, а ноги слабеют и подгибаются. Хотя о каком приличии могла идти речь, когда её собирался трахнуть сын ее мужа, которого, к своему стыду, она хотела не меньше?

Но все эти мысли вылетели у нее из головы, стоило лишь Чонгуку жадно втянуть в рот набухший розовый сосок и ощутимо прикусить, тут же зализывая укус языком, и Розэ снова застонала, чувствуя, как все тело прошибает мучительно--- сладкая дрожь только от того, что он творил с её грудью своими бесстыжими губами , и брюнет удовлетворенно усмехнулся, хрипло мурлыкнув:

— Вот так, малышка… не сдерживайся… Хочу слышать, как тебе хорошо…какая ты на самом деле развратная шлюшка...

Наклонившись, он снова принялся выцеловывать её налитую полную грудь, жадно прижимая к себе почти вплотную, скользя горячими ладонями от талии вниз , сжимая и поглаживая изящные бедра и неторопливо подбираясь к кромке трусиков, а Розэ совершенно потерялась в накрывших ее ощущениях, мысленно костеря себя на чем свет стоит за то, что оказалась такой слабой и лёгкой добычей для этого разнузданного горячего самца , но сил на то, чтобы дать ему достойный отпор, у нее уже не осталось .

Сейчас она могла дать ему только то, чего он от нее и добивался , ведь Чонгук вовсе не собирался останавливаться, продолжая с голодным наслаждением пожирать ее грудь, обсасывая и облизывая спелые ягодки набухших розовых сосков, уже одним только этим доводя ее до дрожи и состояния текущей самки, а затем закинул ее ногу себе на бедро, и, сдвинув в сторону насквозь мокрые трусики, провел пальцами по истекающей влагой набухшей промежности, пошло шепнув на ухо задыхающейся от стонов девушке:

— Моя сладкая малышка… уже такая влажная от мыслей о моем члене? ... Что же с тобой будет, когда я натяну тебя на него, ммм?..

Но Розэ не смогла бы ему ответить, даже если бы очень захотела , ведь все ее силы уходили только на то, чтоб устоять на подгибающихся ногах, и она поймала себя на том, что все эти его грязные разговоры ещё больше ее заводят , ведь она безумно хотела быть его развратной шлюшкой , позволить ему оттрахать ее до потери сознания ...и она позволяла , ведь желала этого слишком долго...и поэтому...

Позволяла . Ему. Все.

Розэ снова застонала, запрокинув голову, когда один упругий сосок вновь оказался в жарком и влажном плену его рта, и Чонгук провел ладонью вниз по ее атласному бедру, грубо сжимая попку и запуская пальцы ей в трусики, что буквально утонули в ее жаркой влаге, и, найдя набухший чувствительный клитор, принялся ласкать его так умело, что тихие ахи блондинки превратились в задыхающиеся громкие стоны, возбуждавшие его так сильно, что вставший член едва не рвал ткань штанов и, не выдержав, парень стянул их вниз, с облегчённым вздохом освобождая налитый твёрдостью, каменный от возбуждения орган, вновь начиная ласкать её пальцами и проталкивая их внутрь с влажными пошлыми звуками.

— Черт возьми, детка, да ты просто течешь… — хрипло рыкнул он, вгоняя в неё пальцы почти по костяшки и массируя клитор подушечками, отчего девушка дрожала и сжималась вокруг них, сама насаживаясь на его руку и задыхаясь от стонов, которые больше не могла сдерживать.

Набухшие и покрасневшие от его жаркого напора соски то и дело исчезали у него во рту , и Чонгук жадно обсасывал и облизывал эти твёрдые спелые вишенки, смачно причмокивая, словно и правда ничего вкуснее в своей жизни не пробовал, доводя Розэ до исступления одними только пальцами и губами, и она уже ничего не соображала, позволяя ему делать все это с ней, ведь ей давно не было так хорошо, и, словно читая её мысли, Чонгук поднял голову и хрипло шепнул ей в губы :

— Нравится , сладкая ?..

— Да, о боже… Да… Гук… Я сейчас… --- выдохнула девушка, беспомощно цепляясь за его широкие плечи и откидывая голову назад с глухим стоном.

Но он и сам все понял, ощутив, как плотные влажные стенки влагалища начали сокращаться вокруг его пальцев, и ещё больше ускорил темп, доводя её до пика и одновременно с этим ощутимо прикусывая сосок, заставив блондинку вскрикнуть и вцепиться в его плечи, дрожа всем телом и едва не сползая на пол на подгибающихся ногах от безумной взрывоопасной смеси боли и наслаждения, захлестнувшей ее с головой.

Но он не дал ей упасть, крепко обхватив за талию и прижимая к себе, жарко целуя в приоткрытые от несдержанных стонов губы и торопливо избавляя ее от такой ненужной сейчас одежды .

Розэ уже практически ничего не соображала, не говоря уже о том, чтобы сопротивляться, хоть и прекрасно знала, что будет дальше, судя по стоявшему колом крепкому члену Чонгука, нахально вжимавшемуся в её бедро, но от вида длинного эрегированного ствола , увитого набухшими венками, показавшегося ей просто огромным, она потекла ещё сильнее, изнывая от какого-то дикого, первобытного и совершенно необузданного желания ощутить его в себе , и Чонгук не заставил её долго ждать, подхватив её под попку , и навалился на нее всем телом, вжимая в стену, хрипло приказав:

--- Держись за меня.

Розэ послушно обхватила его ногами за талию, сладко застонав и запрокинув голову, когда горячая твёрдая головка его каменного члена уперлась во влажную раскрытую промежность, и парень глухо рыкнул, целуя и прикусывая её шею , и плавно толкнулся внутрь, тяжело дыша от возбуждения и постепенно насаживая её на стоящий колом толстый ствол.

— Расслабься, сладкая… — хрипло шепнул он, чувствуя, как ее тело все ещё словно сопротивляется его вторжению , и как туго плотные стеночки охватывают пульсирующий член, и едва не кончая от этой жаркой невероятной узости, — Чёрт … Как же в тебе хорошо… Ты такая узкая… Сразу видно, что тебя давно никто не трахал как следует…

— Ох... боже… почему ты...такой огромный?..— простонала Розэ, непроизвольно сжимая распирающий ее изнутри горячий толстый ствол и чувствуя, как пульсирует клитор, посылая волны сладкой дрожи по всему телу.

— Весь в папочку потому что... --- пошло усмехнулся Чонгук, крепче сжимая ее бедра и разводя их ещё шире, проникая максимально глубоко и ощущая, как тонкие пальцы Розэ до боли сжимают его напряжённые плечи, и вновь хрипло рыкнул, --- Расслабься...ну же...

Оставив очередной влажный поцелуй на ее тонкой шее, уже горящей от его собственнических меток, Чонгук толкнулся бедрами вверх, вгоняя ноющий член почти до упора , и со стоном выдохнул :

--- Не сжимайся так сильно, малыш... иначе будет больно. Просто расслабься… и я смогу войти так глубоко, как никто ещё не был... Даже...твой муж.

--- Чонгук, ты... настоящий негодяй...--- судорожно вцепившись в его плечи, выдохнула Розэ, глядя на его порочную ухмылку и мечтая залепить ему ещё одну пощечину, но, задохнувшись от нового, невероятно глубокого толчка, наконец послушно расслабилась, обессиленно прикрыв глаза и полностью принимая его в себя.

--- Да, детка... Так и есть ...---

задыхаясь, прохрипел он, с наслаждением толкаясь снова, наконец погружая член на всю длину, и , почти не дав ей привыкнуть, начал двигаться , быстро и ритмично, без остановки работая крепкими бёдрами. Его сил хватало , чтоб держать на руках и трахать вот так, на весу , и Чонгук самозабвенно насаживал стонущую все громче Розэ на толстый длинный ствол , успевая при этом ласкать жадными губами ее колышущуюся от его резких движений грудь, тем самым ещё больше усиливая ее удовольствие от секса с ним.

От его ритмичных и невероятно глубоких толчков всё ее тело вскоре охватил нестерпимый жар, и Розэ запрокинула голову, задыхаясь от стонов и все больше раскрываясь и расслабляясь под его неистовым напором, хоть она и не была полностью готова к такому олимпийскому размеру , ведь его инструмент оказался таким большим, что каждый мощный толчок ощущался едва ли не в матке, заставляя её ноги дрожать и расходиться ещё шире.

Но по мере того, как Чонгук растягивал её под себя, неприятные ощущения полностью сменились наслаждением, грозившим в любой момент затопить её с головой, и стоило признать, что "малыш" действительно умел трахаться и сейчас доставлял ей такое нереальное удовольствие, которого Розэ никогда не испытывала .

И если до этого она думала, что Джехен хорош в постели, то секс с Чонгуком буквально разорвал в клочья все ее представления о хорошем сексе.

Сейчас ее ебали так качественно , что она забыла обо всем на свете : о том, где они находятся , о том, какой сейчас год, и о том, что она вообще -- то замужем. Замужем за отцом того, на чьем члене она сейчас так бесстыдно скачет.

Да что уж там, она почти забыла собственное имя , и с ее приоткрытых губ теперь слетало только:

--- Чонгук... Чонгук... Чонгук!

Но этот засранец был прав во всем , даже в том, что его отец совсем не удовлетворяет ее в постели, заботясь больше о собственном удовольствии и полагая, что его денег вполне достаточно, чтобы купить любовь молодой жены. Но этого было совершенно недостаточно, и, изголодавшись по качественному сексу, её тело так остро реагировало на все, что делал с ней Чонгук , что спустя всего пять минут ( по крайней мере, ей казалось, что их прошло пять ) Розэ ощутила, как её снова начало накрывать жаркой волной , а стенки влагалища стали сокращаться вокруг трахавшего её без остановки крепкого члена.

— Гук… Я… Я сейчас снова… черт… — простонала девушка, сжимаясь вокруг него и задыхаясь от сладких волн дрожи, пробегавших вдоль спины.

Чонгук тоже почувствовал, что ее вот-вот накроет , но лишь усмехнулся, сминая её губы очередным глубоким , влажным, развязным поцелуем, и ускорил темп, переходя на еблю короткими, точными, выверенными ударами, буквально вбивая её в стену и каждый раз при проникновении меняя угол, чтоб найти самую чувствительную точку внутри её тела, а найдя, долбил так быстро и усердно, что второй оргазм не заставил себя долго ждать, накрыв её так же стремительно, как и первый.

Глухо застонав и кусая губы, Розэ запрокинула голову, чувствуя, как ее тело становится совершенно безвольным , обмякая в его сильных руках и дрожа от крышесносного удовольствия, которого она уже давно не испытывала.

Но Чонгук ещё только начал, и, аккуратно опустив дрожащую девушку на пол, развернул её спиной к себе и, обхватив за талию, заставил прогнуться, прижавшись попкой к его паху, где все ещё было горячо и невероятно твердо. Взяв в руку каменный, измазанный ее соками член, с которого буквально капало, Чонгук приставил головку к истекающему влагой, растраханному им входу, пару раз проводя головкой по сочным половым губам, буквально требующим проникновения своим налитым видом, и с хриплым стоном наслаждения толкнулся внутрь, полностью заполняя её собой, заставив её тоже застонать и сжаться.

— Ну что, детка?.. Куда ты меня посылала? Нахуй? — пошло прошептал брюнет, снова начиная двигаться, наклоняясь и прижимаясь к ней всем телом, жадно сминая её мягкую грудь и теребя пальцами истерзанные набухшие соски, — Не там ли ты сейчас, ммм? И, судя по твоим стонам, тебе на нем очень нравится…

Его пошлый горячий шёпот ей в шею безумно возбуждал, но и бесил не меньше, но Розэ не могла ничего ему ответить, ведь его глубокие рваные толчки выбивали из ее груди все более громкие стоны вместе с дыханием , и её сил хватало только на то, чтоб остаться в сознании и не упасть в обморок.

Убрав ее длинные волосы на одну сторону, Чонгук принялся осыпать жаркими топкими поцелуями её плечи и спину, прижимаясь к ней всем телом, жадно сминая грудь и ни на миг не прекращая быстрых ритмичных толчков и чувствуя, как с каждой секундой она все больше сжимается вокруг него, задыхаясь от блаженных сладких стонов.

На самом деле, он так давно её хотел, что был готов взять даже силой, но если поначалу она ещё пыталась возмущаться и сопротивляться, то, ощутив между ног его твердый член, тут же превратилась в послушную кошечку, выгибаясь и постанывая, а вскоре и вовсе потеряла весь напускной стыд и стала подаваться бёдрами ему навстречу, виляя соблазнительной попкой и насаживаясь до основания на стоящий колом толстый ствол, с пошлыми влажными звуками исчезающий между упругих белоснежных ягодиц, по которым Чонгук пару раз звонко шлепнул, заставив её застонать и выгнуться. Проникновение в такой позе было невероятно тугим , и Чонгук понимал , что долго так не протянет, да ещё в таком бешеном темпе , и когда Розэ неосознанно сильно сжала его внутри, подаваясь навстречу его толчкам, он едва не кончил и немного замедлился , собираясь хорошенько ее помучить , но вскоре вновь ускорил долбежку, не в силах долго сдерживаться , вдалбливаясь в сочную промежность ещё быстрее, ещё резче, ещё мощнее... до упора ... До самых яиц ... До пошлых мокрых шлепков и ее задыхающихся громких стонов, почти переходящих в крики .

Жадные мужские руки грубо мяли упругую девичью грудь, теребя набухшие горошинки сосков, и от её узости и сладких стонов сперма все стремительнее приливала к головке, заставляя Чонгука хрипло стонать и помечать нежную шею Розэ засосами и мелкими укусами.

Розэ была узкой, как девственница, потому было неудивительно, что его папаша мог трахать её часами, не выпуская из спальни.

Но сейчас эта молоденькая шлюшка стонала под ним так сладко , как никогда не стонала под его отцом, и сегодня он наконец оттрахает её так, что она надолго запомнит, что такое оргазм от его члена.

Крепко держа её за бедра, Чонгук продолжал ритмично накачивать твердым членом истекающее липкой влагой узкое влагалище, сминая полные груди мачехи

( хотя сейчас ему было откровенно смешно от этого слова), а затем опустил пальцы на набухший клитор и начал не спеша массировать его, отчего девушка вскрикнула и сладко застонала, хватаясь за его руки, сжимаясь вокруг него и крупно дрожа всем телом, а у неё между ног стало так влажно, что звуки секса стали невероятно пошлыми и ещё более возбуждающими.

Но Чонгук не остановился, ещё больше распаляясь от ее стонов, с каждым глубоким толчком вгоняя член до упора, отчего тяжёлые, переполненные спермой яйца шлепали по набухшим половым губам, и, лишь ощутив, как ее шелковые стенки судорожно сжали его внутри, начиная волнообразно сокращаться, сделал пару финальных глубоких толчков и кончил, с хриплым, полным наслаждения стоном уткнувшись ей в шею, крепко прижимая дрожащую от третьего мощного оргазма девушку к себе и бурно изливаясь внутрь, заполняя её всю густой горячей спермой, которой было так много, что она стекала по стволу, вытекая наружу, и пачкала ее изящные бедра, капая на кухонный пол, но даже после этого он не прекратил двигаться в ней, продлевая их общее удовольствие и выцеживая в неё все, до последней капли.

Розэ все ещё тяжело дышала, с трудом приходя в себя, пока он мягко целовал её в шею, на которой уже красовалась парочка оставленных им засосов. Он все ещё оставался внутри нее, там, где ему было так ахуенно мокро, тесно и горячо , но затем все же вытащил все ещё твёрдый член, перепачканный спермой и её соками, хоть и с явной неохотой, и властно развернул девушку к себе, обхватывая за тонкую талию и жадно впиваясь в её припухшие, искусанные от стонов губы требовательным поцелуем.

Розэ обвила руками его шею, послушно приоткрывая рот и впуская внутрь его нахальный язык, и тихо застонала, запрокинув голову в его раскрытую ладонь.

Она была такой нереально сладкой, что ему совершенно не хотелось выпускать её из рук, но четвёртый оргазм он все же решил оставить на потом, потому все же отстранился, глядя в затуманенные от пережитого наслаждения глаза блондинки.

— Мне понравилось, детка, — пошло усмехнулся младший Чон, наклоняясь, развязно и глубоко целуя обессиленную девушку в губы и сжимая рукой ее упругие ягодицы, слегка раскрасневшиеся от его шлепков во время их жаркой ебли, — Надо будет повторить.

И... от пылкого и страстного любовника, который только что довел ее до трёх сумасшедших оргазмов, не осталось и следа. Он вновь превратился в того выводившего ее из себя пошлого засранца, который ее ни во что не ставил , и Розэ словно окатили ледяной водой. Боже, что она наделала ?!.

Розэ уже открыла рот, чтоб сказать ему, что никакого повторения не будет, а то, что только что произошло между ними, было одной ОГРОМНОЙ ОШИБКОЙ, но он не стал слушать её возражений и, подмигнув ей, как ни в чем не бывало натянул штаны и вышел из кухни, оставляя девушку приходить в себя и понемногу осознавать то, что только что случилось.

О Господи...что она натворила ? Что ОН натворил ? И как она позволила ему сделать ЭТО с ней?!.

Розэ тихо выругалась себе под нос, на подогнувшихся ногах сьезжая по стене на пол и пытаясь запахнуть халат на обнажённой и все ещё ноющей от жарких ласк Чонгука груди , ощущая, как растраханное дерзким брюнетом влагалище до сих пор сокращается в сладких судорогах, и из него тонкой струйкой вытекает его тёплая сперма и...боже...

Это. Была. Катастрофа.

НАСТОЯЩАЯ КАТАСТРОФА.

Девушка обессиленно прислонилась к стене, прикрыв глаза и понимая, что теперь все козыри были у него в руках, а она сама --- в полной его власти.