Чонгук на миг застыл, явно не ожидая её здесь увидеть, но совершенно не смутился, ведь смущаться было вообще не в его характере, и Розэ это прекрасно знала, а лишь выпрямился в полный рост и приоткрыл дверцу душевой кабины, выпуская в ванную клубы пара.

Его губы чуть дрогнули в хищной ухмылке, и он поманил её к себе, словно совсем не удивившись её присутствию здесь и даже не сомневаясь, что она ответит на его зов.

В глубине его тёмных глаз тлел огонь, готовый вырваться из-под контроля в любой момент.

И ей следовало бежать, но вместо этого она, как зачарованная, шагнула к нему.

Чонгук протянул руку, и девушка без колебаний вложила свои пальцы в его широкую ладонь, позволив ему затянуть её в душевую кабину и прижать к стене, нависнув над ней, как скала: большая, мощная и невероятно горячая.

Розэ ощущала себя птичкой, попавшей в клетку ко льву. Голодному, хищному, опасному льву. И такому... невыносимо притягательному.

— Как давно ты здесь ? — шепнул брат, наклоняясь к ней, и, упираясь руками в стену по обе стороны от неё, мягко провел носом по шее, едва касаясь мягкими губами её кожи и заставляя дрожать от этого почти поцелуя.

— Только пришла, — выдохнула Розэ, чувствуя, как одежда стремительно пропитывается влагой, а колени предательски подгибаются.

Влажная футболка липла к её телу, обрисовывая каждый изгиб, а кружевное белье, скрытое коротенькими домашними шортиками, стремительно намокало совсем по другой причине.

— Маленькая лгунья, — усмехнулся Чонгук, проводя носом по её щеке и оставляя невесомый поцелуй на скуле, заставивший девушку вздрогнуть и прикрыть глаза, ощущая странную слабость в ногах.

— Ты наверняка стоишь здесь уже довольно долго... И явно подсматривала за мной с самого начала... и что же... Тебе понравилось то... что ты видела? — его горячий шёпот обжег её ключицы, но Чонгук все ещё касался её лишь дыханием, словно боялся, что стоит ему прикоснуться к ней --- и он сорвётся... и пути назад больше не будет.

Но... они оба знали, что его и не было... с того самого момента, как она приняла его руку.

— Да… — её губы словно двигались сами по себе и в одном этом слове было скрыто намного больше, чем просто ответ на его вопрос.

Этим «да» она давала ему зелёный свет, разрешая делать с ней все то, о чем он думал, лаская себя.

Ноги дрожали и подгибались, и Розэ облегчённо вздохнула, когда он обнял её за талию, втиснув колено между её ног, и рвано выдохнул, прижавшись лбом к её плечу:

— Ты не должна была этого увидеть, малышка.

— Уже слишком поздно об этом говорить, не находишь? — слабо улыбнулась девушка, ощущая странную слабость, но вместе с тем будоражащую дрожь во всем теле от такой непозволительной близости сильного, горячего и совершенно обнаженного мужского тела.

— Ты... не боишься меня? — хрипло прошептал Чонгук, поглаживая обнаженную кожу на её талии и посылая волны невероятно приятной дрожи по позвоночнику.

— Почему... ты спрашиваешь? — говорить было тяжело, так же, как и нормально дышать, и все слова слетали с её губ едва слышным полушепотом, и Чонгук наклонился ещё ближе, внимательно вглядываясь в её глаза, словно хотел найти в них ответы на все свои вопросы.

— Скажи мне, что ты чувствовала, глядя на меня, малыш?

— Ты… Очень красивый… И я… — девушка прикусила губы, не зная, может ли признаться ему в том, что чувствовала на самом деле, завороженно наблюдая за тем, как он трахал собственный кулак и как перекатывались под гладкой загорелой кожей литые мышцы на его груди и руках.

— Ты?.. — он выгнул тёмную бровь, почти касаясь мягкими губами её губ, и Розэ не смогла больше лгать ни себе, ни ему.

— Я хотела тебя… --- призналась она, рвано выдыхая и наконец понимая, что это была правда... постыдная, запретная, но... самая настоящая.

Чонгук глубоко вздохнул, словно и не ожидал услышать ничего другого, и прикрыл глаза, прижавшись своим лбом к её.

— А сейчас? Все ещё... хочешь?..

— Я… --- Розэ прикрыла глаза, боясь шелохнуться, боясь даже дышать, с замиранием сердца ожидая, что же он будет делать дальше, но Чонгук тоже замер, а затем осторожно мазнул приоткрытыми губами по её виску, спускаясь к скуле, нежно целуя в тёплую бархатную щеку и неумолимо подбираясь к приоткрытым от частого неглубокого дыхания губам девушки.

Но она не отворачивалась и не пыталась оттолкнуть его, и это и было ответом на его вопрос.

Малышка хотела его, и это сводило парня с ума.

Он давно заметил, что её поведение в его присутствии изменилось, так же, как и её отношение к нему.

Она теперь старалась не оставаться с ним наедине и почти не смотрела ему в глаза, словно боялась, что он может прочесть в её взгляде все её тайны, что давно уже и не являлись тайнами для него. Но он понимал, что все, что происходит между ними, неправильно, и давал ей шанс остановить его. Но Розэ, судя по всему, не собиралась его использовать.

— Знаешь, о ком я думал? Пока делал это? — мягко улыбаясь, шепнул Чонгук, почти касаясь её губ своими, и Розэ вздрогнула и судорожно вздохнула, вжимаясь в прозрачное стекло душевой кабины.

Но он все так же упирался в него руками по обе стороны от неё, не давая сбежать. Она и так слишком долго бегала от него, сводя с ума своими взглядами украдкой и молчанием.

Чонгук прекрасно видел, как она смотрела на него, кусая губы, как завороженно скользил по его телу её взгляд, но малышка была слишком напугана своими запретными желаниями и только начавшей пробуждаться женственностью, и он хотел показать ей, что в этом не было ничего страшного или неприятного, а то, что происходит между парнем и девушкой в спальне, может быть очень сладким.

— Зачем мне это знать? Наверняка об одной из своих подстилок, которых водил к нам домой, — неслышно прошептала Розэ, и ему почудилась затаённая тоска в её голосе.

Нахмурившись, он осторожно сжал её подбородок пальцами, приподнимая лицо и заставляя поднять голову, но она все так же отводила взгляд.

Упрямая девчонка.

— Посмотри на меня, Розэ, — мягко приказал Чонгук, и её длинные ресницы чуть приподнялись.

— Тебе станет легче, если я скажу, что думал о тебе?

Она потрясённо уставилась на него, не веря своим ушам.

— Я же вижу, как ты на меня смотришь. Так хочешь оказаться на их месте? ---- хрипло шепнул он, жадно глядя на её губы, которые она неосознанно прикусывала и молча смотрела на него, ведь не могла признаться брату в том, что именно этого она и хотела.

— Можешь не отвечать, куколка, я и сам это знаю… — вкрадчиво шепнул он, мягко проводя носом по её шее и глубоко вдыхая сладкий аромат девичьей кожи.

— Останови меня, сладкая… Если не хочешь, чтобы все зашло слишком далеко, останови меня сейчас… — шепнул он, но его руки легли на её талию, притягивая непозволительно близко к обнажённому мужскому телу, и девушка не могла даже дышать, не то что сопротивляться.

И, так и не дождавшись возражений, парень наклонился и жадно накрыл её губы своими, сразу целуя жарко и властно, проникая в рот языком, словно сдерживался слишком долго и больше не мог себя контролировать.

Девушка беспомощно застонала, обвивая руками его плечи, и прижалась ещё ближе, все ещё до конца не веря в то, что сейчас между ними происходит.

Но его твёрдый член, настойчиво упиравшийся ей в живот, не оставлял ни малейшего сомнения в том, что все это не сон.

Чонгук застонал, проводя широкими ладонями вдоль её тела и властно сжимая девичьи ягодицы, прижимая почти вплотную к своему паху, и девушка безвольно обмякла в его сильных руках, позволяя его губам терзать её губы жаркими поцелуями, лишающими дыхания.

— Моя маленькая девочка… такая сладкая... Такая невинная... — задыхаясь, шептал он ей в губы и снова исступленно целовал--- глубоко, мокро, жарко, подчиняя себе и лишая воли.

Розэ провела ладошками по его широким плечам, вниз по груди и животу и осторожно сжала напряжённый до предела член.

Она не знала, откуда взялась эта смелость, но поняла, что ей невыносимо хотелось это сделать.

Чонгук дёрнулся и застыл, тихо застонав ей в губы, но позволил ей играть с ним.

Его член был горячим и бархатным и чуть подрагивал в её руке, и это было так приятно, что все её страхи исчезли, а парень застыл, почти не дыша, когда она стала осторожно гладить и сжимать его ствол.

Возбуждение накатывало волнами, не оставляя никакого места смущению, и она прикусила губы, чувствуя, как внутри разливается жар и ощущая на лице его внимательный пристальный взгляд.

Он дышал так тяжело, так жарко, что её дыхание сбивалось тоже, и она ничего не могла с этим поделать.

Парень хрипло застонал и накрыл ладонью её руку, останавливая, и Розэ тут же испугалась, что что-то сделала неправильно.

— Что-то не так? Тебе больно? — заволновалась девушка, убирая руку и чувствуя, как щеки заливает предательский румянец.

Чонгук был такой горячий, что его кожа просто пылала под её пальцами.

Брат глубоко вздохнул и открыл глаза, а его мягкие манящие губы чуть дрогнули в искушающей улыбке.

— Все хорошо, малыш... Но... если ты продолжишь, я не выдержу и возьму тебя прямо сейчас.

От этих тихих слов, сказанных хриплым шёпотом, перед глазами все поплыло, и она застыла в его руках, глядя на него из-под ресниц.

— Что ты со мной делаешь… —  жарко выдохнул он, и Розэ прикусила губы, отчего его голодный взгляд вновь завис на них.

Запрокинув её голову, он очертил их контур большим пальцем, заставляя их раскрыться, а затем наклонился и поцеловал её, проводя языком по верхней губе, затем по нижней, посасывая и игриво прихватывая зубами, и она застонала ему в рот, не в силах справиться с ощущениями, ведь Чонгук целовал её так страстно и умело, что у неё не было никаких сил противостоять его мягкому натиску. Он только целовал, больше нигде её не касаясь, но она уже задыхалась от передоза эндорфинов в крови.

Не переставая ласкать её приоткрытые губы, он провел пальцами вниз по её шее к плечу, задевая бретельку топа, что съехала следом за его рукой, и девушку прошил озноб, и она вцепилась в его предплечья, но не для того, чтоб остановить, а чтоб удержаться на ногах.

Он же неверно истолковал её действия, приняв их за страх, и успокаивающе погладил ее по щеке, хрипло шепнув:

— Не бойся, малышка... Просто доверься мне…

Если б он знал, что с ней делал его хриплый шёпот…

— Я не боюсь… — неслышно выдохнула она, чувствуя, как он улыбается ей в губы.

— Тогда расслабься… позволь помочь тебе… — вкрадчиво мурлыкнул брат. — Позволь сделать приятно… Тебя лихорадит и ты вся дрожишь, — пока он говорил, его мягкие губы не спеша скользили вдоль линии её челюсти к подбородку, заставляя девушку запрокинуть голову и безвольно обмякнуть в его уверенных руках, — ... грудь ноет, а между ножек жарко и влажно… Я прав? — от его слов, так точно описывавших её состояние, Розэ невольно вспыхнула.

— Как... ты узнал?

Он мягко усмехнулся, услышав её вопрос.

— Поверь, малышка, у меня намного больше опыта в обращении с девушками, чем у тебя с парнями. Поэтому ни о чем не волнуйся... Я знаю, что тебе нужно…

Он мягко провел носом по её шее, а затем прижался к ней губами, лаская и осторожно прикусывая нежную кожу там, где рвано бился пульс, а его ладонь спустилась ниже и мягко сжала ее грудь и, не встретив никакого сопротивления, он стал ласкать её все откровенней, поглаживая сквозь ткань и нежно сжимая набухшие соски пальцами.

Девушка беспомощно замерла в его руках, откидываясь назад и часто дыша, пока он делал это с ней. Но ей было так приятно, что не хотелось ни о чем думать.

Немного отстранившись, Чонгук приподнял её майку, уже промокшую насквозь от пара, обнажая упругую девичью грудь со вздернутыми от возбуждения розовыми сосками, и его глаза потемнели, а дыхание сбилось, и Розэ зачарованно наблюдала за тем, как его жадный взгляд скользнул по упругим полусферам, и он неосознанно облизнул губы, снова вызвав у неё безумное желание ощутить их сладко-терпкий вкус. Ресницы вдруг стали слишком тяжёлыми, и девушке хотелось просто закрыть их и наслаждаться… Наслаждаться каждым прикосновением, каждым вздохом, каждым поцелуем… И тем невыносимо сладким сумасшествием, что происходило сейчас между ними.

И, не в силах больше сдерживаться, Чонгук наклонился, хрипло рыкнув, и его горячие губы мазнули по её ноющей от желания груди, и от первого же поцелуя она выгнулась, пьянея от невыносимо приятных ощущений.

И брат не солгал.

Он действительно знал, что ей было нужно и сейчас ласкал её так умело и бесстыдно---сладко, что от возбуждения, разливавшегося внизу живота, хотелось сжать ноги, чтоб унять пульсирующую между ними сладкую дрожь, но его колено все ещё нахально вжималось между её бёдер, не давая этого сделать, пока он жадно ласкал её набухшую грудь, покрывая её влажными поцелуями и водя по ней языком, прихватывая твёрдые соски зубами и все сильнее прижимая девушку к своему сильному разгоряченному телу.

Розэ уже буквально плавилась, ощущая, как он размашисто водит горячими ладонями по её спине, грубо сжимая ее округлую упругую попку сквозь ткань шорт, и притягивала к себе его голову, путаясь пальцами в его мягких волосах, чтоб удержать его там, где его губы и бархатный язык так умело и неторопливо сводили её с ума.

Её рваное дыхание все чаще срывалось на беспомощные стоны, и она видела, как сильно они его заводили. Он исступленно целовал её грудь, шею, ключицы и тихо рычал, помечая ее светлую кожу засосами, словно утверждая свое право на неё и показывая, кому она принадлежит, и Розэ совершенно не возражала.

Чонгук снова втянул в рот её набухший порозовевший сосок, жадно обсасывая и играя с ним языком, и вжался в нее всем телом, заставив рвано выдохнуть и застонать от ощущения его возбужденного до предела члена, прижавшегося к ее животу. Розэ опустила затуманенный взгляд вниз и едва не задохнулась от жгучего смущения, вновь увидев, как Чонгук, крепко сжав свой толстый ствол в кулаке, стал размашисто водить по нему ладонью, жадно лаская ее грудь и одновременно доставляя удовольствие и себе, и от этого развратного, обжигающе горячего, немыслимого в своей порочной развязности действа у нее все поплыло перед глазами, а между ног стало так безумно влажно, что эта теплая влага стала медленно стекать вниз по внутренней стороне ее бедер.

Розэ даже в самом жарком порнографическом сне не могла представить, что старший брат будет так бесстыдно ласкать ее, одновременно надрачивая собственный член.

И она внезапно поймала себя на том, что до одури хочет взять в рот его каменный толстый ствол, попробовать на вкус покрасневшую глянцевую головку и слизать с нее каплю выступившего от возбуждения предэякулята.

Но все эти мысли вылетели у нее из головы, когда тёплая ладонь брата лениво провела вниз по атласному животу девушки и скользнула под пояс шорт, осторожно поглаживая её между ног сквозь намокшую ткань.

Розэ вздрогнула и задышала чаще, откинув назад голову и прикрывая глаза, пока горячие губы брата жадно блуждали по её обнажённой груди, целуя и посасывая напухшие от его страстного напора, напряжённые почти до боли соски, неосознанно приподнимая бедра навстречу его чутким пальцам, нежно массировавшим пульсирующий комок нервов, заставляя вздрагивать и задыхаться от каждого прикосновения.

Немного сдвинув в сторону мешающую ткань трусиков, Чонгук принялся водить тёплыми пальцами по ее истекающей влагой промежности, жарко целуя дрожащую от наслаждения девушку в шею, а затем поднял голову и горячо прошептал прямо в приоткрывшиеся от приглушенных сладких стонов губы сестры:

--- Тебе нравится, малыш?.. Это ведь лучше, чем когда ты сама ласкаешь себя пальчиками, правда?..

Девушка могла лишь кивнуть, не доверяя собственному голосу, и он удовлетворённо улыбнулся, жадно накрывая её губы своими, и усилил натиск, заставляя её бесстыдно прижиматься к его руке. Она уже ничего не соображала, задыхаясь от собственных стонов, и сама подставлялась под его ласки, безмолвно умоляя о большем.

И он был готов дать ей все, о чем она попросит.

— Гук… — сорвалось с её губ, когда наслаждение стало невыносимым, а напряжение достигло пика. Он нехотя оторвался от неё, подняв голову и глядя на неё затуманенными желанием глазами, хрипло шепнул, облизывая губы:

— Что, малыш? Мне остановиться?..

Она покачала головой, все ещё пытаясь прийти в себя, и его улыбка стала шире.

— Ты хочешь ещё, я прав? — мурлыкнул парень, наклоняясь, и, обняв ладонями её лицо, снова поцеловал.

Как ему удавалось угадывать все её желания ещё до того, как она сама их озвучивала, было за пределами её понимания.

Она смотрела на него из-под ресниц, не зная, как сказать ему об этом, до конца не понимая, чего хочет от него, что ей нужно, чтоб он сделал. Но он сам все понял, мягко поцеловав её и шепнув:

— Сейчас, малыш… Я дам тебе то, чего ты так хочешь…

А затем расстегнул её шорты, стянув их вниз вместе с насквозь промокшими трусиками, усадил на выступ душевой кабины и развёл её ноги, мягко целуя колени и не сводя с неё пылающего взгляда.

Розэ завороженно смотрела, как его губы скользят по внутренней стороне её бёдер, мягко посасывая кожу, неумолимо приближаясь к самому сокровенному месту, а затем запрокинула голову, прикрывая глаза и прикусывая губы, чтоб не застонать, когда он коснулся её прямо там, начиная неспешно целовать.

Весь мир сузился до одной точки между её широко раскрытых бёдер, которые Чонгук крепко сжимал горячими ладонями, не позволяя сдвинуть и уйти от этой сладостной обжигающей пытки его бархатных губ и языка.

Он прекрасно знал, что делал, и целенаправленно доводил её до экстаза, и по ее ногам разливалась сладостная дрожь, пока брат бесстыдно ласкал её языком, поглаживая её бедра тёплыми ладонями и разводя их ещё шире.

— Какая же ты сладкая, — горячо шепнул он, обдавая её чувствительную кожу сбитым дыханием, и принялся снова рисовать круги и восьмёрки вокруг пульсирующего клитора, чередуя это с размашистыми мазками языка по сочной влажной промежности, что буквально требовала проникновения своим налитым видом.

Он так ее хотел, что у него уже темнело в глазах, а в голове шумело от немыслимого напряжения и тех усилий, которые он прилагал, чтоб сдержаться и не выебать ее прямо сейчас.

Жарко, невыносимо близко, так развратно и запретно, но так невыносимо сладко…

Его член уже болезненно пульсировал, изнывая от мучительного желания вторгнуться в это хрупкое, нетронутое, юное тело, сводящее его с ума, но Чонгук понимал, что с этим нельзя спешить и сейчас самое главное --- довести его невинную малышку до ее первого в жизни оргазма.

А уж в этом он был настоящим мастером.

И хоть Розэ все ещё была девственницей, но её тело уже пробуждалось, отзываясь на жаркие и умелые мужские ласки, и Чонгук безошибочно угадывал, где и как её коснуться, погладить и поцеловать, чтоб она улетела. Он точно знал, что делал и был в этом потрясающе хорош, и Розэ отстранённо подумала, что все его девицы, которых он трахал по ночам в своей спальне, не зря так стонали.

Его пальцы собрали скользкую влагу между её ног, нежно погладив по шелковым складочкам, чуть раздвигая их, и скользнули внутрь, и она непроизвольно сжалась, ощутив непривычное давление на узкие внутренние стенки. Чонгук успокаивающе погладил её по бедру, целуя нежную кожу и прожигая её из-под ресниц потемневшим взглядом, а затем снова прижался к клитору губами, продолжая ласкать его языком, мягко посасывая и побуждая её расслабиться и впустить его пальцы внутрь, погружая их совсем неглубоко, словно проверяя почву для будущего вторжения, и она сдалась, чувствуя, как он постепенно проникает все глубже, аккуратно раздвигая узкие стенки.

Его губы и язык продолжали настойчиво сводить её с ума, и вскоре она уже сама подавалась бёдрами ему навстречу, задыхаясь и дрожа от накатывающих волнами крышесносных ощущений.

Но когда наслаждение стало невыносимо острым, она схватила его за запястье, не в силах справиться с ним, и застонала, запрокинув голову назад, почти задыхаясь от стонов, но Чонгук не остановился, а наоборот, усилил натиск, прекрасно понимая, в чем дело.

Он грубо сжал ее груди ладонями, теребя и оттягивая и без того набухшие, истерзанные его жадными губами соски, и присосался к ее сладкому девственному клитору так жадно, словно хотел и вовсе сожрать ее целиком, и спустя всего несколько мгновений у неё внутри словно взорвался фейерверк, рассыпаясь под кожей яркими вспышками, и она задрожала, наконец расслабляясь и едва не сползая на пол.

— Вот так, моя сладкая, — шепнул брат, обнимая её и прижимая её голову к своей груди, пока она цеплялась за его плечи, дрожа всем телом от первого оргазма.

--- Чонгук... Это... Это было... --- едва слышно шепнула Розэ, все ещё пытаясь прийти в себя.

— ...хорошо? Понравилось?.. — он улыбнулся, заранее зная ответ, и жарко поцеловал её в шею.

— Очень… --- обессиленно прижавшись к его плечу, выдохнула младшая, — Где ты... этому научился?

Он хмыкнул и тихо рассмеялся, покачав головой:

— Лучше тебе не знать, малыш…

Девушка и сама это понимала и потому лишь рвано вздохнула, уткнувшись ему в шею и чувствуя, как тёплые руки брата успокаивающе гладят её по спине.

Чонгук все ещё стоял на коленях между её разведенных ног, и её накрыло запоздалым смущением, когда её взгляд упал на его стоящий колом член, все ещё возбужденный и твёрдый.

Но хмельное желание, все ещё тёплым мёдом разлитое в её крови, пересилило стеснение, и Розэ прикоснулась к нему кончиками пальцев.

Чонгук вздрогнул и задышал чаще, и она тут же отдернула руку, виновато шепнув:

— Прости… Ты все ещё…

— Все ещё… — подтвердил брат, устало прикрывая глаза, но затем улыбнулся и поцеловал её в подбородок.

— Не переживай, малышка, я сам с этим разберусь.

Но в Розэ словно бес вселился.

Маленький, похотливый и абсолютно безбашенный чертенок, и именно он сейчас произносил её губами, глядя на брата из-под ресниц:

— Позволь, я тебе помогу…

Он прикрыл глаза, жадно глядя на её мягкие губы, и хрипло выдохнул:

— Ты... точно этого хочешь?

Она безотчетно облизала губы и сжала его член сильнее, и он рвано вздохнул, откровенно наслаждаясь ее прикосновениями.

— Хочу… — шепнула девушка, принявшись осторожно поглаживать толстый твёрдый ствол. ---- Хочу... попробовать на вкус... Можно?..

--- Хочешь сосать? --- темная бровь удивлённо изогнулась, и когда младшая несмело кивнула, прикусывая свои сладкие губки, его глаза вспыхнули и потемнели до какой-то завораживающей, беззвездной, космической черноты, в которой не отражалось абсолютно ничего, и Чонгук властно сжал ее подбородок, притягивая к себе для обжигающе развязного поцелуя, оставив ее совершенно одурманенной, а затем надавил ей на плечи, заставив опуститься перед ним на колени, и, усмехнувшись так невероятно пошло, что у Розэ вспыхнули даже кончики ушей, хрипло рыкнул, запрокидывая ее голову назад и ни на миг не выпуская ее затуманенный взгляд из плена своих колдовских глаз:

---- Соси, малышка... Пусть эти сладкие губки тоже немного поработают...

Его рука легла ей на затылок, властно притягивая ее голову к его паху, и он буквально насадил ее на стоящий колом член.

Розэ почти задохнулась от его толщины и длины, настойчиво проникающей в ее рот, но послушно открыла его ещё шире, стараясь вместить его в себя полностью, каким-то образом зная, что это доставит ему ни с чем не сравнимое блаженство.

И когда Чонгук прикрыл глаза и рвано выдохнул, зарываясь в ее волосы обеими руками, она поняла, что все сделала правильно.

Порочно усмехнувшись, он опустил взгляд и, прикусив губы, хрипло выдохнул:

--- Давай же, детка... Смелее... Представь, что сосёшь леденец... ну же... поработай язычком...

И Розэ подчинилась, несмело мазнув кончиком языка по бархатной головке, при этом преданно глядя ему в глаза, и Чонгук едва не кончил только от этой невинно--- порочной картины и, сцепив зубы, стал подаваться бедрами ей навстречу, крепко держа за затылок и вдалбливаясь в ее сладкий рот все агрессивнее, все настойчивее, буквально зверея от ее сдавленных беспомощных стонов.

Его член был слишком большим для нее, но Чонгук не останавливался, вбиваясь ей в самое горло и рвано выдыхая от удовольствия, заставляющего его колени почти подгибаться.

И если в ее сладком ротике его члену было настолько кайфово, то как должно быть охуенно в ее узкой девственной киске...

От одних только этих мыслей парня бросило в жар, на лбу выступила испарина, а дыхание окончательно сбилось.

Наклонившись, он стал жадно мять ее сочные упругие груди, что колыхались от каждого его толчка, и глухо рычал, грубо оттягивая дерзко торчащие соски, с каким-то особенным удовольствием наблюдая за тем, как его член входит в податливый ротик сестры, влажно поблескивая от слюны и его собственной смазки.

Он бы с наслаждением засадил ей по самые яйца и выебал до покрасневших щек и стекающей по подбородку слюны, но каким-то чудом все ещё сдерживался, боясь напугать ее своей страстью и напором и потому лишь скрипел зубами, мучительно медленно вторгаясь в ее сладкий рот, и вскоре Розэ поймала заданный им ритм, обсасывая его каменный толстый член со всех сторон и дразняще скользя по нему маленьким язычком.

И это было уже слишком...

От такой сладкой изощрённой пытки Чонгук кончил спустя всего пару минут и, не сдержавшись, излился ей в рот, но ещё одним приятным сюрпризом для него стало то, что Розэ не стала отстраняться и плеваться, а послушно проглотила все, что он ей дал, буквально залив ее сладкий рот горячей спермой и кончив так бурно, словно ему никогда в жизни до этого не отсасывали.

Но этот ее преданный невинный Бэмби взгляд и то, что до него никто не делал этого с ней, заставил его буквально озвереть и окончательно слететь с катушек.

Кто бы мог подумать, что девственницы такие сладкие...

Наконец , немного придя в себя, Чонгук рвано выдохнул и поднял застывшую перед ним на коленях сестру на ноги, притягивая к себе и сминая ее губы долгим благодарным поцелуем.

А затем, потянувшись за спину, включил воду, шепнув на ушко:

— Теперь тебе тоже просто необходимо принять душ…