Я: оо, да, меня больше не укачивает в этих ваших общественных транспортах, у меня же СТАЛЬНАЯ ВЫДЕРЖКА узкая 42 маршрутка: ... поездки каждый день из одного конца города в другой и обратно: ... утренняя толкучка: ... пробки: ... нельзяоткрыватьокнанамхолодно!!!: ... вестибулярный аппарат: ... Я: ВАЩЕ ЖЕЛЕЗО

Это цепочка реакций. Одна реакция порождает другую. В последние пару дней испытываю смешанные чувства, в которых очень трудно разобраться. Трудно понять, что из этого всего настоящее, а что просто надуманное. Анализируя себя, конечно, можно прийти к интересным выводам, но иногда тяжело молчать. Тяжело думать и носить в себе триллион гнетущих вилок. Я не знаю, кто я сейчас и что со мной происходит. Новые способы решения проблем добавляют только новых вопросов, но кое-что мне нужно было зазубрить для себя. Если начинаешь от чего-то бежать, то непременно столкнёшься с этим снова. И тут возникает два пути: либо ты продолжаешь убегать всё дальше (и чем дальше, тем будет больнее), либо не бежишь, а пытаешься всё пережить-перестрадать на месте (что тоже довольно больновато) Легко уходить в себя, в книги, в сериалы, в других людей, в другие города — но это лишь временное ощущение свободы. Проблемы не испаряются, если бросить их как есть, переступить и пойти увлекаться чем-то новым дальше, попутно отрицая и подавляя в себе то, что беспокоит. Нет, это так не работает. Да и самокопание, бесконечный анализ ситуаций и слов только усугубит и заставит пуститься в бегство. Я старалась не убегать и разбираться со своими чувствами (я же вроде адекватный и рациональный человек, вроде, да), но и тут был полный ступор и незнание, как это сделать. Игра в жертву обстоятельств или в всесильную богиню, которая всё выдержит — тоже глупо и бессмысленно. Нужно быть честной хотя бы с самой собой. Но не об этом сейчас. Я вообще хотела начать с другого, да. Раньше мне казалось, что я знаю, что такое любовь и как она ощущается. Но я ошиблась. У меня до этого момента во всей жизни было всё, что угодно: и первая школьная влюбленность, и симпатии, и одержимость, и зацикленность, и болезнь — но не любовь. Это всё было не то. Конечно, тогда в мыслях трещало "да, это точно до гроба!", но нет. Любовь — это не только бабочки в животе, счастье или боль, волнение и ревность, увлечённость, злость, ненависть или обида. Внушительный спектр чувств, согласитесь, учитывая, что это далеко не всё. (Пишу и всё тело дрожит, класс) Вчера резко ударило в голову осознание этого слова и его последствий, его "правил" Что подразумевает это чувство? Это ведь не только слова друг другу, верно? На слова стоит полагаться в последнюю очередь. Я, наверно, убеждена в том, что любовь (да, я романтик, и что вы мне сделаете) — это некая особая связь между двумя людьми вне зависимости от того, хотят они этого или нет. Не знаю, как это происходит, почему и зачем, но, грубо говоря, люди в буквальном смысле морально прикреплены к друг другу, и это значит не просто то, что они "хорошо чувствуют друг друга", нет. Они будто бы связаны китайской красной ниткой, ахах. Тронешь один шарик, испортится и второй. Сколько бы времени не прошло, сколько бы разумных слов не было сказано себе — это нитка всё равно существует и по ней можно прикоснуться к другому человеку. По крайней мере почувствовать его и то, как он ощущается для тебя. Это почему-то не забывается. Ощущение. Ещё один не мало важный момент, о котором тоже всегда говорят — это доверие. Доверие не аля "я рассказал(-а) ему или ей о том, что в садике я писался в штаны", вообще нет, совсем не то. Необязательно знать прошлое человека до таких подробностей. Прозвучит сопливо (но что поделать, я сопля), но доверять кому-то — это значит, впустить его в себя. В свою душу. Мы всегда что-то скрываем даже от самых близких, но здесь, перед кем-то важным, нет секретов ни в одном из отрезков времени: ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем. Человек знает о тебе практически всё. Что ты делаешь, когда злишься, что ты чувствуешь сейчас, чего боишься, что любишь, что в себе ненавидишь, какой рукой ешь, какая песня вызывает в тебе бурю эмоций, какого политика ты не перевариваешь и в какой части подоконника стоит твой фикус. Буквально каждую мелочь. Незаметно, но он становится по-настоящему родным и любимым (не фикус, естественно, хотя они тоже хорошие), и ты открываешься перед ним, как форточка, даже если он любит кидаться ножами в окно. Ты впускаешь кого-то в свой внутренний лабиринт, и обратного пути нет. Это и называется выбор. Возможно, поэтому и укрепляется (либо создаётся) связь. Часто слышу, любовь — это принятие. Всегда думала, что понимаю, о чём речь. Оказалось, что я слепа и здесь. Мы думаем, что принять человека — значит, принять его увлечения, его способ существования, его привычки, его внешность, его выбор, его характер и так далее по списку. Да, частично так и есть. Но вы пробовали принять поступки человека? Принять ссоры, всякие разные слова, измены, отношение к вам. Принять его способность причинить боль? Принять его власть, его слабость, его убеждения, его силу и жестокость, принять его целиком, всего, полностью, вместе с безрассудными решениями и без контроля и желания изменить его? Это непросто, верно? Любить просто так. Не ожидая ничего взамен. Любить на расстоянии, без права обладать. Любить втихаря. Принимать всё самое плохое и при этом не закрываться и не убегать от человека прочь, а продолжать тянуться. Это нормально вообще? Где тут моя рациональность? Где гордость, мозги? Где уважение к себе? Убегать от боли, но не убегать от любви. Убегать от следствия и тянуться к его причине. Кли-ни-ка Начала я с того, что нужно не врать хотя бы себе. Я стараюсь. Мысленно задаю себе вопрос и хватаю первое, что приходит в голову, ибо первая мысль — не просто лучшая мысль, но ещё и правдивая. Иногда простой вопрос "чего же ты хочешь по-настоящему?" даёт простой и удивительный ответ. Да, наверно, пора бы обратиться напрямую, но писать здесь немного легче, чем там. Я не знаю, к чему вся эта писанина, но это мои чувства. Которые никуда не уходят. Я свой выбор давно сделала, и он неизменен. Я не жалею о том, что снова выбираю человека и продолжаю ждать. Глупо, очень глупо, грандиозно глупо. Ну, может я когда-нибудь поумнею. Но явно не сейчас. Не молчу, не вру, не убегаю. Разве что от себя.

[войдёт в будущую книгу] Её огненно-рыжие волосы загорелись в лучах садящегося солнца. Я невольно вздрогнула, но отвести глаз от этого полыхающего костра было не так-то просто. Костёр. Не удивлена, что все вас боятся. Я тоже боюсь. Вы сжигали своей критикой столько юных творений, по кирпичикам убивая их творцов, но почему же ваш собственный огонь ещё не сжёг вас? Костёр. Не только ваша фамилия, да и вы сами с ним сроднились. При нашей первой встрече он почему-то привлёк меня. Когда же вы добрались и до моего романа, раскритиковав его даже жёстче, чем положено, у меня появился отчётливый страх. Страх сгореть в этом огне. В вашем огне. Но вы не сожгли меня. После всего того, что я о вас узнала за эти короткие три месяца знакомства, этот огонь лишь кусал и закалял меня. Теперь я понимаю, что вы никогда не хотели превратить меня в прах. Вы хотели меня спасти. Критика, убитый вами мой любимый конь и стычка между вашими и моими людьми, заговор, подготовленный мной против вас — это были не просто игры, верно? Вы словно проверяли, на что я способна. И иногда проверяли на стойкость. Вместо старого вороного коня, вы подарили мне нового. Светлого, практически белого. Было ли это искренне? Вы просили прощения. Но мой старый конь всё равно попал во Дворец. Он теперь его сторож. Обитателей замка становится всё больше. Некоторые по вашу душу, некоторые — по мою. Я знаю, где мои пленники ждут, пока я зайду в их комнаты. — Вы тоже хотите стать моей пленницей? — спросила я вслух, не отводя взгляда от воды. — Быть новым образом в вашем Дворце? — насмешливо уточнила рыжая девушка, искоса поглядывая на меня. — Нет, тогда я ничем не буду отличаться от всех остальных людей, что живут в вашем замке. А я хочу отличаться. — Как? Море заглушило мой вопрос, но, кажется, Мария меня услышала. — Я не хочу попасть в ваш Дворец, хоть мне и льстит, что могу, — неторопливо начала она. — Знаете, чего я хочу? — Чего? — спросила я, поворачивая к ней голову. Девушка сняла перчатку со своей тонкой бледной руки и поправила очки, сдерживая улыбку. — Я не хочу остаться только в вашей голове, Алиса, — улыбка сошла с её напряжённого худого лица. — Я хочу остаться и в вашей жизни. Море резко стихло, волны покорно слились в один ясный поток. Мария продолжала. — Помните ваш роман, на который я недавно писала критику? — получив утвердительный кивок, она виновато улыбнулась. — Я была не совсем честна тогда. Мне действительно понравилась идея этого произведения. Особенно его конец. — Где ангел и демон слились в единого человека? — с выпирающей гордостью выпалила я. Рыжая не удержалась и всё же задрожала от смеха. Я обиженно закусила губу. — Да-да, именно это. Становление новым, совсем другим человеком, который не только плохой, — она погладила себя по воротнику платья. — И не только хороший, — рыжая перевела взгляд на меня. — А и то, и другое. Будто в нём слились две противоположные сущности. — И это ваша мечта? — поинтересовалась я, сощурив глаза. — Я давно мечтаю стать чем-то большим, чем я есть... Так что, да. Это моя самая главная мечта. Не уловив сути, я приподняла бровь. Мария вновь смотрела на море. — Ваши герои стали единым человеком, но по одиночке перестали существовать, — задумчиво произнесла она. — Я хочу того же. — Смерти? — на выдохе вырвалось у меня. — Нет, это не смерть, это — становление. Я хочу измениться. Но без вашей помощи я могу так и остаться чёрным пятном на сером полотне. Терпимо, но всё равно некрасиво. — Тогда чего вы хотите от меня? — Могли бы и догадаться, — она внимательно посмотрела мне в глаза, пытаясь понять, притворяюсь я такой глупой или же я на самом деле идиотка. Страх промелькнул в моих глазах, а на её лице тут же просияла улыбка. — Ну вот, я же вижу, что вы всё понимаете, — она сделала паузу. — По одиночке мы лишь кусочки единого пазла. — А вместе? — А вместе... Вместе мы становимся новым человеком. — Но тогда... — начала я неуверенно, подбирая с песка её очки и вертя между своими пальцами. — Тогда мы, как и герои моего романа, должны исчезнуть. Ведь чтобы нам вместе стать новым человеком, нужно уничтожить самих себя. — Именно об этом я и говорю. И поэтому смерть в данном случае — не смерть. А становление. Физически мы не умрём, нет, я то точно не хочу умирать. Да и вы тоже. — А как тогда? Мария улыбнулась, глядя на горизонт. — Мы с вами просто исчезнем.