«Воспитанные дети не искажают лиц» Сначала пропала молодая женщина — провожала мужа в город, обратно шла через лес, но до своего дома не дошла. Потом — пожилой (по деревенским меркам, 62 года) мужчина, собиравший черемшу. Сразу же, не успело следствие раскрутиться — исчезли двое детей. Местные милиционеры решили, что имеют дело с маньяком. Жителям, рвущимся прочесать лес, велели сидеть вечерами по домам, а сами запросили из города помощь. Но разве людей дома удержишь? На следующий же день прибежала девочка — искала козу, которая вечно забирается куда попало, а у брошенного дома на отшибе, за лесной полосой, где трава выше человека, в этой самой траве кто-то дышит. Не как человек и не как зверь, а так, словно воздух через трубку втягивает — с трудом, со свистом. Тут уже мужики сорвались. Милицейского авторитета остановить их не хватило, так что вместе и пошли. «Маньяка» нашли первым. Он соорудил что-то вроде гильотины, но вместо лезвия вниз падал тяжелый камень. Этим камнем его голову о плаху и размозжило. Труп, стоящий на коленях перед плахой, держался на лохмотьях шейных мышц. Остальные трупы были в погребе. Двое были убиты — забиты до смерти обычной палкой. Двое, мужчина и девочка, как потом выяснилось, умерли от остановки сердца, никаких следов физического насилия на них не было. Он жил там тайно около двух недель. Откуда пришел — установить не удалось. Ничего не ел, был истощен. На теле обнаружились многочисленные синяки, царапины разной давности — очевидно, ежедневно истязал сам себя. Ногти на руках были содраны. В углу комнаты, где он устроил себе лежанку, валялись листы бумаги — целые, скомканные или изодранные в клочья. На каждом листе было по одной или две фразы, иногда попытка написать что-то заканчивалась яростными штрихами. Чаще всего встречались слова «простите», «помогите» и «сдохните». «Сегодня 4 августа», — разорвано на мелкие кусочки. «Простите простите она меня увидела я не хотел она бы всем рассказала она так кричала». «Любое зеркало, любое!!!». «Все, все вы, все, пусть вы все вот так». Из пудреницы женщины, погибшей первой, было извлечено зеркало. За домом была обнаружена куча стеклянной крошки, в которой опознали измельченные зеркала. Не разбитые, а целенаправленно истолченные в мелкое крошево. Версия о нарушении психики неопознанного убийцы была вполне логичной, оставалось идентифицировать его. Первый звоночек прозвенел в отчете патологоанатома: из раздробленных костей черепа сложить цельную картину было невозможно, но самих этих костей было в два раза больше, чем нужно. Будь у наших специалистов мощная техника и программы, которыми обеспечены западные медэксперты, можно было бы что-то доказать. Но рисунок, приложенный к отчету — примерная реконструкция черепа убийцы — выглядел просто смешно и нелепо. И страшно, потому что вытянутые вперед челюсти, сросшиеся в подобие трубы, не могли находиться на человеческом лице. Глазницы, по мнению патологоанатома, были каплевидными, вытянутыми в сторону этого рыла. История получила некоторый резонанс, на место убийства периодически приезжали любопытные — есть такая особая порода людей. Двое из них — студенты, парочка, описывали свою «вылазку» на диктофон. Дальнейшее известно из этой записи. В пустом доме они обнаружили следы предыдущих посетителей, недавние надписи на стенах и антикварную, XIX века, открытку из серии о хороших манерах. На открытке была изображена девочка, стоявшая на коленях на пуфике у трюмо и показывающая своему отражению язык. Надпись гласила: «Воспитанные дети не искажают лиц, ибо рискуют остаться такими навсегда». Следующей находкой было пыльное зеркало на столе. Последние связные слова на диктофоне были такие: ОНА: Дурак, ты что рукавом, я сейчас тряпку принесу (уходит в другую комнату). ОН: Слушай, да оно кривое какое-то! Смотри, какой у меня роооооо... Звук «о» все тянулся, словно парень не мог закрыть рот, становясь все громче, пока не перекрылся визгом девушки. Девушку нашли на том же месте, причина смерти — остановка сердца.  Он покончил с собой, прыгнув в колодец, предварительно разодрав свое лицо, голову и плечи ногтями. Кости его черепа были деформированы невозможным образом — верхняя челюсть изгибалась так, что не закрывающаяся пасть доходила до надбровных дуг, поглотив отверстие носа и разведя глаза в стороны, к ушам. Нижняя челюсть срослась подбородочным выступом с ключицами. Лицо девушки было изуродовано только с одной стороны — той, которая была бы видна в зеркале, если бы оно стояло на столе. В гротескном выражении ужаса правый ее глаз был распахнут и выпучен. Не только глазница, но и само глазное яблоко были увеличены более чем в два раза. Зеркала в комнате не было.  Через четыре дня следователь, который вел это дело, не вышел на работу и бросил мне на почту письмо с просьбой как можно быстрее зайти к нему домой. Входная дверь была открыта, к двери спальни скотчем был приклеен конверт. На самой двери — надпись: «Я в спальне. Сначала прочитай». Это был очень краткий отчет о последнем дне его жизни. «Я скопировал открытку. Не знаю, зачем. Не знаю, в ней ли дело, но, на всякий случай, ксерокопию я сжег. Зеркало, действительно, подходит любое. Случилось внезапно, рано утром, в 5:35, когда зашел в ванную бриться. Больно не было. И сейчас не больно. В зеркало смотреться необязательно, достаточно оказаться в поле его отражения. Каждый раз все хуже. Пытался что-то исправить, стоя перед зеркалом. Еще хуже. Зеркала завесил. Зрение в порядке, хотя вижу в основном свой же глаз. Слух в норме. Давление повышенное, пульс учащенный, сердце бьется с перерывами. Температура низкая — 35,4 градуса. Повышенной агрессивности за собой не заметил, однако мысль взять оружие, выйти на улицу и захватить с собой как можно больше человек — была. Мотив такой: они не виноваты, но и я не виноват, так почему это мне одному? Но мысль эту отбросил довольно легко. Не могу не думать о деле ХХХХ-ХХХ. Испытываю даже удовлетворение оттого, что мне не нужно изобретать подобный способ самоубийства. Приношу извинения за то, что не даю возможности исследовать себя, но существовать в подобном виде не могу. Завещание написать не успел. Хотел бы, чтобы квартира досталась дочери от первого брака». Я вызвал коллег, и в спальню мы зашли вместе. Он лежал на кровати, подстелив под голову клеенку. Стреляя в правое ухо, к левому он прижимал подушку, поэтому крови практически не было видно. Рядом на тумбочке лежали все его наличные деньги и документы. То, что осталось от лица, напомнило нам его привычку хмуриться, отчего через весь лоб пролегала вертикальная морщина. Сейчас все его лицо, от подбородка до лба, было разделено вертикальной щелью, в которую провалились рот и нос, а глазницы располагались друг напротив друга. Стреляя в ухо, он выбил себе оба глаза. В течение месяца наш отдел был расформирован. Большинство из нас сменили род деятельности. Новости друг о друге мы стараемся не узнавать. Каждый раз, подходя к зеркалу, я обливаюсь холодным потом и вспоминаю: «Зеркало, действительно, подходит любое».

Ужасы ночной школы Почти в каждой школе есть свои страшилки, связанные с её зданием. Вот и в одном маленьком городке среди учеников ходила легенда, что 15-го числа каждого лунного месяца ночью в школе творятся странные вещи — например, что у статуи напротив входа вращаются глаза, число ступенек в лестничных пролётах меняется, в лабораториях из кранов вместо воды начинает течь кровь. И если в это время кто-то осмелится войти в крайний туалет на первом этаже, то этого человека больше никто не увидит. Однажды группа детей решила проверить, правду ли говорят, или это просто байки. Они собрались 15-го числа лунного месяца и ближе к полуночи подошли к школе. Глаза статуи у входа смотрели влево — проходя мимо него, ребята специально обратили на это внимание. Подождав некоторое время, они убедились, что глаза не двигаются ни на миллиметр. — Сказки это всё, — сказал один из мальчиков. — Давайте ещё посмотрим... Они вошли в здание и подошли к лестнице. Одна ступенька, два, три... Итого тринадцать ступеней. Правильно, их и должно было быть тринадцать, как у каждой лестницы в здании. Потом ребята прошли в лабораторию. Открыли один из кранов, из него хлынула вода. — Да уж, напрасно пришли, — страх ребят окончательно развеялся, и они уже без особой надежды решили проверить крайний туалет на первом этаже. Правда, перед дверью туалета их пыл несколько остудился. Хоть они и говорили наперебой, что ничему уже не верят, войти никто не торопился. Наконец, один мальчик, Джек, сказал, что он не боится ничего, открыл дверь и вошёл в туалет. Его друзья взглянули на часы. Был ровно час ночи. Через минуту мальчик вышел из туалета: — Ничего нет, всё это сказки! Ребята, смеясь, пошли прочь. Выйдя из школы, они разбежались по домам. Один мальчик из этой компании, Эрик, перед уходом ещё раз взглянул на статую у входа. Её глаза по-прежнему смотрели влево. — Сказки, — презрительно прошептал он и направился домой. Наутро ему позвонила мать Джека: — Послушай, вчера Джек ведь был вечером с вами? Он до сих пор не вернулся домой. Ребята почувствовали неладное. В конце концов, они решили рассказать родителям и учителям о своём «эксперименте» прошлым вечером. Вместе со взрослыми они пошли в здание школы. — Что вы говорите? У статуи возле школы глаза смотрят вправо, — сказал директор школы, слушая рассказ ребят. — Как так? Но вчера мы специально подходили — они смотрели влево! Войдя в ворота, все увидели, что глаза действительно смотрят вправо. — Но ведь ещё были ступени! — ребята быстро побежали к лестнице. — Одна, две, три... двенадцать?! — Да, в этой лестнице всегда было двенадцать ступеней, — сказал директор школы. — Она короче остальных лестниц на одну ступеньку, архитекторы ошиблись в проектировании. — Это невозможно! — Но кран в лаборатории... — вспомнил один мальчик. Войдя в лабораторию, все посмотрели на кран. В раковине под ним запеклась красная лужица. — Но... но ведь Джек ходил в тот туалет! — все оцепенели от страха. — Пойдём скорее, посмотрим, — директор почувствовал, что дело становится серьёзным. Толкнули дверь... Первое, что они увидели, было изуродованное тело Джека. Его глаза были широко распахнуты, в них застыл ужас. Шея была разрезана широко поперёк. Вся кровь из тела вытекла, отчего лицо было бледным, как бумага. Вывернутые наружу внутренности лежали в уже высохшей раковине. Мать Джека вскрикнула и упала в обморок. Некоторые из присутствующих учителей не смогли сдержать рвоту. Эрик, не мигая, уставился на часы на руке Джека. Они показывали ровно час — время, когда тот вошёл в туалет.

Звонки из могилы После летних каникул мы с группой всегда собираемся 30 августа, чтобы заранее нагуляться перед учебным годом. Травим байки про летние каникулы, рассказываем, кто где был и что делал... Так было и в этому году. И тут наша староста стала плакать навзрыд. «Что с тобой?» — спросили. И она рассказала нам... В июне у нее умерла лучшая подруга — попала под машину, за рулем которой был пьяный водитель. Хоронили в закрытом гробу. Саша (староста группы) была на похоронах, много плакала. Когда пришло время в крышку вбивать гвозди, не выдержала мать погибшей — подбежала к гробу, крышку отодвинула и положила дочке её сотовый телефон со словами: «Звони, доченька, звони!». Мать успокоили, похороны завершились. Через несколько ночей в квартире Саши раздался телефонный звонок. Сквозь сон, еле открыв глаза, она увидела на экранчике телефона номер погибшей подруги и их веселое фото в обнимку, которое Саша поставила в качестве картинки вызова ровно за день до гибели подруги. Сон как рукой сняло. О том, чтобы ответить, и речи не было... А на часах было три ночи. После той ночи Саша часто плакала, стала нервной и раздражительной, ночами не спала. Но телефон молчал. Через недельку-другую всё стало казаться бредом, и она стала думать, ей, скорее всего, это просто померещилось. И тут снова ночью её растревожил звонок сотового телефона... И снова этот номер! Снова пришёл страх. Саша пошла к матери покойной и рассказала о случившемся. Та, как ни странно, обрадовалась, расплылась в улыбке и предложила оставить сотовый телефон у нее хотя бы на одну ночь. Саша так и поступила. А на следующий день женщину уже забирала «скорая» с сердечным приступом. Мать подруги ничего не говорила, только странно улыбалась, лёжа на носилках скорой. Саша посмотрела в журнал принятых вызовов и ужаснулась: по тому номеру был разговор длительностью в три минуты! Саша решила срочно сменить номер, пошла в сотовую компанию. Спросила, через какое время номера, которыми не пользуются, блокируются и перепродаются. Ей сказали, что только через год как минимум — политика компании. Тогда бедняга сделала распечатку вызовов на свой номер — и действительно, на телефон три раза поступал входящий вызов с того самого телефона, который был похоронен.