Мы с папой едем на вокзал встречать бабулю и дедулю. День сегодня приветливый, он как бы излучает подходящее настроение под воссоединение семьи. Я спрашиваю отца по поводу маминой могилки, может он что-то решил на этот счет. Мариуполь сейчас под оккупацией, поэтому въезд для ВСУ и прочих военных туда заказан, а все знакомые выехали оттуда, поэтому руки в этом плане у меня связаны - со скорбью в голосе говорит он. Я и сама понимаю, что тут ничего не поделать, если уж папа сделать ничего не может, то вряд ли кому-то это под силу. Встреча наша с бабулей и дедулей очень теплая, меня тискают и обнимают, в обычной ситуации у меня случилась бы передозировка нежностей, но сейчас я только наслаждаюсь любовью близких мне людей, каждый, из которых наперегонки задают мне вопросы по поводу проделанного мной пути. Мне не остается ничего другого как под чаепитие рассказать всю историю уже рассказанною отцу по новой. Если отец воспринял мою историю по-военному сдержано, то бабуля с дедулей постоянно охали и ахали, комментируя каждый острый момент, или подшучивали над ситуациями показавшимися им забавными. После того как с рассказом было покончено, тисканье возобновилось с большей силой, и я удивляюсь порой сколько в этих пожилых людях любви, готовой в любой момент выльется на дорогое им существо. Так мы проводим в Киеве некоторое время, гуляем, общаемся - наступает полная идиллия. В один из таких дней мы с отцом прохаживаемся по набережной, просто молча наслаждаясь днем в Киеве, с самого утра сирены в городе молчат, и денек обещает быть довольно спокойным. Тут отец нарушает тишину, он начинает с того что ему хотелось бы сообщить мне что-то очень важное, по его просьбе мы садимся на лавочку. Сейчас очень важно чтобы ты меня выслушала внимательно - вступает он. История его не может не приковывать моего внимания, пока он рассказывает все это, мир мой переворачивается с ног на голову, накатывает лавина и сносит меня вместе в ров непринятия. После того как основное уже сказано я восклицаю что - Все это какая-то шутка, тот человек не может быть мне отцом! Он избивал меня там, во Владивостоке! Даже мог убить, если бы не вмешался папа Поли! - восклицаю я, срываясь на слезы. Лицо отца мрачное, я вижу, что ему больно все это говорить мне, как и мне все это слушать. Накатывает еще осознание того что человек тот знал, он знал что я его дочь но он не остановился, не перестал меня колотить, а наоборот начал бить еще сильнее и чуть не убил. Хорошо, что его больше нет! По глазам моим стекают крупные слезы, и сквозь них я начинаю говорить: для меня ты всегда будешь единственным отцом, зря опасался ты рассказать мне эту правду раньше, ведь я прекрасно понимаю, что человек бросивший своего ребенка, находившегося еще в утробе и мать на сносях не может считаться отцом, ни при каких обстоятельствах, даже биологически, я отказываю ему в отцовстве, хоть он и умер. Тут сквозь слезы замечаю на глазах отца зарождающиеся слезинки, но практически моментально он их смахивает своими мужественными руками. Этот человек, взявший под свое крыло не родившегося еще ребенка и мать грозившей самой воспитывать меня, человек который чуть не умер от рук моего биологического отца - он так переживал, что я стану его осуждать, но встретил только понимание и еще больше любви.

Скоро уже уезжать, ведь отпуск у отца скоро заканчивается. Билеты уже куплены, даже Польский городок уже выбрали для жизни, выбор наш был продиктован близостью к Украинской границе, да и отец пообещал наведываться к границе на свидания, и это звучит здоровски, но лучше бы он поехал с нами. А как Поля отреагировала на эти новости связанные с отцовством, таких эмоциональных писем от нее я еще не получала, и вы конечно же не поверите, но оно действительно светилось красным как раскалённый метал. Прощание наше с отцом проходит очень драматично, описать это не смогут ни одни даже самые красочные слова в мире. Что бы вы понимали, о чем я - в конце он еле отрывает меня от себя и ему приходиться занести меня в автобус и усадить на место. От драмы этой прослезился даже самый без-эмоциональный пассажир этого автобуса, который снова увозит меня от моего единственного папы. Та же скучная дорога, бабушка и дедушка пытаются меня утешить, но выходит у них не очень, да и вряд ли у кого-либо получилось лучше. Я безутешна в своем горе. Даже Ян сейчас ничем не смог мне помочь. Депрессия накатывает на меня, и ложиться неподъёмным крестом на мои плечи. Все вокруг мне кажется скучным. Еда кажется не съедобной по этому всю дорогу и еще пару дней после нашего приезда по месту нового жительства я голодаю. Бабушка и дедушка естественно беспокоятся за меня и всячески пытаются накормить и впихнуть в меня эту еду, но в меня просто не лезет ни кусочка и, увы, с эти поделать я ничего не могу, расстраивать их мне тоже очень тяжело. В один из таких дней моей затянувшейся депрессии мобильный мой звонит, удивляюсь неожиданному звонку, так то звонят мне очень редко, мой телефон больше для соц сетей используется, чем для звонков, еще и неизвестный номер вызывает, раздумываю, стоит ли брать трубку, но уже поздно - вызов прекращается. Сижу дальше на улице и делаю бессмысленные зарисовки, тут звонок повторяется, в этот раз недолго думая беру трубку. Приветливый голос приветствует меня по ту сторону телефона и сообщает что он это Ян, голос действительно очень похож на голос Яна. Сообщаю ему, что очень рада его слышать, и мы болтаем о всяком, обмениваемся новостями. Он приятно удивлен тому, что я нахожусь в Польше, сам он тоже все еще странствует по странам Евросоюза, но говорит, что порядком утомился и передышка ему просто необходима. И вот еще приятная новость: он в ближайшее время хочет направиться ко мне, говорит, что ужасно скучал. С этой новостью ко мне приходит потерянное настроение, тучи депрессии расступаются, и я улыбаюсь впервые за прошедшую неделю или уже две! А где ты сейчас находишься? - вопрошаю я. О, я сейчас в Германии, и ты не поверишь, еще ни разу не платил за проезд! -весело отвечает он. Я так и знала, ему только дай волю и уже не остановишь!

Через несколько дней телефон мой снова звонит, но на этот раз трубку я хватаю моментально. Он уже тут. Говорит, что находиться на вокзале! Сообщаю бабушке и дедушке что пойду гулять, они только одобрительно соглашаются, но предупреждают, чтобы я была осторожна. Восклицаю, что с Яном то со мной точно ничего не случиться! И прежде чем убежать бабушка окликает меня и говорит, чтобы я привела этого путешественника на ужин к нам. Теперь довольная я несусь к вокзалу, который от нашего дома находиться буквально в 5 минутах ходьбы. Вообще городок наш очень мал, и в моем топе маленьких городов, в которых я была, он находиться на первом месте. Ян все тот же стоит на платформе вокзала, взор его устремлен в небо, он как будто впитывает им солнечную энергию, что бы зарядиться ей на всю грядущую осень и зиму, на нем все тот же наряд, в котором он смотрится все так же экзотично. Подбегаю к нему и хорошенько обнимаю, после чего мы сливаемся в один долгий поцелуй. А где баул свой потеряла? - озадачено вопрошает он.

Ты же прекрасно знаешь что он не мой! - весело замечаю я, и держась за руки мы идем гулять по очередному городу которых еще так много будет на нашей жизненной тропе, а возможно это последний из того множества в которых мы побывали! Кто знает? Вряд ли найдется человек ведающий это. Скажу то, что знаю сама: Ян собирается всё-таки остепениться и сдаться на усыновление дяде Льву и тете Еве, меня это бесконечно радует; Поля тоже заскочит ко мне в гости в конце лета. Она уговорила родителей, подарить ей на день рождение поездку по городам Европы! Родители ее (люди не бедные) решились все вместе организовать тур, и одним из пунктов их путешествия по настоянию Поли является наш маленький, уютный Польский городок который так гостеприимно открыл свои объятия перед беженцами от проклятой этой войны развязанной "братским народом".