***

Ветер…

Я открыл глаза и увидел голубое небо. Летали птицы, плавно плыли кучевые облака. Ни автомобиля, который меня сбил, ни Диктатора. Ни термитов, ни боли. Новый уровень сна и два незнакомца, стоящих неподалеку. Оба смотрели на меня и, судя по отрешённому виду, не желали зла. Просто стояли и смотрели. А я лежал уставившись на них, пытаясь понять что им нужно. Вставать не хотелось. Пусть меня и спасли от Диктатора, но надолго ли? Эта парочка оттянула неизбежное лишь еще на некое время. А мне уже было все равно. Я хотел покоя. Хотел чтоб все это закончилось и мой разум наконец-то смог отдохнуть. Чтобы никаких снов, никаких побегов от выжигающего света. Ничего не хотелось. Я понял что готов. Готов к смерти.

Когда ветер подул немного сильнее и мои спасители начали таять, как привидения, я узнал их. Это были спутники Ра-32, которых пытались захватить корректоры. Упитанный и Блондин. Вспомнил их, я тут же вскочил, пытаясь остановить их исчезновение и спросить об их другом. Но было поздно, они ушли. А я понял что нахожусь на вершине плато. Вокруг было только небо с облаками и две скалы, между которыми расстилался зеленый ковёр травы и мха. Одна уродливая рожа торчала рядом со мной, вторая на другом краю плато. Под ней оказался Ра-32. Обнажённый по пояс, он выглядел грозно. Он не двигался, но расстояние между нами заметно сократилось по чей-то необъяснимой воле. Красные волосы трепались по ветру, сам стоял в полоборота ко мне, словно в боевой позиции. Очи сужены, кулаки сжаты. От его тела исходил жар и я невольно вспомнил все ощущения, которые испытал после мнимого удара бейсбольной битой. Огонь в черепе, расплывающиеся мысли, вскипевший мозг и огненная птица, выжигающая все… кроме кольца. Обсидиан впитывал в себя его свет. Тогда при первой встрече и в этот последний момент моей жизни. Нежелательный для корректоров фактор был совсем рядом, но он по-прежнему не двигался с места. Лишь кольцо огня окружало нас, превращая прекрасный травяной покров в золу. Ко мне поползли извивающиеся змеями дорожки, что не сулило ничем приятным. Не дожидаясь когда произойдет что-то болезненное, я поднял руку с кольцом и решительно нажал на камень с одной только мыслью о спасении. Огонь ринулся на меня еще резвее, но обсидиан втянул в себя все. И пламя и его источник. Объект Ра-32 оставил о себе только память в виде выгоревшей травы. Я только ухмыльнулся. Вот бы точно так с диктатором.

Радоваться долго не пришлось. Грянул гром и небо покрылось трещинами, словно это был плотный купол. Ослепляющие лучи неестественного света полились сквозь прорехи. Вот он, Иев. Разрушает все преграды в погоне за мной. Небо разваливалось, а облака исчезали. Я посмотрел на кольцо и подумал о Ра-32. Я ведь такой же нежелательный фактор как и он. Огненный парень не собирался причинять мне вред. Его пламя предназначалось для другой цели. Оно пробудило меня однажды, позволив выбраться из петли снов, а в самый последний момент направило на верный путь. Ра-32 заставил поверить в себя и в успех. И я встретил прорывающийся сквозь барьеры реальностей луч Иева абсолютной тьмой. Всепожирающий Свет и всепоглощающая Тьма столкнулись, образовав вихри величиной в две бесконечности. И я оказался между ними неким проводником. Темнота просачивалась в свет и свет проникал в темноту. Сквозь меня проходили две изначальные стихии бытия. Инь и Янь, созидание и разрушение. Но мне не было плохо. Я чувствовал умиротворение. Чувствовал вовлеченность в естественный ход вещей. Стал частью Вселенской Гармонии и мне казалось, что это доступно далеко не каждому. Лишь мне и объекту Ра-32.

Взрыв. Гром прокатился по всем бесконечностям. А когда, наконец он стих, я услышал шаги. Где-то далеко. За слоями того, чему я не могу дать определение. Этот звук говорил о том, что мне не пришёл конец. Я выдержал атаку Иева и оказался в укромном местечке, куда не проникал ни один его луч. Где именно не имею ни малейшего понятия. Но мне здесь было спокойно без суеты бесконечных иллюзий. Я не хотел выходить и всё думал. Думал и вспоминал себя прежнего. Мне это удавалось. Не знаю где на самом деле храниться память, но мне она стала доступной в полном объёме. Я не был рождён каким-то альтернативным способом. Меня не создал Ра-32 своей фантастической вспышкой и моё сознание не являлось вторым, как пытался убедить Диктатор. У меня были родители, была личная жизнь. Я действительно служил в армии и многие образы во снах были копиями моих сослуживцев. Мой лучший друг и напарник Марчук погиб при исполнении долга, но кому он был должен оставалось загадкой. Ведь мы вместе попали в странную организацию, о которой я никогда не слышал. Государственной она была или нет, не важно. Они хотели меня стереть, а значит – враги. А значит противостояние ещё не закончилось. Моя Гражданская Оборона против таинственного Нового Государства переходила на новый уровень. А точнее в новую реальность. В явный мир, как мне хотелось верить в тот момент.

Несмолкаемые шаги становились громче и громче. Я узнавал и другие звуки. Голоса и очень знакомое жужжание. Скрип, едва слышное щёлканье. Когда появился запах, в памяти тут же вспыхнули воспоминания из детства. Шквал ассоциаций навалился весьма ощутимыми образами. Бетон, железо, гранит, царапины, раскалённая смазка, эхо. Гул приходящего поезда, топот многочисленных ног, запах духов и пота. Сквозняк… Всё это резко и мощно. Как взрыв бомбы. Как и моё решение бороться за своё существование в реальности. Я чувствовал как меня несёт навстречу этим образам с невероятной скоростью. Но хотелось ещё быстрее. Мне хотелось слиться с ними. Впитать в себя, стать одним целым. Познать окружающий мир всем своим существом. И я сделал это. Преодолел всё безмерное подпространство инобытия, пробил тот неописуемый предел, так долго удерживавший меня в плену. Я как яростная стихия ворвался в собственную плоть и растёкся по всему телу, дерзко оттесняя нечто серое, мрачное и лишённое сострадания ко всему живому. Диктатора. Образ чужого и непознанного разума, который эксплуатировал мою жизнь, пока я спал неестественным сном. Он скрылся в тёмной бездне, а меня сдавил всей своей невероятной массой явный мир. Я едва не покатился вниз по движущимся вниз ступеням, пока справлялся с дезориентацией. Схватился за резиновый поручень и не отпускал, пока взгляд не стал чётким. Я и трое моих спутников, впереди, спускались по эскалатору в метро. Ближайший ко мне корректор повернулся на звук моего смятения. Поминая подозрительность моих коллег, я постарался сделать максимально невозмутимый вид. На вопрос без слов ответил молчанием. Не смог быстро придумать что-то лучшее. Но обошлось, внимания мне уделили мало. Очень повезло, что я был последний в очереди и никто не заметил во мне резких перемен. Пока механизм перемещал нас вниз, мой эмоциональный фон более-менее приходил в норму. Я трижды возрадовался тому, что могу контролировать своё тело, затем успокоился и постарался оценить обстановку, пока была возможность. На мне был строгий деловой костюм, как и на остальных участниках спуска. Брюки, пиджак, рубашка, туфли. Меня выворачивало от всей этой приторной интеллигентщины. Хотелось сорвать с себя это тряпье и вернуться в военную форму, к которой уже так привык.

Впереди, внизу и, по всей видимости, везде меня ждала реальность, о которой я ничего не знал. Мне предстояло постичь её так, чтоб никто не заподозрил мою некомпетентность. В разный период времени я много раз задавался вопросом кем являюсь и каково моё истинное происхождение. В пережитом сне, во время побега от Иева, мне удалось вспомнить свою жизнь до работы на корректоров. Но что случилось со мной на этой работе оставалось за пределами памяти. Я предположил, что воспоминания могли заблокироваться от пережитой травмы. Возможно мне пришлось делать нечто ужасное, от чего моя психика не выдержала и создала Альтер эго. Диктатора, который подвинул меня в итоге. Это была самая главная и подходящая теория в моей ситуации. Раздвоение личности.

Другая теория исключала существование Иева, но оставляла вероятность раздвоения. Образ доктора появился на фоне пробуждения. Больной мозг выстраивал свои условия уже в реальности и я верил этому. Но если следовать этой теории, то я мог вообще никогда не оказаться в реальности. Переходить из сна в сон бесконечно. А мне хотелось верить что я уже проснулся на самом деле. Поэтому отбросил глупую мысль. Отбросил все мысли и сосредоточился на настоящем, так как в слабом освещении показался конец эскалатора. Предстояло вести себя как настоящий корректор. Быть тем, кто теперь вместо меня блуждает в лабиринте снов. Я не знал что мне предстояло сделать, но точно знал одно – Я ДОЛЖЕН ВЫЖИТЬ. Обмануть всех, какими бы профессионалами они не были.

Я сильно удивился, когда внизу не оказалось железнодорожного полотна. В тусклом освещении этого подземелья удавалось рассмотреть немногое. Широкий коридор, с высоким потолком был очень похож на недостроенную шахту. Возможно в этом месте прокладывали новую ветку, а потом забросили. А возможно у этой проходки была совсем другая история. Теперь же выработанная полость в толще земли могла служить всяким организациям в качестве секретных лабораторий. И мы двигались к этому секрету. Не торопясь. Размеренным шагом, выстроившись по двое. Украдкой посматривая на стены, я невольно вспомнил свои блуждания по катакомбам Нового Государства. Но в отличие от сна, где освещение было условностью, здесь было гораздо темнее.

Тоннель закончился баррикадой из прутьев, досок, металлических листов и предупреждающих надписей. Однако путь на этом не закончился. В стене была неприметная, но весьма внушительного размера металлическая дверь. Один из корректоров, идущих спереди, отпёр замок и пропустил всех в более освещённое место. И тут я едва сдержал новый шквал эмоций, глядя на массивные ворота бункера, бетонный фасад которого выделялся на фоне технично обработанных стен подземелья. Гражданская Оборона – гласила вытесненная в толстом металле фраза. Забытый было страх, вновь дал о себе знать. До этого я твёрдо был уверен, что проснулся на самом деле, но после меня одолели сомнения на этот счёт. Не было никаких гарантий и существенных доказательств того, что я по-настоящему проснулся. Любая моя деятельность вполне могла оказаться сном, а восприятие обманом. Но лишаться жизни, во всяком случае, не хотелось, поэтому уговаривать себя играть по правилам не пришлось. Если идти, то идти до конца.

– Что-то не так? – спросил открывавший дверь, заметив моё замешательство. Он стоял рядом и не сводил глаз. Смотрел так, словно проникал вглубь моей сути.

Я не знал как правильно реагировать и что отвечать, поэтому некоторое время молчал. Старался придумать что-то в оправдание. При этом сохранял неподвижность лица и всего тела. Сложно это, хочу заметить.

– Иев убедил, что интеграция с носителем не имеет более дефекта.

И вот опять эти страшные терминологии, не сулящие ничем хорошим.

– Так и есть, – нашёл в себе силы я, – Всё в порядке. Остаточное явление.

Коллега, имя которого не мог вспомнить, недоверчиво рассматривал меня. Его лицо я не запомнил, но он точно из тех, с кем моё тело вело беседу за круглым столом.

– Если почувствуешь, когнитивную дисфункцию…

– Остаточное явление, – повторил я и сделал шаг вперёд, заканчивая этим разговор, – Интеграция в норме.

Корректор не стал больше меня донимать неудобными вопросами. Мы вновь погрузились в молчание и таким образом подошли к воротам. Створки были приоткрыты и мы спокойно вошли внутрь. На деле это оказался вовсе не бункер, а некий вход в грузовой лифт. Довольно вместительный. Казалось там и танк можно перемещать, судя по вместительности и мощности работающего двигателя. Спускались утомительно долго, но никто не проронил ни слова. Видимо в организации было не принято разговаривать по пустякам. Выйдя из лифта, я снова едва не уронил челюсть, глядя на незнакомую станцию метро, архитектура отделки которой, поражала до оцепенения. Античность, что само по себе говорило о давних временах, перемешивалась с ещё более древними элементами. Колонны, балясины, полуформы сказочных животных, лики людей и Богов, священные символы, стихии. Для корректоров это было обычным делом, я же едва сдерживал эмоции. Риск оказаться разоблачённым подавлял любопытство. Мне приходилось смотреть под ноги, чтоб только не глазеть вокруг как школьник впервые увидевший голую женщину в развратной позе. Но тем не менее я видел это…

У платформы ожидал футуристический состав из ракетообразного локомотива и одного единственного вагона, напоминавший цилиндр с окнами. Корректоры, не задерживаясь, вошли в салон, но я не удержался и украдкой оглянулся. У входа в лифт, который снаружи тоже выглядел как бункер Гражданской Обороны, была надпись: “Харьков”. Строение выглядело нелепо на фоне всей до древней красоты. Я вспомнил пирамиду, в которой все убивали всех и нырнул в вагон. Мне стало интересно сколько же людей знает про существование ещё одного метро под городом. И какой всё-таки уровень секретности имеет организация корректоров? И кто их хозяин? Государство? Чьё?..

Не помню на сколько пассажиров был рассчитан вагон, но не на много. Не больше десятка. Мягкие сидения, с ремнями безопасности, были наполнены чем-то упругим и эластичным, что делало их ортопедически правильными для любого пасажира. Обшивка салона выглядела богато, словно сел в дорогую иномарку миллиардера. Всё блестит, всё в огнях. Но долго я не рассматривал вагон, ведь мой коллеги могли прекрасно меня видеть. Мы сидели недалеко друг от друга. Я последовал их примеру и пристегнулся, намеренно двигаясь медленнее, чем требовалось, чтоб хватило времени разобраться в застежке. Не прошло и пяти минут как локомотив загудел и двери вагона плавно закрылись. Под составом защёлкали механизмы и мы тронулись. Это был невероятно быстрый переезд. Не припомню чтоб я когда-либо ездил на скоростных поездах, но эта ракета, как мне показалось, несомненно была быстрее всего что мне доводилось знать. По времени поездка заняла, наверное столько же, сколько и спуск в лифте. Возможно дольше, но моё восприятие действительности было не точным. Уж слишком сильно я был впечатлен происходящим. И передышку мне никто не собирался устраивать. Не успев отойти от одного явления, обстоятельства погружали в другое. Из скоростного поезда мы вышли на станции побольше. Название, как не старался, нигде не увидел. А привлекать внимание своей любознательностью не стоило. Тут было две колеи и место было больше похоже на привычное метро. Однако поднявшись на уровень выше, мы попали в некий подземный узел с множеством развилок и направлений. Высокие своды манили своей загадочностью, но я, стиснув зубы, смотрел только перед собой. Следовал за коллегами и в голове не возникало ни одной здоровой мысли о дальнейших действиях. Только одна – не выдать себя.

Наш главный привёл нас к локомотиву более массивного размера. Судя по виду он был грузовой. Первый вагон имел сидячие места, а два других представляли собой закрытые контейнеры с непонятными надписями. Перед тем как пройти в салон, мои коллеги поговорили с ожидающими нас людьми. Сверились по бумагам и разошлись. Начался новый переезд в неизвестном мне направлении. На этот раз движение было медленнее, но всё ещё быстрее любого наземного транспорта. Мы останавливались на различных станциях, к нам присоединили вагон и после ехали дальше. Каждая сцепка контролировалась нами. И благо что я лишь стоял рядом с умным выражением лица и смотрел как коллеги делают свою работу. И вот собрав внушительный длины состав, мы довезли его наконец к месту приёма. Сначала специальное устройство снимало с платформы контейнер и отправляло его на другой механизм, который комплектовал груз на подъёмнике. Я наблюдал за процессом в стороне, как и мои коллеги. Мы здесь были только лишь для контроля. Так, мне, по крайней мере казалось.

Подъёмник дважды поднялся и опустился. Состав, пригнанный нами, уменьшался. Всё шло своим чередом, меня никто не доставал, а я спокойно осматривал подземелье. Понимания того, что делать дальше не имел. Кроме того как стоять рядом со своими и делать вид, что происходящее для меня обыденность, ничего другого не получалось. В какой-то момент, дав волю потоку фантазии, у меня появился страх быть разоблаченным по пустяку. Например имя. Я не был уверен, что меня зовут так же как того, кем стал. Я оригинальный и Я-корректор совсем разные личности, у нас имена могли быть разные. Хотелось бы как-то это выяснить, но рыться в карманах, в поиске документов, не хотелось. Это могло привлечь внимание коллег. Хотя, что самое интересное, я таки привлёк нежеланное внимание своей неосведомленностью о себе и своём инвентаре. Не сразу понял, что во внутреннем кармане моего пиджака трезвонил телефон. Только когда ближайший корректор повернулся в мою сторону, до меня дошло, что нужно ответить. Выудив мобильное устройство я ненадолго впал в ступор. Не от того что на экране светилась физиономия рядового Дзюбы, а от того, что сам экран был на всю ширину пластикового корпуса. Я впервые за всё время задумался какой шёл год и как круто продвинулись технологии связи. Подобное можно было видеть лишь в фильмах.

Не давая себе возможности долго вдумываться, я включил соединение, с первого раза догадавшись нажать на зелёную кнопку, внизу экрана. Лицо Дзюбы ожило до того, как я начал подносить телефон к уху и это меня вновь озадачило. Это была видеосвязь, существование которой вновь подвергло меня риску быть раскрытым.

– Слушаю, – произнёс я, рассматривая немного замученный вид подручного.

– Разрешите доложить? – уставший голос дополнял общую визуальную картину.

– Докладывай.

На моё разрешение среагировали коллеги. Двое подошли ближе, чтоб взглянуть с кем говорю и прислушались к докладу. Дзюба же незамедлительно начал:

– Простите, офицер, но он снова ушёл.

Мои коллеги недовольно завозились на месте. Один оглянулся на командира, но тот был занят с какой-то документацией.

– Как это случилось?

– Не могу объяснить. Все местные корректоры либо убиты, либо… хм… сами нуждаются в коррекции, – Дзюба засмущался после своих слов, – Видимо этот чёртов выродок полностью пробудился. Тридцать второго нужно убивать на расстоянии. И я бы начал с его семьи. Нужно дать ему понять, что они у нас под колпаком. Разрешите действовать?

Он замолчал ожидая моей реакции. В его лице читалось нетерпение к действию, но и вина, за неосторожные слова о коррекции корректоров. Я не знал что делать и как реагировать. Но и отдавать приказ на убийство невинных людей не мог, а отказ мог быть неверным для меня вариантом.

– Не спеши, – немного помедлив произнёс я и посмотрел на коллег, – Мы сообщим наше решение. Пока что у нас неотложные дела. Наблюдай за местом последней встречи с… объектом.

Один из корректоров кивнул и отвернулся. Ушёл к одному из контейнеров.

– Полный отчёт лежит у вас в кабинете, – отчеканил Дзюба, – Капитан Марш пока не в курсе. А вы скоро вернётесь?

Опять я не знал что ответить. Вопросительно взглянул на оставшегося рядом коллегу, на погрузку и предположил что не скоро. Я вообще не имел понятия чем мы тут занимались. Наша работа корректировать нежелательные факторы, а не наблюдать за погрузкой чего-то куда-то.

– Ожидай дальнейших инструкций.

– Так точно.

– Конец связи.

Не успел я убрать чудо телефон, как ко мне подошёл командир. Он не стал спрашивать о звонке, лишь дал команду подняться и что-то сделать наверху. Совершенно не понимая о чём идёт речь, я не спеша повернулся за своим напарником. Тот знал куда идти, поэтому мне не нужно было ломать голову и догадываться где находиться лифт.

Поднимались недолго, но за это время я успел задуматься о том, почему телефонная связь работает под землёй так качественно. Причём видеосвязь. Или это был интернет?

Подъёмник доставил нас на самый верх, но не на поверхность. Мы оказались в очередном грандиозном помещении, образ которого я тоже однажды видел во сне. Не могу только вспомнить конкретику. Но я чувствовал знакомый запах смазки и какого-то резко пахнущего горючего вещества. Всюду сновали небольшого размера существа в одинаковых комбинезонах. Одни перетаскивали большие тележки, другие управлялись тяжёлыми погрузчиками, третьи носились по площадкам на разных уровнях и кричали друг другу на неизвестном языке. Головы их были непропорциональны телу. Немного больше, чем полагалось. Волосы сбиты в короткие толстые дреды, морщинистая кожа имела разные оттенки. От тёмно-серых, в белые пятна, до слегка красноватых. В темноте можно было легко перепутать с чертятами. Я не сразу это понял, но этих коротышек уже доводилось видеть в глубинах своих снов. Те самые человекоподобные коты сфинксы с перекаченными и слегка удлинёнными телами. Те которые нападали на меня с Наташей в огромной пирамиде… Пирамида! Вот что напоминало это помещение. Только это было поменьше и не имело той архитектуры, которая была во сне. Во сне…

Не было никакой гарантии, что и в этот момент я не спал. Коты-черти – неизвестный науке вид. Их не должно быть. О них никто не знает. Это вполне мог быть просто сон.

Мой напарник что-то сказал и направился к одной из групп работающий карликов. Вид у них был злобный, как и у всех остальных, но никакой агрессии они не проявляли. И что самое забавное – они не являлись нежелательным фактором и приветливо кланялись, глядя на меня или напарника. Тогда я попытался понять кем же является Ра-32, если эти воинственные на вид существа не поддаются коррекции. А может это и есть коррекция? Работа на корректоров. Нет. Это противоречит гневному высказыванию Дзюбы. Хотя он мог попросту не знать о существовании глубинного метро. Не все члены организации имеют одинаковый уровень секретности. Понимая это, я даже возгордился своим оппонентом. Диктатор, или как его тут зовут, пробивной мужик, раз добился высот на службе государства… или…

На громкий звук оповещения откликнулись многие коты-пришельцы. Мой коллега, к этому времени поднялся на рабочую площадку, разговаривая с работниками. Но он тоже посмотрел вниз, на широкую пасть открывающегося подъёмника. Прибыл наш груз. Кошаки набросились на него всей своей механической силой и продолжили перемещать контейнеры по конвейеру. Теперь уже в огромный резервуар, в котором уже виднелись похожие контейнеры. Я плюнул, на этот раз, на всю осторожность и наконец рассмотрел детали окружающих стен. Одна часть была из неровного камня, другая, большая часть, выстроена бетонными блоками. Всё это было едино, несмотря на разницу. И только резервуар словно врезался в подземное строение массивным клином. Моё пассивное наблюдение и изучение обстановки привело к пониманию, что я нахожусь в неизвестном морском доке, под брюхом грузового судна. Мне стало любопытно узнать в каком городе находиться такой интересный порт, под землёй которого прячется метро. Одесса или Севастополь. Было интересно увидеть и размеры посудины. И пока я размышлял о вероятности узнать об этом без особого внимания, подошёл почти к самому входу в трюм. Внутри я рассмотрел уже укомплектованные блоками, стоящие друг на друге и плотно стянутые каким-то материалом, контейнеры других поставщиков. Наш груз оказался далеко не первый. Я вошёл внутрь и, с важным видом, преодолев ещё не заставленное пространство, оказался у одного из блоков. Не знаю, что я хотел увидеть, все шифры, написанные на контейнерах, мне были непонятны. Однако на глаза попался карлик, одетый совершенно в другой комбинезон. Скорее даже скафандр, только без шлема. Он деловито осматривал контейнеры и двигался не так быстро как остальные его сородичи. Вид у него был хозяйский. Словно он капитан корабля. Но вот какого корабля стало вдвойне, а то и втройне интересней. Я не припоминал не одну униформу моряков, напоминающую скафандр и никогда не видел сморщенные морды карликов на службе той или иной страны. Эти кошаки ведь явно имели внеземное происхождение. Мне понадобилось около десяти минут полного оцепенения, чтоб картина начала проясняться. Я больно ущипнул себя, чтоб удостовериться что не сплю. Понятное дело, это для меня не всегда показатель, но в данном случае ощущения отличались от тех, которые были во снах. Это был не сон и карлики самые настоящие пришельцы. Судно не морское, а космическое.

Внезапно раздался оглушительный грохот, будто взорвалась бомба. Все кто был рядом со мной попадали на пол, а после вскочили и помчались смотреть что произошло. Оказалось, что кран, комплектующий внутри трюма блоки, не удержал один из наших контейнеров и уронил его на другой. В итоге оба оказались непоправимо повреждены. Груз вывалился наружу и собрал вокруг себя толпу кошаков. Я тоже подошёл ближе. Карлики что-то пытались мне объяснить, указывая на кран. Но я не мог их понять. Ни их язык, ни жесты. Мне вообще стало не до них. В голове происходило некое переключение с одного режима на другой. Не знаю как это назвать. Просто я стал иначе воспринимать происходящее, когда рассмотрел вывалившийся груз. Это были крупные золотые слитки из одного контейнера и длинные цилиндрические паковки, неизвестного мне металла, из другого. Стало одновременно страшно и совестно. Все собранные в голове факты соединялись в одну картину. Мне представился летящий в космосе шаттл, набитый полезными ископаемыми Земли и перекаченными котами. Таинственное метро с невероятно быстрыми поездами, мобильный телефон с видеосвязью. Либо шёл невесть какой год и я стал свидетелем межпланетной торговли, либо человечество грабили, несмотря на настоящее летоисчисление. Я почему-то сразу поверил в самый худший вариант. И меня это крайне разнервировало. Вопрос сколько это продолжается и кто за этим стоит окончательно добил. Моё тело взбунтовалось против меня. Сердце застучало так, словно собиралось разорваться. Обильное потоотделение, головокружение, все симптомы шока и нервного срыва разом проявились. Мне трудно объяснить что произошло со мной дальше и действительность, скорее всего, отличалась от мною увиденного. Как только я отвернулся от всех этих вопящих кошаков, чтоб спрятаться где-то между контейнеров и переждать, дорогу мне преградил некто, кого никак не ожидал увидеть. Каратель в полном боекомплекте. Он не раздумывая огрел меня по голове резиновой дубинкой и отправил моё тело в нокаут. Поверхность, на которую я падал, расступилась передо мной, превращаясь сначала в сухой песок, затем в мокрую землю и комки глины. Я оказался в могильной яме. И пока приходил в себя и рассматривал выросшие надо мной стены, вверху появились злые лица корректоров. Я хотел им что-то сказать, но губы не слушались. Их словно склеили или сшили. Собственно говоря всё моё тело отказывалось шевелиться.

– Ты доигрался! – у края могилы присел Дзюба и брызгая слюной начал рассказывать о том как следует поступать с каждым нежелательных фактором, – Вы ошибки природы. Нарушение гармонии естественности. Вас нужно уничтожать ещё в утробе!

Когда он закончил, он плюнул мне в лицо и корректоры начали молча работать лопатами. Земля посыпалась прямо на меня. Въедалась в глаза, забивалась в ноздри, в уши и в рот. Меня начинало бить в конвульсиях. Страх овладевал мной неумолимо и беспощадно. Однако эта неописуемая, угнетающая сила так же стала и толчком к пониманию, что такого не могло случиться на самом деле. Дзюбы тут не было, яма не могла так сразу образоваться внутри трюма космического шаттла. Я со всей силы рванул челюстью вниз и с болью разорвал губы. По щекам растеклась кровь.

– Это не по-настоящему! – закричал я, выплёвывая землю, – Не настоящее! Тебя здесь нет.

Я уже ничего не видел из-за мусора в глазах, но смог шевелиться. Осознание обмана придавало сил, однако недостаточно, чтоб всё прекратить. Я кричал, крутился, вытирал лицо. Всё это не помогало. Мне нужно было не просто убедить себя в нереальности происходящего, а поверить. В качестве доказательства и опоры для решимости я уловил тот факт, что спокойно могу дышать через попавшую в нос грязь. Мне тут же удалось разбросать землю и подняться на ноги. Лопаты работали не переставая, яма заполнялась. Появившийся страх остаться под землёй навсегда ненадолго заставил забыть об обмане.

– Стойте! Не нужно...

– Ты сдохнешь со своим Ра-32! Жалкая Ошибка.

– Нет! – отрезал я и вновь пришёл в себя, – Тебя здесь нет!

Сказал и прыгнул, стараясь уцепиться за край ямы. По рукам больно ударили штыком лопаты. Я свалился на дно. Земля продолжала наполнять могилу. Мои пальцы кровоточили, голова раскалывалась, дышать становилось всё труднее. Обман становился сильнее, но я твердил себе что всё это не может быть реальностью. От удара штыком можно лишиться пальцев, а я ощущал только условность. Только то, что можно ощутить во сне. Сон это не реально. Отчаянная попытка вновь выпрыгнуть из ямы почти увенчалась успехом. Мне удалось схватить одну из лопат. Вцепился в штык мёртвой хваткой, якобы перебитыми пальцами, и наполовину высунулся из ямы. На мою голову тут же обрушился град ударов что снова отправило меня на дно. На сей раз я упал лицом вниз и допустил неправильную мысль “а вдруг”. Вдруг я просто не чувствую должную боль из-за адреналина. Обман тут же ощутил эту слабину. Земли в раз стало больше. Моё тело оказалось закопанным наполовину. Скоро яму закроют, выровняют и забудут. Но как же интеграция с носителем? Как же машины Иева? Меня не должны просто взять и убить. Коррекция! Должна быть коррекция.

Одна мысль сменяла другую. Допустив условность происходящего, я усиливал Обман. Подкрепляя уверенность в нереальности, прибавлял себе силы для сопротивления. Яму могли закапывать бесконечно долго с такими успехами, а в реальности такого нет. В реальности края заполняются, даже если по капле в стакан. Да и после удара лопатой по голове тоже не всегда можно остаться в сознании.

– Нереально. Нереально! – кричал я в землю как сквозь вату.

Я понимал, что если позволю себя зарыть, то Новое Государство вновь откроет свои врата для меня, вернув в адский котёл повторений. Собрав всю силу воли и задавив страх, я расправил руки. Закричал. Рыхлая земля превратилась в невесомую пыль. Я развернулся и на сей раз выплыл их могилы словно святой. Корректоры пытались достать меня лопатами, но их попытки были тщетны. Они перестали иметь надо мною силу, ведь их не существовало.

– Чужой! – завопил какой-то мерзкий человекоподобный монстр, внезапно оказавшийся передо мной.

Я рефлекторно выбросил вперёд руку и схватил его за горло. Со всех сторон мгновенно посыпались ощутимые шлепки. И на этот раз они отличались от смертельных ударов лопат. Каждый шлепок разрушал иллюзию и возвращал мне трезвость. Не знаю открыл ли я глаза или всё это время простоял не моргая. Моя рука крепко сжимала шею одного из карликов, а сам я стоял на коленях. Вокруг прыгали и кричали другие сородичи кошака, пытаясь привести меня в чувства. Мне внезапно стало неловко перед этими странными пришельцами. Я разжал пальцы, надеясь, что не нанёс ощутимый вред. Карлик отпрянул, упал на задницу и раскашлялся. Его сородичи быстро подхватили его и увели прочь от меня. Другие продолжали мне что-то выкрикивать. Голова и без них кружилась, а с несмолкаемыми криками и вовсе разболелась. Я старался не обращать на них внимание и попытался подняться. Ноги едва держали, лоб покрылся потом. Неожиданная слабость раскачивала меня как парус по ветру. А коротышки всё кружили и кружили. Я оглянулся, в поиске коллеги. В трюме его не было. Пришлось собрать всю силу воли, чтоб выровняться и расправить плечи. Понятное дело моё состояние не могло быть незамеченным и инопланетные коротышки непременно доложили бы об этом. Но на тот момент я старался быть максимально невозмутимым и наплевал на все возможные вопросы от коллег. Если играть роль, то играть до конца.

– Не шуметь, – сказал я и маленькие пришельцы разом замолчали, – Всё в порядке. Следствие сражений.

Сказав это, я посмотрел на кольцо. Во сне его подарили мне представители неземной цивилизации. Какие они на самом деле? Такие же как эти карлики с лицом перекаченных сфинксов?

Оправившись от наваждения, мне захотелось выйти из трюма и убраться прочь. Подальше от этого судна, подальше от секретного метро и его хозяев. Прочь от корректоров. Я хотел оказаться где угодно, но только не в обществе этих без эмоциональных роботов. Но показавшись на выходе из трюма вынужден был остановиться. Моё внимание мгновенно зацепилось за самую суетливую группу работников на погрузочной платформе. Нервные карлики прыгали вокруг моего напарника и, размахивая руками, кричали ему что-то, тыкая пальцами в мою сторону. Корректор поднял голову. Встретив его взгляд, я ощутил как вся моя кровь сгинула с лица. Вспомнил необычные медицинские приборы Иева и выжигающий сознание свет. А в следующую секунду увидел и самого доктора. Он шёл по платформе прямо к трюму. На его уродливом лице растянулась мерзкая улыбка. Он предвкушал операцию, которую собирался провести над моим мозгом. Злорадно потирал руки, смотрел прямо мне в глаза. Я не стал ждать. Отвернулся и быстрым шагом направился вглубь трюма, надеясь затеряться среди громоздких блоков. Я понимал что всё кончилось, моей конспирации пришёл конец. Притворяться больше не было смысла. Нужен был план побега. Вот только реальность вновь изменилась. Не стало нагромождённых друг на друге контейнеров, не стало трюма. Я упёрся в развалины жилого дома. Из разбитых окон соседних домов валил чёрный дым. Улица заполнена обломками стен и трупами жителей города.

– Опять? – только и смог сказать я, рассматривая кошмар.

– Ты всех уничтожил, – укоризненно, но спокойно произнёс Диктатор.

Он вышел из-за уцелевшей стены разрушенного дома. Остановился неподалёку от меня и скрестил руки на груди. Его поза говорила о превосходстве.

– Ты сам привёл их к самоубийству.

– Ты… – я хотел рассказать ему, что всё это слишком банально, но рассмеялся, – Это нереально.

Мимо меня пробежал карлик. Я вновь был в трюме, но присутствие Диктатора ощущалось так, будто он и правда был реальный. Казалось что он вот-вот и нападёт. Выпрыгнет из ниоткуда и ударит. Так и случилось. Он соткался из воздуха и налетел с разгона. Прижал к стене всё того же разваленного дома и нанёс несколько ощутимых ударов. Дыхание моё сбилось, но я ответил и смог тем самым получить немного времени для выбора лучшей позиции.

– Как ты не поймёшь, – ехидничал Диктатор, – Ты обречён.

– Я всё прекрасно понимаю, – вновь усмехнулся я и плюнул ему в ноги, – Ты втягиваешь меня в иллюзию. Но ты не настоящий.

Я смело двинулся на врага, выставив вперёд руки и быстро покончил с ним, применив несколько армейских приёмов. Диктатор упал лицом вниз. Я не дал ему подняться. Склонился над ним и безжалостно сломал ему шею, чем вновь избежал зависания в иллюзии. Вернувшись в трюм, осмотрелся. В проходах между блоков никаких карликов не было. Я двинулся дальше. Направления не имел. Шёл куда глаза глядят. А смотрели они не только в реальность. Диктатор время от времени всплывал из глубин подсознания и топил меня вместе с собой. Я вырывался, бил настойчивого противника и выныривал в обратно в реальность. С каждым таким погружением пауза между схватками становилась всё меньше. Дошло до того, что иллюзия ворвалась в мой мир. Диктатор не просто появился на пути. Он стал материальным. Не знаю, видел ли его кроме меня кто-то ещё, но мой враг был осязаем и невероятно силён. Мы сцепились с ним не на шутку. В отличие от сражения во сне, тут было всё серьёзно. Я сбивал костяшки на руках, больно ударялся головой и даже расшиб себе нос при падении. Но и диктатор выглядел помятым. Я не оставлял его в долгу. Один раз, когда мы разошлись на перекрёстке проходов между всё тех же блоков, на нас выскочил случайный свидетель. Карлик застыл не месте, как только меня увидел и смотрел только в мою сторону. На Диктатора он не обращал внимания. Я лишь пару раз удостоил его взглядом.

– Убьёшь его? – спросил мой мучитель.

Я не стал отвечать, лишь гневно оскалил зубы. Не заметил когда карлик исчез. До момента, как мы с Диктатором вновь сошлись в поединке или после. Мы упали и намертво сцепившись, прокатились по проходу. Старались задушить друг друга, ударить головой об пол или контейнер. Врезать в пах. Нам удавалось это поочерёдно. Когда он побеждал, я проваливался словно под воду. Но желание жить и понимание, что всё это не может быть реально, возвращали меня назад. Оказавшись в реальности, я находил себя уже в другом месте. По всей видимости, пока я плавал в иллюзии, Диктатор получал власть над телом и двигался туда, куда ему нужно было. Когда победа была на моей стороне, в полученной паузе я старался найти какой-нибудь тихий и тёмный уголок. Мне хотелось спрятаться.

Таким образом наши схватки начинались и заканчивались в разных локациях. Сначала мы толкались в трюме, затем в каком-то светлом переходе, потом в другом. Однажды я вынырнул из иллюзии и попал в отсек неизвестного назначения и продолжил драку с врагом. В конце концов мы очутились где-то в глубине корабля. Не знаю чем занимались в это время мои коллеги и почему не пошли меня искать. Возможно до них ещё не дошёл слух о том где я и что творю. И это меня удивляло потом. Всё моё перемещение было пугающим. Встречные по пути карлики в скафандрах смотрели на меня с опаской и старались скорее уйти подальше. Каждый раз я думал, что напуганные кошаки докладывают обо мне корректорам и после очередного погружения ожидал увидеть готового к работе Иева. Но его всё не было, а Диктатор не сдавался. Никто из нас не собирался уступать. За каждым была своя правда.

В очередной раз зажав Диктатора в медвежью хватку и задушив его, я отправил его в небытие. Как обычно оглянулся, выбирая дальнейший путь, обнаружил себя в каком-то маленьком помещении. Очень похоже на служебный отсек для каких-то космических работ по хозяйству. У меня оказалось немного больше времени, чем в предыдущий раз, поэтому успел подумать о грядущей проблеме с корректорами. Я не собирался ложиться под выжигающий свет и не желал сдаваться без боя. На этот раз восстание будет кровавым.

– Моя Оборона идёт до конца, – проворчал тогда я, вспоминая Сержанта, Нату и других революционеров.

Я принялся искать оружие. Хоть что-нибудь, чем можно защититься. Пошарил по ящикам, которые обнаружил встроенными в стенах. Находил инструменты, но не слишком крупные, чтоб нанести ущерб. Когда послышался знакомый всплеск каких-то незримых энергий, что говорило о скором возвращении Диктатора, я поторопился. Запаниковал. Ронял найденные предметы и часто оглядывался на входную дверь, ожидая увидеть там своих напарников. Убегая от собственных мыслей я не понял как забрался в какой-то шкафчик с мягкими предметами. Возможно то была одежда или ещё какой-то материал, не помню. Я запутался во всём этом окончательно, когда закрыл за собой и оказался в полной темноте. Расслабился. Сделал глубокий вдох и выдох. Мне впервые стало комфортно и безопасно. Я будто снова окунулся в тот карман небытия, где смог избежать расправы белым светом. Постепенно предметы вокруг перестали ощущаться, а вскоре исчезли совсем. Даже стены растворились и я просто провалился в пустоту. Парил не ощущая поверхности пока не понял что со мной. Очередной обман. Проделки Диктатора, который подбирался ко мне используя новые приёмы. Впрочем я сам дал ему эту возможность, спрятавшись в абсолютной темноте.

– Ты осмелился пойти против великой силы!? – прозвучало отовсюду.

Голос был мрачный и пугающий. Неизвестно где он находился, но я знал, что если повернусь, встречу его. Моё осознанное желание и намерение смоделировали подходящее окружение для встречи с ним. Приёмная его величества в богатом дворце Нового Государства. Шикарные стены, покрытые дорогущими обоями, огромные окна, закрытые объёмными гардинами, хрустальная люстра с сотней лампочек, ковёр… Диктатор стоял совсем рядом со мной и на этот раз оказался быстрее. Он схватил меня за шею, легко поднял и вдавил спиной в стену уже другого помещения. Над головой появился арочный свод, что намекало на подземное сооружение. Так начался поединок воображений. Я не мог ничего предпринять, пока меня душили или топили в зловонной реке канализации, но понимал, что стоит сосредоточиться и правильно направить силу намерения, то пространство заиграет по-моему. Мне почти удалось вернуть кабинет правителя, но мы быстро вернулись под землю.

– Кто ты такой, чтоб вставать против движения Государства? – ревел он мне в лицо и вновь погружал мою голову в поток воды.

– А кто ты? – спросил я, вспомнив как мог говорить сквозь землю в могиле, – Ты ведь не больше чем пучок нейронов. И никакой не диктатор. Ты вор. Жалкий и ничтожный. Порождение больного ума.

Вода исчезла. Подо мной появился ковёр, а над головой Диктатора заколыхалась огромная люстра. Я хотел чтоб она упала и потянулся к ней рукой с кольцом. Обсидиан блеснул и чёрная молния срезала основание цепи. Десятки килограмм обрушились на нас и провалили пол. Мы вновь упали в коллектор канализации. Только теперь я стоял на ногах, а враг на четвереньках, среди обломков хрусталя и драгоценного металла.

– Может быть мы придём к компромиссу? – спросил я, не желая продолжать бессмысленный бой.

Зря. Сзади на меня набросились карлики с кошачьим видом. Около десятка. Хватали за руки, запрыгивали на спину кусали в шею, рвали одежду. Я начал заваливаться, но сильная рука Диктатора подхватила меня. Но не для того, чтоб спасти от падения. Я ощутил удар. Перелетел через ручей и врезался в кирпичную кладку. Боль растеклась по всему телу. Казалось, что все позвонки разом сошли со своих мест. Отойти от такого сразу не удалось и меня вновь вздёрнули в воздух. Удар. Бросок. Чем чаще и чётче я вспоминал, что происходящее не может быть реальностью, тем слабее была боль. Диктатор понимал это и старательно избирал метод нанесения увечий лишь бы я верил в происходящее. Но мне уже давно было понятно, что чем сильнее моя вера в обман, тем сильнее Диктатор. И наоборот. Мы представляли собой двух телепатов, столкнувшихся в пределах одной головы. Каждый старался обмануть противника, подсунув сбивающий с толку образ. Внезапные ямы под ногами, неожиданные подручные в виде карликов или повстанцев, падающие предметы, ходячие стены. Необходимо было постоянно удерживать мысль о нереальности всего и подкреплять себя идеей неуязвимости, чтоб сопротивляться силе противника. Мы били друг друга всем, что приходило на ум. Важные оттенки событиям предавали новые локации. Мы перемещались в самые разные места. Были в пустыне, на вершине горы, на площади, в катакомбах и даже в открытом космосе. В ближнем бою мне помогало кольцо, о котором иногда почему-то не мог вспомнить. Видимо Диктатор старался стереть мне память о нём и порой добивался в этом успеха. Поэтому я создал новый образ, чтоб переключить внимание. В моих руках появился чёрный меч, втягивающий в себя свет и режущий всё к чему прикасался. Диктатор нашёл антипод ему в виде Иева. Доктор направил на меня свои убийственные прожекторы и растворил клинок Ночи. Но я тут же воспользовался кольцом для перемещения и телепортировался прямо за спину Диктатору. Это продолжалось бы нестерпимо долго, пока само подсознание не подбросило нужное воспоминание, выступив при этом, равновесной силой. А может всё произошло случайно. Просто мы орали друг на друга, когда обменивались ударами.

– Враг! – кричал я, – Враг. Ты мой враг.

Не знаю, что за дурость, но кричать хотелось. Кроме этого слова, звучали и другие, более похабные. Но “враг” сыграло своё. Как только Диктатор победил в этой схватке и объятия несуществующего забрали мой разум, я увидел Наташу, лежащую в кровати вместе со мной. Она говорила мне о повторяющихся циклах. О внешнем враге, о том, что главная битва должна быть снаружи. И когда я вновь вырвался и напал на врага, перенося нас в казематы его замка, моё внимание вдруг переключилось от схватки к её смыслу. А точнее к её бессмысленности. Диктатор это внешний враг? Или всего лишь образ, не имеющий надо мной никакой власти? Настоящий враг прятался за слоями реальности и её проекций…

Все эти догадки стали неким щитом убеждения и клинком самоуверенности. Я сосредоточился на арене бункера Гражданской Обороны и мы сразу там оказались. По периметру стояли повстанцы с оружием и кричали на появившегося тирана. Он на миг растерялся, а я воспользовавшись этим, атаковал. Нанёс стремительные удары по телу и в голову. Затем из толпы мне бросили монтировку. Я представил что обладаю невероятной силой всех самых великих воинов Земли, сконцентрировал энергию в кулаке и замахнулся. Мой удар разнёс его в мелкие щепки. Его тело разлетелось искрами и языками пламени. Вот только под разрушенной оболочкой Диктатора оказалось ещё одно тело. Оно было меньше и больше походило на меня. Хотя, я бы сказал, мы стали одинаковыми. И это меня на некоторое время обездвижило Моё отражение воспользовалось случаем и набросилось на меня. Я вовремя среагировал и отбился монтировкой. За несколько ударов вскрыл ему череп. Размозжил его, затем растоптал содержимое, надеясь, что эта деспотичная матрёшка ограничиться двумя телами. Но если там было больше… Не знаю. Я просто не стал ждать. Ломал ему грудную клетку и превращал свою копию в кашу. При этом чувствовал всё как в реальности. Я испытывал отвращение от того, что делал и понимал необходимость этого.

На арене воцарилась тишина. Я поднялся, оглянулся. Отсюда был только один выход – дверь. За ней была реальность. Я не просто верил в это. Я представил себе, что как только выйду, обязательно проснусь. Сделав это, мои глаза и правда открылись. Я по-прежнему был в темноте. В настоящей темноте. Подо мной и на мне лежала груда каких-то вещей. Тесные стены ощущались с боков. Да, я проснулся. Это было то самое место, где решил прятаться. На моём лице заиграла улыбка. Победа была за мной. Диктатор повержен. Убит жестоко, но не смертельно. Нельзя убить то, что является частью самого себя.

Не знаю сколько провёл времени в беспамятстве и сколько потом, когда вкушал победу. Моё спокойствие было нарушено страшным рёвом откуда-то из глубин шаттла. Стены шкафчика затряслись, ощущалось движение. Внутренности будто опустились в самый низ тела, а меня самого придавило в пол так, что было сложно пошевелиться. Притяжение усиливалось с каждой секундой и скоро неподъёмная сила полностью лишила меня каких-либо движений. Я понял что происходило и подумал не начать ли мне молиться. Но решение принять не успел, перегрузка лишила меня чувств.