Время дороги до дома я помню смутно. Хотя нет, было одно: меня чуть машина не сбила... В голове было до одури пусто, и только звон в ушах периодически возвращал меня в сознание. Уже и не помню, когда в последний раз я чувствовал себя таким пустым, а смысл моего существования приравнивался к смыслу использования вилко-ложки. Открыв дверь, я услышал громкий смех и восторженные крики с кухни. Соня с Ильдаром как раз ужинали, поэтому я решил не мешать и закрылся в кладовке.

-Знаешь, ты действительно лучший парень Димы из всех, что были раньше! - подметила девушка, рассматривая русые кудри сидящего напротив мужчины. - Раньше ведь и я с ним мутила. Но из-за травмы в его прошлых отношениях он перестал интересоваться девушками... Потому мы расстались, и я решила, что лучше буду хоть подругой, чем вовсе потерять этого злобного хомяка из виду. - она вздохнула, ещё немного надпив из бокала красного полусладкого. Парень, послушав историю, тоже сделал глоток и улыбнулся.

-А я вот люблю его... Ещё с первой нашей встречи этот парень показался мне самой интересной книгой во всемирной библиотеке. - Соня, услышав такую метафору, даже затаила дыхание на миг.

-Красиво заливаешь, милок, но так ли это на самом деле...? - она смотрела Ильдару в глаза, водя пальцем по ножке бокала. 

-Да. Это так, хоть по мне, может, и не скажешь... Дима сразу привлёк меня душой, характером... не говоря уже о внешности. - парень допил содержимое бокала, а я вырвался из кладовой и сметая всё на своем пути выбежал на улицу. Душу разрывало на части, а горло душил ком. По лицу начали стекать струйки дождевой воды. 

-Дождь...? Как кстати... - немного засмеялся я, оборачиваясь к прибежавшим на шум Ильдару и Соне. Они обеспокоенно смотрели на меня, а я улыбался, стараясь скрыть душевную боль. Капли дождя смешивались со слезами, что не могло не радовать: никто не узнает, что мне больно, никто... 

Не зря Чарли Чаплин говорил: "Люблю гулять под дождём. Другие не замечают, как я плачу...", - так думал сейчас и я...

Парень обеспокоенно осмотрел меня и стал подходить ближе, но я отрицательно покачал головой. 

-Простите меня... Грустно говорить это сейчас, но... Я вынужден уехать. Обстоятельства не дают мне остаться с вами подольше, так что... - я поднял глаза и заметил грустный взгляд Ильдара. Он за два шага стал впритык и, схватив моё лицо обеими руками, поцеловал. Снова эта горечь... Но сейчас она отличалась от горечи поцелуя с Марком. Теперь больно было уже мне. Я оттолкнул парня, насладившись последней нашей секундой вместе и выпалил на последок: "Я ведь и не любил тебя, дурак...!", - развёл я руками, отходя назад и смеясь. Когда моё тело оказалось уже не средине дороги, я молил, чтоб меня сбила фура и мои органы даже самые опытные хирурги не собрали в кучу. Но этого не произошло. Взамен меня на части разрывал пронзительно-кричащий взгляд Ильдара. Неужели ему сейчас так же больно, как и мне? Но... я не могу поступить иначе. Не сегодня...

-Вот как... - парень улыбнулся, его губы пронзили капли, но я точно увидел, что они текли из глаз. Он засмеялся и пошёл следом за мной. От такой его решительности уверенность потерял уже я. Я замер посреди улицы, смотря на красные глаза приближающегося парня. Он, проходя мимо, шепнул: "А я вот любил тебя...", - зацепил меня плечом и скрылся за калиткой своего дома. 

Соня же стояла молча, наблюдая за этим приступом ревности. Она, подойдя ко мне, крепко обняла, чуть ли не сдавливая шею, и улыбаясь произнесла: "Таким бесчувственным говном я тебя ещё не видела...!", - после чего мимолётно поцеловала в щёку и побежала в сторону остановки. 

-Прощай тогда, милый! Буду рада повидать тебя ещё... когда-нибудь! - крикнула она на последок, забегая в только что прибывший автобус. Так я и остался один...

В голове роились мысли об Ильдаре. Он наверняка теперь вернётся к Миле, снова вспомнит о былых чувствах, возможно они даже станут крепче... Их ребёнок родиться в полной семье, будет любим и счастлив... А Соня... думаю, теперь они могут даже подружиться. Будут ходить друг к другу в гости, радостно обсуждать успехи паренька на бейсболе или девчушки на гимнастике.

Пару следующих дней я провёл в бессмысленной истерике. Как же тяжело было отпускать того, кто так полюбился мне. Собрав пару-тройку вещей в чемодан, я ещё раз глянул на кровать, где мы с Ильдаром спали в обнимку, на стол, за которым проходили все наши совместные трапезы... Всё это было так грустно, что с глаз то и дело не сходили слёзы. Я закрыл дом, сунул ключ в карман и побрёл по привычно мокрому тротуару на знакомый адрес. У подъезда меня встретила эта счастливая физиономия.

-Приветик, Дим! - махнул он мне, улыбаясь во все 32. Я тоже постарался улыбнуться, но вышло как-то не очень. Мы поднялись на 9-й этаж и предо мной снова появились те унылые серые стены его квартиры. Пространство съедало меня изнутри, но я старался не подавать виду. Кинув чемодан у входа, я прошёл вглубь. Серые обои, такая же серая мебель - всё это так сильно грузило и наводило тоску на мою и так унывшую душу, что я стал на месте, закрыв глаза.

-И где я теперь буду жить...? - спросил я, почувствовав его руки на своих бёдрах. Он мягко провёл ими до плечей, немного приподняв всю верхнюю одежду и шепнул на ухо: "У меня." Голова звенела, а в глазах периодически начинало белеть. Я схватился за его руку и, пытаясь прошептать хоть немного соблазнительно, попросил уже не медлить и отправиться в спальню. Парень, услышав моё желание, шустро схватил меня за шею, властно поцеловав, и поволок в кровать, по дороге срывая вещи. Очутившись на холодной постели я покрылся мурашками. 

"Что же я творю...? Зачем я разрушил свой рай? Что было не так... Я настоящее ЧУДОВИЩЕ, поэтому заслуживаю именно этого...!", - прозвучало в моей голове, когда парень уже покрывал мой торс поцелуями. От прикосновения Марка к члену голова и вовсе помутнела: звон в ушах заставил перестать слушаться разум, а мысли о моём бессмысленном существовании сводили с ума. Я улыбнулся, когда почувствовал член парня у своего. 

"Видимо это и есть моё наказание...", - эта мысль была последней перед потерей сознания.