Тэхен

Я приехал в один из ночных клубов, принадлежавших нашей семье, хотя даже не мог вспомнить, как здесь оказался.

Мне казалось, что время словно отмотали назад, и мы с Розэ вновь стали чужими людьми, словно и не было этих двух месяцев наших нежных ночей и безоблачного счастья.

В глубине души я всегда боялся, что когда- нибудь этот момент настанет, и оказался прав. Мой самый страшный кошмар воплотился в жизнь, когда я меньше всего этого ожидал.

Пока я летел по вечерним улицам, игнорируя светофоры и нарушая все возможные правила, начался дождь, делая дорогу скользкой и ещё более опасной, но какая-то часть меня хотела этого, хотела попасть в аварию, смеясь в лицо смерти.

Может, тогда бы исчезла эта невыносимая боль, раздирающая меня изнутри.

И, сидя сейчас за барной стойкой, я все крепче сжимал пальцами стакан с виски, бездумно вглядываясь в его содержимое, хотя мне дико хотелось запустить им в стену, а ещё лучше —

разнести здесь все, чтоб дать выход клокотавшей внутри меня ярости.

Но, сцепив зубы, я молча продолжал вливать в себя обжигающую жидкость, жалея лишь о том, что совершенно не чувствовал опьянения.

Голова была абсолютно ясной, и алкоголь впервые не помогал забыть, не желая стирать из моей памяти ту картину, невольным свидетелем которой я стал. И я снова и снова прокручивал в голове то, как Розэ улыбалась Чонгуку, и как нежно он смотрел на нее, а затем наклонился совсем близко к её лицу.

Дальше смотреть я просто не мог, вжав педаль газа в пол, и, развернув машину, помчался прочь от дома, не разбирая дороги и чудом не попав в аварию.

А гнусный голосок всех моих внутренних демонов, с которыми я так долго боролся, продолжал нашептывать мне, что Чонгук на самом деле оказался не таким уж бескорыстным добрым самарянином и лишь дожидался подходящего момента, чтоб сделать свой ход.

И этот шанс я сам ему предоставил, так вовремя исчезнув.

Я с горечью подумал, что, возможно, для них двоих было бы действительно лучше, если б я и правда исчез навсегда.

Розэ бы действительно вышла замуж за Гука, наконец обретя нормальную любящую семью и спокойную жизнь, о которой всегда мечтала.

С ним она была бы под надёжной защитой и со временем забыла обо мне и была бы счастлива, ведь только слепой мог не увидеть, какими влюблёнными глазами смотрел на неё мой бывший лучший друг, и какое обожание и восхищение светилось в его взгляде, когда Розэ оказывалась рядом с ним.

Такое же, как и в моём.

Но я был слишком самонадеян, уверенный в том, что её любовь принадлежит лишь мне одному, и никто никогда не сможет её у меня отнять.

Но что я мог ей предложить?

Жизнь в бегах, в постоянном страхе разоблачения, страхе того, что нас найдут и вернут назад?

Ведь я был уверен, что отец не позволит нам просто сбежать и не оставит нас в покое так легко.

Возможно, Розэ просто устала от всего этого.

Устала ждать.

Устала скрываться.

И я не мог её в этом винить.

Так же, как и не мог винить лучшего друга, который, воспользовавшись моим отсутствием, решил завоевать любимую девушку.

«В любви и на войне все средства хороши», — не это ли я сам сказал ему недавно? И он, похоже, решил внять моим словам.

Но если на Розэ я даже сейчас не мог злиться, то при мысли о Чонгуке мой взгляд заволакивало красной пеленой, а руки все сильнее сжимались в кулаки от желания разбить ему лицо, так же, как я едва сдерживался, чтоб не разбить этот проклятый стакан.

Погруженный в свои тяжёлые мысли, я не замечал ничего вокруг, поэтому вздрогнул, с трудом приходя в себя, когда чужие тонкие пальцы с ярко - алым маникюром легли на моё предплечье и игриво провели по нему ноготками, а томный женский голос мурлыкнул мне на ухо:

— Скучаешь, красавчик?

Я повернулся к нахальной девице, посмевшей отвлечь меня от моего «увлекательного» занятия по опустошению стоявшей передо мной бутылки с виски, с трудом сфокусировав на ней затуманенный взгляд, и процедил сквозь сжатые зубы, хмуро взглянув на неё:

— Чего тебе?

Но моя грубость не оттолкнула её, наоборот, девчонка придвинулась ещё ближе, игриво проводя носком туфли вверх по моей ноге и с улыбкой, такой же фальшивой, как и её накладные ногти и ресницы, томно выдохнула:

— Плохой день?

— Просто дерьмовый, — отворачиваясь от неё, я криво усмехнулся и снова плеснул себе в стакан янтарной высокоградусной жидкости и уже собирался сделать очередной глоток, когда моя новая знакомая нагло выхватила его из моих рук и отпила сразу половину, даже не поморщившись.

Я усмехнулся и подозвал бармена, сказав, чтоб принёс ещё один стакан.

— Так что же у тебя стряслось, сладкий? — мурлыкнула девчонка, придвигаясь ещё ближе и нарочно прижимаясь грудью к моей руке, и от этой вызывающей доступности меня чуть не стошнило.

— Это не твоё дело, — бросил я, не глядя на неё, и дёрнул плечом, отодвигаясь.

Девчонка была довольно привлекательной, со смазливым кукольным личиком, которое лишь портил чересчур вызывающий макияж, тяжёлой копной густых тёмных волос, каскадом струившихся по её спине и плечам, и точеной фигурой, едва прикрытой коротким чёрным платьем, с таким вызывающим декольте, что полная грудь буквально выпадала из него, невольно приковывая к себе все мужские взгляды в этом зале, но мне было откровенно наплевать и на неё, и на её прелести, что она так откровенно демонстрировала.

Я насквозь видел таких, как она. Очередная охотница на богатых папиков. Но я определённо не желал становиться им для неё.

Я видел, что девчонку уже начинало злить моё равнодушие, и она предприняла ещё одну попытку завести разговор.

— Почему такой красавчик, как ты, пьёт один в пятницу вечером?

Я хмыкнул в стакан, делая очередной обжигающий глоток, не отвечая и предоставляя ей самой строить предположения.

Может, вскоре ей надоест разговаривать с самой собой, и она оставит меня в покое.

Но незнакомка оказалась настойчивой и не желала так легко упускать свою жертву, задумчиво протянув:

— Скорее всего, ты пьёшь из-за девушки. Поссорился с невестой?

Я вздрогнул, крепче стискивая стакан, ощутив, как больно кольнуло в груди, ведь настырная брюнетка попала в самую точку.

— Даже если и так, то что? — глухо выдохнул я сквозь зубы, чувствуя, как во мне вновь начинает закипать ярость, сжимая горло и не давая дышать.

Девчонка усмехнулась, радуясь своей небольшой победе и, наклонившись ко мне, шепнула:

— Знаешь, как говорят? Клин клином выбивают, милый. Если она тебе изменила, тебе ничто не мешает поступить с ней точно так же.

Я хмыкнул, горько усмехнувшись.

Эта горечь не отпускала ни на миг, с тех пор, как я оказался здесь.

Если бы только все было так просто...

— Она не моя невеста, — тихо сказал я.

— Тогда тем более выбрось её из головы. Тебе просто нужно расслабиться, и я могу тебе с этим помочь, — мурлыкнула брюнетка, наклоняясь ко мне, и провела ладонью по моей щеке, поворачивая к себе моё лицо и впиваясь развязным поцелуем прямо в губы.

Я немного опешил от такого вызывающего поведения, но девица не отстранилась, уже запустив руку мне в волосы и слегка сжимая.

Перед глазами снова вспыхнула сцена почти поцелуя Розэ и Гука, и я обхватил брюнетку за талию, притягивая к себе.

— Почему бы и нет, — выдохнул я, и она довольно улыбнулась.

Бросив на стойку чаевые, я схватил её за руку и повёл за собой наверх.

Как только за нами закрылась дверь темного номера, девчонка сама перехватила инициативу, прижимаясь ко мне всем телом и настойчиво ища в полумраке мои губы, а её пальцы уже расстегивали мою рубашку.

Голова была абсолютно пустой, пока незнакомая мне брюнетка, имени которой я даже не потрудился узнать просто потому, что это не имело для меня никакого значения, вилась вокруг меня, нетерпеливо прижимаясь ко мне и покрывая жадными поцелуями мою шею.

Она потянула меня к кровати, призывно улыбаясь, и я последовал за ней, толкая её на постель и опускаясь следом, стягивая с изящных плеч тонкое платье и оголяя упругую грудь, едва прикрытую полупрозрачным бюстгальтером, который практически ничего не скрывал.

Девушка довольно застонала, выгибаясь, как кошка, в моих руках, когда я провел ладонью вдоль её тела, сминая грудь пальцами, и глухо зарычал, нетерпеливо задирая её платье почти до талии.

Но её приглушённые стоны не возбуждали меня, а лишь раздражали, и я поймал себя на том, что мне противны её прикосновения.

Тяжело дыша, я отстранился, словно опомнившись, и с отвращением уставился на свои руки, которыми только что касался её.

Господи, что я натворил?..

В памяти всплыло лицо Розэ, смотревшей на меня огромными доверчивыми глазами и улыбающейся так нежно и открыто, что мне словно всадили нож в самое сердце и пару раз провернули, и от резкой боли мне стало нечем дышать.

Я сел на смятой постели, зарывшись пальцами в волосы, и глухо застонал, прикрыв глаза.

Девчонка тоже села, не понимая, в чем дело, и подалась ко мне, положив руку на моё плечо, но я отшатнулся от неё.

— Эй, что с тобой, сладкий? Что - то не так? — томно шепнула она, все ещё надеясь на приятное продолжение вечера, но я поднялся с кровати, поднимая с пола рубашку и пиджак, торопливо накидывая их на плечи, и на ходу бросил, не оборачиваясь:

— Найди себе другое развлечение на вечер, детка.

Стремительно покинув тёмный номер и заполненный людьми бар, я вылетел на улицу, подставляя лицо прохладному ночному дождю.

Тяжёлые капли, падавшие с неба, словно отрезвили меня, вдруг напомнив о нашей с Розэ первой ночи, и я ужаснулся тому, что чуть было не переспал с незнакомой девушкой, чтоб отомстить любимой.

Неужели я так легко сдался?

Неужели так легко отпущу её, позволив лучшему другу встать между нами?

Тогда все мои клятвы и заверения в том, что я всегда буду рядом с ней, ничего не стоили. Я должен был вернуться к Розэ и все выяснить.

Было уже около полуночи, когда я, наконец, добрался домой. Выйдя из машины, я увидел, что в гостиной все ещё горит свет, и почувствовал себя последним мерзавцем, понимая, что Розэ все ещё ждет меня.

Она ждала все это время, пока я напивался в клубе, ведь я пообещал ей, что вернусь домой в девять.

Дождь все не прекращался, но я не обращал на него внимания, стремительно шагая к дому, и замер лишь на мгновение у самой двери. А затем, сделав глубокий вдох, толкнул её и вошёл внутрь.

Розэ поднялась мне навстречу, тоненькая и хрупкая, безумно красивая, как и всегда, и моё сердце сжалось от нежности и тоски, когда я её увидел.

Я так скучал по ней всю эту бесконечную неделю, что первым моим желанием было тут же броситься к ней, обнять и успокоить, прижав к себе так крепко, чтоб между нами не осталось воздуха.

Но я не мог.

Мне казалось, что теперь между нами стояла тень лучшего друга, которому я доверил самое драгоценное, что у меня было в этой жизни, но он не оправдал моё доверие.

Розэ застыла, глядя на меня во все глаза и жадно впитывая каждую деталь, так же, как и я не мог отвести от неё глаз, но мои ноги словно приросли к полу, а снаружи поднялся ветер, швыряя в прихожую колкие крупные капли дождя, стремительно превращавшегося в настоящую бурю.

Розэ

После признания Гука и всего произошедшего между нами в его машине я чувствовала себя просто ужасно, и даже его заверения в том, что все хорошо, и что между нами все останется по — прежнему, не могли меня утешить, ведь я знала, что это невозможно, и что теперь ничего уже не будет, как прежде.

Что-то безвозвратно изменилось в наших отношениях, из них ушла та лёгкость, которую я всегда ощущала.

Солнце скрылось за тучами, и начал накрапывать мелкий дождь, словно даже погода отражала то, что сейчас творилось в моей душе.

Чонгук занёс в дом все наши покупки, но надолго не задержался , тепло улыбнувшись и обняв меня на прощание, в очередной раз заверив, что все в порядке, и приказав, чтоб я не переживала и выбросила из головы этот наш разговор, словно его никогда не было.

— Как я могу, Гук? — прошептала я, уткнувшись ему в пиджак.

— Так же, как и я сам забуду о том, что сказал тебе, Розэ. Не думаю, что мне удастся так просто разлюбить тебя, но я не хочу потерять тебя окончательно. Пусть лучше я останусь твоим другом, чем вообще никем.

— Я не заслуживаю такого друга, как ты, — я тяжело вздохнула, пряча лицо у него на груди, но он лишь ласково погладил меня по волосам и поцеловал в макушку, шепнув:

— Ты заслуживаешь всего самого лучшего в этом мире и даже больше, глупышка.

Мы ещё немного постояли, обнимаясь, но затем он все же отстранился первым и, глядя мне в глаза, мягко улыбнулся:

— Я не жалею, что сказал тебе о своих чувствах. Но не хочу, чтоб ты чувствовала себя виноватой.И помни, я по — прежнему на связи. Всегда.

— Спасибо, — я кивнула,пытаясь прогнать слезы, а он нежно поцеловал меня в щеку и, бросив последний ласковый взгляд, ушёл.

"... Я никогда не показывал свои чувства, ведь мне казалось, что я сильный, потому что никогда не терял самообладания... Но я уже достаточно пьян, чтоб показать, как мне больно.

К черту мою гордость, и пусть она течёт по моим щекам, как проливной дождь... Сегодня я хочу плакать... "

До возвращения Тэхена оставался ещё час, и, приняв душ и переодевшись, я устроилась в гостинной, решив подождать его внизу.

Но время шло, за окнами совсем стемнело, а его по — прежнему не было.

Уже было начало одиннадцатого, и даже шедший по телевизору фильм не мог отвлечь меня от мыслей о брате.

Моя тревога нарастала с каждой минутой, и ситуацию усугубляло то, что его телефон был отключён.

Несколько раз я порывалась позвонить Гуку, но останавливала себя, понимая, что и так слишком часто пользуюсь его добротой.

Тэхен… Где ты? Почему тебя так долго нет? Почему ты не отвечаешь на мои звонки?

Дурное предчувствие сжимало сердце все сильнее, и я уже мерила шагами гостинную, мечась из угла в угол, как загнанный зверь, потому, когда около полуночи скрипнула входная дверь, впуская прохладный ночной воздух вместе с долгожданным гостем, мои ноги едва не подкосились от нахлынувшей волны облегчения.

Тэхен тряхнул головой, стряхивая прозрачные дождевые капли с тёмных волос, и поднял на меня глаза.

Наши взгляды встретились, мой — встревоженный и обеспокоенный, и его — уставший и слегка затуманенный, намертво зависнув друг на друге в полной тишине.

И я сразу поняла, что что-то не так.

Его взгляд был пустым и безжизненным.

И именно он удержал меня от того, чтоб броситься к нему в объятия, которые он не спешил раскрывать.

Спустя бесконечные мгновения, пока мы смотрели друг на друга через холл, брат, наконец, отвёл глаза и нахмурился, закрывая дверь, и прошел в гостинную, больше не глядя на меня.

— Почему ты не спишь? Уже поздно, — глухо обронил он, подходя ближе.

Родной бархатный голос, не искаженный расстоянием в сотни километров, рассыпал по моей коже волны мурашек. От Тэхена пахло ночью, дождём и ветром и совсем немного — дорогим алкоголем, и это мне сразу не понравилось.

Когда Тэхен пил — всегда что-то случалось.

Что могло случиться в этот раз?

Я просто терялась в догадках.

Ведь со всеми проблемами он предпочитал разбираться на трезвую голову, и если в этот раз ему понадобился крепкий виски, значит, случилось что-то серьёзное. Что-то, с чем он не смог справиться.

И меня это пугало, так как на этом свете было очень мало вещей, с которыми не мог справиться мой старший брат.

Я растерялась и от его вопроса, и от того ледяного тона, которым он его озвучил, и застыла на месте, не решаясь подойти к нему.

— Мы не виделись всю неделю, а это первое, что ты решил у меня спросить? А сам как думаешь? Я ждала тебя, Тэхен. Почему ты не отвечал на мои звонки? Почему не предупредил, что задержишься? — мой голос был тихим и едва заметно дрожал, но я все ещё надеялась, что непонятному и пугающему поведению Тэхена есть логическое обьяснение.

— Я был занят, — небрежно бросил он, снимая пиджак, и, не глядя, бросил его на кресло.

Я не поверила своим ушам, потрясённо выдохнув:

— Занят? Чем?

— Остынь, малыш, — лениво протянул он и расслабленно подошёл к бару, налив себе виски, и, сделав глоток, добавил:

— Ты ведёшь себя, как ревнивая жена.

Мои глаза расширились, и от его снисходительного тона я взвилась ещё больше.

Волнение и тревога за него перешли в злость от непонимания происходящего и этого я уже стерпеть не смогла и, подойдя к нему, вырвала стакан из его руки.

— Остынь? Остынь?! Да что с тобой происходит, Тэхен?! Я весь вечер не находила себе места, волнуясь за тебя, а ты говоришь мне остыть?

Он, наконец, повернулся ко мне, смерив с головы до ног тяжёлым нечитаемым взглядом:

— Это ты мне скажи, Розэ. Что произошло в моё отсутствие?

— О чем ты говоришь?

— Ты волновалась обо мне?

— Разумеется, — сердито выдохнула я, скрестив руки на груди и прямо глядя на него.

Тэхен же отвёл глаза и криво усмехнулся:

— Это было до или после того, как ты целовалась с Чонгуком?

— Что?! — я потрясённо застыла, и до меня начали доходить причины его странного поведения.

И в следующий момент Тэхен подтвердил мои догадки, выдохнув:

— Я видел вас, Розэ. Я приехал раньше, чем обещал, но вместо того, чтоб ждать меня дома, как я просил, ты ворковала с моим лучшим другом в его машине. Скажи, Чонгук целуется лучше, чем я? Именно поэтому ты не оттолкнула его?

Я стояла, как громом пораженная, молча слушая все обидные горькие слова, что он бросал мне в лицо, даже не разобравшись в ситуации, и у меня даже не было сил сказать что-то в свою защиту. Тем более, что мне было не за что оправдываться. Но мне было безумно больно оттого, что Тэхен, как оказалось, совершенно не доверял мне.

— Я не целовалась с ним. Мы просто говорили… Тэхен, послушай… - начала я, но брат насмешливо хмыкнул, уставившись на свои руки.

— Говорили… Это теперь так называется?

— Тэхен… — беспомощно выдохнула я.

Я просто не могла поверить в то, что сейчас происходит.

А он тем временем повернулся ко мне, прорычав:

— Как ты могла, Розэ? Как ты могла так поступить со мной?! — от боли в его глухом надломленном голосе у меня сжалось сердце, и я шагнула к нему, потянувшись к его руке, но он отступил, не позволив мне коснуться его.

Я сморгнула подступившие к глазам слезы и шепнула едва слышно:

— Ты не прав, родной… Я не предавала тебя. Мы с Гуком весь день гуляли, а потом он привёз меня домой и все. Между нами ничего нет и не может быть... Почему ты мне не веришь?

Но он ничего не ответил, все так же не глядя на меня.

— Где ты был? — шепнула я, пытаясь поймать его взгляд.

— В клубе, — безразлично ответил он.

У меня пропал дар речи, и я отшатнулась от него, словно он меня ударил.

Вот значит как?

Он снова взялся за старое?

Решил таким образом отомстить мне за то, чего я даже не делала?

Я прикусила губы, пытаясь сдержать слезы и не зная, куда деть руки, и отвела взгляд, но все равно чувствовала, как он смотрит на меня.

— Тебе больно? — тихо спросил Тэхен, подходя ближе, и запах дорогого виски в его дыхании стал ещё отчетливее.

---- Теперь ты понимаешь, что я почувствовал, увидев вас вместе?

Подняв глаза, я встретилась с его пристальным взглядом, что словно прожигал меня насквозь, и поняла, что ещё никогда так не нервничала в его присутствии. Его тепло и близость всегда успокаивали меня, но сегодня меня бросало в дрожь все сильнее по мере того, как он приближался ко мне.

От него пахло ночной свежестью и дорогим алкоголем вместе с едва уловимым ароматом женских духов, и моё сердце сжималось от боли, от которой я почти не могла дышать, ведь прекрасно понимала, что это могло означать.

Неужели мы снова вернулись к тому, с чего начинали? И все наши обещания и заверения в том, что мы доверяем друг другу, оказались пустым звуком?

Мозг кричал об опасности, но ноги словно приросли к полу.Я просто не могла уйти, не могла оставить все так.

— Тэхен, прошу…Перестань... Я бы никогда не поступила с тобой так...никогда бы не причинила тебе боль...

Но он прижал палец к моим губам, выдохнув:

— Замолчи, Розэ. Я больше не хочу слышать никаких оправданий.

— Ты пьян? — шепнула я непослушными губами.

— Возможно, — ленивая ухмылка тронула его мягкие губы, и он склонил голову к плечу, не сводя с меня глаз, — Тебя это пугает?

Я упрямо сжала губы и вскинула подбородок, понимая, что пока он в таком взвинченном состоянии и, к тому же, нетрезвом, с ним бесполезно разговаривать. Тем более, я понятия не имела, сколько алкоголя сейчас бродило в его и без того горячей крови,делая его взрывоопасным.

Опустив взгляд на свои руки, я тихо произнесла :

— Я так скучала по тебе... Считала минуты до твоего возвращения.... хотела поговорить с тобой, но вижу, ты не в том состоянии. Возможно, завтра ты придёшь в себя и перестанешь обвинять меня в том, чего я не делала. Но сейчас единственное, что тебе нужно - это проспаться.

Я шагнула в сторону, намереваясь обойти его, но Тэхен поймал меня за руку и притянул обратно к себе так стремительно, что я не успела понять, как оказалась прижатой к стене его сильным горячим телом, по которому так скучала.

Перед глазами все поплыло, а ноги подкосились, когда он склонился надо мной, вжимая в стену, и шепнул прямо в губы, обжигая их горячим дыханием:

— Почему же? Давай поговорим.

Даже если он был пьян, на скорость его реакции это никак не влияло.

— Давай поговорим , Розэ, ведь я очень хочу узнать, кто же, по твоему мнению, целуется лучше, я или Чонгук? — выдохнул он, вжимая колено между моими ногами, и с силой стиснул мои запястья, прижав их к стене.

— Тэхен… Что ты делаешь? — выдохнула я, потрясённо глядя на него.

Все происходящее казалось каким-то дурным сном.

Но он не ответил, внезапно с силой сжав мой подбородок, и впился в мои губы жадным грубым поцелуем, в котором не было даже намёка на нежность.

Первые секунды я просто стояла, замерев и даже не дыша под его напором, не смея сдвинуться с места от потрясения и все ещё не веря, что Тэхен делал это со мной, пока его губы нетерпеливо насиловали мои, настойчиво пытаясь добиться от меня ответа.

Глухо зарычав, он прикусил мою нижнюю губу, и я зашипела, уперевшись ладонями ему в грудь и пытаясь оттолкнуть его.

Но он не обратил на это никакого внимания, не дав мне опомниться от шока, запрокидывая мою голову и углубляя поцелуй, сминая мои губы и проникая в рот языком.

Едва уловимым сладкий привкус вместе с мятным холодом и послевкусие дорогого шотландского виски заполнили мой рот и сознание, лишая голову всех мыслей и делая её абсолютно пустой.

Но я ничего не чувствовала.

Мне казалось, словно из меня разом ушла жизнь, ведь я все ещё не верила, что Тэхен мог так со мной поступить.

Почувствовав, что я больше не сопротивляюсь, он немного ослабил натиск, целуя мои дрожащие губы мягче, нежнее, не так отчаянно, но у меня в груди словно образовалась гигантская чёрная дыра, делая меня безвольной сломанной куклой в его руках.

Он немного отстранился, но лишь затем, что перетечь поцелуями на мой подбородок и, словно очнувшись, я протестующе сжала его предплечья, а затем уперлась ладонями ему в грудь, но руки соскальзывали по текучему черному шелку полурасстегнутой рубашки, когда его настойчивые губы снова накрыли мои, не давая вздохнуть.

Он оторвался от моих губ лишь затем, чтоб осыпать быстрыми нетерпеливыми поцелуями скулы, подбородок, спускаясь к шее, а его горячая ладонь прошлась вдоль моего тела и сжала бедро, приподнимая халат.

Меня словно окатили ведром ледяной воды от осознания того, что он собирался сделать , отчего дыхание застыло в груди, а сердце зашлось неистовым стуком.

— Тэхен… Нет… Нет, остановись… — прошептала я, задыхаясь под его настойчивыми губами, лихорадочно блуждавшими по моей шее и плечам, все больше ощущая себя одной из его шлюх на одну ночь.

Но он словно не слышал меня, покрывая торопливыми поцелуями мою шею и ключицы, а его длинные пальцы уже развязывали пояс моего халата.

Он словно обезумел, и мне впервые стало так страшно и невыносимо больно видеть его таким и осознавать, что все это сейчас со мной делал мой любимый мужчина, которому я доверяла больше, чем себе.

Вцепившись в его руки, я с силой впилась ногтями в его запястья, воскликнув:

— Хватит!

Похоже, мой отчаянный крик, наконец, отрезвил его, и он поднял голову, тяжело дыша и глядя на меня затуманенными глазами.

— Почему ты меня останавливаешь, Розэ?- прохрипел он, - Мои поцелуи тебя уже не устраивают?

— Тэхен… Что ты такое говоришь? Остановись, прошу тебя… — всхлипнула я, чувствуя, что ещё секунда — и меня накроет истерика.

Он смерил меня абсолютно нечитаемым холодным взглядом, который я так возненавидела за годы его отчуждения, а затем вдруг со злостью впечатал кулак в стену над моей головой, и я вздрогнула и зажмурилась, не зная, чего теперь от него ожидать.

Я никогда его таким не видела и мне было безумно страшно.

Его плечи дрожали от судорожных вдохов и выдохов, так же, как мои руки, пока я пыталась запахнуть разошедшиеся полы халата.

— Я задал тебе вопрос, Розэ. Отвечай! — глухо рыкнул Тэхен, впиваясь в меня потемневшим почти до черноты взглядом.

И я не выдержала.

— Что ты хочешь от меня услышать?! — воскликнула я, со всей силы толкая его в грудь и уже ничего не видя из-за слез, застилавших глаза, — Между мной и Гуком ничего не было, Тэхен! Почему ты мне не веришь?!...

Мой голос сорвался и замер, а брат, вполне ожидаемо, не сдвинулся даже на миллиметр, по-прежнему нависая надо мной, и я ещё сильнее вжалась в стену в отчаянной попытке оказаться подальше от него.

Такой Тэхен безумно меня пугал и я не могла этого больше отрицать. Я опустила голову, отчаянно желая скрыться от его прожигающего меня насквозь пристального взгляда, который словно пригвоздил меня к полу.

Слезы текли по щекам, падая на пол между нами, но я не замечала их, но, даже не глядя на него, я всей кожей чувствовала его тяжёлый взгляд на себе.

Но затем Тэхен сделал глубокий вдох, словно пытаясь взять себя в руки, и осторожно обхватил ладонями моё лицо, заставив поднять голову.

Но, ощутив его, ещё совсем недавно такие желанные прикосновения, я вздрогнула и сжалась, в данный момент желая лишь одного ---- чтоб он просто оставил меня в покое и ушёл.

Наши глаза встретились и, увидев, что я плачу, Тэхен словно опомнился.

Его красивое лицо исказилось, словно от боли, и он погладил меня по щеке так бережно, словно теперь боялся, что я рассыплюсь от любого его неосторожного касания.

Словно я была драгоценной хрупкой бабочкой, которую он едва не уничтожил и теперь держал на раскрытой ладони, боясь даже дышать.

Наклонившись , Тэхен прижался своим лбом к моему и тихо выдохнул:

— Господи, малышка, прости… Прости, я не знаю, что на меня нашло… просто... когда я увидел вас в его машине… Увидел, как он наклонился к тебе… — его голос дрогнул, и я прикрыла глаза, отчаянно боясь поднять на него взгляд и кусая губы.

— Я не целовалась с ним…он хотел этого, но я не позволила ему… неужели ты думаешь, что я бы смогла так легко предать тебя?.. — мой голос звучал совершенно безжизненно, дрожа от слез и срываясь на судорожные всхлипы.

Тэхен глубоко вздохнул, видимо, только сейчас осознавая, как сильно напугал меня , и нежно провел по моей щеке кончиками пальцев, стирая слезы, но, вспомнив, что он только что творил, я вздрогнула, вжимаясь в стену, дернувшись от его невесомого прикосновения, как от ожога.

— Розэ, я… - начал он.

Но я помотала головой, не желая его слушать, глотая горячие слезы и дрожа всем телом.

Тихо выругавшись себе под нос, Тэхен отстранился , нервно проводя рукой по волосам, а я обессиленно сползла на пол, так как ноги меня больше не держали, и закрыла лицо руками, судорожно всхлипывая.

Он тут же опустился на колени рядом со мной, и его тёплые пальцы сомкнулись на моих запястьях, когда он тихо выдохнул:

— Розэ, котенок, прости меня… Прошу, позволь…

Но я неожиданно даже для себя самой забилась в его руках, пытаясь оттолкнуть его.

— Не трогай меня! Не прикасайся! Отпусти! - мой голос сорвался, переходя в глухие рыдания, и он впервые подчинился, уронив руки, и опустил голову, сжав кулаки.

А я, с трудом поднявшись на ноги, оттолкнула его и бросилась наверх.

Не помню, как оказалась в своей спальне, дрожащими руками закрыв дверь на ключ и набирая номер Чонгука.

Он ответил после второго гудка, хоть уже был час ночи.

— Розэ, что случилось?

— Гук … Тэхен … Он…он...

Меня все ещё трясло, мой голос срывался, и Чонгук тут же почувствовал неладное , глухим от волнения голосом процедив:

— Малышка, что он сделал ?

Моё сердце сжалось от его ласкового обращения, но тут же замерло от того, что я должна была ему сказать. Сделав глубокий вдох, я изо всех сил сжала телефон и прошептала едва слышно, ведь мне было больно даже говорить об этом:

— Тэхен... Он видел нас в машине и решил, что мы с тобой целовались, и он… Он…- договорить я так и не смогла, но Чонгук, похоже, и сам все понял.

— Розэ, я уже выезжаю, - его ледяной тон не предполагал никаких возражений, но я ещё больше испугалась от перспективы того, что он может приехать к нам домой и начать выяснять отношения с пьяным Тэхеном , лихорадочно шепча в трубку и чувствуя, как меня душит новая волна слез :

— Нет, не надо, не надо приезжать, так будет только хуже... Просто… прошу тебя, позвони и обьясни ему все. Мне он не верит...

На том конце линии раздался тяжёлый вздох, но затем Чонгук тихо успокаивающе произнёс :

— Хорошо, малышка, только не плачь. Но... Ты уверена, что не хочешь, чтоб я приехал и вправил мозги твоему брату?

— Уверена , - выдохнула я, вытирая слезы тыльной стороной ладони и тихо всхлипывая. И, разумеется, Гук это прекрасно услышал.

— Розэ, с тобой точно все хорошо?Он не сделал тебе больно? - потребовал ответа Чонгук и в его голосе зазвучала плохо скрываемая угроза , когда он процедил сквозь сжатые зубы, - Если этот идиот что-то сделал тебе, я приеду немедленно и пусть пеняет на себя!

Я снова всхлипнула, понимая, что со мной теперь ещё не скоро все будет хорошо после того, что произошло внизу между мной и Тэхеном, но не могла признаться в этом Гуку, ведь тогда мне пришлось бы рассказать ему обо всем, поэтому прикусила губы, чтоб не разреветься окончательно и лишь безжизненно выдохнула:

---- Нет, не сделал. Но он был пьян и очень зол, поэтому я испугалась.

Гук что-то тихо пробормотал себе под нос, и это нечто очень смахивало на витиеватое китайское ругательство с кучей проклятий, в которых я уже неплохо разбиралась, но затем заверил меня :

---- Я позвоню ему сейчас же, Розэ. Но не уверен, что он станет меня слушать. Поэтому если потребуется, я все- таки приеду к вам.

---- Спасибо, Гук... Прости, что я снова доставляю тебе проблемы. - всхлипнула я.

Но он лишь тихо вздохнул :

----Ты ни в чем не виновата, Розэ. То, что произошло, полностью моя вина. И я должен сам всё исправить. Не волнуйся ни о чем. Я сам поговорю с Тэхеном.

---- Спасибо тебе.

Как только я положила трубку, раздался тихий стук в дверь, и я невольно вздрогнула и сжалась, зная, что за ней мог сейчас находиться лишь один человек.

Самый родной.

Самый любимый.

И теперь пугавший меня до дрожи.

Я замерла посреди комнаты, чувствуя, как дрожат руки, а ноги и вовсе грозили вот-вот отказать, и я просто не могла себя заставить сдвинуться с места.

Тишина уже начинала давить на уши, когда за дверью раздался приглушенный голос брата,тихо попросивший :

— Розэ, прошу тебя, открой дверь.

Я молчала, наконец заставив себя сделать пару шагов и тяжело прислонившись к этой самой двери спиной, но не могла заставить себя открыть её.

— Малышка, прости меня, я очень виноват…- снова послышался за ней приглушенный взволнованный голос Тэхена , и боль и отчаяние, сквозившие в нем, просто разбивали мне сердце.

Я обессиленно сползла на пол, кусая губы, чтоб снова не разреветься, ведь больше всего на свете мне хотелось открыть эту чёртову дверь.

Но я не могла. Я очень боялась.

— Родная, я знаю, что ты меня слышишь…- за дверью послышался тихий вздох, и его голос раздался совсем рядом, словно он, так же, как и я, сидел сейчас, прислонившись щекой к прохладному дереву.

Я тихо всхлипнула, думая о том, что мы могли бы сейчас держать друг друга в объятиях, утоляя тоску после долгой разлуки, и целоваться, как сумасшедшие, но рок распорядился иначе,сыграв с нами злую шутку

— Уходи, Тэхен… Просто уходи… — безжизненно выдохнула я, но он услышал.

По ту сторону двери раздался тяжёлый вздох, и брат тихо произнёс :

— Ты же знаешь, я не уйду отсюда, пока ты не откроешь.

Я молчала.

— Что ж, тогда я буду сидеть здесь всю ночь .

Я знала, что это не пустые слова, и в силу врожденного упрямства Тэхен именно так и поступит, но мои руки все ещё дрожали так сильно, что я бы при всем желании не смогла сейчас открыть ему дверь.

И я с ужасом понимала, что и не хочу этого.

При воспоминаниях о том, что произошло внизу, меня вновь начинало трясти, а глаза заволакивало пеленой слез от все ещё звучавших в голове обвинений, небрежно брошенных самым любимым голосом.

---- Делай, как знаешь, - глухо выдохнула я и прижала руку к дрожащим губам, которые все ещё саднило от его грубых поцелуев, и судорожно всхлипнула, зажимая рот ладонью, и, подтянув колени к груди, сжалась в комок на холодном полу.

Ночь, которая должна была быть наполнена счастьем, стала моим самым страшным сбывшимся кошмаром, в котором самую сильную боль мне причинил человек, которого я любила больше всех на свете . Единственный человек, который, как я думала, был на это не способен.

Но все оказалось иначе.

Начавшийся ещё вечером дождь превратился в сильнейший шторм, и за окном разразилась самая настоящая буря, а горячие слезы все текли и текли по моим щекам, не желая останавливаться...