Розэ

С чего может начаться восхитительно свежее и солнечное летнее утро? С прекрасного утреннего секса с любимым мужчиной, чувственного, ленивого, но от этого не менее крышесносного, ставшего лучшим вознаграждением за вчерашнюю муштру, ведь утро начиналось вовсе не с кофе.

А сегодня была суббота, и это значило, что Тэхену никуда не надо было идти, никакие срочные дела не требовали его немедленного вмешательства, и он был в полном моём распоряжении.

А ещё это значило, что вечером нам предстояло пережить очередную вечеринку семьи Гука, но об этом я собиралась подумать намного позже, когда окончательно проснусь.

Сон в крепких объятиях Тэхена был и правда целительным, и мне безумно не хотелось просыпаться.

Пригревшись у него под боком, я тихо дышала, уткнувшись в его тёплую шею, ощущая невероятную лёгкость во всем теле после вчерашнего потрясающего массажа и долгого крепкого сна, не нарушаемого никакими ужасами.

После его вчерашнего признания мы долго и невыносимо нежно целовались, и, похоже, Тэхену этого было достаточно.

Он прекрасно знал, что я нуждалась в нем, и всегда буду нуждаться. В его нежности, в его заботе, его любви, и нам вовсе не обязательно было заниматься любовью каждую ночь, чтоб доказать друг другу наши чувства.

Но, даже несмотря на дикую усталость после тренировки, моё тело все так же плавилось под ним, желая большего, и я отчётливо чувствовала его возбуждение и слышала сбившееся неровное дыхание, которым он обжигал мои губы вместе с такими же жгучими глубокими поцелуями, зарываясь тонкими красивыми пальцами в мои распущенные волосы и временами срываясь на хриплые стоны.

Но, стоило мне прижаться ближе и пробраться руками под его футболку, он немного отстранился, перехватывая мои руки, и покачал головой, мягко улыбаясь.

— Не сегодня, моя сладкая…

Я непонимающе уставилась на него затуманенными глазами, не сразу поняв, о чем он говорит.

— Не сегодня ?.. Но…

Заметив, как тут же вспыхнули разочарованием и беспокойством мои глаза, брат мягко улыбнулся и, обняв ладонями моё лицо, нежно погладил по щеке, прижав палец к моим приоткрытым губам.

— Тшшш, маленькая… Ты же знаешь, мне всегда тебя мало…но если не хочешь, сразу говори мне. Всё, что имеет для меня значение — это твоё счастье, малыш. Я не могу позволить, чтоб ты просто сдавалась под моим напором, уступая моим желаниям.

Я зачарованно смотрела на него, а затем повернула голову и нежно прижалась губами к его раскрытой тёплой ладони, заставив Тэхена вздрогнуть и уронить тихий вздох.

Он наклонился и нежно поцеловал меня в лоб, а затем прижался к нему своим, выдохнув:

— Я хочу тебя, Розэ… Всегда хочу. Безумно и так сильно, как никого и никогда не хотел…

Я замерла, чувствуя, как тепло становится на сердце от его тихих слов, а по венам растекается жар, но его следующие слова вырвали меня из сладкой неги, вызванной его близостью:

— Но ты слишком устала… Не хочу, чтоб ты уснула во время процесса, — шепнул он, лукаво сверкая глазами и довольно улыбаясь.

Я вспыхнула и возмущённо стукнула его в грудь, но этот обаятельный бандит лишь тихо рассмеялся и без труда поймал мою руку, поднося запястье к губам, и нежно поцеловал, с лукавой улыбкой глядя на меня из-под ресниц.

Искушая.

Соблазняя.

Обещая, что даст мне все, что я попрошу.

Все, что мне нужно было сделать — это открыто сказать ему о своих желаниях.

Я разочарованно захныкала, прикусив губы, все ещё не веря, что мне приходится умолять его о сексе, но его великодушие и забота обо мне сейчас были крайне неуместны.

Я хотела его. Безумно. До дрожи в пальцах и коленях. И мне было плевать и на усталость, и на ноющие мышцы.

Тем более, что все, что от меня требовалось--это расслабиться и наслаждаться. Позволить ему вести и все сделать самому. Позволить ему позаботиться обо мне, как он всегда это делал.

Тихо вздохнув, я прикусила губы и потянулась к его красивому лицу, нежно поглаживая по щеке.

Тэхен прикрыл глаза и тихо дышал, и сам пытаясь справиться с возбуждением, ради меня, а я не могла отвести глаз от его аристократических тонких черт, невесомо лаская взглядом любимое лицо и завороженно наблюдая за тёмными тенями, что отбрасывали на его высокие скулы пушистые трепещущие ресницы. Подняв другую руку, я провела большим пальцем по его приоткрытым губам, мягко надавив, и по ним скользнула довольная кошачья улыбка, и брат открыл глаза, вглядываясь в моё лицо.

— Вижу, мой котенок ещё не наигрался, — дразняще усмехнувшись, мурлыкнул он

— Тэхен… — слетело с моих губ неслышным шёпотом, и он наклонился ко мне ещё ближе, вмиг лишая дыхания своей близостью.

Это и пугало и завораживало одновременно — то, что моё тело переставало мне подчиняться, когда он оказывался так близко.

Дыхание сбивалось и учащалось, становясь рваным и неглубоким, а сердце пускалось в бешеный галоп, выбивая в висках сумасшедший, не поддающийся контролю ритм.

Тэхен всегда так на меня действовал, и этот вечер не стал исключением.

— Что, моя сладкая? — ласково шепнул он и провел кончиком носа по моей щеке, мягко поцеловав в уголок губ.

Я застонала, обнимая его за плечи, и уткнулась ему в шею, тяжело дыша.

— Тэхен, я… Пожалуйста, я…

Он отстранился, обнимая мое лицо и внимательно глядя мне в глаза.

— Что, моя девочка? Что ты хочешь мне сказать?..

— Я тебя хочу… Ты мне нужен… Пожалуйста… — выдохнула я ему в шею, поглаживая подушечками пальцев широкие напряжённые плечи и невесомо скользя губами по его горячей бархатной коже в вырезе футболки.

Услышав мой задыхающийся шёпот, он замер и даже, казалось, перестал дышать, позволяя моим губам блуждать по его шее, выцеловывать изящные ключицы и несильно царапать ноготками спину сквозь ненавистную футболку, до сих пор скрывавшую от меня его великолепное тело, когда возбуждение начало накатывать мощными неконтролируемыми волнами, а меня саму уже заметно лихорадило.

И только он мог унять эту дрожь, успокоить разлившийся под кожей жар нежными поцелуями и бережными касаниями.

Опираясь на руки, и часто дыша, Тэхен запрокинул голову, позволяя мне целовать его сильную шею и зарываться пальцами в тёмные мягкие волосы на его затылке, слегка сжимая и оттягивая, отчего с его приоткрытых губ срывались такие соблазнительные хриплые рыки, что меня снова и снова бросало в лихорадочный жар от этих невыносимо возбуждающих чувственных звуков

— Розэ… Что ты со мной делаешь… — хрипло выдохнул он, словно признавал своё поражение, и от того, как чувственно прозвучало моё имя, произнесенное любимыми губами, внутри все сладко сжалось и затрепетало. — Малышка… Ты уверена?.. Не делай то, чего не хочешь, лишь бы удовлетворить мои желания, — тихо выдохнул он, уткнувшись мне в шею, тяжело дыша и опаляя нежную кожу горячим дыханием.

— Да, любимый… Да, прошу…- задыхаясь, шепнула я, притягивая его ближе.

— Тише, Розэ, я понял…- улыбнулся Тэхен.

Поцеловав меня в плечо, он поднял темноволосую голову и нежно улыбнулся, наклоняясь ближе и вновь захватывая мои губы в свой сладкий плен.

Невесомые бережные касания становились все настойчивей, когда горячие властные руки проводили вдоль моего трепещущего в предвкушении близости тела, и наше дыхание сбивалось ещё больше, и я знала, что теперь уже он не остановится и не станет останавливать меня, когда, жадно отвечая на становившиеся все развязней поцелуи, я запустила руки под тонкую ткань футболки, поглаживая его сильную спину и проходя подушечками пальцев по выступающим позвонкам, и, спустившись ниже, сжала его бедра, вжимая в себя, и его приглушенный хриплый стон растворился на моих губах, исчезая следом за хитрой улыбкой.

— Вижу, мой массаж пошёл тебе на пользу, — дразняще шепнул брат, и я кивнула, улыбаясь ему в губы и не желая ни на миг от них отрываться, утопая в сладости его поцелуев.

— У тебя просто волшебные руки, — шепнула я, поняв, как двусмысленно это прозвучало, и прикусила губу, ведь мы оба знали, что эти руки умеют ещё очень многое, но брат не дал мне времени долго об этом думать. Он не дал мне думать вообще, снова приникая к моим губам, и прижался ко мне всем телом, наконец удовлетворяя моё желание чувствовать его настолько близко, насколько это вообще было возможно.

Ему пришлось отстраниться совсем ненадолго, чтоб стянуть с себя футболку, открывая моему жадному восхищенному взгляду его потрясающий мускулистый торс, и, заметив, как я смотрю на него, он нежно провел пальцем у меня под подбородком и погладил по щеке

— Это все твоё, малышка … Только твоё.

Я счастливо улыбнулась, снова принимая его в свои объятия, и он с тихим стоном наслаждения прижался к моим губам, наконец позволив себе утонуть во мне и отпустив на свободу свои желания.

В эту ночь секс был долгим, чувственным и нежным, словно Тэхен боялся причинить мне боль лишним движением, но боли больше не было, ведь меня всю с ног до головы затопило наслаждение.

Наслаждение от близости с любимым мужчиной.

И когда мы, обессиленные, лежали на смятых простынях, лениво целуясь и переводя дыхание, он подоткнул под себя моё безвольное тело, как одеяло, и закинул мою ногу себе на бедро, а руку - на грудь, шепнув:

— А теперь спи, родная. Надеюсь, на сегодня я удовлетворил все твои желания.

Я сонно улыбнулась, мурлыкнув ему в плечо:

— Более чем…

Его тихий смех растворился в моих волосах, в которые он зарылся пальцами, и я почти сразу уснула, слушая его размеренное спокойное дыхание.

Когда я открыла глаза, рассвет едва - едва брезжил за окнами спальни и Тэхен, похоже, ещё спал, и, довольная этим открытием, я уверенно закинула на него ногу и снова затихла.

В следующий раз я проснулась уже оттого, что горячие губы любимого не спеша скользили по моим обнажённым плечам, постепенно спускаясь вниз, к лопаткам и талии, и сонно мурлыкнула, выгнувшись и подставляя спину под его ленивые ласки.

Тэхен улыбнулся и тихо шепнул:

— Доброе утро, малыш. Уже проснулась?

В ответ я промычала что-то нечленораздельное, даже не открывая глаз. Да, я уже не спала, но ещё и не полностью проснулась, позволяя себе нежиться под его тёплыми ласковыми руками, и это состояние на границе сна и яви было самым лучшим и невесомым.

Я вздохнула и расслабилась, подаваясь навстречу его тёплым рукам, и над моей головой послышался тихий насмешливый хмык, означавший, что любимый брат раскусил мою хитрость, но рук не убрал, продолжая нежно гладить мою спину и целовать плечи.

Я могла бы лежать так весь день и не пожалела бы ни об одной минуте проведённого таким образом времени.

На худой конец можно было прикинуться, что я ещё сплю, чтоб он подольше не убирал рук с моей спины.

Но вскоре эти нахальные руки стали спускаться ниже, и мне стало уже не до сна.

Я вздрогнула и невольно напряглась, когда уверенные ладони Тэхена властно сжали мои бедра, едва прикрытые чёрным кружевом, а горячие мягкие губы прижались к пояснице, сорвав с моих губ судорожный вздох, переходящий в удовлетворенный полустон.

Но мне определённо нравился такой способ пробуждения, хотя моё тело, похоже, пробуждалось намного раньше разума и само тянулось к источнику наслаждения, требуя ещё, ведь мне все время было его мало.

Тэхен целовал мою спину, плечи, лопатки, проводил приоткрытыми губами по шее, осторожно убирая с неё мои распущенные волосы, гладил, ласкал, и не давал думать ни о чем, кроме него и того, как мне с ним было хорошо, и мне казалось, что за пределами этой комнаты не было ничего. Ничего, что имело бы значение и волновало меня.

Сейчас имел значение только он и волновал до дрожи.

Его ласковые руки и губы были везде, и, как бы я ни кусала губы, пытаясь сдержаться, тихие стоны все равно стали срываться с них, падая в гулкую тишину между нами и не оставляя никакого сомнения в том, что я уже не сплю и что мне безумно нравится все происходящее.

Поцелуи Тэхена становились все жарче, а руки все настойчивее по мере того, как он спускался ниже, лаская приоткрытыми губами мою обнаженную спину, целовал мой позвоночник, спускаясь к талии, большими ладонями поглаживая и сминая мои бедра, и я чуть не задохнулась собственным стоном, когда он лёг на меня, прижимаясь своими бёдрами к моим. От горячей твёрдости между ними у меня сладко заныло внизу живота, и я рвано выдохнула, когда он снова приник приоткрытыми губами к моей шее.

— Как твоя спинка, моя хорошая? — улыбаясь, шепнул Тэхен.

Нашёл время.

Я повернула голову, проворчав нечто, больше похожее на непроизносимое китайское ругательство, но его высочество лишь усмехнулся, и его тёплые губы мазнули по моей щеке.

Я удовлетворённо вздохнула, и уронила голову обратно на подушку, а он снова стал осыпать мою спину жаркими топкими поцелуями, спускаясь к пояснице, заставляя меня млеть и таять от удовольствия в его сильных уверенных руках, а затем тонкие пальцы подцепили кружевные трусики и не спеша стянули их вниз по моим ногам, и он лёг рядом, повернув к себе моё лицо и нежно целуя в губы.

Я тихо застонала в этот медленный чувственный поцелуй, не ставший от этого менее развязным, и его нахальный бархатный язык, такой же самоуверенный, как и его хозяин, тут же воспользовался этим, проникнув ко мне в рот и лишая дыхания, и Тэхен провел ладонью вверх по моим ногам, чуть разводя их в стороны и касаясь внутренней поверхности бёдер лишь кончиками тёплых пальцев, заставляя меня вздрагивать и прикусывать его губы, задыхаясь.

Я застыла абсолютно неподвижно и, казалось, даже перестала дышать, когда, оторвавшись от моих губ, он наклонился и стал целовать мою спину, а длинные пальцы провели между моих бедер, нежно раздвигая шелковые стенки и проникая внутрь всего на одну фалангу, словно желая подразнить, ведь он знал, прекрасно знал, как мне было этого мало.

— Тэхен … — беззвучно выдохнула я, безотчетно приподнимая бедра навстречу его руке, и он склонился надо мной, улыбаясь, и, мягко целуя в губы, шепнул:

— Что, моя сладкая?

«Ты ещё спрашиваешь?!» хотелось рявкнуть мне. Разбудил, возбудил, довёл до такого состояния, о котором в приличном обществе даже упоминать стыдно, а теперь спрашивает, в чем дело?

Но вместо всех этих длинных фраз с моих приоткрытых губ сорвался лишь беспомощный сладкий стон, и потрясающе красивый брюнет, находящийся сейчас со мной в одной постели, все понял без слов.

Слава богу.

Я задышала чаще, не в силах справиться с дыханием, когда его чуткие осторожные пальцы проникли глубже, раздвигая податливые стенки изнутри, и он впился мне в губы жадным собственническим поцелуем, проводя по ним языком и чуть надавливая, побуждая раскрыться и вновь впустить его, так же, как и моё, ещё не до конца проснувшееся, тело послушно впускало внутрь его пальцы.

Кто бы мог подумать, что все наши игры под одеялом будут такими сладкими…

Его жадные поцелуи заглушали мои стоны, не давая им сорваться с губ, и я могла лишь сдавленно ахать, сжимая ноги и приподнимая бедра навстречу его уверенным движениям.

Он ни на миг не отрывался от моих губ, зацеловывая их с таким упоением, словно мы не целовались целую вечность, и не прекращал работать рукой, с влажными звуками вгоняя в меня пальцы почти по костяшки.

Со сведенными ногами каждое его поглаживание и сгибание пальцев внутри ощущалось невероятно остро, и Тэхен это знал, уверенно и целенаправленно доводя меня до экстаза.

Низ живота сладко ныл, голова кружилась от его глубоких жадных поцелуев, а по венам растекался томительный жар, жаждущий найти выход. Или сжечь меня дотла.

Напряжение стремительно нарастало, заставляя меня сильнее сжимать ноги, пытаясь удержать внутри его пальцы и сминать в кулаках простыню, бессвязно шепча ему в губы «ещё…» и жадно отвечая на каждый новый поцелуй.

Но, когда по моим ногам прокатилась волна мучительно- сладкой дрожи, а внутренние стенки начали сокращаться вокруг его пальцев, стремительно приближая разрядку, Тэхен убрал руку, отчего я едва не застонала от безумного разочарования, ведь желанный оргазм был так близко, но он не дал мне опомниться до такой степени, чтоб высказать ему все, что я о нем думаю и, сжав мои ноги своими сильными бёдрами, осторожно провел горячей бархатной головкой твёрдого, как камень, члена между моими сведенными ногами и одним мягким толчком проник в моё тело, глухо застонав от наслаждения, и почти лёг на меня, наклоняясь и прижимаясь горячей грудью к моей спине, опаляя мою, открытую его ласкам, шею горячим сбивчивым дыханием и не менее горячими поцелуями.

Я уткнулась в подушку, выгибаясь в спине, приподнимая бедра навстречу его мощным и невероятно глубоким толчкам, пока он, опираясь на руки, ритмично и размашисто вгонял член до основания в моё разгоряченное его долгими умелыми ласками податливое тело, лишая меня дыхания, заменяя его на сладкие стоны, которые так любил слушать, заставляя меня кусать губы и подставлять шею под его жаркие поцелуи.

Тэхен глухо рычал, несильно прикусывая мою шею, и тут же зацеловывал ощутимые укусы, скользя тёплыми руками по плечам, и, уткнувшись мне в затылок и тяжело дыша, все чаще срывался на хриплые стоны, ускоряясь.

Я чувствовала его напор и ритм, ощущала каждый миллиметр бархатной горячей плоти, скользящей во мне и доставлявшей такое удовольствие, о котором я раньше и не подозревала, и оргазм был стремительным, ярким, и невероятно сильным, и я совершенно перестала себя контролировать, почти задыхаясь от сладостной дрожи, ослепительными вспышками растекавшейся под кожей от его быстрых резких толчков, почти перешедших в удары, от которых внутри все сладко ныло и сжималось вокруг него.

С моих губ слетали лишь беззвучные стоны, пока мой любимый мужчина прижимал меня к себе и крепко держал, осыпая поцелуями мой затылок и шею, а я могла концентрироваться лишь на том, чтоб не потерять сознание от нахлынувшей волны наслаждения.

Утренний шторм схлынул так же внезапно, как и начался, и спустя пять минут я уже лениво улыбалась, развернувшись в его руках и встретившись взглядом с затуманенными от пережитого недавно оргазма, потемневшими почти до черноты, глазами.

— Как ты спала, милая? — мурлыкнул он, проведя носом по моей щеке, и мягко поцеловал в уголок губ, и эта невесомая нежность никак не вязалась с тем ураганом страсти, что накрыл нас буквально пару минут назад .

— Ты только что оттрахал меня так, что я до сих пор не могу прийти в себя, а теперь, как ни в чем не бывало, спрашиваешь, как я спала? — я выгнула бровь, потеревшись кончиком носа об его нос, и брат приглушенно рассмеялся

— Ну, раз тебе хватает сил дерзить мне с утра пораньше, вижу, ты уже пришла в себя. И да, твой спокойный сон волнует меня больше всего на свете, — вкрадчиво мурлыкнул он, наклоняясь с явным намерением поцеловать, и я позволила ему это, с наслаждением обвивая его шею руками и прикрывая глаза с блаженным вздохом.

Но, стоило только этому самоуверенному красавчику углубить поцелуй, зарываясь пальцами в мои распущенные волосы, как я уперлась руками ему в плечи и толкнула обратно на постель, заставив перевернулся.

Тэхен тихонько хмыкнул, но подчинился, ложась на спину, и потянул меня за собой.

Полностью довольная таким раскладом, я закинула на него ногу, совершенно не стесняясь того, что была теперь полностью обнажённой, и он перетянул меня на себя.

Я давно заметила, что утром стоны были самыми сладкими и тягучими, растворяясь в поцелуях, а проникновения всегда были чувственнее, нежнее, трепетнее.И я вновь в этом убедилась, когда его член снова оказался внутри моего тела, и, не прекращая трепетно и невероятно нежно зацеловывать мои, уже припухшие, губы и обнимая меня за талию одной рукой, а другой зарываясь в мои рассыпавшиеся по плечам волосы, Тэхен аккуратно подталкивался мне навстречу, пока я скользила по нему и глухо стонала, снова и снова теряя себя в его бережных уверенных руках, мягко направляющих мои движения, чтоб затем отыскаться в невесомых лёгких поцелуях, которыми он ласкал мои губы так трепетно, словно их касались шелковые крылышки бабочек.

Мне хотелось забыться в его руках, утонуть в ласковых глубоких глазах, раствориться в поцелуях, и он без лишних слов и возражений давал мне все, в чем я нуждалась.

Солнце уже заливало всю комнату ослепительными яркими лучами, но мы все ещё нежились в объятиях друг друга. Тэхен лежал на спине и лениво гладил и перебирал мои волосы, пропуская длинные пряди сквозь пальцы, а я крепко обнимала его за талию, уткнувшись ему в грудь, и чувствовала себя абсолютно счастливой. И настолько обессиленной, что не могла пошевелить даже пальцем, не то что встать и куда-то идти.

— Сегодня вечеринка у Сохи… — протянула я, даже не пытаясь скрыть отсутствие энтузиазма в голосе.

Тэхен тихонько фыркнул и погладил меня по затылку, заставив довольно замурчать.

— Я бы с удовольствием сослался на то, что нас обоих внезапно настигла амнезия и мы забыли не только о вечеринке, но и о том, что знакомы с этой семьёй.

Услышав его недовольное ворчание, полностью отражавшее мой настрой, я тихо рассмеялась, уткнувшись ему в плечо, и, потеревшись об него носом, шепнула:

— Отличная идея, любимый. Но ты, как всегда, немного перегибаешь палку.

Он выгнул бровь и усмехнулся:

— Думаешь?

Я серьёзно кивнула, изо всех сил пытаясь не рассмеяться:

— Уверена. Тем более, нам никто не поверит… А Гук так и вовсе раскусит твоё вранье с первой же секунды.

Тэхен возмущённо зыркнул на меня из-под ресниц:

— Эй! К твоему сведению, в покер я все равно играю лучше, чем он! Так что это ещё большой вопрос, раскусит или нет!

Услышав его пламенную тираду, я снова засмеялась:

— Иногда вы с ним напоминаете мне двух маленьких мальчиков, изо всех сил доказывающих друг другу, чья машинка круче.

Глаза брата сверкнули опасным хищным блеском, который я, к сожалению, сразу не заметила, и в наказание была тут же поймана и прижата к горячем стройному телу потрясающе красивого мужчины, который склонился надо мной и, проведя носом по моей шее, вкрадчиво мурлыкнул на ухо:

— Кажется, этой ночью и утром я не раз доказал тебе, что уже давно не маленький… Но если ты все ещё нуждаешься в доказательствах, я с удовольствием тебе их предоставлю…

Я застыла под его горячими губами, лениво скользящими по моей беззащитной шее, откровенно наслаждаясь их неторопливой лаской, и он довольно улыбнулся и слегка прихватил тонкую кожу зубами, заставив меня застонать и выгнуться, вжимаясь в него.Но я бы не была Ким Розэ, если б что-то не ляпнула в самый неподходящий момент:

— Твоё поведение только доказывает мою правоту, — уже почти задыхаясь от сладких волн мурашек, которые ему ничего не стоило разбудить всего одним поцелуем, шепнула я, и брат тихо предупреждающе рыкнул, оставляя ещё один ощутимый укус на моем плече.

— Осторожней, Розэ… Ещё одно слово — и я не выпущу тебя из постели до завтра, а Гук и его неадекватная семейка могут катиться обратно в Китай, — хрипло рыкнул он, и от звука его глубокого бархатного голоса внутри разлилось сладкое тепло.

— Это обещание? — неслышно выдохнула я ему в губы, бесстрашно глядя в любимые глаза и дразняще улыбаясь, когда он навис надо мной, прижимая мои руки к кровати у меня над головой и глядя на меня потемневшим затуманенным взглядом.

— Да, — выдохнул он всего одно слово, прежде чем накрыть мои губы своими собственническим глубоким поцелуем, лишающим дыхания, а мою голову — всех мыслей и возражений.

Но постепенно его поцелуи становились мягче и бережней, и чувствуя, что я вовсе не сопротивляюсь и не собираюсь никуда от него сбегать и уж тем более не рвусь на вечеринку к моему псевдожениху, Тэхен, наконец, отстранился, мягко улыбаясь, и, погладив мои запястья, отпустил.

— Ты доказал мне все, что считал нужным? — усмехнулась я, протянув руку и погладив его по щеке кончиками пальцев.

Он довольно хмыкнул:

— Пока да.

Я закатила глаза и несильно толкнула его в грудь, отпихивая от себя и попытавшись сесть, но он дерзко улыбнулся и обхватил меня за талию, потянув на себя, отчего я снова упала ему на грудь, смеясь.

— Ну что ты делаешь, Тэхен? Отпусти, мне нужно в душ! — запротестовала я, упираясь ему в плечи и пытаясь выпутаться из его сильных рук.

— А кто сказал, что я тебя отпущу? — дразняще улыбаясь, протянул он, и мои глаза расширились.

— Ты хочешь сказать, что двух раз подряд тебе было недостаточно? — потрясённо выдохнула я.

— Именно это я и хочу сказать, — довольно мурлыкнул брат и одним движением перевернул меня, подмяв под себя и впиваясь в мои приоткрытые от возмущения губы развязным и невыносимо сладким поцелуем.

— Тэхен… Перестань… — взмолилась я, упираясь ему в грудь и зеркаля его широкую улыбку, когда он все-таки немного отстранился, наконец позволив мне вдохнуть.

— Уверена, что ты хочешь именно этого ?

Нет, ну вы посмотрите на него!

Фыркнув, я закатила глаза и вновь попыталась отпихнуть его. Снова безуспешно.И все стало ещё хуже, ведь он поймал мои запястья и прижал к кровати, сжав мои бедра коленями и полностью лишая возможности двигаться.

— Тэхен, пожалуйста… — это больше походило на стон, и мой до безумия обаятельный мучитель улыбнулся, наклоняясь к моему лицу и нежно целуя в губы.

— Мне определённо нравится, как это звучит… Скажи ещё раз…

— Нет, — я упрямо помотала головой за неимением других способов выразить свой протест самоуправством его высочества.

— Да… — тихий мурк мне в шею --- и его мягкие губы скользнули ниже.

— Нет, Тэхен, прекрати…

— И не подумаю…

Я невольно вздрогнула и прикрыла глаза, ощутив, как его горячие губы скользят по моей груди, и беспомощно застонала.

— Тэхен… Я… серьёзно… Я… больше не могу…

Услышав это, мой мучитель, наконец, поднял темноволосую голову с упавшей на глаза непокорной чёлкой и, ласково улыбнувшись, отпустил меня, оставив на моих губах нежный извиняющийся поцелуй.

— Прости, малыш… Ты же знаешь, я просто играю с тобой. Я бы никогда не стал тебя ни к чему принуждать.

Я улыбнулась:

— Знаю, родной.

Он сверкнул глазами и обезоруживающе усмехнулся, сгребая меня в охапку, и заявил:

— Но в душ мы все равно пойдём вместе! — я даже не успела опомниться, а он уже поднял меня на руки в ворохе простыней и понёс в ванную.

— Тэхен! Что ты делаешь? — я засмеялась, обхватив его плечи и болтая ногами в воздухе.

Он закатил глаза, лишь чудом не споткнувшись и не уронив меня.

— Несу тебя купать, что же ещё.

Но, как бы я не брыкалась, совместного купания избежать не удалось, так же, как и долгих ленивых поцелуев и крепких объятий, в которых я буквально утонула, замерев и слушая тихий шёпот Тэхена мне на ухо, пока на нас сверху лилась тёплая вода, а его руки блуждали по моему обнажённому телу, поглаживая и нежно сжимая и заставляя буквально льнуть к нему, отзываясь на эти невинные, по сравнению с происходившим в спальне, ласки.

— Я хочу провести так с тобой всю жизнь, — мурлыкнул он, уткнувшись мне в шею, и тихо вздохнул. Куда только делся мой грозный хищник, снова превратившись в ласкового большого кота, подставлявшего голову под мои руки.

— Стоя под душем? — поддразнила его я, проводя руками вверх по его широкой спине, и осторожно прижалась губами к сильному плечу, прикрывая глаза и замирая от нежности, затопившей сердце до краёв.

Он хмыкнул.

— Не без этого… Но просто представь, как было бы здорово просыпаться каждый день в объятиях друг друга, зная, что нам никуда не нужно спешить…- за его словами последовал мягкий поцелуй в шею, и я выгнулась, затрепетав в его руках, —… заниматься любовью так долго, как захотим… — руки брата сильнее сжались на моей талии, прекрасно зная, что ноги всегда меня подводили в такие моменты, —… принимать душ хоть полдня… — поцелуй в подбородок, заставивший меня сильнее вцепиться в его плечи.

— Завтракать… — шепнул он мне в губы, оставляя на них невесомый поцелуй и лишь слегка мазнув по ним своими, чтоб я ненароком не увлеклась.

И он так неожиданно сменил тему, что я не выдержала и засмеялась, уткнувшись ему в плечо, когда он, как ни в чем не бывало, спросил:

— Кстати, ты голодна, малышка? — та поразительная лёгкость, с которой он переключился с томных разговоров об утреннем сексе на вопросы о еде, заставила мои плечи сотрясаться от беззвучного смеха добрых три минуты.

— Нет, ну а что? — невинно поинтересовался он, лишь усугубляя мою беззвучную истерику, — Еда — это очень важно, — улыбаясь, шепнул Тэхен, поглаживая меня по влажным волосам.

Я подняла голову, все ещё улыбаясь, и, привстав на цыпочки, обняла его за шею и поцеловала, шепнув:

— Ты неподражаем, родной. Я уже говорила, что люблю тебя?

Он довольно зажмурился, как пригревшийся на солнце кот, и хитро улыбнулся:

— Кажется, я слышал нечто похожее на признание в любви, когда ты стонала подо мной полчаса назад, но я не могу быть уверен, что все понял правильно.

Я возмущённо фыркнула и пнула его по ноге, но он лишь тихо засмеялся, прижимая меня к себе ещё крепче, и миролюбиво сказал:

— Тише, тише, киса. В любом случае, я буду не против услышать это ещё раз. Столько раз, сколько ты захочешь мне это сказать…

Когда мы, наконец, выбрались в спальню, было уже позднее утро, и комната тонула в ярких слепящих солнечных лучах.

Накинув халат и собрав ещё немного влажные волосы в небрежный пучок, я позволила уже полностью одетому Тэхену снова притянуть меня к себе и поцеловать в растрепанную макушку.

Я вздохнула, крепче прижимаясь к нему и обнимая за талию

— Обычная жизнь, о которой ты так мечтаешь… Она у нас будет, Тэхен? — тихо шепнула я, согревая своим дыханием его изящные выступающие ключицы.

Его руки сильнее сжались на моей талии, и он так же тихо выдохнул:

— Обязательно, Розэ… осталось подождать ещё совсем немного, и мы навсегда оставим этот мир позади…

Я прикрыла глаза, каждой клеточкой впитывая его родное тепло и напитываясь его спокойствием и уверенностью, которой мне всегда так не хватало, без слов показывая, что верю ему.

Но был ещё один вопрос, не дававший мне покоя:

— Когда ты летишь в Японию? — я приподнялась на цыпочках, мазнув приоткрытыми губами по его подбородку, и удовлетворённо улыбнулась, услышав, как он судорожно вздохнул и обнял меня ещё крепче.

— Через неделю.

Я вздохнула, прижимаясь к нему всем телом, словно это могло удержать его здесь, со мной.

— Так скоро…

Ему не нужно было ничего больше слышать, ведь он без слов чувствовал моё состояние и непреходящую тревогу за него, которая брала меня в плен всегда, когда его не было рядом дольше одного дня.

Та его командировка в Гонконг, во время которой меня чуть не выдали замуж, теперь казалась далёким страшным сном, и я не хотела повторения.

— Не бойся, Розэ. Всё будет хорошо, я обещаю. Верь мне.

Я обняла руками его лицо и, глядя прямо в ласковые серьёзные глаза, внимательно вглядывавшиеся в мои, шепнула:

— Только вчера ты сказал мне, что никогда не перестанешь обо мне волноваться. Почему же ты ожидаешь от меня чего-то другого?

Тэхен на миг прикрыл глаза, услышав это, а затем порывисто прижал меня к себе, целуя в макушку

— Прости, милая. Просто я настолько привык решать все сам, что…

Я улыбнулась, легонько поцеловав его в шею

— Уж мне ли об этом не знать.

Какое-то время мы просто молча стояли и обнимались, и я почти выпала из реальности от того, что он не спеша водил тёплыми руками по моей спине, и очнулась только тогда, когда у меня над ухом раздался его тихий голос:

— Как ты, моя хорошая? Сегодня у тебя уже ничего не болит?

Я уткнулась ему в грудь, настигнутая запоздалым смущением, ведь не собиралась говорить ему, что теперь болело и сладко ныло совершенно в другом месте, а между ног все ещё тянуло и сжималось приятными спазмами от его напора.

— Всё хорошо, — прошептала я, пытаясь спрятать пылающее лицо в изгибе его шеи, и брат тихо рассмеялся:

— Что с тобой, котенок? Ты почему так засмущалась? Я что-то не то спросил?

Я помотала головой, радуясь, что он впервые ни о чем не догадался, и, взяв его за руки, потянула за собой к двери.

— Возвращаясь к твоему вопросу о еде, я голодная, как волк, — призналась я, надеясь, что это его отвлечёт и собьет со следа и не прогадала.

— Ну тогда пойдём завтракать. Ведь скоро уже придёт время обедать, - усмехнулся он.

Я закатила глаза:

— Ну и кто в этом виноват?

Он выгнул бровь.

— Да-да, и не смотри на меня так, это не подействует. Если бы не один до жути нахальный и самоуверенный тип, не выпускавший меня из постели все утро, нам бы не пришлось завтракать в полдень.

— Если мне не изменяет память, я не слышал ни одного возражения по этому поводу, — усмехнулся этот нахальный и самоуверенный тип, но все же позволил мне утянуть его к двери, остановив почти у самого порога и снова потянув на себя.

Я вздохнула. А спасение было так близко…

— И ещё кое-что… — вкрадчиво мурлыкнул брат мне на ухо, отчего по спине снова прошла дрожь, и я сжала его предплечья, прикрывая глаза,когда его тёплое дыхание коснулось моей шеи.

— Надень сегодня то чёрное бархатное платье, что я подарил тебе недавно.

Завтрак плавно перетек в обед, пока мы смеялись и разговаривали обо всем на свете, сидя за кухонным столом, а затем пришло время собираться на вечеринку, на которую мы оба не хотели идти одинаково сильно, и, судя по тем взглядам, что исподтишка бросал на меня Тэхен, он уже прикидывал шансы схватить меня в охапку, закинуть себе на плечо и улететь в Японию прямо сейчас.

Но проклятые условности и обязательства по- прежнему держали нас в плену.

Поэтому, к назначенному Гуком времени мы уже подьзжали к его дому, сквозь толстые стены которого все равно была слышна молодёжная музыка.

— Поверить не могу, что Сохи все же уговорила ДжиХи согласиться на это безумие, — я покачала головой, отстегивая ремень безопасности, когда Тэхен припарковался на единственном свободном месте, так как все пространство перед домом семьи Чон было забито дорогущими машинами, одна царапина на которых равнялась годовому бюджету небольшой страны.

Тэхен расслабленно усмехнулся и пожал плечами, глядя на сияющий огнями особняк.

— Наверное, она просто снова захотела почувствовать себя молодой.

— Эй, ДжиХи не такая уж и старая, — бросилась я на защиту моей будущей свекрови, и брат тихо рассмеялся.

— Вижу, вы бы неплохо спелись, если бы ты в самом деле вышла за Гука, — поддразнил меня брат , но я в ответ лишь гордо фыркнула, сложив руки на груди, запоздало заметив, каким жадным и откровенно собственническим взглядом он скользнул по моим обнажённым ногам, едва прикрытым чёрным бархатом.

Тёмный ласкающий взгляд поднялся выше, задержавшись на моей груди, и я вспыхнула, кусая губы, и повернулась к нему, намереваясь сказать ему, чтоб прекратил так на меня смотреть, словно хотел раздеть прямо здесь , но сделала это в самый неподходящий момент, как раз тогда, когда Тэхен наклонился к моему лицу и, тихо улыбаясь, шепнул:

— Кстати, не помню, говорил ли я это тебе сегодня, но ты прекрасно выглядишь, малышка.Чёрный тебе очень идёт...

Он, наверное, намеревался шепнуть мне это на ухо, но я спутала ему все карты, повернувшись, и мы теперь сидели нос к носу, а наши губы разделяло лишь дыхание.

Я вздрогнула и прикрыла глаза, когда его горячая ладонь легла мне на колено и мягко сжала, и тёплые пальцы лениво поползли выше, задевая кромку и без того короткого платья.

Я схватила его за запястье, останавливая в тот момент, когда тёплые подушечки его изящных пальцев уже поглаживали внутреннюю сторону моего бедра, каким-то чудом найдя в себе силы выдохнуть:

— Прекрати, хулиган…

Но в ответ на мой задыхающийся возмущенный полушепот, он лишь понимающе улыбнулся и нежно прижался губами к моей щеке ---близко — близко к губам, оставляя на ней пылающий след и заставляя почти застонать от разочарования, когда спустя мгновение все же отстранился, как я и просила.

— Как скажешь, малышка. Я ведь все равно возьму свое этой ночью, - мурлыкнул Тэхен, одним этим предложением запустив горячую сладкую волну дрожи вдоль моего позвоночника.

А затем, как ни в чем не бывало, выбрался из машины, обходя её, и, открыв мою дверь, протянул мне руку, помогая выйти. И устоять на негнущихся ослабевших ногах.

Ещё хуже все делали высоченные шпильки, от которых у меня уже болели ноги, а ведь вечер ещё даже не начался.

Единственный плюс был в том, что теперь я почти доставала ему до подбородка, и лучезарно улыбнувшись, Тэхен обнял меня за талию и шепнул:

— Ты готова затмить всех на этой вечеринке, красавица ?

Я улыбнулась, сжав его руку:

— Мне достаточно твоего восхищённого взгляда.

Но, едва мы переступили порог дома Чонгука, начался кошмар.

На меня сразу обрушились мощные басы грохочущей музыки, тут же дезориентируя, а к нам подлетел маленький вихрь по имени Сохи и, чуть не сбив меня с ног, повис на моем брате.

Когда я пришла в себя и повернулась к Тэхену, то увидела, что Сохи буквально повисла на нем, а мне оставалось лишь скрипеть зубами, нацепив дежурную улыбку, пока он бросал на меня беспомощные взгляды и неловко поглаживал её по спине, но и не пытался отстраниться, а Сохи, по всей видимости, в ближайшее время отпускать его не собиралась.

Он же покорно ожидал, пока её восторг поутихнет, и она сама отлипнет от него. Я тоже ждала этого с нетерпением, едва ли не большим, чем сам Тэхен.

И уже едва сдерживалась, чтоб не отодрать настырную девчонку от моего брата, пока Сохи жадно сжимала его плечи, совершенно никого не стесняясь, и что-то говорила ему на ухо, пытаясь перекричать музыку. Наверняка пела оды о том, как сильно по нему скучала.

С горькой иронией я подумала, что именно так должны были выглядеть его отношения с младшей сестрой.

Смущающие и немного неловкие обьятия и похлопывания по спине, восторг в глазах сестры и покровительственная снисходительность в улыбке брата.

Но судьба распорядилась иначе.

Мы стали друг другу намного большим, чем просто братом и сестрой.

Мы стали друг для друга целым миром, никого не впуская в него и полностью растворившись друг в друге.

Но сегодня границы нашего мира и моего спокойствия были самым возмутительным образом нарушены, и я не собиралась больше это терпеть.

Ещё ни одна девушка так нагло при мне не липла к моему брату, и я уже сжимала кулаки, намереваясь самостоятельно прекратить это безобразие.

То, что Сохи просто без ума от Тэхена, было видно невооружённым глазом всем невольным свидетелям этой неловкой и безумно смущающей сцены, среди которых был и подошедший как нельзя вовремя Чонгук, закативший глаза и уже закатывающий рукава, чтоб прийти к нам на выручку, и направляясь прямо к беспомощно застывшему другу.

Но Сохи, похоже, чувствовала себя абсолютно комфортно и естественно, совершенно не смущаясь чужих косых взглядов, ведь наконец — то объект её грёз был у неё в руках. Буквально.

Она была сама непосредственность, наконец добравшись до предмета своих воздыханий, и, судя по всему, просто млела оттого, что сильные руки Тэхена придерживали её за спину.

На помощь остолбеневшему Тэхену, не знающему, как обращаться с повзрослевшими кузинами своих друзей, наконец пришёл Гук, обхватывая Сохи за талию и в буквальном смысле оттащив брыкающуюся девушку от друга, к моему и его огромному облегчению.

— Эй, эй, мелкая, полегче. Держи себя в руках. Мне мой друг ещё нужен живым, — улыбаясь, пожурил её Гук, и она, словно очнувшись, смущённо вспыхнула и опустила глаза в пол, выдавив:

— Прости, Тэхен…

Тот лишь улыбнулся в ответ, но только я знала, что эта улыбка не была искренней.

Глядя на собравшийся вокруг преступный бомонд, теперь уже младшее его поколение, а не то, что присутствовало на нашей с Гуком помолвке, мне с трудом верилось, что ещё этим утром мы с Тэхеном нежились в постели, наслаждаясь друг другом на смятых протынях, и он был только мой и ничей больше.

А теперь мне снова приходилось делить его со всем миром, ведь я прекрасно видела те жадные и откровенно оценивающие взгляды, которые бросали в сторону моего брата молодые светские львицы, гадая, почему же самый завидный жених и богатый наследник многомиллионной корпорации до сих пор не женат, и надеясь поймать его в свои сети.

Мне было тошно уже от этих мыслей и от их взглядов и фальшивых улыбок, но я снова вынуждена была играть роль примерной сестры и безумно влюблённой невесты лучшего друга старшего брата

От меня не укрылось, как облегчённо вздохнул Тэхен, когда Сохи оказалась от него на расстоянии вытянутой руки, хоть и продолжала смотреть на него влюблёнными глазами. Именно по этой причине её все ещё держал Гук, крепко обхватив за талию и не давая сдвинуться с места.

Теперь наша компания снова была в сборе, и брат придвинулся ближе ко мне, незаметно погладив по руке, словно извиняясь за недавнюю сцену.

— Привет, ребята. Рад вас видеть, — ослепительно улыбнулся принц Гонконга, как всегда безупречно играя роль радушного хозяина дома, и, задвинув Сохи себе за спину во избежание дальнейших эксессов, шагнул ко мне и, наклонившись, с улыбкой шепнул:

— Привет, дорогая…

Я улыбнулась в ответ, когда его губы невесомо мазнули по моей щеке, а стоявший рядом Тэхен напрягся и застыл, ощущая себя точно так же, как и я минуту назад, когда Сохи пыталась задушить его в объятиях.

Но он, так же, как и я, ничего не мог сделать. О Господи, это было невыносимо.

Но Гук, мгновенно оценив повисшее с воздухе напряжение, не стал долго испытывать судьбу и терпение моего брата, почти сразу же отстранившись, и Сохи, похоже, наконец заметила меня, и тут же бросилась ко мне с такими же удушающими объятиями и защебетала мне прямо в ухо:

— Привет, Розэ! Я так рада, что ты пришла!

Я усмехнулась, погладив её по спине:

— А я уж думала, что и не удостоюсь такой чести, ведь, стоило тебе увидеть Тэхена, ты и думать обо мне забыла, да, малышка?

Сохи виновато вспыхнула и умоляюще сложила руки перед собой, глядя на меня огромными глазами:

— Прости, пожалуйста, Розэ. Я понимаю, что повела себя недостойно.

Я рассмеялась, на этот раз искренне, и, взяв её под руку, немного отошла от парней, уже о чем-то говоривших с самым серьёзным видом.

— Все в порядке, Сохи. Я прекрасно понимаю, что ты скучала по Тэхену и твоё поведение вызвано радостью от встречи с ним. Но, скажу тебе по секрету, у него уже есть девушка…

Я сама не знала, зачем сказала это, зачем солгала, и видя, как потрясённо расширились глаза Сохи, уже жалела об этом, но не могла взять свои слова назад. Но, вспомнив, как она вела себя с ним только что , я решила, что это немного поубавит её пыл. Осталось только посвятить Тэхена в наличие у него мифической девушки.

Оглянувшись на брата, я увидела, что он уже вовсю что-то обсуждает с Гуком, поэтому даже не сопротивлялась, когда Сохи вцепилась мне в руку мёртвой хваткой и потащила в боковой коридор, ведущий на кухню, где музыка, гремевшая в холле, не так сильно оглушала.

— Это правда, Розэ? — взволнованно спросила Сохи, изо всех сил сжимая мою руку, словно от моего ответа зависела её жизнь.

Мне было жаль развенчивать её грёзы об их счастливом совместном будущем с моим братом, но сегодня кузина Гука перешла все границы, и я не собиралась это так оставлять. Ведь, похоже, до тех пор, пока она будет думать, что Тэхен свободен, она ни перед чем не остановится, чтобы добиться его внимания.

Поэтому на моем лице не дрогнул ни один мускул, когда я, глядя ей прямо в глаза, твёрдо заявила:

— Да, Сохи. Тэхен обручен, и уже давно.

Я сразу заметила, как помрачнела кузина Гука, но в какой-то степени я чувствовала облегчение.

Возможно, теперь она немного поубавит свою прыть и фантазию.

— Кто она, Розэ? Я её знаю? — потребовала ответа китайская птичка, все так же не выпуская моей руки.

Но я покачала головой:

— Прости, но я не могу тебе сказать. Они с Тэхеном давно любят друг друга, но встречаются тайно и не хотят афишировать свои отношения. Поэтому я не имею права разглашать эту тайну.

Сохи тяжело вздохнула, но все же выдавила:

— Понимаю… Зря я так долго отсутствовала, возможно, если б я вернулась раньше, у меня ещё были бы шансы завоевать сердце твоего брата…

— Прости, малышка. Я не хотела говорить тебе об этом, чтоб не расстраивать, но это для твоего же блага. Тэхен очень любит свою невесту, и я не хочу, чтобы ты страдала, питая иллюзии и ложные надежды.

— Как давно они вместе?

— Два года, — не моргнув глазом, солгала я.

Сохи кивнула, опустив голову, и наконец отпустила меня, но затем на её губах вновь заиграла улыбка, хоть и не такая яркая, как прежде, но похоже, Сохи решила не унывать, и, схватив меня за руки, вновь потянула в холл.

— Я поняла, Розэ. Спасибо, что сказала мне об этом. Но сегодня я все равно планирую оторваться по полной.

Что это означало, я поняла очень скоро.

Как только мы вышли в главный зал, я сразу же нашла глазами брата, и они с Гуком устремились к нам.

— Вот вы где, девчонки, — усмехнулся Гук, тут же оказываясь рядом со мной, и, взяв под руку на правах жениха, положил моё запястье на свой согнутый локоть.

— Дорогая, ты сегодня просто ослепительна, — улыбнулся он и словно невзначай погладил меня по руке.

Я выдавила дежурную улыбку, но даже это далось мне нелегко под потемневшим тяжёлым взглядом Тэхена, которым он прожигал Гука насквозь.

— Спасибо, Гук.

— Хотите чего-нибудь выпить? — предложил хозяин дома, но я покачала головой, так же как и Тэхен.

— Тогда пойдёмте танцевать! — встряла Сохи и, схватив за руку опешившего Тэхена, потянула его за собой в самую гущу толпы.

И, хоть он и был на голову выше почти всех присутствовавших в зале, я почти сразу потеряла его из виду и вздохнула.

Но тёплая рука Чонгука легла мне на талию, и он улыбнулся, наклонившись ко мне:

— Не волнуйся, Розэ. Твой брат в надёжных руках. А я в свою очередь не дам тебе скучать, — он подмигнул, а мне осталось лишь закатить глаза и последовать за ним.

«… Постой, присядь рядом со мной на минутку, давай поговорим? Просто посмотри мне в глаза чуть дольше, и сегодня я позволю тебе увидеть то, что скрывается за маской. Не уходи сегодня, просто не уходи. Будь рядом со мной и не позволь забыть тебя. Не бросай меня… "

Гук провел меня через весь огромный зал, уверенно лавируя среди подвыпившей нарядной молодежи, и крепко сжимая мою руку, время от времени улыбаясь знакомым, но нигде надолго не останавливаясь и, завернув за угол, вывел меня на уже знакомую терассу, захватив по пути два бокала с шампанским и протягивая один мне.

Я благодарно улыбнулась и приняла бокал, тут же делая глоток.

Краем глаза я заметила, что друг пристально наблюдает за мной, и, не притронувшись к своему шампанскому, просто отставил бокал на перила.

Повисшая между нами тишина нисколько не напрягала, и я вновь подумала, что вся моя жизнь с недавних пор состоит из одних сплошных дэжавю.

Два месяца назад мы точно так же стояли на этой самой терассе и пили шампанское.

И тот наш разговор я тоже прекрасно помнила. Черт меня дёрнул спросить друга о том, не грозит ли мне увидеть его в скором будущем у алтаря, и он ответил, что я увижу его в церкви, только если сама буду стоять у алтаря вместе с ним.

Господи… Если бы мы только знали…

Если бы мы только знали, как все обернётся, и что та наша шутливая болтовня станет пророческой…

И теперь мне было уже не до шуток.

— Как поживает моя прекрасная невеста? — с улыбкой начал разговор Чонгук , и я пожала плечами, слегка улыбнувшись.

— Все хорошо, правда, — ну, не учитывая того, что я сама подписала себе смертный приговор, собственноручно выбрав палача, когда заставила Тэхена стать моим тренером.

Но наши с ним тренировки казались мне чем-то настолько личным, что я не хотела делиться этой тайной абсолютно ни с кем. К тому же, если он каждый раз будет делать мне такой потрясающий массаж, перетекающий в не менее потрясающий секс, то, думаю, я смогу это пережить.

— А как ты, дорогой? — не упустила я шанса его подразнить. В отличие от Тэхена, у Гука с чувством юмора все было в порядке, и мне не грозили заткнуть рот поцелуем после каждого поперёк сказанного слова. — Как я вижу, ты все ещё жив, и даже вполне цел и невредим, а это значит, что мой сиятельный брат ничего тебе не сделал после того, как ты выдал мне все его тайны, и твои опасения были абсолютно беспочвенны.

Гук неопределённо пожал плечами, с лёгкой улыбкой глядя вдаль.

— Возможно, все дело в том, что мы теперь почти не видимся и ему не до меня.

Мне послышалась какая-то затаённая грусть в его голосе, словно он уже заранее смирился с тем, что, потерявшись друг в друге, мы совсем перестали его замечать, а скоро и вовсе исчезнем из его жизни. Мне стало жутко неловко, но я не успела ничего сказать, как он перевёл тему в более безопасное русло и, повернувшись ко мне, облокотился о перила, взяв в руки бокал, и, сделав небольшой глоток, отчего шипящая игристая жидкость вспыхнула золотой пылью сквозь тончайший хрусталь, поймав золотые закатные блики, мягко улыбнулся, склонив голову к плечу и глядя на меня.

— Я очень рад, что ты пришла, Розэ, — тихо сказал Гук, и я кивнула, улыбнувшись, и наконец перевела на него взгляд.

Не знаю, почему, но его присутствие всегда успокаивало меня почти так же сильно, как и близость Тэхена, ведь Гук был одним из тех, кто знал все мои тайны и кому я полностью доверяла.

— Не могу сказать, что я в восторге от того бедлама, что устроила Сохи в вашем доме, но тебя я тоже рада видеть, Гуки.

Он вскинул брови и усмехнулся, уловив тонкий сарказм в моем голосе

— Я и сам не люблю все эти шумные тусовки с малознакомыми людьми, ты же знаешь, но когда женская часть нашей семьи объединяется в единый фронт, они становятся страшной силой, — драматично вздохнул мой будущий супруг, и я закатила глаза, тихонько фыркнув.

— О да… Сочувствую тебе, Гук. Как ты выдерживаешь этот ураган двадцать четыре часа в сутки?

Он вздохнул ещё тяжелее и, придвинувшись ко мне, сообщил, понизив голос до скрытного полушепота.

— Только не выдавай меня никому, дорогая, но я почти перебрался жить в один из наших клубов.

Услышав это, я не выдержала и прыснула:

— Ты серьёзно?

Он кивнул с самым трагичным выражением лица, которое я когда-либо видела.

— Более чем. Видишь, на какие жертвы мне приходится идти ради семьи?

Я закатила глаза и покачала головой, все ещё улыбаясь до ушей. Бедный Гуки. Я и не заметила, как моё, упавшее до нуля, настроение, вновь взлетело, и моя улыбка стала искренней и тёплой.

— Поверь, дорогой, я безумно тебе сочувствую, но не думаю, что Тэхен пустит тебя к нам пожить, даже если услышит эту трагическую историю.

Он махнул рукой, показывая, что даже и не рассчитывал на подобный исход, и, сняв маску клоуна, склонил голову к плечу и улыбнулся уже мягче, придвигаясь ко мне так близко, что наши локти почти соприкоснулись, и я не стала отодвигаться, но внезапно смутилась и перевела взгляд на раскинувшийся внизу сад.

— Кстати, о Тэхене, — тихо сказал Гук, и я удивленно вскинула брови, повернувшись к нему.

— Ты хочешь что-то узнать о нем от меня? — недоверчиво поинтересовалась я. — Вряд ли я смогу тебе чем-то помочь, ведь обычно это ты выдаёшь мне все его секреты.

Он беспечно усмехнулся, откидывая золотисто- русую чёлку с глаз и став в этот момент похожим на беззаботного мальчишку, а не на смертельно опасного монаха Шаолиня.

— Скорее всего, я сейчас выболтаю ещё один его секрет, но терять мне все равно уже нечего, так что я рискну, — усмехнулся он, делая ещё один глоток из своего бокала.

Я заинтересованно повернулась к нему, ведь тайны Тэхена стоили очень дорого, и, раз уж любимый брат не считал нужным посвящать меня в них, у меня был запасной вариант.

Я скрестила руки на груди и выжидающе вскинула бровь, заметив, каким восхищенным взглядом Чонгук скользнул по моей фигуре, но его внимание не было мне неприятно.

— Он недавно признался мне, что запер тебя в спальне в тот день, когда ездил на встречу с Тэном…- наконец, снова встретившись со мной взглядом, протянул Гук.

Я помрачнела и отвела взгляд, но промолчала, позволяя ему закончить.

— И говорил, что ты очень сильно на него обиделась. И отчасти эта вечеринка — способ тебя развлечь и помочь развеяться.

Я недоверчиво уставилась на него, а затем покачала головой.

— Ну и кому из вас двоих, умников, принадлежала эта гениальная идея? Вы же оба прекрасно знаете, как я ненавижу подобные сборища, — фыркнула я, снова потянувшись за алкоголем, чтоб снять стресс.

Боже мой, с кем мне приходится иметь дело… И они ещё считают себя старше? А в большинстве случаев ведут себя, как дети малые…

Но, видя, что я помрачнела, друг поспешил реабилитироваться, применив самую тяжёлую артиллерию, а обезоруживающе улыбаться Гук умел всегда и вовсю использовал это оружие, владея им так же превосходно, как и стилем Южный кулак.

— Ну прости меня, дорогая… Честно говоря, на своего братца можешь злиться, сколько хочешь, и жаловаться мне на него в любое время, ведь я прекрасно знаю, какой у него несносный характер, но я не хочу, чтоб ты сердилась ещё и на меня, — взмолился Гук, сложив руки перед собой в молитвенном жесте и преданно заглядывая мне в глаза и едва не падая на колени, чем грозил вызвать у меня новый приступ смеха до слез, и я махнула рукой, в очередной раз закатив глаза и фыркнув, мол, что с вас, двух раздолбаев, возьмёшь, но, не выдержав, тихо рассмеялась.

Гроза Сеула.

Как же…

Принц мафиозной элиты, не знающий, что делать с дующейся на него сестрой (хотя, будем откровенны, дулась я на него не так уж долго, ровно до того момента, когда он своими поцелуями стёр все мои обиды и тревоги. Не знаю, с чего он взял, что ему все ещё нужно было заслуживать моё прощение этой дурацкой вечеринкой).

И гроза Гонконга, помогающая ему утихомирить сестру, но лучше бы он в это вообще не лез.

Два сапога пара.

Мужчины, что с них взять.

Но мой смех оборвался в тот момент, когда моя рука оказалась пойманной и надёжно зафиксированной в тёплой хватке красивых пальцев Чонгука, а сам он поднёс моё запястье к губам и нежно поцеловал, не сводя с меня тёплого, пронизывающего насквозь взгляда.

— Надеюсь, я прощен, любимая? — вкрадчиво мурлыкнул мой суженый, и я уставилась на него во все глаза, впервые не зная, шутит он или нет.

Я застыла, не в силах отвести взгляд от его гипнотических золотых львиных глаз, и едва заметно кивнула, прикусив губы.

И если Тэхен гипнотизировал меня своими глубокими, тёмными, как безлунная ночь, ласковыми глазами, лишь на первый взгляд казавшимися безмятежными, ведь я прекрасно знала, что они больше походят на глубокие тёмные воды полночного озера, - обманчиво спокойные, но таящие в себе опасные подводные течения, скрывающиеся в самых холодных и недоступных глубинах, то глаза моего друга напоминали летний закат, такой же, что горел сейчас в небе над нами, и в них плескалось тепло и спокойствие, как прозрачная чистая вода, сквозь которую можно было рассмотреть каждый камушек и песчинку на дне, когда он мягко улыбнулся и произнёс едва слышно:

— Тэхен прячет тебя от меня, Розэ… Я так давно тебя не видел и безумно скучаю по моей давней подруге. Скучаю по нам…

Затаённая тоска в его мягком бархатном голосе больно царапнула по сердцу, в который раз заставив меня ощутить себя безумно виноватой, и я прикусила губы, умолчав о том, что Тэхен прячет меня не только от него, а вообще от всего мира, доверяя находиться рядом со мной только самым надёжным и проверенным своим людям, но не смогла ничего сказать, все ещё завороженно наблюдая за игрой солнечного закатного света и янтарных озорных искорок в медовый глазах молодого льва, смотревшего меня с таким нескрываемым обожанием, которое он наконец позволил мне увидеть, и от которого я невольно терялась и уже не знала, как себя вести.

С одной стороны это был мой Чонгук, мой самый близкий, самый лучший друг, с которым мы были знакомы так давно, что уже стали практически родными.

Но с другой, я словно видела его впервые и понимала, что совсем не знаю этого шикарного молодого мужчину, красивого, статного и уверенного в себе, в которого превратился мой друг детства и который теперь являлся моим женихом в глазах всего мира.

И если бы кто-то сказал мне два месяца назад, что моя жизнь сделает такой стремительный и крутой вираж, я бы никогда не поверила.

— Я тоже скучаю по тебе, Гуки… — прошептала я, и он тепло улыбнулся, а его глаза на миг вспыхнули золотым огнём.

— Рад это слышать, малышка.

Мы какое-то время просто стояли молча, неотрывно глядя друг другу в глаза, а затем он придвинулся ещё ближе, заставив меня заволноваться, когда едва слышно шепнул, все так же не выпуская моей руки:

— Ты потрясающе выглядишь, любимая, — и тепло его изящных тонких пальцев, обхватывавших моё запястье, медленно растекалось вверх по всей руке, а моё дыхание сбивалось по мере того, как он наклонялся все ближе, и вскоре я могла уже увидеть свое растерянное отражение в его янтарных глазах.

— Чонгук … Что… Что ты делаешь?.. — едва слышно прошептала я непослушными губами, и он, словно опомнившись, застыл и почти перестал дышать, а затем, наконец, отвёл взгляд, позволяя мне выдохнуть, хоть я даже не осознавала, что все это время почти не дышала, зачарованная его близостью.

Он едва слышно вздохнул, тут же попытавшись скрыть свою тоску за беззаботной улыбкой, но я все равно заметила её, и мне стало безумно жаль этого прекрасного парня, такого хорошего, преданного и бескорыстного, который ошибся только в том, что полюбил не ту девушку, отдал свое горячее сердце той, которая не могла ответить ему взаимностью, и любить его так, как он того заслуживал.

Протянув руку, он невесомо провел по моей щеке кончиками пальцев, отводя выбившуюся прядь мне за ухо, и шепнул:

— Розэ, прости, я…

Но затем на терассе послышался звонкий голос ДжиХи, и я застыла, не зная, что делать.

Гук, как всегда, сориентировался быстрее меня, обнимая за талию и снова придвигаясь почти вплотную, и, наклонившись, шепнул мне прямо в губы:

— Ну же, малышка, подыграй мне…

Я застыла, вцепившись в его руки, крепко обнимавшие меня за талию, не смея дышать, не смея шелохнуться, ведь теперь его мягкие губы были так близко, что нас разделял всего лишь вздох, но он не предпринимал попыток поцеловать меня, просто стоял, крепко обнимая за талию, уверенно и спокойно, и я ощущала его тёплое дыхание на моих губах, но он не двигался, так же, как и я, словно застыв во времени и в этом золотом закате, слепившем глаза и путавшемся в волосах лёгким душистым ветром.

Голос его мамы раздался совсем рядом, а затем тут же стих, и спустя несколько мгновений я поняла, что она поспешила удалиться, оставив сына наедине с невестой.

Гук тоже это понял, и с большой неохотой, которая отчётливо сквозила в том, как его руки нежно и медленно провели по моей спине, прежде чем отпустить меня, отступил и слегка улыбнулся.

— Прости за это, Розэ. Но я должен был устроить это небольшое представление, ведь мама уже начинает сомневаться в серьёзности наших отношений.

Я снова прикусила губы, почувствовав себя совсем паршиво, и мне впервые показалось, что и он выглядел немного осунувшимся и усталым. Видимо, ему тоже надоело играть роль вечно позитивного мажора, которому все нипочём. Но я прекрасно видела и понимала, что он тоже безумно устал от всего этого. От того, что нужно постоянно поддерживать имидж, от груза ответственности, от ожиданий родителей, от нашей лжи. Он просто нуждался в том, чтоб его любили. Так же, как и мы все.

И Гук заслуживал любви больше, чем кто-либо другой.

Глядя на то, как он задумчиво смотрит вдаль, засунув руки в карманы брюк, на уже начинающий темнеть горизонт над деревьями, я понимала, что какая-то часть моей души всегда любила его, этого доброго, открытого и, несмотря ни на что, чистого и благородного парня, и, не раздумывая больше ни минуты, я потянула его к себе и порывисто обняла, уткнувшись ему в шею и крепко сжимая сильные плечи.

Гук вздрогнул и первое время просто стоял, не зная, что делать, ведь явно не ожидал от меня такого шага. Но затем тёплые сильные мужские руки крепко обняли меня в ответ, поглаживая по спине, обтянутой чёрным бархатом, и нежно зарываясь в волосы, в которые он уткнулся носом, и с тихой, чуть насмешливой улыбкой, шепнул:

— Что это, Розэ? Я удостоился объятий самой Ледяной принцессы?

Я тихонько фыркнула, вдыхая приятный терпкий аромат дорогого одеколона, исходящий от его горячей кожи, изо всех сил борясь с желанием двинуть кулаком ему под ребра за эти его вечные неуместные шутки, но тогда весь мой благородный порыв в желании утешить его сошёл бы на нет, и я лишь ограничилась сухим шипением:

— Лучше замолчи и обними меня, как положено, любимый, вдруг ещё кому-то вздумается выйти подышать свежим воздухом.

Он тихо хмыкнул, маскируя сдавленный смех, но выполнил мой приказ, положив голову мне на плечо и тихо дыша, и мы какое-то время просто стояли, наслаждаясь тишиной.

И я с удивлением поняла, что мне безумно уютно и спокойно в его руках.

— Ты же знаешь, что я бы предпочёл никогда не выпускать из объятий мою любимую невесту, но, похоже, горизонт уже чист, — тихо шепнул Гук, осторожно погладив мои лопатки, и немного отстранился, с дерзкой ухмылкой глядя на меня сверху вниз.

— Вы позволите отпустить вас, моя королева? А то, не дай бог, это увидит ваш брат, и тогда мне точно конец.

Подыграв ему, я царственно кивнула, но затем мы оба сложились пополам от смеха, разряжая ту неловкую атмосферу, возникшую после нашего почти поцелуя.

Вытирая слезы, выступившие от смеха, и все ещё улыбаясь, я невольно поежилась и обняла себя руками от неожиданного порыва свежего вечернего ветра. Гук это сразу же заметил и нахмурился.

— Розэ, давай вернёмся в дом? Уже холодает, и ты наверняка замёрзла? — с улыбкой предложил мой верный рыцарь, но я схватила его за руку, удержав на месте.

— Гук, подожди.

Он удивленно взглянул на меня, вскинув брови, но остановился, выжидая, что я захочу ему сказать.

Сделав глубокий вдох, я подошла ближе и, взяв в ладони его лицо, чтоб со стороны это выглядело, как воркование влюблённых, и никто не услышал предназначенных ему слов, тихо сказала, глядя ему прямо в глаза:

— Гуки, ты мой самый лучший друг и ты это знаешь. Я безумно благодарна тебе за все, что ты для меня сделал, но я по- прежнему чувствую себя ужасно виноватой из-за того, что втянула тебя во все это. Прости, пожалуйста. Если бы был другой способ все решить, я бы…

— Тшшш… — он ласково улыбнулся, и в следующий миг его палец лёг мне на губы, призывая к молчанию.

Я послушно умолкла и подняла на него глаза, даже не пытаясь отстраниться, ведь знала, что он никогда не сделает мне больно.

— Не волнуйся об этом, Розэ. Я ни о чем не жалею. И хочу, чтоб и ты не жалела и не сомневалась во мне. Я с вами до конца. И если бы мне пришлось снова делать выбор, я бы поступил точно так же. Я выбрал бы тебя.И я хочу, чтоб ты знала, что для меня самое важное — чтоб ты была счастлива.

Я застыла, ощутив, как его руки осторожно легли мне на талию, притягивая ближе, и он наклонился, мягко поцеловав меня в лоб, а я зажмурилась, пытаясь прогнать непрошенные слезы.

Его слова были такими искренними и тёплыми, но ранили в самое сердце, ведь я совершенно не заслуживала такой преданности и самоотверженности.

Не заслуживала его любви и не хотела быть причиной его страданий.

Вчера Тэхен сказал мне то же самое, заверив меня, что для него не было ничего важнее моего счастья, но меня пугали такие признания, ведь я была всего лишь избалованной принцессой мафии, глупой девчонкой, мало что знавшей и умевшей, и практически бесполезной, и совершенно не заслуживала, чтоб ради меня шли на такие жертвы.

Но, видимо, мои верные и преданные мне ангелы--хранители считали иначе, и мне не под силу было их переубедить.

Заметив, что я кусаю губы, чтоб не заплакать, Чонгук нежно приподнял мой подбородок и, склонившись ко мне, мягко улыбнулся и тихо шепнул:

— А вот этого не надо, малышка. Не стоит из-за меня плакать. Поверь, я того не стою.

Я покачала головой, а горячая солёная дорожка все же прочертила мою щеку.

Он нахмурился и нежно стёр её большим пальцем.

— Не говори так, Гуки. Ты самый лучший человек из всех, кого я знаю. Самый добрый, самый верный, самый…

Но он не дал мне договорить, порывисто прижав меня к себе, совсем, как я недавно, и, погладив по спине, тихо шепнул:

— Ну все, все, моя хорошая, не плачь...

Я шмыгнула носом и вцепилась в его пиджак, уткнувшись в его белоснежную шелковую рубашку, но мне было даже не стыдно ни за мои слезы перед ним, ни за слова, что я сказала.

Похоже, сегодня был вечер откровений.

И он уже больше не шутил, понимая, что я говорила серьёзно и от чистого сердца, и все наши шутливые подколы были забыты, уступая место чему-то новому в наших отношениях, чему- то такому, чего в них никогда не было прежде.

Терпеливо дожидаясь, пока я немного успокоюсь, а моя хватка на его спине ослабнет, Гук успокаивающе гладил меня по плечам и что-то тихо шептал мне в волосы, но я не разбирала слов, просто слушая его голос и гадая, за что мне достался такой хороший друг, пока на город неспешно опускалась бархатная летняя ночь.

Наконец, немного успокоившись, я отстранилась от него, смущённо вытирая глаза, и он молча протянул мне белоснежный платок, неизвестно откуда возникший в его руке.

— Спасибо, — Я благодарно улыбнулась, но он лишь отмахнулся, убирая с моего лица растрепавшиеся волосы.

— Пустяки, мелкая. Пойдём в дом, ты уже совсем заледенела.

Я кивнула и позволила ему взять меня за руку, ощущая, как успокаивающее тепло его ладони словно проникает в самое сердце.

Он держал уверенно и крепко, совсем, как Тэхен, и я знала, что и эти руки никогда не позволят мне упасть.

— Прости за эту сцену, — тихо произнесла я, когда он потянул меня к выходу.

Он обернулся и, мягко сжав мои плечи, так же тихо сказал, серьезно и внимательно глядя мне в глаза

— Всё хорошо, Розэ. Но, прежде чем мы вернёмся в зал, я хочу, чтоб ты пообещала мне только одно.

Я кивнула, выжидающе глядя на него.

Он протянул руку и нежно погладил меня по щеке, наклонившись и шепнув:

— Пообещай мне, что никогда больше не будешь из-за меня плакать.