Тэхен

Я даже не помнил, как заснул на коленях Розэ, балдея от её ласковых пальчиков в моих волосах, пока она что-то тихо мурлыкала, усыпляя меня своим нежным голосом, а когда проснулся, была уже глубокая ночь.

На фоне приглушенно шёл какой-то фильм, и Розэ тоже спала, уронив голову на плечо. Глупышка…

Не захотела будить меня и сама уснула в такой неудобной позе, да ещё, к тому же, я, наверняка, отлежал ей ноги.

Неужели небольшой спарринг с Гуком, в котором я даже не выложился на полную, так вымотал меня, что я вырубился, даже не осуществив все то, что обещал сделать с моей куколкой?

Я усмехнулся себе под нос и покачал головой.

Стареешь, Тэхен.

Розэ, наверное, разочарована, что ты не сдержал обещание.

Ничего, милая, у нас впереди ещё много ночей, и все будут нашими, до тех пор, пока я буду нужен тебе…

Она тихо вздохнула во сне, привлекая к себе моё внимание, и я склонился над ней, отводя с её лба светлые пряди. Они шёлковой волной заструились по моим пальцам, и она сонно улыбнулась, неосознанно подавшись к моей руке.

В сердце разлилось тепло и нежность, грозившие затопить собой меня всего, а затем и эту комнату, дом, весь мир, и я понял, что ничто и никогда больше не будет иметь для меня значения, кроме любви этой девушки, которую я пообещал оберегать до самого конца любой ценой.

Я не хотел её будить, но, не выдержав, все же наклонился, накрывая её мягкие губы своими и скрадывая её тихий вздох,и они приоткрылись, поддаваясь под моей лаской, и я ощутил, как тонкие прохладные пальчики сестры утонули в моих волосах. Эти пальчики хотелось нежить поцелуями и греть в ладонях, никогда не отпуская на свободу маленькие ладошки, так доверчиво вложенные в мои руки.

Тихо замурчав, Розэ подалась ко мне, обнимая за шею и отвечая на поцелуй. Черт, я все же разбудил её, но теперь было уже поздно жалеть.

— Уже утро? — мурлыкнула она, лениво поглаживая мой затылок, отчего мурчать захотелось уже мне, и я улыбнулся, покачав головой и потеревшись носом о кончик вздернутого своенравного носика.

— Ещё глубокая ночь, малышка.

— Тогда почему ты не спишь?

— Кажется, я выспался на неделю вперёд. Почему ты меня не разбудила?— проворчал я, обнимая её сонное и до безумия очаровательное личико, неторопливо поглаживая по тёплым бархатным скулам большими пальцами, и она смешно наморщила нос, зажмурившись и покачав головой.

Похоже, моя обеспокоенность и недовольство тем, что она пожертвовала своим комфортом ради того, чтоб я полночи дрых, как убитый, её только забавляли, и Розэ смотрела на меня улыбающимися сонными глазами, как маленький котенок.

— Ты устал и тебе нужно было отдохнуть. А я так люблю смотреть, как ты спишь… Во сне ты кажешься не таким уж и грозным, — улыбнулась она и я тихо фыркнул.

— Значит, спящим я тебе нравлюсь больше?

— Ну… — Розэ прикусила нижнюю губу, что всегда действовало на меня, как мощнейший афродизиак, не зная, как ответить, и я тихо засмеялся, придвигаясь ближе к ней и шепнув:

— Расслабься, малыш, я же просто шучу. Я все про тебя знаю.

— Да неужели? — она легонько пихнула меня в грудь, усмехнувшись, и попыталась отодвинуться, но я не собирался позволять ей ускользнуть от меня.

— Даже не сомневайся… — я мягко сжал её подбородок пальцами и вкрадчиво шепнул, почти касаясь её губ своими:

— И я все ещё помню, что обещал тебе кое-что в тренировочном зале… — с улыбкой отмечая, как она вспыхнула и отвела взгляд, снова кусая свои сладкие губки, с которых слетело тихое «Ох…»

Я положил ладонь ей на талию, притягивая ближе и мягко накрывая послушно приоткрывшиеся губы, вовлекая в неспешный ласковый поцелуй, давая понять, что ни к чему её не принуждаю, и все будет так, как она захочет.

Розэ провела ладошками по моим плечам, чуть сжимая их и податливо выгибаясь в моих руках, отчего моё тело моментально отозвалось, учащая пульс и сбивая дыхание.

Она была такой трогательно очаровательной после сна, тёплой и уютной в длинной домашней футболке и коротеньких шортиках, что мне хотелось зацеловать её до беспамятства и только потом перейти к главному, если она захочет.

Неспешные ленивые поцелуи в полутемной спальне нравились мне даже больше, чем бурный секс.

Возможность чувствовать её рядом, наслаждаться её теплом, слушать, как она тихо дышит, иногда срываясь на тихие сладкие полустоны, как льнет ко мне, прижимаясь все сильнее по мере того, как нарастает возбуждение и одних поцелуев становится уже недостаточно, чтоб удовлетворить жажду близости, желание быть настолько близко, насколько это вообще возможно-- все эти крупицы украденного счастья были самым драгоценным, чем я владел в этой жизни, а сладкие мимолетные мгновения складывались в минуты и часы, превращаясь в нашу собственную вечность, в которой были только мы двое, и в которую мы всегда могли вернуться, если начнём тосковать друг по другу.

Драгоценные моменты близости, тепла, полного доверия-- всего того, чего так не хватало этому жестокому миру, — все это у нас теперь было, и я не собирался отказываться от этого подарка судьбы.

Мы с Розэ были похожи на давно женатую супружескую пару, что была полностью настроена друг на друга, никого не пуская в свой мир. И сейчас, просто целуясь, обнимаясь и неслышно шепча друг другу в губы сладкие признания, мы создавали свой мир и свою вечность, которую никто не мог у нас отнять.

— Тэхен… — простонала Розэ мне в губы, когда моя ладонь сильнее сжала её бедро.

— Ммм?.. — я нехотя оторвался от её губ, продолжая зацеловывать скулы, подбородок, изящную тонкую шейку, стягивая с хрупкого плеча футболку и жадно прижимаясь губами к белоснежной фарфоровой коже.

— Покажи мне то, что собирался сделать со мной… — шепнула она и, подняв голову, я застал отблеск лукавой улыбки на зацелованных мной и уже слегка припухших губах.

Хитрая маленькая кошечка. Решила поиграть со мной?

Я улыбнулся.

— А ты хочешь?..

— Я ещё ничего не хотела так сильно… — выдохнула Розэ , обнимая меня за шею и прижимаясь к моим губам с тихим вздохом, зная, что я не смогу устоять.

Так вышло и на этот раз.

Прижав её к себе ещё крепче и скользнув руками по изящной спине вниз до талии, я приподнял её, потянув к себе на колени, и Розэ удовлетворённо вздохнула, получив желаемое и прижимаясь ко мне всем телом, нетерпеливо ерзая на моих бёдрах, отчего у меня перед глазами все поплыло, а в комнате словно сразу стало жарче на пару градусов.

— Тебе здесь самое место, малышка, — улыбаясь, шепнул я, скользя приоткрытыми губами по её изящным ключицам, видневшимся в вырезе футболки. — Я весь день об этом мечтал…

— Как же тебе удалось победить Гука, если ты думал о том, как усадишь меня к себе на колени, даже во время поединка? — дразняще улыбнулась Розэ, неровно дыша и кусая губы, а её фарфоровые скулы уже тронул лёгкий румянец.

— Не стоит меня недооценивать, моя сладкая. То, что я думал о моем вознаграждении, которое получу после боя, наоборот, придало мне сил, — усмехнулся я, проводя большим пальцем по мягким губам напротив.

— Ты получил бы свое вознаграждение в любом случае. Я и так твоя, ты же знаешь… Тебе не нужно ничего мне доказывать… - почти задыхаясь, шепнула Розэ.

— Знаю, родная … Но это было нужно доказать Гуку.Мне совсем не понравилось то, как он пялился на тебя сегодня. Только я могу видеть эту красоту… — я жадно провел ладонями вниз по её спине, несильно, но ощутимо нажимая на позвонки и побуждая выгнуться и открыть мне шею, к которой я тут же прижался губами, слегка прикусывая и с удовлетворением отмечая, как участился бьющийся под полупрозрачной кожей пульс.

— Раздевать… — мягкий поцелуй в место укуса, тихий беспомощный стон, слетевший в ответ с её губ, а мои руки уже нахально забрались под футболку, поглаживая шелковую кожу подушечками пальцев, заставляя её каждый раз вздрагивать и замирать, ожидая новых прикосновений, пока мои губы не спеша скользили по её шее.

— Ласкать… — мои губы провели по её аккуратному ушку и прихватили мочку, обдавая горячим дыханием, и Розэ вцепилась в мои плечи, замерев и почти не дыша.

— Целовать… — выдохнул я, поднимаясь жаркими поцелуями вверх по её подбородку, и, сжав его пальцами, впился в её мягкие губы, тут же приоткрывшиеся от стона.

Зарывшись пальцами в её мягкие, как пух, волосы, я углубил поцелуй и сладкие губки напротив послушно раскрылись.

Мои ладони принялись неспешно блуждать по её хрупкому телу, собственнически сминая и поглаживая, и она выгибалась в моих руках по мере того, как поцелуи становились все жарче, все настойчивее, все чувственней, а одежда стремительно исчезала с наших разгоряченных близостью друг друга тел.

Я хотел её, безумно, и осознание того, что она только моя, что принадлежит мне, многократно усиливало желание обладать ею.

То, как отзывчиво она реагировала, как раскрывалась передо мной, безмолвно умоляя о большем — пробуждало все мои хищные собственнические инстинкты.

Знала ли она, что творила со мной своими нежными улыбками?

Отдавала ли себе отчёт в том, что имела надо мной такую власть, что могла поставить на колени одним взглядом, одним взмахом ресниц?

И, вспомнив, как завороженно на неё смотрел Гук, я понимал, что не я один пал жертвой её чар, о силе которых она, похоже, даже не подозревала.

Розэ сама не осознавала до конца всю силу своей женственности и хрупкой красоты, за которую раньше мужчины сражались на дуэлях.…и я не собирался её никому отдавать.

Утро наступило раньше, чем я рассчитывал, начавшись со звонка Чимина, сообщившего о каких-то неурядицах на стройке нового торгового центра и, как всегда, требовавших моего незамедлительного присутствия. Стараясь говорить как можно тише, чтоб не разбудить спящую на моем плече Розэ, я постарался быстрее закончить разговор, коротко бросив, что скоро буду, и отключился.

Чертыхнувшись и едва не выбросив телефон в окно-- благо, оно находилось достаточно далеко от кровати, и я бы не добросил надоедливый гаджет при всем желании, так что его миновала эта участь, я провел ладонями по лицу и вздохнул.

Сонное мягкое тепло под боком, тихо сопевшее мне в шею и обнимавшее меня тонкими руками и ногами, свидетельствовало о том, что Розэ ещё спит после невыносимо сладкой и чувственной ночи, и пусть бы это так и оставалось. Ей нужно было отдохнуть.

Невесомо погладив моё спящее счастье по обнажённой шёлковой спине, я нежно прижался губами к её светлым волосам и осторожно выпутался из цепкой даже во сне хватки изящных пальчиков.

Как бы сильно я ни хотел остаться здесь и дождаться её пробуждения, но эти проклятые дела не терпели отлагательств, поэтому, бросив последний нежный взгляд на спящую сестру, тут же нашедшую мне замену, обняв мою подушку, стоило мне выбраться из постели, что заставило меня улыбнуться, я направился в душ и, быстро помывшись и одевшись, и даже не позавтракав, поехал в офис.

Утренний Сеул гудел, а трафик был просто сумасшедшим.

Вливаясь в плотный поток машин, я все ещё думал о том, как лучше обеспечить безопасность Розэ.

Скорее всего, мне стоило выделить ей телохранителя, а лучше двух, из моих самых приближенных и надёжных людей, так как Гук был хорош в роли жениха, но не подходил для круглосуточной охраны, а в свете новой угрозы в лице Тэна и его приспешников, я не мог допустить даже малейшей оплошности, когда дело касалось жизни Розэ.

Я не имел привычки недооценивать противников, зная, что уязвленная гордость способна на многие безумства, а помноженная на ненависть лично ко мне, и вовсе становилась опасной.

У нас с Тэном были давние счёты, о которых мало кто знал, кроме Гука, а Розэ уж точно не стоило посвящать в наши разборки.

Но теперь она все равно оказалась втянутой в нашу затяжную войну, и я не мог позволить, чтоб она попала под перекрёстный огонь чужих амбиций и самолюбия.

Размышляя, кто лучше подойдёт на роль охранников для моей сестры, и как бы все это провернуть незаметно, чтоб не пугать её усилившимися без её ведома мерами безопасности, я не заметил, как угодил в огромную пробку.

Утро определённо не задалось.

Сначала проблемы с новым проектом, теперь это!

Выругавшись сквозь зубы, я развернул машину и поехал в обратную сторону. Придётся объезжать, так хоть и было дольше, но если останусь здесь, то не доберусь до офиса даже к вечеру.

Опоздав на добрых полтора часа, ушедших на обьездную дорогу, я влетел в просторный холл чёрнее тучи, распугивая подчинённых своим хмурым грозным видом, и закрылся в кабинете, на ходу бросив секретарше, чтоб принесла мне кофе и никого не впускала.

В кабинете меня уже ждал доклад от Чимина, как, собственно, и сам Чимин, бывший моим заместителем и виновато заглядывавший мне в глаза и сразу же начавший с извинений.

— Тэхен, прости, что пришлось вызвать тебя так рано. Это моя вина, я недоглядел. Надо было сразу все проконтролировать, но теперь без тебя никак.

Я усмехнулся, хлопнув его по плечу, и лишь махнул рукой, обходя стол и опускаясь в кресло.

— Да уж вижу. Иди. Я со всем разберусь. Будь у себя и жди моих распоряжений.

Чимину не нужно было повторять дважды и, обрадовавшись, что босс сразу не открутил ему голову, даже не разобравшись в ситуации, он поспешил исчезнуть, чтоб не испытывать судьбу.

Взяв в руки папку с докладом и отчётами, я углубился в чтение, узнав, что неполадки со строительством возникли из-за мутных налоговых схем, которые не хватило ума скрыть всей армии экономистов и менеджеров, работающих в компании.

Глядя на цифры в расчётах, у меня глаза на лоб лезли от нерасторопности собственных служащих. Такие ошибки были недопустимы.

Я старался быть справедливым и не слишком деспотичным начальником, но иногда без этого было не обойтись.

Углубившись в отчёты, я уже видел решение проблемы и собирался звонить другу, чтоб дать распоряжения касаемо данной ситуации, а также уволить всех ответственных за этот бардак, который они умудрились устроить за выходные, когда дверь открылась без стука, и я недовольно бросил, не поднимая головы от бумаг:

— Я же сказал не беспокоить меня!

— Мне ты ничего подобного не говорил, — насмешливо протянул

женский голос, и я удивлённо вскинул брови, уставившись на незванную гостью.

В дверном проёме стояла эффектная длинноногая брюнетка и хищно ухмылялась, скользя по моему лицу и телу оценивающим взглядом.

Мой ответный взгляд был откровенно скучающим, давая без слов понять, что я совершенно не впечатлен эффектной внешностью и не менее эффектным появлением данной особы в моем кабинете, и я поставил локти на стол, сложив вместе подушечки пальцев, и вопросительно взглянул на девушку, так бесцеремонно нарушившую мой покой.

Длинные ноги, высоченные шпильки, обтягивающее чёрное платье, едва доходившее до середины бедра, распущенные по изящным плечам каштановые локоны, вызывающий макияж , ярко — алая помада и такой же алый маникюр плюс расчетливый прищур тёмных раскосых глаз - все это могло произвести впечатление на какого - нибудь неопытного зелёного юнца, но не на меня.

Девушка была, несомненно, красивой и идеально вписывалась во все модельные стандарты, но она чем-то неуловимо напоминала мне Соин и от этого сразу вызывала неприязнь.

— Дамочка, если вы ищете работу, то отдел кадров находится на первом этаже. И вынужден вас огорчить, но вы нам в любом случае не подходите, так что не стоило преодолевать такой долгий путь, чтоб попасть на собеседование к самому директору, - холодно бросил я, вновь возвращаясь к изучению отчётов.

Но девчонку совершенно не смутил мой ледяной тон и в ответ она лишь недовольно цокнула языком и покачала головой.

— Как грубо… Но не спешите с выводами. Уверена, что смогу изменить ваше мнение, господин директор…

Но мне уже начала надоедать вся эта ситуация, так как я был не в настроении для игр.

— Кто ты и почему врываешься в мой кабинет без разрешения ? — потребовал я, нахмурившись и сверля её холодным пристальным взглядом.

— Твоей секретарши не было на месте, потому мне никто не помешал войти, — усмехнулась девчонка, проходя в кабинет.

— Надо будет завтра же её уволить, — бросил я, откидываясь на спинку стула и ослабляя мешавший галстук.

Девушка усмехнулась, закрывая дверь и, плавно покачивая бёдрами, модельной походкой направилась к моему столу.

— Так вот каков мой будущий муж? — протянула она, улыбаясь, и наклонилась, опираясь руками о стол, томно прикрыв длинные ресницы и вызывающе выставляя напоказ все свои прелести, буквально выпадавшие из откровенного декольте.

Я насмешливо хмыкнул и едва сдержался, чтоб не закатить глаза.

Если так ты рассчитывала меня соблазнить, то крупно просчиталась, детка.Таких, как ты, я пачками укладывал в свою постель и без сожалений избавлялся от них, удовлетворив похоть, как от использованных презервативов.

Но её слова не оставили никаких сомнений относительно того, кем она являлась.

Пак Миюн. Моя невеста.

Её имя прозвучало в моей голове вместе с её голосом, которым она произнесла его вслух.

— Я Пак Миюн. Твоя будущая жена, — промурлыкала брюнетка, стрельнув в меня глазами.

Я едва слышно выругался и встал из-за стола, обходя его и приближаясь к гостье почти вплотную.

Надо отдать ей должное, она не отступила и даже не вздрогнула, когда я оперся руками в стол по обе стороны от неё и холодно произнёс, глядя в тёмные, уже тронутые пороком глаза.

— Что ж, думаю, моё имя ты уже знаешь. Сказал бы, что мне приятно с тобой познакомиться, но это не так. Мне не нужен этот брак, так же, как и тебе. И было бы лучше, если бы ты сразу это уяснила.

— Бэд бой в образе идеального джентльмена… Мне это нравится, — томно протянула девчонка, подаваясь ближе ко мне.

Я скрипнул зубами и сильнее сжал пальцы на полированном дереве, так как моё терпение вовсе не было безграничным, а день и так выдался хреновый. Не хватало ещё разбираться с малолетними вертихвостками, вздумавшими поиграть в роковых женщин.

— Вижу, у моей будущей жены напрочь отсутствуют манеры. Тебя разве не учили, что являться без приглашения — это верх дурного тона? - рыкнул я.

Но Миюн в ответ лишь небрежно повела плечом, с вызовом глядя на меня и провокационно облизывая пухлые губы кончиком языка.

— Может, сам займёшься моим воспитанием, когда мы поженимся?- мурлыкнула она.

Стоя на каблуках, она была почти одного роста со мной, но мне ничто не мешало нагнуть ее над этим самым столом и, задрав и так до неприличия короткое платье, вытрахать из неё к чертям всю наглость и желание дерзить и испытывать на прочность мое терпение, что я позволял только Розэ.

Но, похоже, Миюн именно этого и добивалась, глядя на мои губы, и вновь неспеша облизнула свои, лениво проводя по ним языком, думая, что ей удастся спровоцировать меня на грубость, а затем приручить, сделав ручным и покладистым.

Именно так я бы и поступил раньше, но это было приемлемым до того, как мое сердце взяла в плен одна хрупкая малышка, теперь крепко державшая его в своих теплых ладошках, не давая делать глупости.

Видимо, Миюн нравилось играть с огнем, чувствуя свою неприкосновенность и безнаказанность, ведь за ней стоял отец и весь клан, но я не был одним из ее воздыхателей, которых, я был уверен, у нее было немало и, привыкшая ко всеобщему вниманию, она никогда не слышала слова нет.Но я прекрасно знал, как обращаться с подобными девицами, и мне ничего не стоило поставить ее на место, не касаясь и пальцем.

Мне было не до того, чтоб воспитывать избалованных мужским вниманием и роскошью стерв, пусть одна из них и была дочерью второго по влиянию мафиозного клана в Корее.

Мы не вели с ними никаких дел и почти не пересекались, не мешая друг другу и не переходя дорогу, и я не имел ни малейшего понятия, с какой стати отец выбрал мне в жены эту вздорную девчонку, которой и самой было не до замужества и детей, но, разумеется, она не могла отказаться, так же, как и я.

Но мне было ее не жаль, ведь я прекрасно знал таких, как она, и видел ее насквозь.

Для не все это было шуткой, очередной игрой, и она решила опробовать на мне свои чары.

День определенно выдался паршивый, и я хотел лишь одного—чтоб эта нахальная особа незамедлительно покинула мой кабинет, а еще лучше— вообще забыла сюда дорогу.

Не хватало еще, чтоб эту девицу, уверенную в собственной неотразимости и неприкосновенности, увидела Розэ и начала задавать вопросы.

Хоть и нечасто, но сестра временами заглядывала ко мне на работу, соскучившись, и я не мог так рисковать. Розэ не должна была узнать ни о существовании Миюн, ни о той цене, на которую я согласился, чтоб отец позволил состояться ее фальшивой помолвке с Гуком. Весь этот фарс зашел слишком далеко, и его пора было заканчивать, пока никто не пострадал и не стало слишком поздно.

—Ну так что? - Миюн все еще ждала моего ответа, улыбаясь уголками ярких губ, и, проведя ноготками по моей рубашке, томно шепнула:

—Или хочешь отшлепать меня прямо сейчас?

Я скрипнул зубами и сжал кулаки, опираясь ими о стол, едва сдерживая желание вышвырнуть эту выскочку из своего кабинета, но все же взял себя в руки, и, глядя прямо в затуманенные нездоровой похотью глаза, холодно процедил:

—Я непременно научу тебя послушанию и хорошим манерам, а также тому, как должна вести себя примерная жена главы клана, и первый урок дам прямо сейчас.Запомни раз и навсегда, Миюн, я не потерплю, чтоб моя жена одевалась, как уличная девка, и так откровенно предлагала себя в первый же день знакомства.

А теперь, будь добра, покинь мой кабинет, пока я сам тебя не вышвырнул отсюда и больше не появляйся здесь без моего разрешения.Надеюсь, мы поняли друг друга? —я выгнул бровь, впиваясь в нее взглядом, но Миюн ответила мне дерзкой ухмылкой, с придыханием шепнув:

—Я много слышала о тебе, Ким Тэхен.Но даже представить не могла, что тебе по вкусу скромницы.Такому опасному и шикарному мужчине, как ты, они не подходят.

—Так же, как и потаскухи, —отрезал я, отходя от неё.

— Да неужели? Эти самые потаскухи, которых ты трахал, уже слагают легенды о том, насколько ты хорош в постели. Твоя репутация идет впереди тебя и мне уже не терпится это проверить, — усмехнулась Миюн, вновь подходя ко мне и проводя ноготками вниз по моей груди.

Я невольно восхитился её упрямством и бесстрашием, опешив от такой прямоты, но на моем лице не дрогнул ни один мускул, когда я перехватил её руку, несильно, но ощутимо сжав запястье, и процедил:

— Твоему любопытству придётся подождать до первой брачной ночи, хотя, сомневаюсь, что она будет у тебя первой, не так ли, Миюн?

— Так же, как и у тебя, — мурлыкнула девчонка, словно невзначай прижимаясь грудью к моей руке. — Но не думаю, что ты будешь разочарован, ведь монашкам не место в твоей постели.

Я давно перестал вестись на такое и играть в подобные игры, но эта игра затягивалась и начинала мне надоедать.

Отойдя от неё и скрестив руки на груди, я кивнул на дверь.

— Уходи, Миюн. Думаю, на сегодня твоё любопытство достаточно удовлетворено, и до помолвки мы больше не увидимся. Не путайся у меня под ногами и не лезь на рожон, я не один из твоих воздыхателей, девочка, и не позволю играть со мной. Надеюсь, ты поняла меня.

Её взгляд скользнул по моим плечам и рукам, и она облизнула губы, а затем усмехнулась и прошла мимо меня, бросив:

— Если ты рассчитывал, что это меня оттолкнет, то ты ошибся, Тэхен. Мне по вкусу опасные парни, а ты, как я вижу, именно такой, как о тебе говорят.

— И что же обо мне говорят? — скучающим тоном спросил я.

— Горячий красавчик с ледяным сердцем. И, надо признать, свой титул холодного принца ты полностью оправдываешь.Надеюсь, в постели ты так же горяч, как и в своих угрозах, которыми ты так часто разбрасываешься.Ведь, знаешь, как говорят, хорошие мальчики попадают на небеса, но плохие бросают их к твоим ногам.

Я хмыкнул, усмехнувшись, и покачал головой. Эта девица была до безумия своевольной, упрямой и независимой, и в другой жизни и другому Тэхену эта партия для брака даже понравилась бы, но не сейчас. И добраться до небес в моих руках тебе точно не светит, малышка.

— Рад, что не разочаровал тебя и весьма польщён гуляющими обо мне слухами , но мне некогда обсуждать с тобой мой темперамент и предпочтения в постели. А теперь, будь добра, покинь мой кабинет, мне нужно работать, - скучающим безразличным тоном произнёс я, возвращаясь к своему столу.

— Как скажешь, дорогой, — промурлыкала Миюн и нарочито медленно прошла мимо меня, оставляя за собой шлейф приторно - сладких духов, прежде чем скрыться за дверью.

Я же продолжал стоять, как вкопанный, но, едва за ней закрылась дверь, схватил со стола чашку с недопитым остывшим кофе и со всей силы швырнул о стену.

Что за день сегодня?! Какого черта этой идиотке приспичило явиться сюда?!

Дверь снова распахнулась, и я едва не рявкнул, чтобы меня оставили в покое, но, увидев на пороге растерянно смотревшую на меня испуганную секретаршу, прибежавшую на шум и звон разбитого стекла, заставил себя остыть и, бросив застывшей у двери девушке:

— Убери тут все. И передай отцу, что до вечера меня больше не будет, — вышел из кабинета.

Спустившись в холл и чувствуя, что офисные стены все ещё давят на меня, я достал телефон, на ходу набирая номер Юнги. Тот ответил после первого же гудка.

— Да, босс, я слушаю, — сьехидничала трубка, но мне было не до шуток.

— Будь на твоём месте кто-то другой, его бы уже вылавливали из реки Хан в разных пакетах, — усмехнулся я, а мой друг и по совместительству начальник охраны, заржал, как конь, и обронил:

— О, я вижу, кто-то опять встал не с той ноги. Что случилось, Тэхен? Нам снова нужно в Гонконг, утрясать дела для твоего папочки?

Я фыркнул, закатив глаза. Всё же, мои друзья были такими же безбашенными и не признавали над собой никаких авторитетов, так же, как и я.

— Нет, мне нужно, чтоб ты прислал мне своих самых надёжных, проверенных, идеально обученных людей, которым ты доверяешь, как себе. Немедленно.

Он вмиг стал серьёзным.

— Тебе нужны телохранители? В чем дело, Тэхен? Тебя снова хотят убрать? Кому ты перешёл дорогу в этот раз?

Я вздохнул и потер переносицу, понимая, что он не отстанет, пока не выяснит все детали и не будет досконально знать ситуацию.

— Не я, Юнги. Моя сестра.

— Розэ? Что могла натворить эта куколка?

— Отказалась выходить замуж за Тэна.

Юнги присвистнул.

— Ни слова больше. Я все понял. Где ты сейчас?

— В холле.

— Иди в конференц - зал, я пришлю своих людей через две минуты и сам приду. Мне нужно знать, с чем мы имеем дело и какая степень опасности грозит твоей сестре.

Когда я вошёл в конференц-зал, Юнги уже сидел за столом, а по бокам от него стояли двое мужчин в строгих деловых костюмах. Один из них был мне знаком, а другого я видел впервые, видимо, он появился у нас недавно, иначе я был бы в курсе.

Увидев меня, Юнги тут же поднялся из-за стола, подходя ко мне и по-дружески хлопая по плечу.

Я ответил тем же, но, почувствовав моё напряжение и гнев, все ещё волнами исходивший от меня после выходки моей дорогой невесты, друг поспешил перейти к делу, отступая, и кивнув на застывших по стойке смирно парней, сказал:

— Это Намджун и Сокджин, одни из лучших моих агентов. Намджуна ты уже знаешь, — я кивнул, встретившись с мужчиной взглядом.

Он был старше меня на шесть лет и уже успел зарекомендовать себя, как надёжный и исполнительный член нашей группировки и отличный боец.

Когда мой взгляд упал на второго парня, Юнги поспешил представить мне его.

— А это Джин. Он с нами недавно, но я лично отвечаю за него. Он превосходен и идеально подойдёт для роли телохранителя для твоей сестры.

Я кивнул, и, когда с приветствиями было покончено, Юнги отпустил меня, возвращаясь на свое место и, дождавшись, пока я опущусь в кресло напротив, спросил, серьёзно глядя на меня:

— Так что случилось, Тэхен? Тэн снова начал создавать тебе проблемы? Неужели в прошлый раз до него не дошло, что не стоит с тобой связываться? Вижу, жизнь его ничему не учит…

Я устало потёр виски, ослабляя галстук, и со вздохом откинулся на спинку кожаного кресла, смерив его тяжёлым взглядом.

Юнги не было в Сеуле, когда произошли все те события, связанные с неожиданным решением отца и всем, что за ним последовало, поэтому мне предстояло посвятить его во все тонкости нашей семейной драмы, разумеется, умолчав о том, что я был в ней одним из главных участников .

— Отец решил выдать Розэ замуж и выбрал для неё самую худшую партию из всех возможных, — начал я, глядя вдаль на открывающийся за панорамными окнами вид.

Юнги хмыкнул, молча соглашаясь со мной, ведь тоже знал о нашей с Тэном взаимной ненависти, но ничего не сказал, позволив мне продолжить.

— Но Розэ любит Чонгука, так же, как и он её, а Тэн решил, что таким образом наша семья нанесла ему неслыханное оскорбление, и явился на их помолвку с угрозами. Я бы не обратил на это внимания, но Розэ очень испугалась, и я не хочу, чтобы она нервничала из-за этого придурка, — меня буквально разрывало на части от тех слов, что я был вынужден произносить, но выхода у меня не было. Мне казалось, что мы все уже настолько погрязли в придуманной нами лжи, что постепенно она становилась правдой, и мы сами начинали в неё верить.

К тому же, для Гука мои слова давно уже не были ложью.

Услышав это, Юнги присвистнул и одобрительно усмехнулся, выдав:

— Ого! Мне надо чаще бывать в Корее. Похоже, я многое пропустил… — хмыкнул мой начальник отдела безопасности, но затем снова стал собранным и серьёзным, и, оперевшись руками о стол, подался вперёд, наклонившись ко мне.

— Тебе нужна круглосуточная охрана для Розэ?

Я задумался, но затем покачал головой:

— Нет. Достаточно будет лишь того, чтоб парни установили наблюдение за нашим домом и периметром и сопровождали её, если она его покинет.

— Я понял, босс. Вы слышали, парни?

Те снова поклонились.

— Исполняйте.

Розэ

Проснувшись около полудня, я сонно потянулась, с наслаждением ощущая, как сладко ломит все тело после нежного, жаркого и такого чувственного секса посреди ночи, что я даже не жалела, что меня так ласково разбудили бережные невесомые поцелуи брата.

Я всю жизнь хотела просыпаться именно так.А то, что последовало за пробуждением…

Я ещё даже не полностью проснулась, окутанная его теплом и нежностью, и не успела понять, как оказалась раздетой на коленях любимого, пока он не спеша сводил меня с ума горячими и такими настойчивыми ласками, что совсем не хотелось ему возражать…

Его неторопливые толчки в моё тело были жаркими, глубокими и чувственными, а поцелуи — пьяняще - сладкими, до мурашек нежными…

«Моя девочка…» — шептал Тэхен мне в губы, зацеловывая их и раскачивая моё тело гипнотическими неспешными движениями, от которых внутри разливался томительно — сладкий жар, а кости плавились, превращаясь в воду, и я вся становилась водой, льнущей к нему, и, впитывая жар его обнажённой кожи, хотела стать с ним одним целым.

Мой Тэхен…

Уткнувшись в подушку, на которой он спал, я вдохнула его аромат и счастливо зажмурилась, сжимая в руках одеяло и кусая губы, чтоб удержать расползающуюся по ним мечтательную улыбку.

Смогу ли я когда-нибудь насытиться им, напиться его ласками, его поцелуями, его бережным обволакивающим теплом, отогревшим моё замёрзшее сердце и прогнавшим даже воспоминания о холодных ночах без него…

Мой любимый брат…

Мой любимый мужчина.

Властный, сильный, опасный… Но в то же время такой трепетный и нежный, когда был со мной.

Иногда мне все ещё казалось, что все это сон, и когда я проснусь, то снова окажусь в холодной жестокой реальности, где нет его любви, а есть лишь беспросветное, бесконечное одиночество, сводящее меня с ума и медленно убивающее день за днём, и пробирающий до костей холод, замораживающий душу и останавливающий сердце.

… И что не было позднего ужина, тихих разговоров ни о чем, нежных объятий и страстной ночи, что мне приснились и его руки, крепко обнимающие меня, когда я засыпала на его груди, вдыхая его терпкий аромат и чувствуя сонную улыбку в волосах.

Даже с закрытыми глазами я видела лишь его, ощущала сладкий вкус его поцелуев на губах и, словно наяву, слышала его тихое дыхание и стук его сердца рядом с моим. И пока билось это драгоценное сердце, делая меня сильной, я ничего не боялась.

Повалявшись в постели ещё добрых полчаса, утопая в сладких грезах о брате и прошлой ночи, я, наконец, выпуталась из смятых простыней и, приняв душ, спустилась вниз.

Горничная спросила, подавать ли обед, но для меня он был завтраком, и я кивнула, поняв, что умираю от голода.

Сидя за огромным столом в гостинной, я невольно почувствовала себя одинокой, гадая, что случилось, и почему Тэхен до сих пор даже не написал, но подепрессировать мне не дали. Зазвонивший телефон разорвал тишину пустого дома, и на дисплее высветился номер Гука, но, как только я ответила, мне пришлось отодвинуть телефон от уха из-за обрушившегося на меня потока ультразвукового визга, из которого я разобрала лишь свое имя.

— Розэ! Я так рада, что я в Сеуле и мы, наконец, сможем встретиться! Я сто лет тебя не видела! Как ты?! — без умолку тарахтела трубка сладким голоском кузины Гука, и я невольно улыбнулась такому энтузиазму

— Привет, Сохи! Я тоже рада, что ты в Сеуле. Всегда приятно слышать старых друзей, — усмехнулась я, теряясь в догадках о том, как ей в руки попал телефон Гука, с которым он никогда не расставался, и где находился сам хозяин, допустивший такую оплошность.

Но мне не пришлось долго гадать, так как раздавшийся в трубке недовольный голос Гука расставил все по местам.

— Розэ, не слушай её! Эта вредина утащила мой телефон и теперь обзванивает все имеющиеся номера в моей телефонной книге, зазывая на вечеринку от моего имени. И если об этом узнают родители, голову снесут мне, так как не уследил за этой вертлявой мелочью.Так что не вздумай идти у неё на поводу и соглашаться, если не хочешь!

Услышав все это, я рассмеялась, покачав головой.

Ну и семейка. Один сплошной позитив.

Похоже, неугасающий оптимизм был заложен в них на генном уровне.

— Привет, Гуки. Тебя я тоже рада слышать. Но она ещё не успела никуда меня пригласить, - заверила я друга.

— Слава богу, — на том конце провода послышался облегчённый вздох и какая-то возня, видимо, младшая проказница пыталась снова добраться до чужого телефона, отобрав его у законного владельца, который, судя по всему, отчаянно отбивался от загребущих ручонок кузины, бурча вполголоса:

— Нет, Сохи, никакой вечеринки не будет и телефон я тебе не дам. Ты и так натворила дел, мне ещё звонить всем друзьям и давать отбой. Мама меня убьёт и твоя тоже... Нет, я сказал!

Слушая их тихую перебранку, я беззвучно смеялась в кулак. Не хватало ещё добавить:

" фу, Сохи, фу!"

Бедная малышка.

Но Гук, видимо, и правда не преувеличивал, рассказывая нам с Тэхеном о всем масштабе катастрофы, когда сбежал от её неуемной энергии к нам под крыло в поисках укрытия,ведь Сохи оказалась настоящим маленьким ураганом, прилетевшим из Гонконга.

В трубке послышалось обиженное сопение и затем все стихло, похоже, Гук все же отобрал телефон и куда-то отправил Сохи, так как произнёс уже обычным голосом:

— Прости за это, Розэ. Я же говорил, она ---- вестник Апокалипсиса.

— Да брось, Гук. Дай малышке расслабиться. Мы с ней даже не успели поговорить. Не будь с ней таким строгим, — улыбнулась я.

Он хмыкнул:

— Ладно, принцесса, но только ради тебя...Что — что? — шепнул он куда-то в сторону.

— Розэ, Сохи очень хочет с тобой увидеться и приглашает к нам в гости.Сможешь приехать сегодня?

— Конечно.

Было около трех часов дня, когда я позвонила в дверь знакомого особняка. Мне открыл учтивый дворецкий, но, стоило мне войти в дом, как меня чуть не сбил с ног маленький вихрь из Китая.

— Привет, звездочка! — пропела Сохи, повиснув у меня на шее, как маленькая обезьянка, и не давая вздохнуть. Я рассмеялась, обнимая её в ответ.

— Привет, малышка. Хотя… Ты заметно выросла, — мне, наконец, удалось отстраниться на расстояние вытянутой руки, и я поняла, что от милой маленькой девочки не осталось и следа.

Короткая модная стрижка с косой чёлкой, густо накрашенные и подведенные глаза, яркая помада и... что это, пирсинг в брови?..

Плюс ко всему, вся в чёрном.

Но не в моих правилах было осуждать людей за их внешность, поэтому я снова обняла её, шепнув:

— Добро пожаловать в Корею.

— Как я рада, что ты здесь! — продолжала Сохи, — эти мужчины совсем меня достали! Настоящие тираны! — тут же запричитала она, углядев во мне родственную душу в борьбе за женское равноправие, которой можно было вдоволь пожаловаться на старшего брата-деспота.

— Ну-ну, солнышко, успокойся, теперь мы не дадим тебя в обиду, — я подмигнула подошедшему следом Гуку, и тот закатил глаза, улыбаясь и показывая мне жестами, чтоб не слушала её. — Но я бы все-таки дала твоему кузену шанс, поверь, он не такой уж плохой.

— Спасибо, дорогая. Кому, как не тебе это знать, — усмехнулся Гук и, подойдя ко мне, поцеловал в щеку на глазах у ошеломленной кузины.

Я, наверно, выглядела не менее ошеломленно, но объяснение его поведению обнаружилось очень быстро, когда ДжиХи вплыла в холл с широкой улыбкой и, подойдя ко мне, крепко обняла.

— Кого я вижу! Розэ, моя куколка! Мой непутевый сын все же вспомнил о том, что у него есть невеста и ей необходимо уделять внимание!

— Не… Невеста? — прошептала Сохи, потрясённо глядя на нас.

ДжиХи повернулась к ней.

— Да, милая, твой кузен и Розэ скоро поженятся!

— Да это же просто прекрасно! Розэ, мы станем настоящими сёстрами! Как ты мог скрывать это от меня?! — Сохи восторженно захлопала в ладоши, как маленькая девочка, и тут же напустилась на бедного Гука.

— Ты только вчера приехала, — беззлобно проворчал кузен, снова обнимая меня за талию.

Я мягко улыбнулась ему, без слов благодаря за то, что в очередной раз взял все на себя. Я же напрочь забыла, что для всех мы - влюблённая пара и должны играть свои роли на публике.

— Ну, раз все мои детки в сборе, пойдёмте чего-нибудь перекусим. Розэ, ты голодна, золотце? — проворковала мама Чон, беря меня под руку и буквально оттаскивая от сына.

Я покачала головой, но отказываться было невежливо, поэтому последовала за всеми в гостинную.

— Как поживает Тэхен? — улыбаясь, спросила Сохи, когда мы уже допивали чай с пирожными, сидя в гостинной вокруг небольшого столика.

Я вздрогнула, отставив чашку, и попыталась придать лицу непринужденное выражение,но мне непривычно было слышать родное имя из уст другой девушки.

— С ним всё хорошо.

— Где он? Почему не приехал с тобой? — не отставала Сохи, поставив локти на колени и всем телом подавшись вперёд, жадно вслушиваясь в мои слова.

— Так вот зачем ты меня позвала, выведать все о моем брате? — усмехнулась я, снова взяв в руки чашку и делая небольшой глоток.

Сохи обиженно поджала губы:

— Просто Гук мне ничего не рассказывает, словно это тайна за семью печатями, и лишь отмахивается, а я соскучилась по всем вам…

Я улыбнулась, сжалившись, и ответила:

— Тэхен не смог приехать, потому что он на работе. Но в следующий раз мы обязательно приедем вместе.

— Это будет здорово! Я так хочу его увидеть! — Сохи едва не подпрыгнула от нетерпения, снова захлопав в ладоши, и я невольно напряглась от такого энтузиазма, направленного в сторону моего брата.

Моего. Брата.

Я даже не ожидала, что царапнувшая меня по сердцу ревность окажется такой сильной. Но я по - прежнему не собиралась его ни с кем делить, поэтому поспешила перевести тему, спросив:

— Почему ты назвала меня звёздочкой?

Сохи захлопала ресницами, невинно улыбнувшись и тут же забывая о теме предыдущего диалога. Всё же она ещё была сущим ребёнком, хоть и гиперактивным и озорным.

— Ты же из клана Семи звёзд… Ах, это так романтично звучит… — мечтательно протянула она.

Я же лишь сдержанно улыбнулась, умолчав о том, что ничего романтичного во всем этом не было, кроме названия, и то, чем занималась наша семья, не имело ничего общего со звёздным светом, предпочитая проворачивать все свои дела в глухой ночной тьме.Но малышка, судя по всему, все ещё жила в сладких грезах, что было не удивительно, ведь скорее всего, её ограждали от теневой стороны нашего мира так же, как и меня в свое время.

— Ну, а ты тогда цветок лотоса. И лотос тоже очень похож на звезду, — улыбнулась я.

— Похож, но он не звезда. А я всегда хотела стать частью вашего клана... - мечтательно протянула Сохи.

— Да, — встрял Гук, — она мне все уши в детстве прожужжала о том, что хочет выйти замуж за Тэхена.

Услышав это, я изменилась в лице, что наверняка заметил Гук, а Сохи продолжала говорить, как ни в чем не бывало, потерявшись в своих детских фантазиях.

— А почему бы и нет? Он такой классный! Крутой, смелый, сильный, ещё и редкий красавчик… Розэ, представь, как будет здорово. Ты выйдешь за Гука и станешь лотосом, а я выйду за Тэхена и стану звёздочкой! Ты просто обязана сделать меня подружкой невесты на вашей с Гуком свадьбе, обещаешь? А когда мы с Тэхеном поженимся, ты тоже будешь моей подружкой невесты… — мечтательно закатила она глаза, и я застыла, чувствуя, как фальшивая улыбка намертво примерзает к губам, а хорошее настроение стремительно улетучивается, и у меня потемнело в глазах от самого разрушительного и не поддающегося никакому контролю чувства — дикой безудержной ревности.

Свадьба?... Подружка невесты?...

Этого никогда не будет!

Я даже слышать не хотела ни о чем подобном от кого бы то ни было. Тэхен теперь был только моим. Я слишком долго делила его с другими и теперь его руки, его губы, его жаркий шёпот и нежные поцелуи-- все это принадлежало лишь мне одной.

Её радужные планы дико действовали мне на нервы, а Сохи ничего не замечала вокруг, полностью потерявшись в своих грезах, в которых уже распланировала наше будущее на годы вперёд, в то время, как мы с Тэхеном не были уверены в том, что произойдёт завтра и кто ещё попытается нас разлучить.

Чувствуя моё состояние, Гук поспешил её отвлечь, вернув с небес на землю.

— Мечтай- мечтай, ты не в его вкусе! - насмешливо бросил он.

— Это ещё почему? — возмутилась Сохи. — Много ты понимаешь в мужских вкусах!

Она повернулась ко мне, сияя восторженной и по- детски наивной улыбкой, и взяв меня за руки, спросила, преданного заглядывая в глаза:

— Розэ, ты ведь поможешь мне завоевать сердце твоего брата? Расскажешь, какие девушки ему нравятся?

Чувствуя, как в комнате стремительно становится меньше воздуха, я смогла лишь кивнуть и, выдавив что-то о том, что мне нужно в ванную, встала из-за стола.

Когда я вышла из ванной, немного придя в себя, в коридоре меня уже ждал Гук, опираясь плечом о стену. Стоило ему увидеть меня, он тут же бросился ко мне, обеспокоенно заглядывая в глаза и обнимая за плечи.

— Розэ, ты в порядке? Прости за весь этот спектакль. Я знаю, как неприятно тебе было это слышать, но она скоро перебесится, вот увидишь, её любимые меняются каждый день.

— Ты вовсе не обязан извиняться. Ты и так делаешь для меня слишком много, — вздохнула я, устало прижимая руку к глазам.

— Я бы мог делать для тебя ещё больше, если бы только ты позволила мне… — тихо шепнул он, с какой-то невыразимой тоской глядя на меня, и нежно заправил прядь волос мне за ухо.

— Гук, пожалуйста…- прошептала я, отстраняясь, и его ладонь застыла в воздухе, а он смущённо выдохнул:

— Прости…

— Почему все так одержимы моим братом ?.. — потерянно прошептала я и, чувствуя, что я сейчас расплачусь,Гук порывисто обнял меня, а затем тихо прошептал мне в волосы, развевая их тёплым дыханием:

— Странные вопросы от девушки, живущей с ним в одном доме и видящей его без рубашки чаще, чем я. Розэ, разуй глаза. Ты видела его плечи? А пресс? Признаться, даже у меня иногда текут слюнки, а если б я был девушкой, то и вовсе…

— Чонгук!!! — услышав этот похабный бред, преследовавший лишь одну цель- вывести меня из ступора и вызвать мою улыбку, я несильно толкнула его в грудь, но не выдержала и рассмеялась, и он сделал то же самое, глядя на меня с тёплой улыбкой.

— Ну что, малышка, отпустило? Теперь ты понимаешь все эти женские визги и восторги вокруг твоего брата?

Я покачала главой, смущённо улыбаясь и кусая губы, умолчав о том, что его плечи, пресс, торс и другие части тела давно уже были досконально изучены моими руками и губами. А Гук вдруг снова посерьёзнел и произнес:

— Розэ, я знаю Тэхена очень давно. И я видел его со многими девушками, — увидев, как я скривилась, он поспешил продолжить, — Но он ни с кем не вёл себя так, как с тобой. Ни с кем не был таким нежным, чутким и внимательным. Не был готов убивать ради других, только ради тебя. Глядя на вас со стороны, трудно не заметить это притяжение. Когда вы оказываетесь в одной комнате, весь остальной мир для вас словно перестаёт существовать. Вы видите лишь друг друга.

Я замерла, внимательно слушая все, что он говорил, и, глядя в тёплые карие глаза напротив, замечавшие намного больше, чем он показывал.

— Это так заметно? — тихо шепнула я.

Он вздохнул:

— Да он с тебя пылинки сдувает и трясётся над тобой, как над беспомощным новорождённым младенцем. Он очень тебя любит, Розэ…

— Я знаю, правда. Но спасибо тебе за все, что ты сказал.

— Надеюсь, ты понимаешь, зачем я это сказал, невольно выдав его тайны, о которых он ещё долго предпочёл бы молчать? — усмехнулся друг, скрестив руки на груди и снова расслабленно привалившись к стене.

— Зачем? — не удержалась я.

— Чтоб ты поняла, что Сохи тебе не конкурент, и перестала нервничать. Твой брат никогда не посмотрит на другую так, как смотрит на тебя. Так всегда было, и я уверен, что это не изменится, — закончил Гук с тёплой и немного печальной улыбкой, и я сама обняла его в порыве благодарности и, уткнувшись в тёплую шею, тихо шепнула:

— Спасибо, Гуки. И я хочу, чтоб ты знал, я очень люблю тебя.

Он на мгновение замер, не зная, что делать и как реагировать на моё внезапное признание, но затем его руки сомкнулись на моей талии, крепко прижимая меня к нему, и он выдохнул, поглаживая меня по спине:

— Я тоже люблю тебя, малышка… только жаль, что твоё сердце всегда было занято только Тэхеном…

Просидев в гостях ещё час и с трудом выдерживая безостановочную болтовню Сохи, большая часть которой состояла из восторженных эпитетов в адрес моего брата, я с облегчением вздохнула, когда мне на выручку снова пришёл Гук, мой спаситель от всех жизненных неурядиц, и намекнул Сохи прямым текстом, что пора бы и честь знать, а не то я скоро упаду замертво, заболтанная её разговорами.

Сохи смущённо умолкла, но я нашла в себе силы ободряюще улыбнуться и заверила её, что все в порядке, и я очень рада была с ней повидаться.

Мы обнялись на прощанье, и, взяв с меня обещание сходить с ней на шопинг в ближайшие дни, она меня отпустила, бросив вслед, чтоб я передала привет Тэхену.

— Тебя отвезти? — заботливо спросил Гук, вглядываясь в моё побледневшее лицо, когда мы стояли возле дома у моей машины.Я покачала головой, слабо улыбнувшись.

— Всё в порядке, я сама доберусь.

— Уверена? Я же вижу, что ты все ещё расстроена.

— Всё хорошо.

Гук с сомнением взглянул на меня, сжав губы, но не стал спорить и обнял меня на прощанье, но звонок моего телефона заставил меня вздрогнуть и отстраниться.

— Малыш, ты где? Я волнуюсь, — спросила трубка до боли родным хриплым голосом, который я не слышала весь день и безумно соскучилась.

— Ты уже дома? — улыбнулась я.

— Только приехал.

— Я у Чонгука. Сохи пригласила меня в гости, а ты же знаешь её, я не могла отказаться.

— Мне тебя забрать? — заботливо поинтересовался Тэхен и я услышала улыбку в его тихом голосе.

— Не стоит, родной, я на машине. Скоро приеду.

— Будь осторожна.Я люблю тебя.

— А я тебя. До встречи.

Гук деликатно отошёл в сторону, чтоб не слышать, как я воркую с Тэхеном, но, стоило мне закончить разговор, тут же оказался рядом и помог забраться в машину, галантно открывая дверь и дожидаясь, пока я устроюсь внутри.

— Всё хорошо, мелкая? — подмигнул он. — Или тебя уже подали в розыск?

Такой Гук, беззаботный и игривый, как озорной шкодливый кот, которому прощали все шалости за красивые глазки и роскошный хвост, нравился мне намного больше, но я все ещё чувствовала себя виноватой, видя в его тёплых глазах затаенную тоску.

— Всё в порядке,Гук, правда. Спасибо тебе за все. Ещё увидимся, да? — улыбнулась я, протягивая ему руку, но, к моему удивлению и смущению, вместо того, чтобы просто пожать её, он мягко прижался к ней губами, не сводя с меня улыбающихся ласковых глаз, и тихо сказал:

— Непременно. Если что-то понадобится, сразу звони мне, договорились?

— Договорились, — эхом отозвалась я, пряча глаза, и он отступил, неохотно отпустив мои пальцы и позволив мне выехать с парковки перед его домом.

Взглянув в зеркало заднего вида, я увидела, что он продолжал стоять на подьездной дорожке, засунув руки в карманы джинс и задумчиво глядя мне вслед, пока моя машина не скрылась за поворотом.

Пока я двигалась в плотном потоке машин, не особо следя за дорогой, все мои мысли занимал разговор с Гуком и его поцелуй, все ещё жегший тыльную сторону моей ладони. Он не сделал ничего противозаконного или неприятного для меня, но, тем не менее, и его объятия, и этот поцелуй казались мне неправильными теперь, когда самые любимые руки, о которых я так долго мечтала, обнимали меня по ночам.

Задумавшись, я вновь взглянула в зеркало заднего вида и вздрогнула, заметив подозрительную черную машину, неотступно следовавшую за мной. Дрожащими руками достав телефон, я набрала номер брата, но он опередил меня.Гаджет завибрировал в моей ладони, и я вздрогнула и едва не уронила телефон, судорожно вцепившись в него пальцами.

— Милая, я сейчас не дождусь и выеду тебе навстречу. И если я узнаю, что эта китайская семейка силой удерживает тебя в их особняке, от него камня на камне не останется, — улыбаясь, мурлыкнул Тэхен, но я крепче сжала телефон, чувствуя, как к горлу подкатывает паника, а страх буквально парализует все тело.

— Тэхен, мне кажется, за мной хвост.

— Что?! Розэ, успокойся и скажи мне, что за машина? Ты видишь, кто за рулём ? — его голос тут же изменился, став жёстким и напряжённым.

— Чёрный джип. За рулём двое в костюмах, как из «Матрицы» и тёмных очках. Один - мощная шпала, а другой похож на твоего заместителя, такой же важный, только чуть постарше, - выпалила я на одном дыхании.

Но, услышав это, Тэхен тихо засмеялся, облегчённо выдохнув, хоть я не могла разделить его веселья, не понимая, чем оно вызвано, пока не услышала:

— Это Намджун и Джин, твои телохранители.

— Мои... кто?! Тэхен, у меня чуть инфаркт не случился! Ты не мог раньше предупредить?

Он тихо вздохнул и я буквально увидела, как он трёт переносицу, как он всегда делал, когда был уставшим.

— Похоже, люди Юнги понятия не имеют, что такое скрытность и маскировка. Не бойся, малыш, это твоя охрана на ближайшее будущее.

Я всё - таки добралась до дома без происшествий, хотя мои руки дрожали так сильно, что я намертво вцепилась в руль побелевшими пальцами, готовая нажать на газ и дать деру в любой момент, если вдруг подозрительный джип начнёт меня преследовать. Но он все так же продолжал ехать за мной, подстраиваясь под мою скорость и даже не пытаясь быть незаметным.

Тэхен встретил меня у дома, открывая дверь машины, взволнованно вглядываясь в моё побелевшее лицо и нежно отцепляя мои, такие же побелевшие пальцы от руля, стоило только мне остановиться на подьездной дорожке.

— Малышка, ты как? Очень испугалась? — заботливо шепнул он, остановившись напротив меня и грея мои руки в ладонях, пока они не перестали дрожать.

— Испугалась? Испугалась?! Да я в бешенстве, Тэхен! Как ты мог скрыть от меня такое?! Я чуть не уехала в Пусан, пытаясь от них оторваться! — меня буквально прорвало потоком праведного гнева, стоило мне только немного отойти от потрясения, но

Тэхен лишь усмехнулся одними уголками губ, поняв, что со мной все в порядке, раз хватает сил орать на него, чего я уже давно себе не позволяла, и, наклонившись, он мягко прижался губами к моей щеке, тихо шепнув:

— Дома поговорим. Подожди меня здесь, хорошо? Я сейчас вернусь.

Всё произошло так быстро, что я даже не успела среагировать, иначе непременно высказала бы ему, куда он может засунуть свои распоряжения, раз даже своим людям не мог толком приказать, что делать, и я лишь была вынуждена смотреть на его удаляющуюся широкую спину, закипая от негодования, когда он уверенным шагом направился к припарковавшейся на другой стороне улицы машине.

Но, разумеется, я не собиралась ждать, пока он отчитает своих нерадивых подчинённых, невольно напугавших меня до смерти, потому, нарочито громко и сердито хлопнув дверцей, я вышла из машины и пошла к дому, успев заметить, как оглянулся Тэхен, и как нахмурились его брови и потемнели глаза, а губы сжались в упрямую тонкую линию, когда он отвлёкся от разговора с вышедшими из машины мужчинами, смиренно опустившими головы и выслушивавшими то, что он им говорил.

Но меня не остановил даже его предостерегающий взгляд.

Я была слишком зла и взвинченна, уверенно шагая к дому.

Он ведь говорил, что мне не о чем волноваться, а сам проворачивал дела за моей спиной, даже не собираясь посвящать меня в них, и это невольно наталкивало на вопрос о том, что ещё он мог от меня скрывать?

Эта же упрямая мысль не давала мне покоя, пока я нетерпеливо расхаживала по просторному холлу, нервно меряя его шагами, ожидая, когда он зайдёт в дом.

В окно мне было видно, что они ещё какое-то время говорили, а затем мои недотелохранители почтительно поклонились Тэхену и, сев в машину, уехали, к моему огромному облегчению.

Я не привыкла к тому, чтоб за мной следили и неотступно следовали по пятам. Уже одно присутствие охраны настораживало и напрягало, заставляя опасаться нападения и невольно ждать его в любую секунду, а заодно и привлекало к себе ненужное внимание.

Как ни странно, но за всю мою жизнь ко мне ни разу не приставляли охрану, даже тогда, когда убили маму. Но тогда я почти не выходила из дома, утонув в своём горе.

Но раз Тэхен пошёл на такие меры, значит ситуация с Тэном была более чем серьёзной и намного более опасной, чем он позволял мне думать. А то, что виновником внезапно усилившихся мер безопасности был именно он, я не сомневалась.

Наконец, дверь открылась и на пороге возник хмурый Тэхен, явно недовольный тем, что я нарушила его распоряжение.

Но он ничего не сказал, лишь молча преодолев разделявшее нас расстояние, и, крепко ухватив меня за руку, повёл наверх, бросив через плечо:

— Идем со мной.

Но у меня в любом случае не было выбора, так как хватка его горячих сильных пальцев на моём запястье не ослабевала даже тогда, когда мы уже поднялись на второй этаж, и он отпустил меня только тогда, когда за нами закрылась дверь моей спальни.

— Розэ, вижу, ты не в духе, но, прошу, выслушай меня, — начал он, зарывшись пальцами в волосы и растрепав безупречную укладку. Он все ещё был в костюме, хоть белоснежная шёлковая рубашка уже была расстегнута на три пуговицы, а галстук, разумеется, отсутствовал. Но я впервые не была намерена его слушать, скрестив руки на груди и с вызовом глядя на него.

— Тэхен, что это за выходки за моей спиной? Почему ты скрыл от меня, что приставил ко мне охрану? Неужели ты не понимаешь, что мне важно знать, что происходит и чего мне на самом деле стоит опасаться?

— Тише, малышка, — мягко приказал он, подходя ближе и вновь взяв меня за руки. Но я освободилась, отходя от него и прошипев:

— Не вздумай меня затыкать!

Он выгнул бровь, со снисходительной улыбкой наблюдая за моими метаниями по комнате и лишь подливая масла в огонь своими следующими словами:

— Ты же знаешь, у меня в запасе есть куда более действенный способ тебя заткнуть, и ты так и напрашиваешься, чтоб я его применил.

— Что?! Нет, нет, Тэхен, не смей… нам нужно поговорить… — глядя, как он не спеша наступает на меня, подкрадываясь, словно тигр, я неосознанно стала отступать к стене, и эти игры в кошки- мышки продолжались ровно до тех пор, пока моя поясница не уперлась в стоящий у этой самой стены комод.

Тэхен лениво приблизился ко мне, остановившись лишь тогда, когда между нашими телами почти не осталось воздуха, и, оперевшись руками по обе стороны от меня, склонил голову к плечу, хищно улыбнувшись.

— Мы непременно поговорим, как только ты перестанешь фыркать и шипеть на меня, котенок… — мурлыкнул он, задевая носом мою щеку и тут же проводя по ней приоткрытыми тёплыми губами, мгновенно запуская волну предательских мурашек по спине.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, но поняла, какая это была ошибка, ведь его головокружительный терпкий аромат тут же заполнил каждую клеточку моего тела, заставляя ноги слабеть и подгибаться, а разбуженные его близостью бабочки взволнованно забили крылышками у меня под кожей, заставляя низ живота скручиваться в сладкий узел.

— Ну что, малыш, ты все сказала? — улыбаясь, шепнул он, зная, как действовал на меня, и понимая, что все моё желание поговорить исчезло без следа, стоило ему оказаться так близко.

Я уперлась ладонями ему в грудь, пытаясь хоть немного отодвинуться, но он не был знаком с таким понятием, как личное пространство, когда дело касалось меня. А когда он оказывался так близко и меня с ног до головы обволакивало тепло его тела, а в голову ударял аромат его горячей кожи, туманя разум, битва была окончена, даже не начавшись.

То, как быстро я сдавалась, капитулируя под его ласковым взглядом и мягкой снисходительной улыбкой, было просто непозволительной слабостью.

Даже сейчас, когда я все ещё злилась на него, моё тело предательски льнуло к нему, утопая в тепле любимых рук.

— Отпусти, — потребовала я, но мой голос предательски дрогнул, когда Тэхен обхватил горячими пальцами мои запястья, устав от моих попыток отпихнуть его, и прижал их к своей груди.

— И не подумаю, — с нажимом произнёс он, с лёгкостью пресекая все мои попытки освободиться.

— Тэхен…

— Тише, моя хорошая, успокойся. Верь мне, когда я говорю, что тебе не о чем волноваться, — тихо сказал он, но от его мягкого и покровительственного тона я снова завелась, издав возмущенный, полузадушенный его объятиями писк. Он тихо рассмеялся, уткнувшись мне в волосы:

— Это ты сейчас рычала на меня, да? — спросил он, при этом не переставая поглаживать меня по спине, как взбесившуюся, но обычно ласковую домашнюю кошечку.

---- А на что похоже? - прошипела я и прошлась ногтями по его груди, царапая её сквозь рубашку, за неимением других способов выразить свое возмущение и всё ещё отказываясь признать тот факт, что попытка бунта на корабле не удалась, безуспешно пытаясь отпихнуть его, хотя меня буквально расплющило по его твёрдому горячему торсу.

— Хватит царапаться, киса, а то поцелую. — его мягкая угроза в буквальном смысле выбила почву у меня из-под ног, ведь мы оба знали, что стоит ему поцеловать меня, инцидент будет исчерпан и я забуду все, что хотела ему сказать.

— Укушу! — прошипела я ему в ключицы, на что он тихо хмыкнул:

— Сомневаюсь… — притянув меня к себе ещё ближе, вжимая колено между моих ног и нависая надо мной.

Но я все ещё пыталась спорить, прижав ладони к его горячей груди, обжигавшей подушечки моих пальцев даже сквозь рубашку.

— Не пытайся отвлечь меня! Значит, ситуация с Тэном настолько серьёзна, раз ты приставил ко мне охрану? Ты ведь никогда ничего не делаешь просто так! Что ещё ты от меня скрываешь? Я имею право знать, Тэхен!

— Это тебе знать не нужно, поверь мне, - успокаивающе произнёс брат, -

Тебе достаточно знать, что все, что я делаю — исключительно в целях твоей безопасности. Всегда.

— Но…

— Я сказал, забудь о нем, Розэ, — тихо рыкнул он , и в его бархатном голосе отчётливо зазвенела сталь.

Он наклонился, властно обхватывая тёплыми большими ладонями моё лицо, которое я прятала от его настойчивого желания меня поцеловать, но он был сильнее, и все мои возражения закончились, когда он обхватил мой подбородок тёплыми пальцами, запрокидывая мою голову, а другой рукой обнимая за талию и притягивая ещё ближе, буквально вжимая в себя, накрывая мои губы своими и сминая их жарким поцелуем.

Я знала, что как только он меня поцелует, я забуду обо всем на свете. И он это тоже прекрасно знал. Потому и использовал этот запрещённый приём, когда ему надоело церемониться со мной и выслушивать мою истерику. Так же, как и в драке с Гуком, у него в рукаве всегда был запасной козырь, всегда работавший безотказно. И я очень надеялась, что именно так он собирался заткнуть меня, заставив замолчать, а не тем твёрдым и горячим предметом, что спустя пару минут уже настойчиво вжимался мне в живот, пока его властные губы насиловали мои, заставляя отвечать ему, хотя я все ещё пыталась упрямиться, сжимая их, но Тэхен не давал мне вздохнуть или отвернуться, обхватив ладонью мой затылок и мягко поглаживая, заставляя расслабиться, что резко контрастировало с его жадными, почти грубыми поцелуями.

Он ощутимо прихватил зубами мою нижнюю губу, заставив меня приоткрыть рот, и я задохнулась, когда он тут же провел по ней языком, мягко очерчивая её контур и проникая вглубь моего рта. Он не принимал отказа, трогал, гладил, целовал, пока с моих приоткрывшихся губ не слетел первый стон наслаждения.

Втиснув колено между моих ног, Тэхен заставил меня лечь спиной на гладкую полированную поверхность и наклонившись, стал осыпать горячими поцелуями мой подбородок и шею, спускаясь к ключицам и покусывая нежную кожу, оставляя влажные следы.

Тот нежный и трепетный Тэхен, которым он был этой ночью, бесследно исчез, уступая место совершенно другому--хищному, горячему и откровенно опасному.

Не успела я опомниться, как его сильные руки подняли меня, как куклу, усадив на столешницу, и он встал между моими раздвинутыми ногами и начал жадно гладить все моё тело, проводя широкими горячими ладонями по спине, зарываясь пальцами в волосы и слегка оттягивая их, сжав в кулаке и заставляя меня запрокинуть голову и открыть ему шею. Я уже задыхалась, ничего не соображая, а он и не думал останавливаться, расстегивая мою блузку и обнажая грудь в вырезе чёрного бюстгальтера, что уже налилась тяжестью и ныла, требуя его губ.

Тэхен провел горячими раскрытыми ладонями по моим ногам, сминая тонкими длинными пальцами ткань юбки и поднимая её все выше, пока не раздался жалобный треск ниток, и он удовлетворённо усмехнулся, жадно прижимаясь к моей шее, и, раздвинув мои ноги ещё шире, притянул к себе за бедра, осыпая жаркими развязными поцелуями тонкую кожу, оставляя влажные следы и небольшие укусы, словно желая наказать за непослушание. Но он не делал мне больно, только дразнил, прикусывая и тут же зацеловывая покрасневшую кожу, блуждая ладонями по моей спине и заставляя дрожать и выгибаться в его сильных руках, прижимаясь к нему всем телом.

Жаркие губы спустились к ключицам, целуя и посасывая, а горячие ладони надавили на лопатки, заставляя прогнуться и запрокинуть голову в его раскрытую ладонь с тихим стоном, пока поцелуи спускались все ниже, покрывая каждый миллиметр часто вздымающейся груди над кромкой бюстгальтера, который он не спешил с меня снимать, лишь дразняще рисуя кончиками пальцев узоры на чёрном шелке.

— Тэхен, прекрати отвлекать меня , я не хочу…- задыхаясь, шепнула я, что вызвало лишь его улыбку, и он и не думал ничего прекращать.

— Да неужели?.. А сейчас? — усмехнулся он, ощутимо сжав мою грудь и жарко целуя меня в шею, а затем нежно прикусил мочку моего уха, горячо выдохнув:

— Ты можешь лгать сама себе, Розэ, но не мне… Ты хочешь меня… И мы оба это знаем…

Я беспомощно застонала ему в губы, словно подтверждая его слова, когда он снова поцеловал меня, но уже более мягко, бережно, а его руки сильнее сжали грудь, дразняще поглаживая сквозь ткань, и я поняла, что он меня не отпустит.

— Я знаю, что ты злишься, но позволь мне загладить вину…- улыбаясь, шепнул он, лаская мои скулы большими пальцами и вновь целуя, мягко, трепетно, уже не приказывая, а умоляя ответить ему…

— Ты просто невыносим… — прошептала я, сдаваясь, и притянула его к себе, обнимая за шею и с наслаждением зарываясь пальцами в его мягкие тёмные волосы.

Я не собиралась признаваться ему в ещё одной моей запретной фантазии, уже давно будоражившей мне кровь, но сегодня он сам исполнил её, даже не подозревая об этом.

Я просто переставала соображать, когда видела его в костюмах.

Ещё тогда, в машине, когда мы ехали на мою помолвку с Гуком, я сказала ему, что они ему невероятно идут.

Это было правдой, хотя ему шло абсолютно все, но я умолчала лишь о том, что когда видела его в строгих офисных брюках и пиджаках, небрежно накинутых поверх белоснежных рубашек, у меня подгибались ноги, а между бёдер становилось до неприличия влажно.

Так же, как сейчас.

Образ холодного неприступного красавца намертво отпечатался в моем сознании, и я не могла перестать фантазировать о том, как он берет меня прямо на столе в своём кабинете. Разумеется, мы не могли позволить себе так рисковать, но ничто не мешало мне представить, что сейчас мы были в его офисе, пока на нем все ещё был надет дорогой чёрный костюм, хоть рубашка уже и была наполовину расстегнута моими нетерпеливыми пальцами, живущими своей собственной жизнью и желавшими поскорей добраться до его потрясающего спортивного тела, скрытого тонкой тканью.

Подчиняясь моим желаниям, Тэхен стянул пиджак, отбросив его куда-то в сторону, не прекращая меня целовать, пока я расправлялась с последними пуговицами на его рубашке, распахивая её и оголяя его безупречный рельефный торс, проводя по теплой бархатной коже пальцами и слегка царапая ногтями .

Тэхен зарычал и ощутимо прикусил мою нижнюю губу, стягивая с моих плеч блузку и зарываясь пальцами мне в волосы, а затем опустил темноволосую голову и приник губами к груди, жадно сминая и посасывая её сквозь полупрозрачное кружево и шёлк и заставляя мою кровь быстрее бежать по венам.

Мы оба тяжело дышали, но никто не собирался останавливаться.

Мои пальцы очертили каждый кубик его твёрдого пресса, от одного взгляда на который мне становилось жарко, и я взялась за его ремень, расстегивая его, а следом и ширинку, и он позволил мне раздеть его, пока был слишком занят тем, что терзал мои податливые губы глубокими топкими поцелуями.

Но ещё жарче стало, когда моя рука легла на его твёрдый член, слегка сжав и заставив его глухо застонать мне в губы, подаваясь бёдрами мне навстречу и откровенно вжимаясь в мою ладонь.

Я сжала горячий крепкий ствол сильнее, обхватывая его пальцами и проводя по всей длине и чувствуя, как стремительно пропитывается жаркой влагой моё кружевное белье, пока его сильные бедра настойчиво вжимались мне в руку, без слов показывая, чего он от меня хотел.

Стеснения уже давно не было под настойчивым натиском его губ и языка, заставлявших хотеть его до безумия, и я беспомощно простонала:

— Тэхен…

— Что, малыш?.. — он поднял голову, затуманенными желанием глазами глядя на меня, и от этого завораживающего зрелища я напрочь забыла все, что хотела ему сказать или, быть может, возразить. Он своей страстью сметал все запреты, не давая протестам сорваться с моих губ, жадно зацеловывая их, прикусывая и посасывая, крадя моё дыхание и стоны, и я уже не могла сопротивляться, сама обвив руками его шею и притягивая ближе. Но когда он так на меня смотрел --- жгуче, пронзительно, до мурашек, удерживая в плену одним взглядом, не отстраняясь и не отводя потемневших почти до черноты гипнотических глаз, в которых плескалось желание, смешиваясь с нежностью, я все ещё робела и терялась перед ним и не могла справиться с дрожью в руках, которые он мягко накрыл своими, прижимая к своей горячей груди, где под подушечками моих подрагивающих пальцев сильно и уверенно билось его, такое же горячее, сердце, теряя так и не произнесенные вслух слова в поцелуях, которыми он закрывал мне рот, чтоб и думать забыла о возражениях. И я действительно забыла. Забыла обо всем. Остался только он, его губы, его руки, его дыхание…

Всё приличные мысли мгновенно вылетели у меня из головы от взгляда на то, как он облизнул свои мягкие губы, бывшие такими настойчивыми и требовательными минуту назад. Дразня… Соблазняя… Зная, что я не смогу устоять и сдамся, как и всегда.

И сейчас он тяжело дышал, пытаясь справиться с нахлынувшим мощной волной возбуждением, уносящим все сомнения и тревоги, прекращая все разговоры, такие ненужные сейчас.

— Тэхен… — это было больше похоже на едва слышный стон, чем на попытку поговорить, и он склонился ближе, обнимая горячими бережными ладонями мой затылок и не спеша поглаживая, прижавшись лбом к моему лбу и так же неслышно шепнув:

— Что?.. Что ты хочешь мне сказать, малышка? — тихо спросил он, лаская мои губы тёплым дыханием. — Я всегда тебя выслушаю, но если ты снова надумала возражать против моих методов обеспечения твоей безопасности, то даже не пытайся.

— Не буду… — шепнула я, сама потянувшись к нему и обнимая за шею.

— Умница … — улыбнулся он мне в губы. — Не переживай, все будет хорошо… Лучше позволь мне помочь тебе расслабиться… Ты разве не скучала? — дразнящая полуулыбка тронула его губы, хотя он и сам прекрасно знал ответ, но хотел услышать его от меня.

В тишине комнаты раздался мой едва слышный вздох:

— Скучала… — и я безвольно повисла в его сильных руках, позволяя ему не спеша выводить узоры на моей обнажённой спине.

Он ослабил натиск, зная, что я уже сдалась, что я и так его, вся, целиком, и теперь никуда не спешил и просто наслаждался, слушая моё частое прерывистое дыхание и ловя вздохи губами.

— Я так хочу тебя, моя сладкая… — жарко шепнул он мне в губы, вовлекая в топкий развратный поцелуй, нежно скользя бархатным языком по моим губам, словно извиняясь за предыдущую грубость, мягко раздвигая их и проникая внутрь, и через минуту уже вовсю хозяйничал у меня во рту, возбуждаясь ещё сильнее от моих приглушенных стонов, и я знала, как ему нравится слушать их.

Вот и сейчас он уже едва сдерживался, а его руки дрожали от нахлынувшего желания, когда он заставил меня отклониться назад, укладывая на гладкую прохладную поверхность, склоняясь надо мной, жадно целуя и посасывая грудь, все ещё скрытую полупрозрачным кружевом, и сминая её в ладонях. Стянув с плеч бретельки, он потянул кружево вниз, обнажая грудь и играясь языком с набухшими чувствительными сосками, и прижал ладони к моим лопаткам, одним движением расстегнув застежку и заставляя выгнуться в спине ему навстречу.

Всё тело пронзило сладкой судорогой, когда моя грудь оказалась в горячем и влажном плену его рта, и он принялся водить кончиком бархатного языка по чувствительным ореолам, слегка прикусывая твёрдые соски зубами, отчего откровенные стоны стали срываться с моих губ чаще, чем тихие вздохи, и судя по его удовлетворённой мужской улыбке, именно этого он и добивался.

— Что ты делаешь? — улыбнулась я, зарываясь пальцами в его волосы и чувствуя всю твёрдость его намерений, нахально вжимающихся в меня, и этот аргумент, был, бесспорно, самым весомым в нашем споре.

— Разве это не очевидно?.. — Тэхен поднял голову, одарив меня дерзкой мальчишеской ухмылкой, чуть вскинув тёмные брови. Он приподнялся на руках, вжимаясь в меня ещё сильнее, снова целуя в губы, мягко, но настойчиво заставляя замолчать и не мешать ему доставлять мне удовольствие и наслаждаться самому, глядя на то, как моё предательское тело реагирует на его откровенные ласки, сдавшись намного раньше разума.

Он знал меня так хорошо, что ему даже не нужно было ничего спрашивать-- один взгляд на мои полураскрытые губы-- и он уже знал, что мне нужно и снова меня поцеловал--жарко, развязно, глубоко, заставляя задыхаться и хвататься за его широкие плечи.

— Тэхен… — новый полустон — полувздох слетел с моих влажных припухших губ, и он улыбнулся.

— Тише, моя хорошая… Ты слишком много болтаешь… - хрипло шепнул мой сладкий грех.

Даже лёжа под ним полуобнаженной и чувствуя, как его твёрдый член трётся об мою истекающую влагой промежность, я вспыхнула и отвела глаза, а он лишь тихо рассмеялся, а затем мягко прошептал:

— Даже после всего, что между нами было, ты все ещё смущаешься… Не сопротивляйся, милая. Ты же хочешь меня… Просто позволь мне дать тебе то, что нужно нам обоим… — его вкрадчивый хриплый полушепот скользнул по моей обнажённой коже, тут же покрывшейся мурашками, как текучий бархат, лаская, уговаривая, соблазняя… И я сдалась под его чарами, позволяя делать абсолютно все, что он хотел.

Для Тэхена не существовало слова нет.Он всегда получал все, что хотел, и я не являлась исключением из его правил, которые только он устанавливал в своём мире.

Вжав колено между моих ног, он не спеша тёрся об меня членом, продолжая жадно сминать грудь и целовать шею,а я просто пьянела все больше от того, каким требовательным, властным и настойчивым он сейчас был.

— Постарайся не стонать слишком громко, малышка... — горячо шепнул он мне на ухо, обняв за талию, и потянул на себя, заставив сесть, и вновь опустил меня на пол, а затем развернул спиной к себе и заставил прогнуться, стянув с меня юбку вместе с бельём, и резко вошёл, вгоняя член до основания.

Его рваный вздох замер, сливаясь с моим, и он сразу начал двигаться, быстро и резко, погружая член так глубоко, что от его сильных толчков появилась сладкая боль внутри, шумно и безо всякого стеснения дыша мне в шею и обдавая кожу жарким сбивчивым дыханием.

Он крепко обнял меня за талию, притягивая ещё ближе, чтоб вогнать член поглубже, хотя я и так чувствовала каждый миллиметр, скользящий в истекающем влагой лоне, но, казалось, ему этого было недостаточно.

Я, уже не сдерживаясь, стонала в такт его проникновениям и подавалась навстречу его сильным бёдрам, безостановочно вжимавшимся в мои.

От каждого мощного толчка раздавались пошлые влажные шлепки, смешиваясь с нашими приглушенными стонами и рваным дыханием, и это было так сладко, что я бесстыдно выгибалась в его сильных, но таких бережных и нежных руках, прижимаясь спиной к его горячей твёрдой груди и чувствуя, как все внутри раскрывается и расслабляется под напором такого же горячего и твёрдого члена, заставляя терять дыхание в стонах, чувствуя его напор и ритм и слабея с каждой секундой от накатывающих без остановки волн наслаждения.

Это желание, охватывавшее меня и мгновенно воспламенявшее кровь, когда он оказывался рядом, было слишком сильным, ему невозможно было противостоять. Да он и не дал бы мне этого сделать.

Позволив мне откинуть голову на его сильное плечо, Тэхен быстрыми глубокими рывками вбивался в моё тело, крепко сжимая мои бедра, и глухо рычал, когда я сжимала внутри его член, пытаясь удержать в себе и продлить удовольствие, но разрядка стремительно приближалась по мере того, как его толчки становились все глубже, резче и размашистей.

Он обнимал меня за талию и крепко держал, а другой рукой повернул к себе моё лицо, шепнув в губы:

— Так хорошо? — не прекращая глубоких быстрых толчков, и я смогла лишь кивнуть, прикрыв глаза и заметив его удовлетворенную улыбку.

— Дай мне губы… — шепнул он, придерживая меня за бедра одной рукой , а другой провел по шее у меня под подбородком и, повернув к себе моё лицо, впился в губы жарким, развязным, невыносимо чувственным поцелуем. И эта смесь нежности и грубости просто сводила с ума. Широкая горячая ладонь скользнула ниже, сминая мою грудь, и от передоза чувственных ощущений, его языка у меня во рту, делавшего то же, что и его твёрдый член у меня между ног, и длинных пальцев, нежно сжимавших мою грудь , меня накрыло оргазмом так стремительно, как никогда ранее, и я тихо вскрикнула, обмякая в его сильных руках и чувствуя, как сокращаются вокруг него внутренние стенки, отчего Тэхен глухо застонал мне в губы и кончил следом, содрогаясь всем телом и крепко прижимая меня к себе, зная, что стоять на ногах после такого я была не в состоянии.

Мы отдавались друг другу так, словно не виделись вечность, хотя прошло всего полдня и за то время, что мы были вместе, на моем теле не осталось ни одного места, которое он бы не обласкал руками и губами и не зацеловал каждый миллиметр моей кожи. Он так хорошо изучил моё тело, что без труда находил нужный угол для проникновения, задевая все самое чувствительное на своём пути и заставляя дрожать и задыхаться в его руках.

Его ладонь легла мне на живот, притягивая к его разгоряченному стройному телу, все ещё дрожавшему от судорожных вдохов и выдохов,и зарывшись лицом в мои волосы, он глубоко вздохнул, пытаясь успокоить дыхание, и стал нежно целовать мои плечи и затылок, заставляя разомлеть ещё больше в его сильных руках.

Я все ещё не решалась открыть глаза и посмотреть на него, поэтому просто нежилась в его руках, слушая, как постепенно замедляется его быстрый пульс и дыхание. Развернув меня к себе, Тэхен приподнял мой подбородок и заставил взглянуть на него. Я подняла глаза и застыла, зачарованная.

Он улыбался.

Волосы были в полнейшем беспорядке, щеки раскраснелись, губы припухли, а глаза сверкали и были совершенно хмельными.

Он был прекрасен.

Сделав глубокий вдох, он наклонился и впился в мои губы поцелуем-- пылким, несдержанным, благодарным и таким горячим, что я снова растаяла в его руках и улегшаяся было волна возбуждения снова стала подниматься вверх по позвоночнику.

Привстав на цыпочки, я тихо застонала ему в губы, обняв за шею, и повисла на нем, а он сильнее прижал меня к себе и приподнял, усадив на комод, и стал гладить по спине.

— Понравилось, малышка? — тихо шепнул он.

— Мне всегда было интересно, — мурлыкнула я, потеревшись носом об его тёплую щеку.

— Что же? — он выглядел заинтригованным, но мягкая улыбка не сходила с его губ.

— Что будет, если я скажу нет?

Брат отстранился, взяв в ладони моё лицо, и его тёмные глаза сверкнули хищным блеском, когда он вкрадчиво произнёс.

— Тогда я буду трахать тебя так долго и в таких позах, что ты не сможешь после этого ходить, пока не услышу «да». Не искушай судьбу, малышка. Или ты именно этого и добиваешься? — мягко приподнятые уголки губ говорили о том, что он ни на минуту не усомнился в том, что я кайфовала каждую секунду, пока он меня трахал, но все же включился в эту игру.

— Возможно, — шепнула я.

Глаза Тэхена вспыхнули опасным тёмным огнём, который проникал до самых дальних и потаенных глубин моей души, обжигая и обнажая её так же, как его руки обнажали моё тело, заставляя раскрываться и подчиняться ему, но он поспешил скрыть это пламя длинными ресницами, лишь мягко улыбнувшись, и нежно поцеловал меня в губы, на этот раз так трепетно и невесомо, словно это и не он только что трахал меня, буквально выбивая пошлые стоны из искусанных от наслаждения губ.

— Пойдём в ванную, котенок, — мурлыкнул он, и я кивнула, улыбаясь и позволяя ему подхватить меня на руки.

Стоя под тёплыми струями воды, мы лениво и невыносимо нежно целовались, водя руками по обнажённым, расслабленным жаркой близостью телам друг друга, и позволяя воде смыть всю усталость и раздражение после долгого дня.

Моя жизнь с недавних пор напоминала мне американские горки. События то замирали на самой высокой точке, никуда не двигаясь, а потом стремительно летели по рельсам, то срываясь вниз и заставляя сердце испуганно сжиматься, то взмывая вверх, и тогда уже хотелось кричать от восторга. Почти так же несдержанно, как полчаса назад в моей спальне. Меня неожиданно накрыло запоздалой волной смущения и я уткнулась брату в грудь, кусая губы и крепко обнимая за талию, позволяя его чутким тонким пальцам гладить и перебирать мои волосы.

— Что такое, малыш? — удивлённо спросил Тэхен, тут же ощутив перемену в моём настроении, и крепче прижал меня к себе, успокаивающе поглаживая по спине, но это вовсе не способствовало успокоению, учитывая то, что он был голый и так тесно ко мне прижимался. Нам вообще нереально быстро срывало тормоза, стоило только оказаться в непосредственной близости друг от друга в одном помещении, а теперь, чувствуя его член, трущийся о мой живот, я понимала, что достаточно одной искры - и последует новый взрыв.

— Ты в порядке? Уже не сердишься на меня? - обеспокоенно шепнул он.

Я покачала головой, немного отстранившись, и мягко улыбнулась.

— Всё хорошо. Просто в следующий раз предупреждай меня заранее о том, что собираешься сделать, хорошо?

— Договорились.

Мы какое-то время продолжали стоять и молча обниматься, но моё любопытство все никак не давало мне покоя и я снова отодвинулась, обняв ладонями его лицо, и тихо спросила:

— Что на тебя нашло в спальне?

— О чем ты? — он выгнул бровь, опустив большие ладони мне на талию и неосознанно поглаживая круговыми движениями больших пальцев, отчего толпы взволнованных мурашек побежали по позвоночнику, а ведь он даже не делал ничего эротического или непристойного.

— О сексе, — шепнула я, кусая губы и заставляя его мягко улыбнуться, поняв, куда я клоню, — Ты сегодня был таким…

— Каким? — он склонил голову к плечу, ласково улыбаясь и с обожанием глядя на меня из-под ресниц, и под этим гипнотическим взглядом я не могла думать.

— Непохожим на себя, — я сладко вздохнула, когда он притянул меня ближе, а его широкие ладони сползли на мои обнажённые ягодицы, властно сжимая.

— Я знаю, что ты любишь, когда я такой. Помнишь наш разговор перед вечером помолвки? Я тогда пообещал тебе кое-что…

— Ты запомнил? — я невольно улыбнулась, водя ладонями по его спине и прижимаясь щекой к его груди. Тэхен тихонько хмыкнул и погладил меня по голове.

— Я помню все, что касается тебя, малышка, - а затем наклонился, жарко шепнув мне на ухо и заставив кровь прилить к вспыхнувшим щекам:

— И не говори, что не понравилось, ты стонала так, что даже стены краснели от стыда, не говоря уже о прислуге, что могла проходить мимо твоей комнаты…- горячо шепнул он, наклонившись и сминая мои губы жадным поцелуем, запуская огонь в мою кровь. То, как быстро он перевоплощался из заботливого и бережного старшего брата в разгоряченного, страстного и ненасытного любовника, просто сводило с ума.

Я потянулась к нему, привстав на носочки и с не меньшим пылом отвечая на поцелуй, чувствуя, как внизу живота снова сладко потянуло от одного звука его вкрадчивого хриплого голоса и таких горячих развратных слов, и он обхватил мои бедра ладонями, приподнимая и заставляя обвить его талию ногами, и моя спина коснулась прохладного стекла душевой кабины, когда он прижал меня к ней, наваливаясь сверху и жадно целуя.

Моя голова безвольно откинулась назад, когда я ощутила, как он толкнулся внутрь моего раскрытого лона бархатной головкой твёрдого члена и жадно впился губами в мою шею, посасывая и прикусывая её зубами, одновременно с этим начиная двигаться, врываясь в моё тело неспешными глубокими толчками, заполнявшими меня полностью, заставляя стонать ему в губы и царапать его широкие плечи, пока его член двигался во мне. Его сил хватало, чтоб держать вот так, на руках, тихо постанывая и опускаясь поцелуями к моей груди, ловя губами возбужденные соски и мягко прикусывая, отчего сладостная дрожь оседала внизу живота, растекаясь по телу растопленным мёдом…

Второй раз был не менее бурным, горячим и крышесносным, чем первый, и я порадовалась, что мы и так уже были в душе, когда Тэхен кончил, с глухим рычанием прикусывая мою шею и наконец позволяя отпустить его поясницу, и я безвольно сползла по его стройному телу, по которому ручейками стекала вода, смешиваясь с выступившей испариной, чувствуя, как его горячая сперма стекает по внутренней стороне моих бёдер, тут же смываясь тёплыми струями воды, льющимися на нас сверху и зная, что сильные руки любимого не дадут мне упасть.

— Что это было, Тэхен? — едва слышно прошептала я, но блаженная улыбка упорно отказывалась покидать мои искусанные от стонов губы.

— Импровизация, — усмехнулся брат, обнимая меня, и я почти исчезла в его объятиях, полностью скрытая его широкими надёжными плечами, крепко прижавшись к его груди и нежно скользнув по ней губами.

---- С ума сойти... - только и смогла выдохнуть я, с улыбкой прикрыв глаза и чувствуя, как сладко ломит все тело от того, что он только что делал со мной.

— Прости, малышка, я тебя совсем замучил, — шепнул он, все ещё улыбаясь, и провел носом по моей щеке, уткнувшись мне в шею и все ещё тяжело дыша.Я улыбнулась, кусая губы, чтоб не рассмеяться, ведь "замучил" было завуалированным синонимом слова «затрахал», но мне все произошедшее между нами безумно нравилось и я даже не собиралась возражать. Если он до сих пор не заметил, то возражать ему мне всегда удавалось с огромным трудом, а вернее, не удавалось вовсе, когда он этого не хотел.

Я ещё могла поспорить с ним о какой-то ерунде, когда он позволял мне это, играя со мной, как кот с мышкой, зная, что последнее слово все равно останется за ним. Но в серьёзных вопросах он не оставлял мне выбора, все решая за нас двоих и даже не сомневаясь, что я последую за ним и сделаю все так, как он скажет. Другая на моем месте уже давно бы начала возмущаться и бунтовать, как я сегодня, но теперь я сама не понимала, почему сорвалась, ведь знала, что он делал все возможное и даже невозможное для моего счастья и безопасности.

— Я люблю тебя. Прости за ту сцену в спальне, - тихо шепнула я, потеревшись щекой об его грудь и вздохнув.

— Всё в порядке, милая. Я все понимаю, ты просто перенервничала. Я должен был тебя предупредить. У нас все хорошо?

Я кивнула, прижимаясь щекой к его руке, и он поцеловал меня в висок, серьёзно глядя в глаза и обнимая моё лицо тёплыми ладонями.

— Ты же знаешь, что все, что я делаю, направлено лишь на то, чтоб сделать тебя счастливой. Охрана — это лишь превентивные меры безопасности.

— Знаю, родной.

— Верь мне, Розэ… Это все, о чем я прошу… — Тэхен тихо устало вздохнул, и я обняла его так крепко, насколько хватило сил.

— Хорошо.

Когда мы, наконец, вышли из душа, за окнами, к моему удивлению, уже стемнело. Оказывается, мы совсем потеряли счёт времени, забывшись в объятиях друг друга, что, впрочем, было неудивительно, ведь так всегда происходило. Время словно переставало существовать, пока он меня целовал, заставляя забывать об остальном мире и думать лишь о нем.

Тэхен подошёл к окну, задумчиво вглядываясь в тёмнеющее небо, и я последовала за ним, обвив руками его талию, и провела носом по тёплой шее, с наслаждением втягивая аромат свежести и геля для душа, тихо шепнув:

— Мой… — и уткнулась ему в плечо, замерев и почти не дыша от нахлынувших чувств.

— Твой, родная… Только твой. Никогда в этом не сомневайся. — с улыбкой прошептал он, накрывая мои руки своими и мягко поглаживая.

Мы стояли так несколько минут, просто наслаждаясь теплом и близостью друг друга, пока его желудок не заурчал так громко, что даже я услышала, и я тихо рассмеялась, поцеловав его в спину между лопаток.

— Ты голодный?

— Как волк, — он усмехнулся, склонив голову к плечу, и развернулся ко мне.

— А ты?

Я кивнула.

— Тогда одевайся и пойдём вниз. Впереди ещё целая ночь и спать я тебе сегодня точно не дам, — он сверкнул лукавой улыбкой, глядя на меня своими тёмными глазами, и оставил на моих губах томный поцелуй, хранивший обещание намного большего.

И снова был тихий ужин с тёплыми улыбками и игривыми многообещающими взглядами из-под ресниц, заставлявшими все внутри сладко замирать в предвкушении, ведь мне все ещё было его мало, а впереди была вся ночь, в которой он снова будет только моим.

Поднявшись наверх, мы лежали на моей кровати и лениво обнимались, время от времени целуясь и посмеиваясь, пока брат переключал каналы, комментируя очередное шоу или сюжет фильма.

— Мои охранники вернутся? Что ты им сказал? — вдруг захотелось узнать мне.

— Что пока ты дома, ты под моей защитой, но они будут тут завтра утром, как только я уеду на работу. А что, ты уже скучаешь по ним ? — улыбнулся господин директор.

Я лениво подняла голову и ткнула его под ребра, прошипев:

— Я бы тебя посильнее стукнула, но мне лень, так что радуйся, что я так много съела и все мои силы ушли на пищеварение.

Тэхен беззаботно рассмеялся, притягивая меня к себе и целуя в нос, отчего я фыркнула, счастливо улыбаясь, и он прошептал:

— Мой боевой котенок… Боюсь даже подумать, что ты со мной сделаешь, когда я научу тебя драться.

— Ты не забыл?

— Конечно нет.

— Спасибо…

— Я прощен?

— Я думаю над этим…

— Так значит тех двух раз оказалось недостаточно? Я плохо стараюсь и мне стоит попробовать снова заслужить твоё прощение? — все это было сказано таким соблазняющим низким голосом, похожим на мурчание большой сытой кошки, и неуловимо напоминавшим отдалённые раскаты грома, что если б я стояла, мои ноги давно бы уже подкосились, а так они просто превратились в воду, и я вся растеклась лужицей, чувствуя, как жар приливает к щекам, а дыхание снова сбивается. Что он со мной делал…

Его горячие губы накрыли мои, но он не стал углублять поцелуй, и нежно погладив меня по щеке, отстранился, тут же сменив тему так быстро, что я даже не сразу поняла, о чем он говорит, все ещё во власти его сладких настойчивых губ, оставивших пылающий след на моих.

— Как ты провела время у Гука ? — задал Тэхен вопрос, вероятно, мучивший его весь вечер, но мы были слишком заняты другими вещами, чтоб разговаривать об этом сразу после моего возвращения.

— Ну, сначала меня заставили съесть все, что их повар приготовил на неделю, так как ДжиХи без конца причитала, что я стала такой тощей, что меня скоро ветром сдует, и все время пыталась меня чем-нибудь накормить.

Тэхен тихо засмеялся, с собственническим удовольствием оглаживая мою талию и бедра, и, сжав чуть сильнее, шепнул мне в губы:

— Не слушай её, малыш, у тебя потрясающая фигура. Как думаешь, почему у меня все время стоит?

— Да ну тебя!

Я тихо фыркнула, смущённо прикусив губы, и уткнулась ему в грудь, а он снова засмеялся, поглаживая меня по волосам, и тихо спросил:

— А что было потом, после твоего героического сражения с едой и противостояния с хозяйкой дома?

Я обречённо вздохнула, шепнув:

— А потом была Сохи.

Тэхен тихонько хмыкнул и мне так нравилось слушать его тёплый смех, от которого у меня на сердце становилось тоже легко и тепло, что я готова была смешить его весь вечер, лишь бы слышать этот низкий, обволакивающий, чуть хриплый звук, лишь бы он не прекращал улыбаться, а вокруг его ласковых глаз собирались морщинки — лучики.

— Всё было так плохо? — поддразнил меня брат и я снова вздохнула, погружаясь в не совсем приятные воспоминания.

— Угадай, о ком был её первый вопрос, стоило мне переступить порог их дома?

Он замер, а затем приподнял моё лицо и насмешливо выгнул бровь:

— Да неужели?

— Именно. Я начинаю подозревать, что она прилетела из Гонконга исключительно ради тебя.

Он тихо хмыкнул, успокаивающе погладив меня по спине.

— Не волнуйся, котенок, твоего места никто не займёт ни в моем сердце, ни в моей постели…

Я вздохнула, крепче прижимаясь к нему.

— Так что же она спрашивала? — улыбнулся Тэхен, рисуя узоры на моей спине и плечах кончиками пальцев.

— Она прожужжала мне все уши о том, какой ты классный, крутой и горячий, и вообще идеальный мужчина прямиком из её грёз, - недовольно проворчала я.

Он снова прыснул и покачал головой:

— Я далеко не такой идеальный, как она себе напридумывала. Это все лишь детские фантазии.

— Если верить Гуку, она и любит тебя с детства, — ревниво прошипела я, подумав:"совсем, как я.»

Но Тэхен не обратил на это внимания, позволяя мне продолжить:

— А потом начался полный кошмар… она спрашивала меня, какие девушки тебе нравятся и как ей завоевать твоё сердце.Сохи на полном серьёзе хочет выйти за тебя замуж.А когда она начала описывать вашу с ней свадьбу, на которой мне будет отведена почетная роль подружки невесты, мне и вовсе стало плохо, — пожаловалась я.

— А малышка совсем выросла, да? — задумчиво протянул Тэхен, а затем навис надо мной, нежно очертив кончиками пальцев мои скулы, и шепнул, серьёзно и внимательно всматриваясь в мои уставшие глаза:

— Розэ, послушай... Я не могу запретить ей мечтать обо мне или хотеть меня, но этого никогда не будет, ты же знаешь. У меня уже есть любимая, и я сейчас держу её в своих руках и никогда не выпущу из объятий, пока она будет во мне нуждаться.

— Знаю, родной... Но мне все равно тяжело было слушать это,ведь я всегда буду нуждаться в тебе. Ты мой воздух, моё счастье, моё все… — шепнула я, потянувшись к нему и обнимая за плечи, чувствуя, как непрошенные слезы подступают к глазам.

Он наклонился и мягко поцеловал меня в лоб, а затем в губы, ласково шепнув в них:

— Я люблю тебя, Розэ. Никогда в этом не сомневайся. Я не позволю никому встать между нами.

И я ему поверила.

Лёжа в его сильных тёплых руках и почти засыпая, я с улыбкой думала о том, что каким бы паршивым не выдался день, в его конце мы неизменно оказывались в объятиях друг друга, унимая гнев и раздражение тихим ласковым шёпотом и крепкими объятиями, стирая усталость нежными поцелуями и успокаивая тревоги невесомыми прикосновениями бережных пальцев, скользящих по нашим обнажённым телам.И пока это оставалось неизменным, мне нечего было бояться.

Тэхен

Глядя на то, как Розэ безмятежно спит в моих руках, хоть её и огорчили юношеские мечты одной несносной девчонки, я жалел, что и эта безмятежность, и сон упорно продолжали меня избегать, хоть время уже давно перевалило за полночь.

Какое-то дурное предчувствие никак не отпускало меня, и я ломал голову над тем, откуда ждать нового удара, ведь, казалось, просчитал абсолютно все варианты возможных проблем и сделал все возможное, чтоб обезопасить от них мою девочку, доверчивым клубочком свернувшуюся у меня на груди.

Секс в спальне и ванной совсем её вымотал, и я невольно корил себя за грубость, ведь не имел права срываться на ней. Но, раздраконенный визитом ещё одной избалованной взбалмошной девчонки, которая рассчитывала без труда заполучить место в моем сердце, которое было полностью занято спящей в моих руках девушкой, я сорвался, не зная, как ещё её утихомирить, как заставить поверить, что вся моя жизнь лишь для того, чтоб она была счастлива и в безопасности, ведь когда на Розэ находило, она не слышала слов, позволяя эмоциям брать над ней верх.

Но, к моему облегчению, она сдалась почти без боя, а её злость и обида на старшего брата — тирана и вовсе бесследно исчезли, стоило только первому сладкому стону от нашей близости сорваться с её мягких губ.

Но мир, словно ополчившись против нас, подкинул нам ещё одну неожиданную проблему в лице Сохи.

Я никогда не воспринимал кузину Гука всерьёз, ведь когда мы виделись в последний раз, она была лишь маленькой девочкой, ходившей за нами по пятам и восторженно наблюдавшей за кузеном. Но, как оказалось, наблюдала она не только за ним.

Но её детское восхищение совсем не трогало меня, ведь я вовсе не был идеальным рыцарем её грёз, что доказал мой сегодняшний срыв, сначала в компании, когда я наорал на ни в чем не повинную секретаршу, которая теперь точно будет от меня шарахаться, как от огня, а затем и дома, когда практически набросился на Розэ, когда она стала мне возражать.

Мы все имели собственные тайны и множество скелетов в шкафу, все хранили глубоко в душах тьму, с которой отчаянно боролись, но иногда она все равно брала над нами верх, вырываясь на свободу.

Я все ещё должен быть дать нагоняй Юнги за то, что прислал мне каких-то профанов, до смерти напугавших мою девочку. Кто учил их быть незаметными? Видимо, сам начальник, щеголявший дорогими цацками, и с ног до головы одетый в модные люксовые тряпки. Да, Юнги и незаметность были параллельными, никогда не пересекавшимися вселенными.

Я усмехнулся, покачав головой.

Парни, в общем, оказались вышколенными и отлично знающими свою работу, но, как выяснилось, я, скорее всего, просто недооценил Розэ, оказавшуюся на редкость наблюдательной, что не могло не вызвать моего восхищения. Мне и правда пора было научиться доверять ей так же, как она безоговорочно доверяла мне, ведь как я мог требовать от неё полного доверия, если сам имел больше тайн, чем она могла представить?

Она была права, когда говорила, что имеет право знать, что происходит, тем более, когда это напрямую касалось её. Похоже, мне пора было перестать видеть в ней хрупкую малышку, постоянно нуждавшуюся в моей защите и покровительстве и начать посвящать её в мои планы. Но это было сложно, ведь я был готов защищать Розэ ото всех, кто причинял ей боль, пусть и неосознанно, будь то отец, Гук, Миюн или Сохи, которая в своих фантазиях обо мне и нашем невозможном совместном будущем зашла слишком далеко. Я понимал, что нравлюсь ей, но теперь это навязчивое внимание к моей персоне лишь раздражало, ведь из-за него страдала Розэ, вынужденная делать вид, что её это совсем не трогает, заставляя себя улыбаться другому. И, как я и сказал ей перед тем, как она уснула, прижавшись ко мне и доверяя охрану своих снов, в моем сердце и мыслях было место лишь для одной девушки.

И я не собирался ничего менять.