Закат
Бессонная ночь
Полночные воспоминания
Туманный рассвет
Сон
Званый ужин
Возвращение в прошлое
Жестокая реальность
Трудные решения
Скажи, что я нужен тебе
Я всегда на связи
Сердцем к сердцу
Ночная гроза
Хрустальная любовь
Дыши со мной
Мы против всего мира
Спаси меня
Что, если ?..
Love me like you do
Ты мое все
Темные души
Темный мир. Помолвка
Любовь хулигана
Предрассветные грезы
Противостояние
Король и королева
Мой единственный солнечный свет
Мой ангел Габриэль
Освобождение
Желание сердца
I have loved you since we were eighteen
Because you loved me
Роковой бал
Осложнения
Прерванный полет
Прощание
Расскажи мне, что тебе снится ...
Беспокойное сердце
Признания
Буря
Последствия
Капли дождя
Искусство любви
Единственная надежда
Разбивающий сердце
Цена свободы
Долгие поцелуи
Правда
Пока ты меня любишь
Неприятные открытия
Тело и душа
Путь в новую жизнь
Темнейшая мечта
Переворачивая страницу
Празднование жизни. Бесконечная юность.
Всегда рядом с тобой
Римские каникулы
Тяжёлый разговор
Последняя ночь на земле
История не об ангелах
Малышка, не плачь этой ночью
Цена забвения
Нет воздуха
Связь через сны
Перемены
Словно сломанная стрела
Возвращение памяти
Судьбоносное решение
Я спасу тебя
Шаолинь
Last night away from me
Lonely miracle
Dark night
Before the dawn
Перед рассветом. Я тебя не отдам
Перед рассветом. Освобождение
Шаолинь

Шаолиньский монастырь находился у подножья одной из пяти священных гор Китая — Суншань, расположенной к юго-западу от Пекина.

По рассказам отца я знал, что здесь царила строгая дисциплина и жёсткий распорядок дня, которому подчинялись и сами монахи, и послушники, желавшие изучить древнее мастерство кунг-фу.

Вставать нужно было рано утром, когда солнце еще не начало освещать землю, и приступать к медитации. Занятие медитацией занимало около двух часов, затем следовали дыхательные упражнения, имеющие разные уровни сложности, после — водные процедуры и массаж. После завтрака монахи приступали к изучению канонов. Вместе со священными писаниями изучалась философия, право, медицина, и многое другое. Но в самых дальних горных кельях жили монахи — отшельники, обладавшие древними тайными знаниями, доступ к которым открывался лишь избранным. И именно ради встречи с одним из них я и привёз сюда Розэ.

Нам с ней выделили отдельные комнаты и я решил дать ей время привыкнуть и осмотреться, все ещё не раскрывая истинную причину нашего приезда сюда. Но, хоть поначалу мне показалось, что она немного ожила и в её потухших глазах на миг вспыхнули восторженные искорки, но, к сожалению, они погасли почти мгновенно, и она снова замкнулась в себе и больше не спрашивала меня о том, почему я выбрал для нашей поездки именно это место.

***

Первая ночь в монастыре прошла спокойно, хоть я и опасался, что моей девочке снова будут сниться кошмары, и полночи не мог уснуть, волнуясь за неё, но Розэ больше не просила меня остаться с ней, а сам я не хотел ни на чем настаивать и давить на неё.

Но на утро она выглядела вполне отдохнувшей и когда за завтраком я предложил ей немного прогуляться и осмотреть территорию монастыря, она с лёгкостью согласилась.

После долгой прогулки на свежем воздухе по обширной территории храма и лесу пагод на губах Розэ даже появилась слабая улыбка и я вздохнул с облегчением, понимая, что смена обстановки все-таки пошла ей на пользу.

После обеда мы вновь вернулись в гостевое крыло и Розэ сказала, что хочет немного отдохнуть, а я отправился к Мастеру Ши Юнсину, чтобы поговорить об истинной цели моего визита.

***

Он принял меня без отлагательств и я рассказал ему все от начала до конца, ничего не скрывая. Я знал, что все, что я скажу, никогда не выйдет за пределы этих стен, и потому поведал ему обо всем, что произошло с нами тремя этим летом: о запретной любви брата и сестры, которые на самом деле никогда не были родственниками, об истории моих чувств к Розэ, о трагической гибели Тэхена и о том, как тяжело она переживала эту утрату. И впервые признался, что очень боюсь за неё и не знаю, что делать.

Я был готов к любому ответу, но настоятель внимательно выслушал меня, ни разу не перебив, и сказал, что сам готов помочь Розэ, но для начала ему нужно лично поговорить с ней, чтоб понять, что можно сделать. Он пригласил нас на ужин и, немного успокоенный его заверениями в том, что он сделает все, чтоб помочь моей любимой, я искренне поблагодарил его, сказав, что мы с Розэ обязательно придём.

***

Мы ужинали втроём в кабинете настоятеля после заката и, к моему облегчению, наша беседа вовсе не была неловкой или скованной. Розэ охотно отвечала на деликатные расспросы Мастера, позволяя себе небольшие вежливые улыбки, и моё сердце замирало от нежности каждый раз, когда я смотрел на неё. Она была такой маленькой и хрупкой, что мне хотелось больше никогда не отпускать её от себя и всегда быть рядом.

После ужина Мастер пожелал нам спокойной ночи и выразил надежду на то, что наше пребывание здесь пойдёт нам только на пользу, но, когда мы уже собирались уходить, он попросил меня задержаться. Я с тревогой взглянул на Розэ, но она лишь улыбнулась, заверив меня, что ещё в состоянии самостоятельно дойти до своей комнаты, и попрощавшись, ушла к себе.

Повернувшись к настоятелю, о котором мой отец отзывался с безграничным уважением и почти благоговейным трепетом, я терпеливо ждал, что он мне скажет, но он молчал, лишь задумчиво глядя на темнеющий за окнами древний лес, окружавший монастырь.

Его брови были нахмурены и я невольно начал волноваться, гадая, что произошло, и наконец, не выдержав этой гнетущей тишины, тихо спросил:

— Простите, Мастер, но что вы хотели мне сказать? Это касается Розэ, не так ли?

Он перевёл на меня тёмный непроницаемый взгляд и в глубине его глаз мелькнула затаённая грусть, когда он произнёс:

— Ты прав, мой мальчик. И поверь, мне очень жаль, что приходится говорить тебе это… Но, боюсь, твоей любимой уже ничто не поможет.

— Что?!. Но… Почему? — я потрясённо уставился на него, не понимая, почему он так резко изменил свое мнение, отказываясь даже попробовать, — Неужели… Неужели совсем ничего нельзя сделать?

Я все ещё отказывался в это верить и был готов хвататься за малейшую соломинку, за самый ничтожный шанс, чтобы вернуть Розэ к нормальной жизни, но старый монах лишь печально покачал головой:

— Мы называем таких как Розэ поцелованными тьмой, Чонгук . Она больше не принадлежит этому миру.

— Что это значит? — прошептал я непослушными губами, чувствуя, как в сердце постепенно зарождается глухое отчаяние.

Настоятель какое-то время молчал, а затем тяжело вздохнул и вновь перевёл взгляд на тёмное осеннее небо за окнами.

— Я не знаю, что на самом деле произошло в той аварии, в которой погиб её брат, но чувствую, что… Она уже побывала за гранью, потому её так сильно тянет вернуться туда. Небытие никогда не отпускает тех, кто пересёк черту. Таков закон. К тому же, там остался тот, с кем она неразрывно связана и кто безраздельно владеет её сердцем. Единственная сила, способная противостоять древнему закону равновесия и изменить саму ткань мироздания — это любовь. Именно поэтому Розэ ещё здесь, ведь сила любви её брата удерживает её в мире живых, но я чувствую, что она не хочет здесь находиться. И ещё… Я вижу рядом с ней тень чёрного ягуара. Но он не тронет её. Он её защитник.

— Чёрный ягуар? — неверяще выдохнул я, вспоминая все то, что рассказывал мне отец, обучая древнему боевому искусству монахов Шаолиня.

Настоятель серьёзно кивнул:

— Ягуар — это символ мужества, бесстрашия, познания тайн жизни и смерти, проводник между мирами, сама смерть и возрождение. И он — тот, кто вернул её в этот мир. А ты ведь знаешь, что это значит, правда? Их связь практически невозможно разорвать.

Я прикрыл глаза, сделав глубокий вдох и все ещё отказываясь в это верить, но в глубине души уже все понял. Я не имел ни малейшего понятия о том, как это было возможно, но тем, кто вернул Розэ к жизни, был Тэхен, за гранью принявший облик чёрного ягуара. И хоть он и был мёртв для этого мира, но в ином мире его дух был невероятно силен.

Я вспомнил то, что сказала мне Розэ в ту штормовую ночь,когла к ней вернулась память, и все встало на свои места.

Тэхен умер вместо неё.

Тогда я ещё не мог в полной мере осознать всю тяжесть её слов, едва слышных из-за глухих рыданий, но теперь… Я все понял. И знал, что настоятель был прав. Связь между Тэхеном и Розэ была сильнее всего, что существовало во всех мирах, по обе стороны грани.

И постепенно он перетянет ее туда, откуда не возвращаются, тем более, что она уже почти перестала держаться за эту жизнь, отчаянно мечтая вернуться к нему — к единственному человеку, которому всегда принадлежало её сердце.

Обречённо кивнув, я отвёл взгляд, бессильно сжимая кулаки и чувствуя, как из-за подступивших к горлу слез становится нечем дышать.

Мастер тяжело вздохнул и подошёл ко мне, положив руку мне на плечо и слегка сжав, а затем тихо произнёс:

— Я вижу, как сильно ты любишь эту девушку, Чонгук. Я очень хочу помочь вам, но не уверен, что можно предпринять. Дай мне немного времени, я постараюсь найти хоть какую-нибудь зацепку, что поможет удержать Розэ в этом мире, но ничего не могу тебе обещать.

Я кивнул и с благодарностью сжал его руку, а затем попрощался и вышел из его комнаты и тихо прикрыл за собой дверь .

Слова наставника моего отца все ещё эхом отдавались в моей голове, когда я шёл по пустому полутёмному коридору, освещенному лишь небольшими настенными светильниками,почти ничего не видя перед собой из-за застилавшей глаза пелены жгучих слез, которые я больше не мог сдержать.

Тэхен не желал отпускать Розэ даже теперь, когда его самого уже не было в этом мире, и это было так несправедливо, что мне хотелось кричать,ведь я был уверен, что смог бы сделать ее счастливой. Разумеется, я понимал, что она никогда не сможет забыть его, но пусть не сразу, но со временем боль утраты притупилась бы и я был готов дать ей это время, сделать все, что угодно, лишь бы моя любимая девушка снова начала улыбаться.

Но открывшаяся мне правда не оставляла нашему с Розэ будущему почти никаких шансов, хоть в силу врожденного упрямства я все ещё отчаянно пытался найти выход, сделать хоть что-нибудь, чтобы удержать её здесь, рядом со мной .

Я уже однажды едва не потерял ее и прекрасно помнил тот ужас, сковавший моё сердце, когда мне позвонили из клиники и сообщили, что она в реанимации. Этот ледяной ужас не отпускал меня до тех пор, пока она не пришла в себя и, казалось, только в тот момент я снова смог нормально дышать.

Тогда все говорили, что она чудом выжила в той аварии, но, как оказалось, её личным чудом всегда был только Тэхен, и я понимал, что она жила и дышала им одним, но моё упрямое сердце никак не желало мириться с тем, что мне снова придётся отпустить её уже навсегда.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, и смахнув с ресниц соленую влагу, я решительно направился к её комнате и тихо постучал.

Дверь открылась спустя пару мгновений и Розэ удивлённо взглянула на меня, слабо улыбнувшись:

— Ты что-то хотел, Гуки?

Я мягко улыбнулся, усилием воли погасив всколыхнувшуюся в сердце горечь от осознания того, что, скорее всего, больше никто не будет звать меня так, и тихо спросил:

— Я знаю, что уже поздно и ты устала, но... Можно мне войти?

Розэ смотрела на меня несколько бесконечно долгих мгновений, словно чувствовала, что за моей улыбкой скрывалась печаль, почти придавившая меня к земле своей тяжестью, но спустя четыре удара сердца все же кивнула и отступила от двери, пропуская меня внутрь.

© Luna Mar,
книга «Аромат літньої ночі».
Last night away from me
Коментарі