Розэ

Проснувшись и не обнаружив Тэхена в постели впервые за долгое время, я все же не успела расстроиться или обидеться, гадая, куда он так внезапно исчез, ведь стоило мне открыть глаза, как мой сонный взгляд упал на прикроватную тумбочку, на которой красовался поднос с апельсиновым соком, тостами с джемом и овсяными хлопьями, а рядом лежала очередная записка, написанная уверенным размашистым почерком брата.

Потянувшись, я взяла в руки лист и улыбнулась, увидев его послание, что буквально дышало заботой и любовью.

«Ты такая милая во сне, что мне никогда не хочется тебя будить. Надеюсь, на сегодня у тебя нет никаких планов, потому что я не собираюсь выпускать тебя из дома весь день. Поешь и спускайся вниз. Я буду в тренажёрном зале.»

Улыбнувшись, я прикрыла глаза, позволив себе ещё немного понежиться в воспоминаниях о прошедшей ночи.

Последний раз Тэхен оставлял мне подобную записку перед отлетом в Гонконг, и она до сих пор хранилась среди моих вещей, как драгоценная реликвия. Похоже, вскоре к ней добавится ещё одна.

Вновь пробежав взглядом по красивым крупным буквам, я откинулась на подушки, все ещё хранившие его запах, и прижала пальцы к чуть припухшим губам. Воспоминания нахлынули жаркой волной, и я сжала ноги, чувствуя, как между ними снова начинает пульсировать, хоть источника моего помешательства даже не было рядом. Но Тэхен имел надо мной такую власть, что занимал все мои мысли, даже находясь в другой части дома… Да, похоже, за этот безумно сладкий месяц я превратилась в настоящую нимфоманку…

Вздохнув, я села на смятой после ночных безумств постели и потянула к себе поднос, только тут осознав, что ужасно проголодалась.

Но вчера я была слишком напряжена и безумно нервничала, поэтому мне совсем не хотелось есть. А сегодня во мне проснулся просто волчий голод.

Расправившись с завтраком в кратчайшие сроки, я отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Но даже здесь мне все напоминало о брате. А тёплые струи воды, стекающие по моему обнажённому телу, так напоминали его бережные прикосновения, что мне пришлось пару раз тряхнуть головой, чтобы прогнать это наваждение и ощущение его присутствия. Мне казалось, что даже моя кожа стала сверхчувствительной после всего, что он делал со мной, ночь за ночью пробуждая мою чувственность, и я теперь загоралась от малейшего прикосновения.

Завернувшись в его полотенце, я вытерлась и вернулась в спальню.

К моему удивлению, кровать уже была аккуратно застелена, а поднос исчез. Значит, горничная уже побывала здесь. И я невольно порадовалась тому, что Тэхен позаботился о том, чтобы не оставлять следов, ведь моя одежда лежала на кресле, а не валялась разбросанной по всей комнате, а именно там она и пробыла всю ночь, так же, как и его, пока мы были слишком заняты друг другом, чтоб думать о таких мелочах.

С сожалением оглядев мою любимую комнату в этом доме, я все же вернулась к себе, чтоб одеться и высушить волосы. Тэхен написал, что ждёт меня в тренажёрном зале, и мне не терпелось его увидеть.

Спустившись вниз, я направилась в восточное крыло дома, где располагался зал для приёмов, бассейн и зал для тренировок и спаррингов, которыми любили баловаться Тэхен и Гук, выясняя, кто круче.

Меня же ни под каким предлогом в этот зал не пускали, когда они там тренировались. Мои занятия с инструктором брата проходили в строжайшей тайне и только раз в неделю, а если очень повезёт, то несколько, и в остальное время я была вынуждена заниматься в гордом одиночестве, отрабатывая приёмы, стойки и удары или просто занимаясь на тренажёрах и качая пресс.

Конечно, этих уроков было недостаточно, и хоть я уже имела базовые знания о тхэквондо и ушу, до мастерства Тэхена мне было ещё очень далеко. И конечно, в реальном бою я бы не справилась с грубой силой, ведь моей сильной стороной была скорость и маневренность и больше уклонение от атаки, чем принятие боя, но, как показал вчерашний вечер, когда дело дошло до реального нападения, все мои навыки просто вылетели у меня из головы от ужаса, и я не смогла дать отпор Тэну.

Это удручало. И надо было срочно что-то с этим делать. Я не хотела снова оказаться в подобной ситуации, когда я буду полностью беспомощной и не способной себя защитить.

Возможно, Тэхен думал о том же, когда звал меня сюда?

Его тренер, мастер Ивэй, всегда с гордостью говорил о брате, восхищаясь тем, что он в столь молодом возрасте сумел достичь девятого дана и его темно-фиолетовый пояс был тому подтверждением. Это означало, что он уже тоже был мастером, способным передавать свои знания.Темно-фиолетовый, почти чёрный цвет был цветом мудрости, объединяющим все цвета, и символизировал то, что его обладатель постиг все ступени тхэквондо, прошёл все стадии от белого до красного поясов и был бойцом, досконально изучившим технику, мораль, культуру и этикет этого боевого искусства. Но, слушая учителя, я лишь улыбалась, снова испытывая прилив гордости за брата и даже не удивляясь, ведь, зная упрямство Тэхена и настойчивость в достижении цели, я понимала, что результат и не мог быть иным.

Дойдя до зала, я приоткрыла дверь и замерла на пороге.

Более завораживающей картины я ещё никогда не видела.

Тэхен тренировался.

Мой взгляд намертво завис на брате, а ноги словно приросли к полу.

Тэхен был без футболки, в одних тёмных спортивных штанах, и его безупречный торс блестел от пота, и мой взгляд скользил по прозрачным капелькам, время от времени стекавшим по его разгоряченной загорелой коже.

Стоя у огромного, во всю стену, окна, выходившего в сад, он сосредоточенно отрабатывал удары, и от этого зрелища невозможно было оторвать взгляд.

Солнечный свет позднего утра лился сквозь высокие окна, освещая его силуэт и делая похожим на древнего воина, совершенного в своей красоте и мастерстве. Сила духа и тела, красота и гибкая грация хищника воплотились в одном человеке. И этим человеком был мой брат.

Закончив упражнение, он подошёл к скамейке и взял стоящую на ней бутылку воды, жадно припав к горлышку и делая несколько глотков, а затем вытер лоб полотенцем, повесив его на шею, и бросил через плечо, усмехаясь и даже не оглянувшись:

— Милая, ты долго будешь там стоять?

Я вздрогнула, услышав его тёплый, чуть хриплый голос, наконец выходя из созерцательного транса, и шагнула в зал на ставшими деревянными ногах.

— Как давно ты знал, что я здесь? - тихо спросила я.

— С самого начала.

— Тогда почему…

— Решил дать тебе возможность понаблюдать за мной.

Он не спеша подошёл ко мне, словно хищник, направляющийся к беспомощно застывшей перед ним жертве, и я не смогла даже сдвинуться с места, когда он положил руки мне на бедра, властно притянув к себе, и, наклонив голову, приник к моим губам, тут же приоткрывшимся от сладкого вздоха.

— Доброе утро, котенок, — шепнул он, улыбаясь, и потерся носом об мой нос.

Я улыбнулась в ответ, чувствуя небывалую лёгкость, от которой просто хотелось парить.

— Доброе, родной, — и в этот раз действительно так и было.

— Тебе понравился завтрак?

Я кивнула, шепнув:"Спасибо'', - и он приподнял меня, все так же не выпуская из объятий, и зарылся лицом в мои волосы, отчего я буквально повисла у него на шее, а брат мечтательно выдохнул:

— Обожаю твой запах…

Я едва не рассмеялась, ведь в этом мы были абсолютно одинаковые. Обое сходили с ума, тайком и не очень нюхая друг друга и балдея.

— А я твой…

— Знаю…

— Ты тренировался все утро?

— Почти.

— Тэхен?.. — я прикусила губу, не зная, как он отреагирует на мою просьбу, но, глядя на то, как его потемневший взгляд завис на моих губах, все же решилась, выдохнув:

— Научи меня драться.

Он на миг застыл, а затем слегка отстранился, выгнув бровь:

— Ты серьёзно, малыш? Зачем тебе это? Чтоб ты смогла меня бить, если тебе что-то не понравится? — он усмехнулся, но затем посерьезнел, проведя носом по моей щеке и тихо выдохнув:

— Пока я рядом, тебе ничего не грозит. Я всегда смогу тебя защитить.

Я тихо вздохнула, погладив его по спине и зарывшись в волосы на затылке , жалея о том, что приходится это говорить, но, похоже, это был последний аргумент в моем арсенале.

— Но вчера тебя не было рядом…

Это была не совсем правда, но что, если бы его и правда не оказалось в том тёмном коридоре? Если бы он не пошёл за мной и не дал отпор Тэну? Моих криков никто бы не услышал со второго этажа, и этот урод мог сделать со мной все, что хотел.

Тэхен застыл и, казалось, даже перестал дышать.

— Это из-за него, да? Ты так сильно испугалась? — его голос больше напоминал угрожающее рычание тигра, и я поежилась, хоть и знала, что его гнев был направлен не на меня.

— Я просто не хочу снова чувствовать себя беспомощной. Я не могу все время полагаться только на тебя, Тэхен, — тихо сказала я, поглаживая его по напрягшимся плечам и уткнувшись взглядом в твёрдый упрямый подбородок, не решаясь поднять взгляд выше.

Но он приподнял моё лицо и все же заставил смотреть на него, шепнув:

— Ты точно этого хочешь?

Я кивнула, прикусив губу, и в этот раз не посмела отвести взгляд.

Я видела, что в его глазах идёт внутренняя борьба, пока он принимал решение, но, к моему потрясению, все же сдался, тихо выдохнув:

— Хорошо.

Я неверяще уставилась на него.

— Правда?

Тэхен кивнул, но затем знакомая лукавая улыбка закралась в уголки его мягких губ, и это не предвещало мне ничего хорошего.

— Но ты уверена, что хочешь, чтоб именно я тебя учил? - вкрадчиво мурлыкнул он.

Где-то здесь крылся подвох, но я не могла понять, где, как ни пыталась, поэтому решила кивнуть, ведь глупо было отказываться, едва получив желаемое.

— А в чем проблема? — наивно поинтересовалась я. — У тебя же чёрный пояс. Или боишься, что не справишься?

Тэхен усмехнулся, чуть склонив голову:

— Дело не в этом, малышка. Моего мастерства и знаний вполне достаточно, чтоб учить других, но все же, я не думаю, что это хорошая идея.

— Почему? — мне эта идея казалась просто замечательной.

Он бросил на меня лукавый взгляд из-под возмутительно длинных ресниц и с улыбкой произнёс :

— Боюсь, ты будешь все время отвлекаться на учителя… Я же видел, как ты смотрела на меня, пока я тренировался…

Я фыркнула, услышав этот самодовольный дразнящий тон, гадая, с каких пор у него появились глаза ещё и на затылке и как он мог меня видеть, если между входной дверью и тем местом, где он тренировался, было добрых пять метров, но, видимо, это было частью его обучения-- чувствовать чужое присутствие на расстоянии, даже не глядя.И тут до меня, наконец, дошло, чего он опасался. Что вместо того, чтоб тренироваться, мы будем просто целоваться, как безумные, или подкалывать друг друга. Или и то, и другое по очереди.

— А может, это ты будешь отвлекаться на ученицу? — я выгнула бровь, принимая его вызов, и, привстав на цыпочки, обняла его за шею, нежно прижавшись к ней губами и чувствуя солоноватый привкус пота на языке. Если в чем я и могла посоревноваться с братом, так это в упрямстве.Все же мы были из одной семьи, одной породы. Породы гордых, своенравных и своевольных диких кошек, не терпящих, чтоб им указывали, что делать.

Тэхен вздрогнул и задышал чаще, крепче обнимая меня и прижимая к себе, и мои руки скользнули по его широким напряжённым плечам, когда он шепнул мне на ухо:

— Вызов принят, малышка. Только потом не жалуйся и не говори, что я не предупреждал.

— Договорились.

Но в тот день до тренировки дело так и не дошло. Зацеловав меня почти до беспамятства, прижимая к стене у окна, Тэхен оставил меня сползать по ней же, когда мои ноги предательски подкосились после того, как он меня, наконец, отпустил, и пытаться унять дыхание, а сам с довольной ухмылкой скрылся в душе, пока я с трудом приходила в себя после такого подлого нападения.

Значит, так ты решил отомстить мне за то, что я заставила тебя согласиться стать моим тренером? Как это низко, Тэхен…

Я улыбнулась, наконец, немного придя в себя, но все же осталась крайне довольна и нашим разговором, и тем, что за ним последовало.

Что, родной, думаешь, если такой красивый, то тебе все можно? Это мы ещё посмотрим.

Я не стала дожидаться, пока он примет душ, а отправилась на кухню, чтобы дать распоряжения насчёт обеда и, поев, мы устроились в гостинной, наслаждаясь ленивым ничегонеделанием.

Тэхен

Я лениво переключал каналы, а Розэ устроилась сонным клубочком у меня под боком и почти засыпала под негромко работающий телевизор, пока я перебирал пальцами её сладко пахнущие ванилью пряди, все ещё думая о нашем утреннем разговоре.

Неужели этот инцидент с Тэном так напугал её, что она захотела научиться драться?

Я понимал, что это проигрышная затея, ведь, даже овладей она техникой и мастерством, её сил все равно было недостаточно, чтоб противостоять грубой мужской силе… Но я решил, что все-таки должен научить её хотя бы основам. И её желание научиться постоять за себя имело смысл, ведь, к сожалению, я и правда не мог находиться рядом круглые сутки.От воспоминаний о том, как я увидел Тэна, склонившегося над Розэ с явным намерением поцеловать против её воли и услышав её отчаянный крик, меня снова начинало трясти от ярости. Я вообще не терпел насилия над девушками, а когда дело касалось моей сестры, я вообще готов был убивать. Тэн же был беспринципным ублюдком, привыкшим брать, что хотел, ни с кем не считаясь.

Я не помнил, как оказался рядом, отшвырнув его от неё.

И, слушая весь тот бред, что он нёс, моё сознание улавливало лишь отдельные фразы, а все остальное стремительно заволакивало красным туманом, который рассеялся только тогда, когда мой кулак впечатался в его нос.

Я прекрасно помнил его угрозы, и теперь к списку моих проблем добавилась ещё одна. Я был уверен, что он просто блефовал и не посмеет пойти против меня, но все же неприятное предчувствие не отпускало, и я должен был принять меры, чтоб обезопасить от него мою девочку.

Но я разберусь с этим позже, когда придёт время. Сейчас мне было не до него.

Нужно было подумать, как вписать наши тренировки в мой забитый график, чтоб её своенравное упрямое высочество осталась довольна выбором мастера. Я улыбнулся, невесомо чмокнув Розэ в светлую макушку, отчего она мурлыкнула и со вздохом прижалась ко мне ещё ближе.

Мой боевой котенок.

Я вздохнул и улыбнулся от этого сравнения, пришедшего мне в голову, уже думая о том, когда лучше начать наши тренировки, но тут раздался настойчивый звонок в дверь.

Розэ вздрогнула, а я неслышно выругался сквозь зубы, гадая, кого там принесло.

Моя малышка недовольно заворчала, совсем как разбуженная кошка, пригревшаяся на солнце:

— Кто это может быть?

— Понятия не имею. Мы ведь никого не ждём?

Она покачала головой и снова уткнулась мне в шею:

— Просто не открывай, и кто бы это ни был, пусть проваливает, — пробурчала Розэ, усиливая собственническую хватку на моей талии.

Я усмехнулся её нежеланию отпускать меня даже на минуту, но все же шепнул, мягко поцеловав её надутые губки:

— Я все-таки открою, малышка. Но если нам не понравится гость, я сразу же вышвырну его за дверь.

— Он мне уже не нравится, — вздохнула Розэ, но все же нехотя отпустила меня как раз в тот момент , когда звонок повторился, разнесшись по всему дому и действуя на нервы.

Добравшись до двери, я приоткрыл её и замер, выжидающе уставившись на непрошенного гостя.

На пороге стоял Чонгук и привычно ухмылялся. Ну конечно, кто ещё это мог быть? Я хмыкнул, скрестив руки на груди, и приподнял бровь, безмолвно спрашивая, какого лешего он здесь забыл.

Только ему могло прийти в голову так бесцеремонно нарушить наш покой в собственном доме в воскресный полдень без предупреждения.

— Чего тебе, Гук? — буркнул я, загораживая проход и всем своим видом показывая, что не пущу его внутрь без веской причины. С недавних пор я вообще предпочёл бы не видеть его рядом с Розэ ни под каким предлогом.

Гук лишь добродушно хмыкнул, за долгие годы дружбы привыкнув к моим закидонам и вечно мрачному настроению и покерфэйсу, и хлопнув меня по плечу, покачал головой:

— Ничего себе, какой радушный прием! Не так я представлял себе визит к давнему другу.

Я усмехнулся, стукнув его в ответ, и, по — дружески обнимая, проворчал:

— Ладно уж, заходи. Ты же все равно не отвяжешься…

Он рассмеялся, входя следом:

—Вот это уже другой разговор. Розэ дома?

Я сразу же напрягся, одарив его хмурым красноречивым взглядом, без слов говорившим:

«А где же ещё ей быть?»

Он вскинул брови, словно говоря:

"Успокойся, друг, все в норме».

Но мне теперь в каждом его слове чудилась угроза и двойное дно. Я понимал, что слишком остро реагирую и пора взять себя в руки, но это было сложно, ведь все моё спокойствие летело к чертям, стоило лишь моему взгляду упасть на хрупкую фигурку, свернувшуюся калачиком на диване, к которой был прикован и взгляд Гука.

Розэ вскинула голову, и, увидев, кто пришёл, тепло улыбнулась и помахала ему, выбираясь из груды подушек и подходя к нам. Его взгляд скользнул по её хрупкой фигурке, закутанной в шёлковый халат, в которых она обычно ходила дома и в которых её никому не позволялось видеть, кроме меня, но сегодня это табу было нарушено. Первым из многих других.

Взгляд Гука стал восхищенным и откровенно жадным и, чтоб хоть как-то отвлечь его от неё, я хмуро буркнул:

— Так что случилось?

Словно опомнившись, он посмотрел на меня и, улыбаясь своей фирменной беспечной улыбкой, брякнул:

— Ребята, выручайте, на вас вся надежда.

Я закатил глаза, зная, что Гук может быть тем ещё королём драмы, когда ему это было выгодно. Чего стоило только его вчерашнее представление одного актёра, когда он так искусно играл роль безумно влюблённого жениха, что даже я поверил. Это было даже чересчур убедительно, на мой взгляд.

Розэ подошла к нам, услышав его последнюю фразу и обняла его, улыбнувшись:

— Привет, Гуки. Мы теперь твои вечные должники, поэтому проси, что хочешь.

Я скрипнул зубами, услышав это, и, глядя на то, как собственнически сомкнулись на её тонкой талии его руки, потому что вообще ненавидел быть кому-то должным, но предпочёл промолчать, ведь, к сожалению, это была правда.

— Ты бы не разбрасывалась такими словами, малыш, а то этот проходимец ещё попросит чего-нибудь, отчего зубов в его белоснежной ухмылке станет на порядок меньше, — проворчал я, на что Розэ укоризненно посмотрела на меня, покачав головой, и вновь повернулась к Чонгуку, который все так же продолжал смотреть на неё, как зачарованный, словно видел впервые.

— Не обращай на этого старого ворчуна внимания. Говори, что случилось.

Гук усмехнулся тому, как она меня назвала, наверняка полностью с ней согласившись, и выдал всего одно слово:

— Сохи.

— О боже… — одновременно слетело с наших губ, и мы с Розэ переглянулись в повисшей после этого тишине, за которой последовал взрыв смеха.

Гук обиженно уставился на нас, но потом не выдержал и тоже засмеялся.

— Она в Сеуле? — отсмеявшись, спросила Розэ, подходя ко мне и незаметно переплетая наши пальцы, которые я тут же сжал, притягивая её ближе.

Гук страдальчески закатил глаза:

— Хуже. Она уже в моём доме. Как думаете, почему я сбежал оттуда к вам?

Розэ снова тихо засмеялась, покачав головой:

— Бедняжка. Кто бы мог подумать, что гроза Гонконга и Сеула боится одной маленькой девочки.

Но Гук обиженно поджал губы:

— Не смешно, Розэ. Поверь, эта гиперактивная малявка страшнее банды головорезов и хуже якудза!

— Гук, прекрати, — тут даже я не выдержал и хмыкнул, пряча смех в кулаке. — Твоя кузина просто прелесть, не наговаривай на ребёнка.

Но он был непреклонен в своём утверждении, что его кузина Сохи, младше его на четыре года, была настоящим исчадием ада, так некстати явившимся сегодня утром из Гонконга, никого не предупредив, чтоб наказать его за все его грехи.

Она была очень милым и очаровательным ребёнком, по крайней мере, такой я её помнил, когда она пару раз приезжала в Сеул с родителями, но, по утверждениям Гука, от той милой малышки не осталось и следа. Сохи превратилась в настоящую оторву, которая втайне от родителей курила, гуляла по клубам и вела довольно раскрепощенный образ жизни. И в Сеул она сбежала тоже без их ведома, мотивируя это тем, что устала от их чрезмерной опеки и просто решила проведать любимую тётушки ДжиХи, которая души в ней не чаяла, и кузена, который всегда вытаскивал её из передряг и прикрывал перед родителями её тощий зад.

— Ребята, можно я побуду у вас до вечера, пока она не завеется в какой-нибудь клуб? От её щебетания у меня уже крыша едет, и такое чувство, что по дому прошёлся торнадо, перевернув все вверх дном, — Гук молитвенно сложил руки на груди и стал похож на настоящего херувима, в расчёте на то, что доброе сердце моей малышки дрогнет, и она не сможет ему отказать, пожалев бедняжку. Я же видел его насквозь и прекрасно понимал, что это был лишь предлог, чтоб повидаться с ней. Хорошо, хоть не попросил пожить с нами, пока его кузина не вернётся в отчий дом, а то с него станется. Можно подумать, у его семьи было мало недвижимости в Сеуле, где можно перекантоваться, пока любимая родственница не свалит восвояси.

Розэ украдкой взглянула на меня, словно спрашивая разрешения, но я пожал плечами, показывая, что не против, тем более я бы не смог просто так выставить Гука за дверь.

— Конечно, Гук, — получив моё негласное благословение, улыбнулась Розэ, и он просиял:

— Спасибо,Розэ! Считай, что мы теперь квиты и вы мне ничего не должны!

Она тихо рассмеялась и покачала головой, поманив его за собой на кухню.

— Ты голоден, Гуки? Наверно, так стремительно удирал из дома, что даже не пообедал?

Он смущённо улыбнулся и пожал плечами, с нежной улыбкой глядя на неё, а она взяла его за руку, тихо сказав:

— Пойдём, несчастье. Будем тебя кормить.

Он беспрекословно подчинился, последовав за ней, а я, вздохнув, поплелся следом, жалея, что не внял её просьбе и открыл эту проклятую дверь.

Стрескав почти половину наших недельных запасов, Гук вольготно развалился в кресле перед телевизором, полностью довольный жизнью. А я, глядя на него, все гадал, куда в него столько влезло, а ведь влез ещё и попкорн, который он захватил с кухни, и закидывал его в рот, пока мы смотрели "Пьяного мастера" - старый фильм с Джеки Чаном, и Гук без конца отпускал идиотские комментарии, говоря, что может драться лучше, отчего мне все больше хотелось его треснуть, чтоб заткнуть.

Но Розэ, похоже, находила это забавным и только смеялась, а я сгорал от ревности и оттого, что её внимание теперь не принадлежало безраздельно мне одному.

Когда по экрану пошли финальные титры, Гук потянулся в кресле, разминая затекшие мышцы, и, лениво усмехнувшись, обратился к моей сестре:

— Розэ, хочешь узнать, кто дерётся лучше: я или твой мрачный брат, что сейчас убьёт меня взглядом?

Услышав это, я помрачнел ещё больше и чуть не врезал ему, прописав успокоительный кулак, чтоб не был таким активным, безмолвно приказывая взглядом заткнуться.

Но Гука было ничем не пронять. Он словно и не замечал моих предупреждающих хмурых взглядов, сосредоточив все свое внимание на Розэ и ожидая её ответа.

Я всегда старался скрывать от нее эту мою сторону, но увидев, как загорелись её глаза, обречённо вздохнул и встал с дивана. Она давно хотела увидеть меня в действии, тем более, я уже согласился её учить, так что Гук был самой подходящей кандидатурой для наглядной демонстрации.

— Ладно уж, пойдём. Вижу, ты не уймешься, пока я не поставлю тебе пару фингалов. Кто-то ты слишком бодрый сегодня. Пора выбить из тебя эту дурь, — бросил я на ходу, направляясь в зал.

Гук лишь хмыкнул, усмехаясь за моей спиной:

— Ещё посмотрим, кто окажется на матах.

Розэ

Мы с Тэхеном сидели в гостинной, лениво обнимаясь и украдкой целуясь время от времени, и я была полностью довольна жизнью, ровно до тех пор пока не раздался звонок в дверь, бесцеремонно разрушив наш хрупкий мирок.

Гук явился без предупреждения, мотивируя это тем, что мама сжила бы его со свету, если б он не узнал, как я, обвиняя его в том, что он и так не уделял должного внимания своей невесте.

Но похоже, все его лучезарное настроение улетучилось, стоило ему только заметить, как я выгляжу.

Мы с Тэхеном походили на парочку молодожёнов, которая не могла оторваться друг от друга и всю ночь не вылезала из постели, и одного мрачного взгляда на мои припухшие губы и растрепанные волосы, в которых брат недавно снова устроил беспорядок, Гуку хватило, чтоб понять, чем, а вернее, кем я была занята все это время. Я выглядела откровенно зацелованной в самом тёмном и сладком смысле этого слова.

Но оказалось, что помимо заботы о моем состоянии его неожиданный визит к нам был вызван таким же неожиданным приездом его младшей кузины.

— Эта малолетка меня с ума сведёт. Она просто неуправляема. Родители совсем её разбаловали, позволяя ей абсолютно все, и она решила, что сможет точно так же вить верёвки из меня! —ворчал он, а мы лишь тихо посмеивались, переглядываясь с братом, ведь знали, что Гук просто обожал Сохи, она была его любимой младшей сестренкой, которой у него никогда не было, и его мама просто души не чаяла в этом озорном чертенке.

Но, похоже, чертенок вырос и превратился в настоящую бестию, и было забавно знать, что что-то может вызвать ужас даже у всегда позитивного и невозмутимого Гука.

Но, оказавшись в своей стихии,парни словно преобразились. Со лба Тэхена исчезла вечно хмурая недовольная морщинка, а Гук, казалось, и вовсе забыл обо всех своих проблемах, которые привели его сюда в первую очередь, разминая суставы и уже предвкушая схватку с моим братом.

Я же и вовсе не могла поверить собственному счастью и тому, что мне, наконец, позволили посмотреть на их тренировку. Хотя я подозревала, что таким образом им обоим просто нужно было выпустить пар и скопившееся напряжение, а что может быть лучше, чем размять кулаки друг об друга и надавать тумаков?

Мужчины…

Я усмехнулась, устроившись на мате у стены, наблюдая за тем, как они разминаются, нарезая круги по залу друг напротив друга и не выпуская противника из вида.

Гук снял футболку, оставшись в одних джинсах, так же, как и Тэхен, и я старалась не слишком откровенно пялиться на это полуобнаженное воплощение мужественности, красоты и изящной грации, которыми являлись оба этих исключительных представителя семейства кошачьих.

Бросив взгляд на продолжавшего разминаться Гука, Тэхен подошёл ко мне и, наклонившись, обхватил пальцами мой подбородок и шепнул прямо в губы:

— Пожелай мне удачи, котенок.

Я улыбнулась, обняв его за шею:

— Я ставлю на тебя.

Сорвав с моих приоткрытых губ дерзкий и откровенно собственнический поцелуй, он отстранился, и улыбнувшись напоследок, в мгновение ока оказался в середине зала, где его уже ждал Гук. Не знаю, что он видел, но я понимала, что Тэхен специально дразнит его, желая показать, что я его и что он находится на чужой территории.

— Ты готов? — бросил он, становясь в стойку, и Гук кивнул, точно так же копируя его позу, и выдохнул :

— Начнём. И пусть победит сильнейший.

С его лица вмиг исчезла беспечная улыбка, и оно стало серьёзным и сосредоточенным.

Поединок начался, и все остальное за пределами этого зала потеряло значение, а время словно замедлилось, позволяя мне насладиться красотой этого древнего танца.

Хоть Тэхен и старался ограждать меня всеми силами от тёмной стороны нашего мира, я всю жизнь провела в окружении мужчин и оружия и не могла не знать о боевых искусствах.Ещё я знала, что на высших этапах подготовки воины обучались владению холодным оружием. И знала даже то, что в нашем домашнем арсенале, куда мне, по идее, вход был строго — настрого запрещён, помимо пистолетов, револьверов и снайперских винтовок имелись и редкие и безумно дорогие мечи с кинжалами, собранные едва ли не со всего мира.

Мастер Ивэй как-то обмолвился, что обучил Тэхена владению короткими и длинными мечами, и тот был потрясающе хорош в метании ножей, но увидеть брата с мечом было чем-то запредельным.

Запредельно прекрасным.

И я понимала, что вряд ли в ближайшем будущем мне выпадет такой шанс.

Поэтому сейчас я просто наслаждалась поединком, радуясь уже тому, что мне, наконец, удалось увидеть это потрясающее зрелище.

Гук атаковал быстро, мощно и открыто, как лев на охоте, а Тэхен двигался текуче и плавно, как тёмная, крадущаяся в ночи пантера.

От них обоих захватывало дух, и у меня в голове звучал голос учителя, рассказывающего мне о философии боевых искусств.

«Основное предназначение любого боевого искусства — защита слабых. Воин не должен убивать, он должен защищать, использовать тайны медицины и тела во благо… "

Кстати, раньше в обучение воинов входили также знания по анатомии и медицине и основы массажа.И, вспомнив, как потрясающе Тэхен умел его делать, и что за этим последовало, я снова вспыхнула, совсем потерявшись в мыслях и не отводя зачарованного взгляда от двигающихся по залу фигур.

Пора было уже привыкнуть, что воспоминания о безумных ночах с братом ни на миг не покидали теперь мою голову, вспыхивая в сознании и накрывая жаркими волнами в самые неподходящие моменты. А глядя на то, как он двигался, стремительно, но в то же время так плавно, что казалось,будто его ноги и вовсе не касались пола, и как играли и перекатывались сильные мышцы под его гладкой загорелой кожей, я просто не могла не думать о том, каким он был в постели.

Всё, что он делал, завораживало, и я ловила себя на мысли, что неотступно слежу взглядом только за ним, вспоминая слова учителя…

… «Дзен — буддизм — контроль над телом, разумом и эмоциями-- в основе всего. И тот, кто овладел им, мог приблизиться к совершенству…»

Как эти двое. Самосовершенствование, полный контроль над потоком энергии тела, чистый разум и добро души — все это были аспекты изучения боевого мастерства, и двое моих любимых мужчин владели ими в совершенстве.

Даже несмотря на то, чем им приходилось заниматься, Гук и Тэхен никогда не использовали свою силу, чтоб унижать и уничтожать слабых.

И глядя на стремительные броски и выпады Гука, я с удивлением узнавала элементы шаолиньского ушу —легендарного стиля, который считался давно утраченным.

Фишкой было то, что застать врасплох монаха Шаолиня было почти невозможно. Они чувствовали негативную энергию, направленную на них, и предотвращали удар ещё до его нанесения, оборачивая силу противника в свою пользу. И, похоже, Гук в совершенстве владел комплексом «удар Шаолиня» или «Южный кулак», о котором я только читала, но никогда не видела воочию.

И это было просто потрясающе.

Но Тэхен ни в чем не уступал ему, парируя все выпады и блокируя все атаки, тут же переходя в наступление. Они оба тяжело дышали и по их разгоряченным тренированным телам уже ручейками струился пот, но они были так прекрасны, что я боялась, что из моего приоткрытого от восхищения рта сейчас начнёт капать слюна, а челюсть с самых первых минут их поединка не желала расставаться с полом.

В то время, как Гук использовал технику южнокитайского ушу, атакуя яростно и стремительно, как тигр бросающийся на жертву, Тэхен был мастером хапкидо, используя принцип воды, мягкость и плавность, и движение по дуге, уходы от прямых атак и удары согнутой рукой, работая локтями и коленями и пытаясь добраться до болевых точек, чтоб обезвредить соперника.

Его защита строилась на уходах и уклонах по принципу волны, и он не давал к себе прикоснуться, что уже начинало выводить Гука из себя, чего и добивался Тэхен, лишь ухмыляясь в ответ на его грозное рычание. Но тот тоже усмехался, в перерывах между попытками достать моего брата, и никто не желал уступать, хотя было видно, что они оба уже на пределе сил.

Это чем-то напоминало мне показательный бой, где они просто хвастались своими навыками, чтоб поразить меня и, признаться честно, я была поражена в самое сердце…

Так вот почему мне нельзя было присутствовать на их тренировках?

Они просто опасались за мою слишком впечатлительную психику?

Хоть Тэхен и Гук и были мастерами в определённых стилях, доведя свои навыки до совершенства, они оба использовали смешанные приёмы, заимствуя их из других видов единоборств, таких как каратэ, айкидо и муай тай.

Гук был ярким представителем юга Китая с короткими, прямыми и мощными ударами рук, а Тэхен был текучей водой в полночном ручье и вовсю использовал преимущества своих длинных ног и рук, двигаясь, как в танце, и предпочитая пользоваться уклонами, уходящими с прямой линии атаки и выматывающими противника.

Но Гук не сдавался, ни в чем не желая уступать моему брату и неустанно бросаясь вперёд, выискивая уязвимые места и лучшие моменты для нападения.

Шаолиньцюань — вот как называлось искусство Гука, и он был поистине невероятен.

Мне казалось, что я смотрю на ожившее пособие по кунг-фу, узнавая в его резких яростных выпадах стили Хун Гар, Вин Чун, стили дракона и белого журавля.

По мере того, как время шло, и они оба постепенно выдыхались, я начала опасаться, что Тэхен не удержится и начнёт использовать запрещённые приёмы уличных драк, которых тоже было полно в хапкидо, хоть он и старался не пользоваться ими слишком часто.И чутье меня не подвело.

Сделав какой-то абсолютно нереальный выпад из техники хвальджан — чаги - «работы ногами от стен», Тэхену, наконец, удалось свалить Гука на маты точным ударом ногами в грудь, и тот рухнул, как подкошенный, смеясь и тяжело дыша.

В этот раз фиолетовый пояс мастера хапкидо оказался сильнее искусства мастеров южного Шаолиня.

Тэхен стоял, тяжело дыша и протягивая руку смеющемуся другу. Его позитив был поистине неиссякаем, хоть он и оказался формально поверженным.

Ухватившись за протянутую ладонь друга, Гук поднялся на ноги, все ещё потирая грудную клетку, и покачал головой, усмехаясь:

— Что это было, Тэхен? За такое тебя бы сразу дисквалифицировали. Давно я не видел этого приёма в твоём арсенале.

Брат выгнул бровь, довольно усмехаясь:

— Но мы не на ринге, Гук.

И в повисшей тишине, нарушаемой только их тяжёлым дыханием, я отчётливо услышала фразу «а в любви и на войне все средства хороши»

Я понимала, что его победа была не совсем честной, но не могла справиться с восхищением. Это было невероятно.

Гук стукнул его по плечу, усмехаясь:

— Ну, раз ты уже начал использовать запрещённые приёмы, в следующий раз я отомщу тебе тем же.

— Жду с нетерпением, - усмехнулся Тэхен.

Всё ещё улыбаясь, Гук прошёл мимо меня, как раз когда мне все же удалось подобрать челюсть с пола, подмигнув и сверкнув своей ослепительной улыбкой:

— Ну что, мелкая, понравилось представление?

Я смущённо улыбнулась, кивнув, и он наклонился к моему уху, шепнув:

— Я могу научить тебя парочке приёмов, если захочешь…

Но, услышав позади едва слышное предупреждающее рычание Тэхена , тут же отстранился, и кряхтя, направился в душ, а я скромно умолчала о том, что уже выбрала своего сэнсэя.

Я пыталась отвести от Тэхена взгляд, напоминая себе, что сейчас не время любоваться его длинными красивыми ногами и обнажённым торсом, покрытым испариной, совсем как утром, но он не желал слушаться и упорно скользил по этому великолепному безобразию, вернее, воплощению мужественной красоты, которым был мой брат.

Отложив полотенце, Тэхен повернулся ко мне, откинув со лба тёмную, чуть влажную чёлку.

— Не заскучала, малышка? — дразняще усмехнулся он и нарочно медленно вытянулся гибким стройным телом, напомнив мне большую черную пантеру — грациозную, сильную, опасную. Видя, что я просто смотрю на него, открыв рот и едва не капая слюной на пол, он тихо рассмеялся, выводя меня из транса созерцания прекрасного, куда сам же и загнал.

— Так понравилось наблюдать за мной? — шепнул он, наклонившись и обнимая меня за талию, притягивая к себе властным собственническим жестом.

— Ты был прекрасен…- выдохнула я, улыбаясь, и погрозила ему пальцем:

— Но не стоило играть так грязно с Гуком.

— Пусть знает, как бросать мне вызов, и впредь не нарывается, —хмыкнул Тэхен, и его руки сползли ниже, тут же заставляя меня забыть о теме разговора, ощутимо сжимая мои бедра, и мне неожиданно стало тесно между ним и стеной, к которой он меня внезапно прижал, навалившись сверху всем телом и срывая с моих губ запретный сладкий поцелуй.

— Я так хочу остаться с тобой наедине… — горячо прошептал он мне на ухо, задевая мочку мягкими губами, и мне вдруг стало нечем дышать.

— Зачем? — невинно поинтересовалась я, улыбаясь, зная, что это его с ума сводит. Тэхен зарычал, притягивая меня к себе и жадно целуя в шею, отчего внизу живота все вспыхнуло.

— Тебе в деталях описать все то, что я сделаю с тобой, как только этот китайский олень уйдёт?..

— Лучше покажешь… — задыхаясь, шепнула я, притягивая к себе его голову и впиваясь в губы, изогнувшиеся в довольной дерзкой ухмылке.

Он глухо застонал, практически вжимая меня в себя, и я повисла на нем, самозабвенно отвечая на его жадные, жаркие поцелуи и водя руками по его обнажённой спине.

Казалось, ни у меня, ни у него не было сил остановиться и оторваться друг от друга, пока за стенкой в душе лилась вода, а наш мир полностью сосредоточился друг на друге, сбитом дыхании, жарком шёпоте и губах, лениво скользящих по разгоряченной коже…

Ничего не имело значения — только его сердце, бившееся так часто под моими ладонями… Только его безумно сладкие, топкие поцелуи и разгоряченное тренированное тело, вжимающее меня в стену, и сильные руки, блуждающие по спине.

Я словно была его трофеем, который достался ему в бою, хоть и не совсем честным образом, и он был намерен сполна им насладиться.

Гук все же не стал испытывать судьбу и злоупотреблять нашим гостеприимством и, тепло попрощавшись, уехал, оставляя нас наедине, как и хотел Тэхен. После душа он так и не надел футболку, и мы сидели на кухне, ожидая, пока подадут ужин, а я старалась в деталях изучить её интерьер, чтоб не так откровенно пялиться на мускулистый торс брата , который буквально лез мне в глаза, и от одного взгляда на это великолепие у меня мгновенно пересыхало во рту и приходилось постоянно облизывать губы, отчего Тэхен лишь загадочно улыбался и не спешил одеваться.

— Так и будешь ходить без рубашки? — не выдержала я

— Тебя это смущает? — тихий вкрадчивый мурк, томный взгляд из-под ресниц. Он соблазнял каждым своим жестом, даже не задумываясь. А когда включал свою харизму и обаяние на полную, никто, абсолютно никто не мог устоять.

— Не то, что смущает. Отвлекает… — нехотя призналась я, зная, что он все равно не отстанет, и укоризненно добавила:

— И, к твоему сведению, это неприлично, сидеть за столом полуголым.

Тэхен фыркнул и тихо засмеялся, глядя на моё обвиняющее выражение, а затем откинулся на спинку стула, сложив накачанные руки на груди и бессовестно выставляя напоказ эту красоту и привлекая моё внимание уже к ним. Негодяй.

— Не вижу ничего неприличного в том, чтобы ходить в таком виде, в каком захочу, в собственном доме, - невозмутимо заявил он.

Я опустила голову, понимая, что с ним бесполезно спорить, когда он был в таком игривом настроении, закрываясь от него волосами, но он протянул руку и отвёл их с моего лица, нежно заправив за ухо.

— Не прячься от меня, зайка, - ласково произнёс он, - Мы же договорились, что ты больше не будешь от меня ничего скрывать.

— Ты ведь специально это делаешь, — пробурчала я, надувшись.

— Прости, малыш, — нежно шепнул он, и придвинувшись ближе, наклонился и мягко поцеловал меня в щеку, близко — близко к губам.

Не ожидая такого коварного нападения, я вздрогнула и шлепнула его по руке, давая понять, что сейчас не время и не место для подобных нежностей, ведь нас могли увидеть.

Он действительно был водой --- текучей, плавной и обволакивающей, но от этого не менее опасной, способной в мгновение ока утянуть в тёмные глубины, двигаясь абсолютно бесшумно. И, если б я не знала его так хорошо, вполне могла бы принять его извинения за чистую монету, но на самом деле он не испытывал ни грамма раскаяния, что подтвердили его следующие слова, которые он вкрадчиво мурлыкнул мне на ухо, — Просто мне безумно нравится тебя смущать.

— Это я уже поняла, — я обречённо вздохнула, позволив ему эту слабость, и, повернув голову, встретилась с его обожающим влюблённым взглядом, которому никогда не могла противостоять.

— Ну не дуйся, малышка… Ты же любишь меня... Ну же, улыбнись мне… — шепнул он, протянув руку, и невесомо погладил меня по щеке кончиками пальцев. В ответ на его ласковую улыбку мои губы тоже дрогнули, и я упрямо сжала их, не желая сдаваться так быстро. Но меня это не спасло, ведь когда ягуар гипнотизировал тебя взглядом, сопротивляться было почти невозможно.

— Ненавижу тебя, — усмехнулась я, а Тэхен лишь тихонько хмыкнул, зная, что это было неправдой, и прикрыл глаза, склонив голову к плечу и шепнув:

— Я тоже тебя люблю…

Когда мы закончили с едой, время уже близилось к закату, и мы поднялись наверх в его спальню, как я и хотела. Тэхену даже не нужно было спрашивать.

Мой любимый был в полном моём распоряжении, и я ловила каждый его вздох, каждое движение, каждый взмах тёмных ресниц, когда за нами закрылась дверь его комнаты и мы наконец остались наедине.

Этот день был безумно долгим, и я видела, как он устал, хоть и старался этого не показывать. Но как только его голова коснулась моих коленей, когда мы устроились на диване, включив телевизор, его веки тут же опустились, и он расслабился, наслаждаясь моими пальцами в своих волосах.

Утренняя тренировка и поединок с Гуком давали о себе знать, и я с улыбкой наблюдала за тем, как трепещут его длинные пушистые ресницы, а упрямая морщинка между соболиными бровями постепенно разглаживается и его красивое лицо приобретает умиротворенное выражение.

Даже в неглубоком сне его совершенные черты дышали уверенностью и спокойной силой, той самой, что так притягивала к себе, вызывая желание подчиняться и следовать за ним. Сильный человек был в ответе за весь мир, попавший в его орбиту, и Тэхен был именно таким человеком. Ему подчинялись не из-за страха, а от желания вращаться на его орбите и быть в его присутствии, заряжаясь этой незримой мощью.

Теперь, когда он был только мой, мы могли позволить себе никуда не спешить и наслаждаться каждой минутой, проведённой друг с другом, слушая тихое дыхание и впитывая тепло нежных прикосновений. И мне казалось, что пока я смотрю на него, мне доступны и открыты все тайны вселенной и я могу вдыхать аромат звёзд, невесомо скользя губами по его тёплой коже.

И я была уверена, что он ощущал мою любовь на кончиках подрагивающих пальцев, которыми я гладила его лицо, пока он спал у меня на коленях, оберегая его сон точно так же, как он всегда оберегал мой.

Наклонившись, я нежно провела носом по его щеке и мягко прижалась к чуть приоткрытым губам, ощущая его сонную улыбку, когда он тихо вздохнул, но не проснулся.

Ты устал, любимый… Отдохни… Позволь, теперь я буду беречь твои сны…

Район Каннам, Сеул. Особняк семьи Ву.

— Фотографии готовы?

— Да, господин.

— Отлично. Доставьте их по этому адресу и передайте лично в руки Ким Розэ. Никому другому, это понятно?

— Да, господин. Будет исполнено.