Розэ

Столица Японии встретила нас яркими огнями и свежим ночным ветром. Мои слезы из-за расставания с лучшим другом давно высохли и я не могла перестать улыбаться от осознания того, что, похоже, мы и правда были, наконец, свободны.

Больше не будет никаких навязанных браков, никаких приказов деспота — отца, никаких мачех — потаскух.

Будем только мы с Тэхеном — и безграничное счастье, которого всегда было так мало.

Мы сошли по трапу самолёта и, крепко взяв меня за руку, Тэхен улыбнулся и тихо сказал:

— Добро пожаловать в новую жизнь, малышка.

Но, разумеется, прошлая жизнь не желала так легко отпускать нас из своих оков и я убедилась в этом спустя всего полчаса пребывания в стране восходящего солнца.

После выхода из аэропорта Тэхен уверенно повёл меня к уже ждавшему нас чёрному мерседесу и я сразу же занервничала, но тепло широкой ладони брата, крепко сжимавшей мою руку, успокаивало и вселяло уверенность в том, что теперь все будет хорошо и он просто не позволит ничему плохому случиться с нами.

Стоявший у машины шофёр поклонился, увидев нас, и открыл дверь, сказав:

— Добрый вечер, господин Тэхен, госпожа Розэ. Господин Синода распорядился отвезти вас в его отель и передать, что он хочет завтра же с вами встретиться.

Я невольно напряглась и сильнее сжала руку брата, тихо шепнув:

— Тэхен, что происходит?

Но он был абсолютно спокоен и собран и, успокаивающе погладив мои ледяные пальцы в своей надёжной тёплой хватке, мягко улыбнулся и заверил меня:

— Всё хорошо, малышка, не переживай.

А затем повернулся к водителю и кивнул:

— Передай господину Синоде, что это для нас большая честь и мы с нетерпением будем ждать завтрашнего дня.

Водитель вновь поклонился:

— Как прикажете, господин Тэхен. Можем ехать?

— Да.

Брат кивнул и, подождав, пока я сяду в машину, забрался следом и дал знак водителю, что тот мог трогаться с места.

Роскошный номер отеля класса люкс Mandarin Oriental под самой крышей огромного небоскрёба встретил нас приятным полумраком и тонким нежным ароматом свежесрезанных цветов, расставленных в вазах по всему номеру. Но больше всего меня поразил открывающийся с этой головокружительной высоты вид на огромный ночной город, сияющий мириадами огней, почти в точности отражая раскинувшееся над ним бархатное темно- синее звёздное небо.

Я подошла к огромному, во всю стену, окну и зачарованно уставилась на никогда не спящий суматошный мегаполис, лежащий у моих ног.

Тэхен поставил наши чемоданы у входа и бесшумно прошёл внутрь следом за мной.

— Это что, президентский люкс? — тихо выдохнула я, улыбнувшись, когда руки брата крепко сомкнулись на моей талии, мгновенно окутывая меня с ног до головы исходящим от него теплом и спокойствием, и он тихо мурлыкнул мне на ухо:

— Что тебя так удивляет, зайка?

Я сразу же расслабилась, положив голову ему на плечо и глядя вдаль сквозь окно от пола до потолка, в котором отражались наши размытые силуэты на фоне ярких огней ночного города.

— Просто… Даже здесь ты остался господином Тэхеном, — грустно улыбнулась я, — Похоже, наша прежняя жизнь так просто не отпустит нас, не так ли?

Он лишь глубоко вздохнул и, положив подбородок мне на плечо, крепко обнял меня и тихо шепнул:

— Всё будет хорошо, Розэ, я тебе обещаю. Просто доверься мне и я все улажу, как и всегда, договорились?

— Договорились, родной. Но мне все равно тревожно. Как думаешь, что хочет от нас господин Синода?

— Скорее всего, это просто визит вежливости, не более того. Не волнуйся. Как я и говорил, он на нашей стороне.

Я вздохнула, понимая, что завтрашней встречи с лидером Ямагути избежать все равно не удастся, потому попыталась задвинуть сьедавшую меня изнутри тревогу в самый дальний уголок сознания и прикрыла глаза, нежась в уверенных и надёжных объятиях брата и позволяя его родному теплу прогнать все мои страхи.

— Устала, родная? — спустя пару минут шепнул он, аккуратно убирая волосы с моего плеча, и наклонился, мягко поцеловав меня в шею.

— Немного, — я поежилась от волны приятной дрожи, прокатившейся вдоль позвоночника, и сжала его руки, вновь сомкнувшиеся на моей талии, но Тэхена было не так просто провести, ведь он всегда безошибочно угадывал, когда меня что-то тревожило. Вот и сейчас он тихонько вздохнул, обдав мой затылок тёплым щекотным дыханием, и спросил с мягкой улыбкой:

— Что с тобой, малышка? Почему ты так напряжена? Плохо себя чувствуешь после перелёта?

Я вздохнула, даже не надеясь скрыть от него истинную причину моего напряжения, и развернулась в его руках, встретившись с его внимательными ласковыми глазами, как всегда, смотревшими мне прямо в душу и с лёгкостью видевшими в ней все мои тайны.

— Я просто не могу не думать о завтрашнем дне. И мне… Очень тревожно, - честно призналась я.

Услышав это, он улыбнулся и, бережно обняв моё лицо тёплыми ладонями, мягко поцеловал в лоб, а затем прижал к себе, крепко обнимая, и тихо шепнул:

— Всё будет хорошо, моя маленькая. Поверь, тебе совершенно не о чем волноваться. Я много раз встречался с лидером Ямагути и он очень приятный человек. Не думаю, что нам стоит ждать от него подвоха теперь, когда он сам предложил нам свою помощь.

— В том-то и дело, Тэхен. Зачем ему помогать нам? Прости, но я до сих пор не могу этого понять… — я бы и дальше продолжала говорить и накручивать себя, но, зная мою тягу к тому, чтоб делать из любой мухи огромного слона, Тэхен лишь покачал головой с лёгкой снисходительной улыбкой, словно говоря, что так дело не пойдёт, и мягко прижал палец к моим губам, заставляя замолчать и вкрадчиво мурлыкнув:

— Тшшш, котенок… Ни слова больше. Позволь мне помочь тебе расслабиться... Не думай ни о чем, кроме меня, ведь я знаю гораздо более приятный способ занять твои сладкие губки до самого утра… — он наклонился, приподнимая мой подбородок, дразняще мягко улыбаясь и почти касаясь моих губ своими, и я и правда не смогла больше думать ни о чем, кроме него, растворившись в нежности его долгих медленных поцелуев.

Подхватив меня на руки и ни на минуту не прекращая целовать, Тэхен перенёс меня в спальню и, осторожно уложив на прохладные простыни, склонился надо мной, спускаясь горячими губами вниз по моему подбородку к шее и не спеша освобождая меня от лишь мешавшей сейчас одежды.

Я улыбнулась, нежно зарываясь пальцами в его мягкие волосы, ведь стоило признать, что его методы отвлечения моего внимания и перенаправления его в нужное ему русло всегда действовали безотказно.

И вскоре моя одежда уже лежала на полу, так же, как и его, а мои руки жадно блуждали по его совершенному обнажённому телу, притягивая ближе, ближе, ближе… Так близко, как было возможно, пока между нашими обнажёнными разгоряченными телами почти не осталось воздуха.

Его поцелуи становились все жарче, все настойчивее, а тёплые руки мягко сжимали мою ноющую грудь, спускаясь вниз и поглаживая талию и бедра, заставляя прижиматься к нему всем телом, выгибаясь навстречу его смелым жарким ласкам. Мне всегда было его мало и я сомневалась, что это когда-нибудь изменится. И даже после стольких ночей, проведённых вместе, я снова и снова с упоением исследовала его великолепное тренированное тело, как в первый раз, изучая каждый изгиб и впадинку губами и кончиками пальцев и пьянея все больше с каждой секундой от его приглушенных хриплых стонов.

Его горячие губы медленно спустились ниже, целуя и мягко посасывая мою грудь, заставляя меня приглушенно стонать и ещё сильнее сжимать его плечи, вызывая удовлетворенную знающую улыбку на его мягких губах. Между ног уже сладко ныло в ожидании близости и было до неприличия влажно, но Тэхен никуда не спешил, видимо, решив свести меня с ума одними поцелуями и медленными неторопливыми ласками, не становящимися от этого менее откровенными, но мне было так хорошо в его руках, что не было никаких сил возражать. Я была готова позволить ему в постели абсолютно все и он это прекрасно знал.

Тэхен был моим наркотиком и я была пожизненно зависима от него и, подставляя шею под его пылкие поцелуи и чувствуя, как тяжело и рвано он дышит от возбуждения и едва сдерживаемого желания, я гладила его широкие плечи и сильную напряженную спину, путаясь пальцами в полночно- темных мягких волосах и чувствуя, как быстро бьётся его сердце под моими ладонями.

Я знала, как ему нравилось быть сверху, ведь моя податливость и беспомощность его всегда заводила больше всего, но сегодня я хотела доставить ему удовольствие и сделать так, чтоб он тоже расслабился, хотя бы на эту ночь перестав думать лишь обо мне.

— Любимый… — задыхаясь, шепнула я, сжав его плечи, когда он стал спускаться нежными поцелуями вниз по моему животу. Тэхен поднял темноволосую голову и с улыбкой взглянул на меня сквозь ресницы, хрипло шепнув:

— Что, малышка?..

--- Я хочу... - едва слышно шепнула я, натолкнувшись на его обжигающий взгляд и разом растеряв всю свою уверенность.

--- Ты хочешь?... - заинтригованно мурлыкнул он, приподнимаясь на руках и нависая надо мной, с улыбкой глядя на меня сверху вниз.

—... Быть сверху, — я прикусила губы, наблюдая за тем, как его улыбка стала откровенно голодной и невероятно искушающей и, склонившись надо мной, он хрипло шепнул мне прямо в губы:

— Как скажешь, сладкая… — и впился в них до невозможности развязным и глубоким поцелуем, от которого в моей голове не осталось ни одной связной мысли, а о приличных я вообще молчала.

Перевернув нас одним плавным движением, он перетянул меня на себя, не прекращая целовать, мягко поглаживая мой затылок подушечками тёплых пальцев и позволив в полной мере ощутить его возбуждение, самым нахальным образом упиравшееся мне в живот.

Я улыбнулась, спускаясь ленивыми поцелуями вниз по его шее к ключицам, когда он прислонился спиной к изголовью кровати и, немного отстранившись и глядя ему прямо в глаза, мягко обхватила пальцами его крепкий член и медленно опустилась на его бедра, чувствуя, как горячая бархатная твёрдость заполняет меня всю, прикрыв глаза и кусая губы оттого, как мгновенно перехватило дыхание, а сладкая истома разлилась по всему телу, и Тэхен, до этого наблюдавший за мной сквозь ресницы, подался ко мне, сжав мой подбородок изящными красивыми пальцами, и впился в мои приоткрытые губы невыносимо чувственным жадным поцелуем, мягко приподнимая бедра и вжимаясь в меня, медленно начиная двигаться.

Задыхаясь от наслаждения и лихорадочно отвечая на его жаркие поцелуи, от которых уже кружилась голова, а внизу живота сладко тянуло, я могла лишь сильнее сжимать его широкие плечи, оставляя на них следы от ногтей и стараться не потерять сознание от наслаждения, разлившегося в крови от первого же мягкого толчка.

Даже будучи снизу, Тэхен по — прежнему доминировал и вёл в этом чувственном танце, который знал так хорошо, собственнически прижимая меня к своему разгоряченному сильному телу, и жадно водил раскрытыми ладонями вдоль моей спины, сжимая мои бедра и зарываясь тонкими чуткими пальцами в мои распущенные волосы, рассыпавшиеся по плечам, осторожно убирая их и осыпая мою шею горячими поцелуями, оставляя на моей пылающей коже влажные следы.

Он позволил мне думать, что я все контролирую, совсем недолго, ведь его властная натура не могла этого позволить, а затем его сильные руки легли мне на бедра, уверенно направляя мои движения и помогая двигаться, задавая плавный чувственный ритм. Но мне было так хорошо, что не было никаких сил возражать ему, и я полностью растворилась в нем, теряя себя в наслаждении в крепких объятиях любимого мужчины.

Тэхен крепче сжал мою талию, подталкиваясь снизу мне навстречу и вжимаясь своими сильными бёдрами в мои, ни на миг не отрываясь от моих губ и лишая воли и дыхания жадными глубокими поцелуями, разливавшими жидкий огонь в моей крови, так же, как и плавными мягкими толчками в моё тело, постепенно становившимися все глубже и заставлявшими ещё больше раскрываться перед ним и судорожно сжимать его внутри, задыхаясь от стонов.

Моё тело стало лёгким и невесомым, полностью подчиняясь его сильным, но таким бережным рукам, но с ним я ничего не боялась и могла себе позволить полностью забыться, потеряв себя в наслаждении, чтоб снова и снова отыскиваться на его мягких губах, ласкавших мои, ведь чувствовала его крепкую хватку на талии и знала, что он всегда удержит меня, не позволит упасть.

До моего затуманенного удовольствием от близости с любимым сознания долетали наши тихие стоны, смешивавшиеся на наших губах и бесследно растворявшиеся в синей бархатной темноте ночной спальни, сладких звуках поцелуев и его хриплом шепоте.

— Моя нежная девочка… Я так тебя люблю…

Мне казалось, что я шептала ему ответные признания, но не могла быть уверена, ведь наслаждение захлестывало меня мощными волнами с каждым новым толчком и поцелуем, становясь все сильнее и распространяя по моему тающему в его руках телу сладостный жар.Крепко обнимая его за плечи, я скользила по ним приоткрытыми губами, осыпая его горячую бархатную кожу невесомыми трепетными поцелуями, заставлявшими его вздрагивать и ещё крепче прижимать меня к себе, словно он, так же, как и я, боялся, что все это сон, мираж — и все исчезнет, стоит ему только разжать руки и отпустить меня.

Любимый… Тебе нечего бояться, ведь я теперь всегда буду с тобой…

Его тонкие осторожные пальцы в моих волосах, хриплый шёпот мне в губы и невыносимая сладость долгих жарких поцелуев заставляли сходить с ума, а моё сердце рвалось на части от переполнявших его чувств.

Тэхен не просто занимался со мной любовью, он снова и снова делал меня своей, утверждая свои права на меня, чтоб я не забывала, кому принадлежу.И от того, как он это делал, все внутри сладко сжималось и я таяла в его руках и тонула в нем, ведь он всегда был потрясающе хорош в постели.

В каждом его жесте сквозила жадность собственника, опасного хищника, смакующего свою добычу, его поцелуи, которыми он осыпал мою шею и грудь, оставляя влажные следы на моей пылающей коже, были лихорадочными и смазанными, а толчки в моё тело —глубокими и чувственными — и все это буквально кричало: " Моя!"

Он крепче сжал мои бедра, ускоряя темп и спускаясь жаркими поцелуями вниз по моей груди, и когда его губы сомкнулись на соске и он принялся мягко посасывать его, лениво обводя ореол кончиком бархатного языка, я выгнулась и застонала от пронзившей все моё тело сладкой молнии, лишь усилившей и без того запредельное удовольствие, затопившее меня всю.

— Расслабься, малышка… отпусти себя...я тебя держу...— хрипло рыкнул Тэхен, притягивая меня к себе ещё ближе и вбиваясь в моё тело почти без остановки, заставляя задыхаться от наслаждения в его руках и, глухо застонав, я уронила голову ему на плечо, тяжело дыша и чувствуя, как все моё тело сотрясает неконтролируемая сладкая дрожь.

Тэхен хрипло застонал и прижал меня к себе, рвано выдыхая мне в шею и содрогаясь всем телом, а затем вновь нашёл мои губы, целуя жадно и почти отчаянно, навсегда делая меня своей...

...Полутемный номер, почти парящий в небесах среди облаков и звёздного света, который не могли перебить даже яркие огни неоновых реклам, надёжно хранил нашу сладкую тайну. И точно также я парила в экстазе в руках любимого мужчины в эту ночь.

Первую ночь нашей новой жизни.

Тэхен был невероятно нежным и занимался со мной любовью так чувственно, что эта нежность на кончиках его изящных тонких пальцев заставляла меня трепетать в его руках, полностью отдаваясь ему и теряя себя в его объятиях.

Моя темнейшая мечта, наконец, стала реальностью.

Темнейшая давняя мечта о свободной жизни, в которой будем только мы двое и никто больше не сможет нам указывать, как жить и что делать и, похоже, она наконец — то воплотилась в жизнь. Мы были свободны, мой любимый был рядом — и мне нечего было больше желать.

Наша сладкая ночь пролетела, как один миг, и с первыми лучами раннего летнего рассвета я проснулась от ласки тёплых бережных пальцев в моих волосах и нежных поцелуев, которыми Тэхен осыпал мою шею и плечи, осторожно убрав с них волосы.

Я лежала у него на руке, чувствуя, как он крепко обнимает меня, согревая мою шею тёплым размеренным дыханием, прижимая меня к себе и легко пробегая кончиками пальцев по моему плечу и вниз по руке, мягко сжимая и переплетая наши пальцы. Я улыбнулась сквозь сон и выгнулась, вжимаясь в него, и он хрипло выдохнул:

— Доброе утро, соня… Я знаю, что ты уже не спишь… ну же... Просыпайся…

— Не хочу…— закапризничала я, ощутив, как его губы, скользнувшие по моему обнаженному плечу, тронула улыбка, словно он заранее предвидел подобный ответ.

— А если я помогу тебе проснуться? — вкрадчиво мурлыкнул он, обдавая мой затылок тёплым дыханием и крепче вжимая в свое стройное, горячее и полностью обнажённое тело, давая в полной мере ощутить свое возбуждение, и я вздрогнула от мгновенно пронзившей все тело сладкой волнительной дрожи предвкушения.

Да, этот способ пробуждения определённо нравился мне больше всего...

Память о ночных ласках и безумствах, что творили со мной его руки и губы, все ещё была слишком яркой и отзывалась приятной ломотой во всем теле и достаточно было всего одной искры, чтоб вновь вспыхнул пожар.

— Попробуй, — шепнула я, выгибаясь всем телом и разворачиваясь в его руках, мимолетно встретившись взглядом с его улыбающимися тёмными глазами, прежде чем его мягкие ласковые губы нашли мои, вовлекая в неторопливый нежный поцелуй, а горячие уверенные руки лениво заскользили по моему телу, пробуждая не только его, но и неконтролируемое желание, растекавшееся по моим венам, как лесной пожар.И я подумала, что была бы определённо не против просыпаться так каждое утро всю оставшуюся жизнь. Но это была последняя связная мысль, прежде чем Тэхен своими поцелуями прогнал их все из моей головы, делая её пустой и лёгкой и вновь заставляя таять в его руках.

Позже, после душа и завтрака, который нам принесли в номер, мы спустились вниз и сели все в тот же чёрный мерседес, который за нами прислал наш благодетель. И, даже несмотря на успокаивающее тепло руки Тэхена, крепко сжимавшей мою руку всю дорогу до резиденции лидера якудза, я все равно нервничала и ничего не могла с собой поделать.

Мне казалось, что мы просто поменяли одно рабство на другое, но нам так и не удалось сбежать от мафии и её жестоких законов. А что, если этот господин Синода просто хотел использовать Тэхена в своих интересах, чтоб отомстить нашему отцу или просто заставить работать на него?

В любом случае, я ему совершенно не доверяла и теперь уже хотела как можно скорее покинуть Токио и оказаться подальше от мафиозных войн и разборок между кланами, которые никогда по — настоящему не прекращались ни в одной стране.

Шикарная резиденция в зелёном пригороде японской столицы встретила нас камерами видеонаблюдения, торчавшими буквально из каждого идеально подстриженного куста, и хмурыми, вооружёнными до зубов людьми у ворот и по периметру огромного сада, окружавшего особняк лидера Ямагути, и это мне сразу не понравилось. Казалось, что в зелёных зарослях вокруг его дома рассредоточена целая армия, готовая при необходимости начать самые настоящие полномасштабные военные действия в любом направлении и даже устроить государственный переворот.

Меня не покидало ощущение, что на нас с братом смотрят десятки глаз, и это отнюдь не способствовало успокоению. Но с нами обращались крайне вежливо и учтиво, скорее, как с дорогими высокопоставленными гостями, а не пленниками, и это уже не могло не радовать, поэтому, когда мы, наконец, оказались внутри роскошного особняка, буквально режущего глаза своей кричащей вычурностью, я немного расслабилась, но даже не думала о том, чтоб отпустить руку брата, вцепившись в неё мёртвой хваткой.

Учтивый дворецкий провел нас по светлому холлу и замер у дверей, судя по всему, кабинета хозяина дома, легонько постучав.

Услышав приглушенное «Войдите», он распахнул их для нас и, поклонившись, бесшумно исчез, а мы с Тэхеном вошли в просторный кабинет и мой взгляд тут же впился в сидевшего за большим дубовым столом пожилого седовласого мужчину.

Он был все ещё красив и статен, а от его королевской осанки веяло спокойной уверенностью. Сразу было видно, что он привык повелевать и не получать в ответ на свои приказы ничего, кроме мгновенного беспрекословного подчинения.

Так же, как и наш отец.

Увидев нас, он отложил лежавшие перед ним на столе бумаги и поднялся нам навстречу и мне показалось, что при взгляде на меня его губы тронула едва заметная улыбка.

— А вот и мои дорогие гости, — тихо произнёс он и, к моему удивлению, его улыбка была искренней и тёплой. — Я очень давно вас жду.

— Добрый день, господин Синода, — Тэхен слегка поклонился, выказывая свое уважение хозяину дома, и я сделала то же самое, все ещё настороженно наблюдая за ним.

— Здравствуй, Тэхен. Как прошёл ваш полет? Надеюсь, вы остались довольны оказанным вам приёмом?

Тэхен кивнул, все так же вежливо ответив:

— Всё хорошо, господин. Для нас это большая честь и мы вам очень благодарны.

Но стоявший перед нами пожилой мужчина лишь небрежно взмахнул рукой, обронив:

— Это сущие пустяки. Я рад, что вы, наконец, здесь. А эта юная леди?.. — он вопросительно взглянул на Тэхена и тот поспешил представить нас, с улыбкой обнимая меня за плечи, и тихо сказал:

— Это моя сестра Розэ.

— Добрый день, господин Синода. Рада знакомству, — я учтиво поклонилась и он мягко улыбнулся, глядя на меня с непонятной мне нежностью, затаившейся в глубине его тёмных глаз.

— Я тоже очень рад наконец познакомиться с тобой, Розэ, — задумчиво произнёс он и шагнул ближе ко мне, внимательно вглядываясь в моё лицо и тихо обронив:

— Розэ… Очень красивое имя для такой же красивой девушки.

— Благодарю вас, господин, — я смущённо улыбнулась, не до конца понимая, как реагировать на подобные комплименты, и украдкой взглянула на брата в поисках поддержки, но он лишь мягко улыбнулся и ободряюще сжал мою руку, давая знать, что все в порядке.

— Ты так похожа на свою мать… Такая же хрупкая и изящная. И такая же красавица, — видя мою растерянность, с улыбкой добавил стоявший напротив меня мужчина, чем заставил смутиться ещё больше.

— Вы знали мою мать? — удивлённо спросила я, не совсем понимая, что происходит и почему этот степенный седовласый господин смотрит на меня так, словно я была для него каким-то особо дорогим человеком.

— Я знал её очень хорошо, деточка, — он снова едва заметно улыбнулся и сжал мою руку тёплыми сухими ладонями, — И я очень рад, что мы с тобой, наконец-то, встретились.

— Простите, но я вас не понимаю, — смущённо произнесла я, не зная, как реагировать на подобное заявление.

Но он оставил мои слова без внимания, лишь мягко улыбнувшись, и, повернувшись к Тэхену, спокойно произнёс:

— У меня есть для вас небольшой подарок в честь вашего прибытия в страну восходящего солнца. Надеюсь, вы окажете мне честь и примете его.

Тэхен сдержанно кивнул и едва заметно улыбнулся, ведь было само собой разумеющимся, что когда лидер японской мафии делает тебе подарок, не принять его было равносильно самоубийству.

— Подойди ко мне, Тэхен, — властно приказал господин Синода и брат подчинился, направившись к его столу.

Быстро просмотрев лежащие перед ним бумаги, лидер якудза оставил на нескольких из них размашистую подпись и протянул Тэхену, ободряюще улыбнувшись.

— Это документы на ваш новый дом на побережье. Думаю, вам там понравится.

Мои глаза едва не выпали из орбит от подобной щедрости, но, бегло просмотрев бумаги, Тэхен лишь сдержанно кивнул и поклонился:

— Это очень щедро с вашей стороны, господин. Благодарю вас.

— Пустяки, мой мальчик. Это всего лишь небольшой коттедж. Хотя я уверен, что ты все заранее продумал и вам с Розэ есть где остановиться, но я просто хотел немного порадовать вас. А теперь прошу меня простить, но мне нужно ещё немного поработать. Но знайте, что если вам что-нибудь понадобится, вы всегда можете на меня рассчитывать. Не волнуйтесь, я больше не буду вас тревожить. Вы в полной безопасности в моей стране.

Тэхен снова кивнул и господин Синода перевёл на меня тёплый взгляд, тихо сказав:

— Я был счастлив встретиться с тобой, Розэ. И очень надеюсь, что это не последняя наша встреча. Думаю, ты не будешь против ещё когда-нибудь навестить старика?

Я все ещё была слишком потрясена всем только что произошедшим, поэтому лишь кивнула и тихо обронила:

— Разумеется, господин Синода. Это для меня большая честь.

— Ну что ж, тогда до встречи.Надеюсь, вы полюбите Японию так же сильно, как люблю её я.

С этими словами он вновь склонился над бумагами, давая понять, что наша аудиенция окончена, и, поклонившись и попрощавшись, мы вышли в коридор, в котором нас уже ждал все тот же молчаливый дворецкий, который провел нас до входной двери и попрощался, пожелав хорошего дня.

Когда тяжёлая дубовая дверь за нами закрылась и мы вышли на свежий летний воздух, мне сразу стало легче дышать, ведь, хоть хозяин дома и был учтив и любезен, но я перевидала достаточно фальшивых улыбок, чтоб знать, что в мире теневых группировок никогда нельзя было расслабляться и полностью кому-то доверять, ведь сегодняшние союзники в любой момент могли обернуться врагами, а друзья — предать.И стены этого шикарного особняка, из которого мы только что вышли, словно давили на меня все это время, не давая нормально дышать, ведь при желании господина Синоды его роскошный дом мог с лёгкостью стать могилой для всех, неугодных ему, и об этом никто бы никогда не узнал.

Но, оказавшись на свежем воздухе, я немного успокоилась, и Тэхен тут же притянул меня к себе, обняв за плечи, и поцеловал в макушку, тихо шепнув:

— Всё хорошо, милая, расслабься. Всё прошло даже лучше, чем я рассчитывал.

— То есть, выходит, он позвал нас сюда только для того, чтоб подарить нам дом и сказать, чтоб мы наслаждались отдыхом под его защитой? — тихо выдохнула я, все ещё не до конца осознав произошедшее в кабинете.

— Выходит, что да, — он легко улыбнулся, судя по всему, не видя в этом ничего необычного, но я все ещё была настроена крайне скептически.

— Давай просто уедем отсюда, хорошо? Мне все ещё здесь не нравится, — попросила я и брат крепче обнял меня и успокаивающее шепнул:

— Хорошо, котенок, не волнуйся.Поехали.

На обратном пути мы решили немного погулять по центру и когда вернулись в отель, над городом уже начали сгущаться сумерки и, приняв душ и переодевшись, я устроилась под боком у брата, вольготно расположившегося на широкой кровати перед телевизором. Его руки тут же сомкнулись вокруг меня и он чмокнул меня в макушку, притягивая ближе к себе, и только теперь, оказавшись в родных и надёжных объятиях любимого старшего брата, я, наконец, позволила себе полностью расслабиться и удовлетворенно вздохнула, удобнее устраиваясь на его широкой груди и вслушиваясь в тихий спокойный стук его сердца.

— Ты уже не нервничаешь, малышка? — тихо спросил Тэхен, мягко улыбаясь и нежно поглаживая меня по волосам.

Я вздохнула, уткнувшись ему в грудь и лениво рисуя пальцем узоры на его идеальных ключицах, видневшихся в вырезе рубашки, и, как магнитом, притягивавших к себе мой взгляд.

— Нет, но… — неуверенно выдохнула я.

— Что? — он замер и, повернувшись ко мне, приподнял мой подбородок, внимательно вглядываясь в мои глаза.

Я вздохнула, понимая, что мне не отвертеться, и выложила все то, что не давало мне покоя все это время, с тех самых пор, как мы покинули кабинет лидера якудза.

— Этот господин Синода… Он вёл себя донельзя странно, тебе так не показалось? — наконец озвучила я свои опасения, не дававшие мне покоя весь день. — И к чему такие роскошные подарки? Я понимаю, что он баснословно богат, но сомневаюсь, что он раздает дома налево и направо всем, кто обращается к нему за помощью, и боюсь, что рано или поздно он потребует плату за оказанное нам гостеприимство.

Услышав это, Тэхен помрачнел, но, сильнее сжав мои плечи, твёрдо произнёс :

--- Розэ, тебе совершенно не о чем волноваться. Прошу, поверь мне.

Но, наверное впервые в жизни его заверений мне было недостаточно.

--- Как ты можешь быть так уверен? - не унималась я.

Он замер, а затем тихо выдохнул, словно собираясь с силами, и, мягко сжав мой подбородок, заставил посмотреть на него. Я растерянно подняла на него глаза и застыла под его тяжёлым нечитаемым взглядом.

— Розэ, я… Должен тебе кое в чем признаться, — начал он и я невольно напряглась.

— Обычно, когда предложения начинаются подобным образом, это ничем хорошим не заканчивается, — я попыталась пошутить, но моя улыбка вышла слабой и неубедительной и ей совершенно не удалось скрыть мою нервозность.Тем более, что Тэхен не улыбался вообще и его губы оставались плотно сжатыми в тонкую упрямую линию, а глаза упорно смотрели куда угодно, только не на меня.

— Родной, ты меня пугаешь. Не молчи, прошу тебя. Я уверена, что что бы ты ни хотел мне сказать, это не может быть настолько шокирующим, чтоб… — шепнула я, но он мягко прижал палец к моим губам, заставив меня замолчать, и, наконец, подняв взгляд и глядя мне прямо в глаза, тихо произнёс:

— Он твой отец, Розэ.

Несколько секунд я молча смотрела на него, не понимая, что он только что сказал и не в состоянии осознать услышанное. А затем до меня начал постепенно доходить смысл его слов и я вцепилась в его руку, прошептав побелевшими губами:

— Что?

Тэхен глубоко вздохнул, словно готовился прыгнуть со скалы в бездонную пропасть, и глухо выдохнул, глядя мне в глаза и сжимая мои вмиг заледеневшие руки своими ладонями — всегда такими тёплыми, несмотря ни на что.

— Я тебе не брат, малышка. Мы не родственники, — тихо произнёс он, глядя мне прямо в душу пронзительным ласковым взглядом, в то время, как весь мой мир рушился у меня на глазах.

Я продолжала растерянно смотреть на него, замерев, как олень в свете фар, и мне казалось, что само время вокруг нас замерло, заморозив нас двоих в этом вакууме, пока я отчаянно пыталась осознать смысл его слов.

— Что ты такое говоришь, Тэхен? Как это возможно?.. — мой голос был не громче шепота и мне казалось, что моё сердце сейчас остановится от потрясения.

Он вздохнул и обнял моё лицо ладонями, прижавшись своим лбом к моему и тихо шепнув:

— Я должен многое тебе рассказать, Розэ. Прошу, выслушай меня.

Я кивнула, потому что ни на что другое у меня просто не было сил, и, по мере того, как он рассказывал мне историю нашей семьи, я леденела все больше и не могла понять, что чувствую.

У меня просто не укладывалось в голове все то, что он говорил. Выходит, мы с ним были совершенно чужими, ведь у нас были разные отцы и матери, и единственное, что нас связывало — это фамилия и искусно сплетенная моей матерью и его отцом ложь, длившаяся так долго. Ложь, что все это время была нашей жизнью. Господи… Это было слишком тяжело принять.

Конечно, наши родители не могли знать, что наша любовь с Тэхеном выйдет далеко за рамки родственной привязанности, и к тому времени, когда это случилось, мамы уже не было в живых, а отец тем более не собирался нам ничего рассказывать, но эта тайна была слишком жестокой.

Но не этого ли я всегда так отчаянно хотела? Не об этом ли просила по ночам безучастное холодное небо, долгие годы мечтая о том, чтоб Тэхен на самом деле не был моим братом, чтоб я могла открыто любить его, ничего не опасаясь?

И только сейчас я впервые в полной мере осознала, что значила известная фраза о том, что нужно бояться своих желаний, ибо они сбываются.

С одной стороны, я чувствовала невероятное облегчение, словно с моей души, наконец — то, упал камень, душивший меня все эти годы, не давая нормально дышать под тяжестью запретных чувств к родному брату. Но с другой — я чувствовала себя совершенно потерянной, ведь настолько привыкла считать Тэхена братом всю мою жизнь, что теперь просто не знала, как реагировать.

— Как давно ты об этом знаешь? — тихо спросила я, когда он замолчал, внимательно глядя на меня, словно в ожидании приговора, и, услышав мой вопрос, неожиданно смутился и отвёл взгляд.

— Уже больше месяца, — с неохотой признался он, — Я узнал об этом сразу же после того, как мы вернулись из коттеджа Чонгука.

— Каким образом? — прошептала я непослушными губами.

— Отец… — Тэхен тяжело вздохнул и крепче обнял меня, прижимая к себе, и я позволила ему это, уткнувшись ему в грудь и сминая его рубашку дрожащими пальцами, как никогда нуждаясь в его тепле и защите. — Помнишь, он тогда срочно вызвал меня к себе?

Я кивнула, невольно затаив дыхание, а он продолжил:

— Он был ужасно зол из-за того, что из-за смерти Тэна его клан объявил нам войну и обвинял во всем тебя.

Я вздрогнула, как от удара, но не удивилась, ведь у отца я всегда была виновата абсолютно во всем, и, почувствовав мою дрожь, Тэхен обнял меня ещё крепче, почти вжимая в себя, и выдохнул мне в волосы:

— Я не смог этого стерпеть и потребовал объяснить, за что он так ненавидит собственную дочь. И тогда он сорвался, буквально выкрикнув мне в лицо, что ты — не его ребёнок. Я видел, что он тут же пожалел об этом, но было уже слишком поздно и ему пришлось рассказать мне все от начала до конца.

— Господи… — чувствуя, как к глазам подступают непрошенные глупые слезы, я уткнулась ему в грудь, дрожа всем телом и все крепче сжимая его плечи, чувствуя, как все, во что я верила всю жизнь, весь мой мир стремительно разваливается на мелкие осколки.

— Я до сих пор не могу в это поверить, — я судорожно всхлипнула и вцепилась в его рубашку и Тэхен успокаивающе погладил меня по спине и поцеловал в макушку, тихо шепнув:

— Тише, малышка… Прошу тебя, не плачь.Это ничего не меняет. Ты по — прежнему моя маленькая девочка, которую я всегда буду любить и оберегать, слышишь? Это никогда не изменится.

— Я знаю, просто… Просто…это слишком тяжело. Вся наша жизнь оказалась ложью, Тэхен…

— Я знаю, милая, — его руки замерли в моих волосах и он приподнял моё лицо, мягко стирая солёные дорожки с моих щёк, и нежно поцеловал в дрожащие губы, — Но теперь у нас есть шанс построить новую жизнь. Без лжи. Оставив в прошлом все тайны и недомолвки... Давай воспользуемся им?

— Кстати, о тайнах, — шмыгнув носом, пробурчала я. — Я понимаю, что у тебя их, скорее всего, по — прежнему полный шкаф, но хотя бы это ты мог не скрывать от меня… Это ведь напрямую касалось моей жизни и нас с тобой, Тэхен… Почему ты сразу не сказал мне?

Он какое-то время молчал, крепко прижимая меня к себе, а затем тихо выдохнул:

— Я боялся,Розэ. Очень боялся.

И, услышав его ответ, я больше не стала ни в чем его обвинять, ведь и сама чувствовала сейчас то же самое, лишь отчаянно надеясь, что это была последняя тайна и никакая ложь больше не встанет между нами.

Я могла его понять, ведь и сама безумно боялась, что теперь, когда нас на самом деле не связывало ничего, кроме фамилии его отца, наши чувства могут со временем ослабнуть, а то и вовсе исчезнуть, но Тэхен не позволил мне долго об этом думать, обняв моё лицо бережными тёплыми ладонями и тихо шепнув:

— Ты не сердишься?

И, наверно, его голос впервые звучал настолько неуверенно, что моё сердце сжалось, ведь я поняла, что он тоже боялся этого так же сильно, как и я.

— Конечно нет, глупый, — я накрыла его руки своими и прижалась губами к его ладони, тихо вздохнув, — просто мне все ещё сложно это осознать.

— Я знаю, малышка. Надеюсь, теперь ты понимаешь, что я почувствовал, узнав об этом?

Я кивнула, сделав глубокий вдох, чтоб успокоиться, и Тэхен притянул меня к себе, крепко обнимая и выдыхая мне в волосы:

— Это ничего не изменит, Розэ. Я всегда буду рядом. Всегда буду любить тебя так же сильно, как и сейчас. Ты мне веришь?

Я кивнула и позволила ему мягко поцеловать меня в губы, и его поцелуй был таким осторожным и трепетным, словно он боялся, что я оттолкну его, а в моем сознании по — прежнему билась лишь одна мысль:

«Он мне не брат. Не брат. И никогда им не был.»

Осознавать это все ещё было невероятно, ведь теперь все, что произошло между нами за эти три месяца, виделось мне совершенно в ином свете, а вина за запретную любовь к родному брату растворялась, как утренний туман под яркими лучами солнца. Но, по мере того, как его губы продолжали мягко, но настойчиво ласкать мои, все мысли стремительно покидали мою голову, оставляя её абсолютно пустой и лёгкой.

Я сама подалась к нему, обнимая его за шею и зарываясь в мягкие тёмные волосы у него на затылке, и Тэхен глухо застонал, прижимая меня к себе, словно пытался этим поцелуем показать мне, как сильно он меня любит и стереть все мои страхи и тревоги. Наконец, немного отстранившись, он прижал меня к себе, хрипло шепнув:

— Я очень люблю тебя, моя маленькая… И на самом деле, я очень рад, что ты мне не сестра и жалею только о том, что так поздно узнал об этом и причинил тебе так много боли.

— Я тоже люблю тебя… Я уже давно простила тебя за эту боль, просто… Поверить не могу… Мы столько лет страдали, думая, что наши чувства запретны, и все из-за того, что у наших родителей было слишком много тайн… —вздохнула я, начиная злиться и на отца, который, как оказалось, моим отцом никогда и не был, и на мать с её слишком запутанной личной жизнью.

Но зато теперь мне было понятно довольно прохладное отношение ко мне отца Тэхена - отношение, больше напоминавшее отношение коллекционера к красивой вещи, которую можно было выгодно продать, ведь, по сути, я всегда была для него никем.

— Прости меня, — тихо выдохнул Тэхен мне в волосы, крепче обнимая меня, и я удивлённо подняла на него глаза, шепнув:

— За что ты извиняешься? Ты же ни в чем не виноват.

Он усмехнулся краешком губ и погладил меня по щеке:

— Но я по — прежнему чувствую, когда тебе плохо и несу за тебя ответственность.И сейчас я вижу, что ты злишься. Не держи это в себе. Поговори со мной. Мы и так слишком долго молчали.

— Я не знаю, что сказать. Я просто рада, что между нами стало меньше тайн, - я мягко улыбнулась и потерлась кончиком носа об его нос, вызвав ответную улыбку на любимых губах.

Он тихо вздохнул и прижался щекой к моим волосам, едва слышно шепнув:

— Когда-нибудь их не останется вовсе, малышка. Обещаю тебе.

«… Останься сегодня ночью…

Мы будем наблюдать за тем, как восходит полная луна…

Обними меня крепче…

Небо разлетается на осколки…

… Я никогда больше не хочу быть один наедине со всеми моими темнейшими мечтами…

Обними меня крепче и никогда больше не отпускай… "