Прошло уже довольно много времени, но Тэхен все не возвращался и отошёл уже так далеко, что я совсем потеряла его из виду.

На миг я даже подумала, что он и вовсе забыл обо мне, и даже немного обиделась и удивилась, что он так легко оставил меня одну.

Неужели он был так уверен, что я не попытаюсь сбежать или ещё что-нибудь не выкину?

Поразительная беспечность.

Или поразительная самоуверенность.

Или и то, и другое вместе.

Видимо, Док решил, что раз его брат каким-то таинственным образом "пометил" меня, то я уже стала его собственностью и расхотела на свободу. Но это было далеко не так.

Наоборот, чем больше я узнавала об этом таинственном клане, тем больше мне хотелось сбежать и оказаться как можно дальше отсюда.

Потому что теперь мне начинало казаться, что пока я увлечённо охотилась на вожака Черной стаи, настоящая охота велась как раз на меня, но я по своей наивности и беспечности этого не понимала, пока не стало слишком поздно, будучи уверена в своих силах и правоте.

Для меня добро и зло всегда было чётко разграничено, но бабушка лишь тихо улыбалась и укоризненно качала головой, слушая мои речи о том, что добро было белым, а зло чёрным. Раньше для следователя не существовало никаких полутонов и компромиссов с законом.

Но с тех пор, как я попала в этот затерянный в горах и лесах особняк, надёжно хранивший свои тайны от чужаков, вся моя жизнь и представления о свете и тьме перевернулись с ног на голову, а белое и чёрное обрели множество оттенков,и грань между ними стала такой тонкой, что временами её и вовсе невозможно было различить.

Но как же тогда быть с моей местью?..

Возможно ли было такое, что я погорячилась, обвинив Чонгука в смерти родителей, и вовсе не он был тем, кто отдал этот приказ?

Обстоятельства смерти моих родителей были очень загадочными и туманными, и дело очень быстро закрыли, или лучше сказать, замяли, за недостатком улик, а мне тогда ещё было слишком мало лет, чтоб трезво оценивать ситуацию.

Я была охвачена горем, которое с годами никуда не исчезло, но превратилось в жгучую ненависть к убийце моей семьи.

Бабушка же словно знала, что это случится и заранее смирилась с неизбежным. И теперь я начинала задаваться вопросом, а было ли случайностью то, что она забрала меня к себе именно в ту ночь, когда убили родителей?

От всех этих мыслей голова шла кругом, и все происходящее усугублял налёт таинственности, что витала в воздухе вокруг утопающего в розах древнего особняка, затерянного в непроходимых лесах.

Мне действительно начинало казаться, что я здесь была отрезана от всего мира, застряв в ловушке, запутавшись в сетях околдовавшего меня мужчины.

Какая-то часть меня верила всему, что он говорил и совершенно его не боялась, доверчиво протягивая руки к мягкому тёмному меху на загривке дикого зверя, который смирно лежал у моих ног, охраняя меня, и я знала, что мой верный страж никому не позволит причинить мне боль.

Но другая моя ипостась, гордая и своенравная, упрямо не желала мириться со статусом пленницы, какими бы сладкими речами не околдовывал меня хозяин дома.

Но в одном он был прав.

Я безумно хотела узнать все его тайны и понимала, что это желание уже давно стало сугубо личным и не имеющим ничего общего с профессиональным интересом.

Он интриговал меня, волновал и завораживал, а аура загадочности, что всегда окружала его, все больше манила и притягивала меня к нему.

Даже бабушка говорила, что моё врождённое любопытство меня погубит, как ту пресловутую кошку из поговорки, но я ничего не могла с ним поделать.

Там, где здравый смысл приказывал оставаться на месте, проклятое любопытство побуждало идти вперёд и гнаться за неизведанным. Оно было сильнее меня и всегда побеждало.

Собственно, из-за него я здесь и оказалась.

Из задумчивых размышлений о любопытных кошках меня вывело неожиданно раздавшееся совсем рядом тихое мяуканье.

Выглянув из беседки, я не поверила своим глазам.

Возле шикарного куста с алыми розами сидела маленькая белая кошечка с огромными зелёными глазами и внимательно смотрела на меня.

Я не смогла сдержать умиленной улыбки и шагнула к ней, осторожно протягивая руки, чтоб не спугнуть красивого зверька, но белоснежная красавица, кажется, совсем меня не боялась и доверчиво наклонила голову, позволив себя погладить.

— Ты откуда здесь, котёночек? Ты потерялась? — проворковала я, присев перед ней на корточки, и кошечка что-то мурлыкнула и немного отошла от меня, а затем оглянулась, словно проверяя, пойду ли я за ней.

Оглянувшись в сторону дома, залитого закатным солнцем, и не заметив даже намёка на возвращение Тэхена , я пожала плечами и вновь повернулась к зверьку.

Кошка отошла уже довольно далеко, но по- прежнему смотрела на меня и словно ждала, когда я последую за ней.

Я подошла к тому месту, где она теперь сидела, и увидела в густых зарослях между старыми деревьями едва заметную тропинку.

— Ты хочешь, чтоб я пошла с тобой? — улыбнулась я, и пушистая красавица довольно зажмурилась и сделала ещё пару шагов по тропинке, вновь оглянувшись и мурлыкнув.

И я решилась.

Раз уж меня так легко предоставили самой себе, я не чувствовала за собой никакой вины, что подставляю Тэхена своей попыткой побега.

***

Тропинка становилась все более отчётливой, петляя в густой траве между старыми деревьями, и я не заметила, как оказалась у каменной стены с кованой старинной дверцей.

Кошка села прямо у неё и выжидающе посмотрела на меня.

Дрожащими руками я толкнула калитку и, о чудо, она оказалась не заперта.

Я даже не стала задаваться вопросом, как такое могло случиться, и откуда в высоченной каменной стене взялся никем не охраняемый и не запертый тайный ход, к которому меня привела кошка, но в тот момент я была слишком опьянена эйфорией от внезапно замаячившей впереди свободы, поэтому согласна была поверить во что угодно и больше не рисковала подвергать сомнению свою удачу.

В последний раз оглянувшись на особняк, я удивилась, что из этой части сада, казавшейся давно заброшенной и неухоженной, словно о ней вообще все забыли, его почти не было видно.

На мгновение я поразилась тому, как мне удалось уйти так далеко за относительно небольшой отрезок времени, но кошечка призывно мяукнула, вырывая меня из неуместных сейчас раздумий, и юркнула в промежуток между коваными прутьями калитки.

И я, не раздумывая больше ни секунды, последовала за ней.

Прости, Чонгук , но сегодня ты будешь ужинать один. Ну или та пустоголовая брюнетка с удовольствием составит тебе компанию.

Я невольно хмыкнула, прикрыв за собой калитку, и углубилась в лес.