После разговора с Тэхеном я поднялся к себе и, быстро переодевшись, направился в спальню Розэ.

Я правда не собирался оставаться с ней до утра, но, как и сказал ей, просто не смог уйти.

Она выглядела такой хрупкой и беззащитной во сне, что все мои инстинкты её защитника обострились до предела и буквально кричали, чтоб я не смел уходить и остался с ней на всю ночь, охраняя её покой и сны. Как раньше…

Её длинные мягкие волосы цвета серебра и лунных лучей разметались по подушке, а покрывало сползло с хрупких изящных плеч, и я понял, насколько тревожным и беспокойным был её сон, и, приняв окончательное решение, шагнул в тёмную комнату и закрыл за собой дверь, улыбнувшись от мысли, что даже если моя маленькая птичка проснётся и поднимет шум, обнаружив меня в своей постели, я найду способ её утихомирить.

Бесшумно опустившись рядом с ней на постель, я осторожно притянул её к себе, стараясь не разбудить, и крепко обнял, прижавшись щекой к её мягким волосам, ощущая невероятный покой, словно теперь все, наконец, было правильно. Словно я был там, где должен был быть всегда.

Малышка что-то прошептала во сне, но не проснулась, и я нежно погладил её по волосам, поцеловав в серебряную макушку, и шепнул:

— Спи, милая… Теперь все хорошо. Я рядом и ничто больше не потревожит твои сны…

Она тихонько вздохнула, уткнувшись мне в грудь, и затихла, дыша спокойно и размеренно, и я улыбнулся, прикрыв глаза и ощущая, какой маленькой и тёплой она была, словно беззащитный котенок, все ещё нуждавшийся в тепле и защите.И я был готов дать ей их, дать ей все, что ей было нужно, лишь бы она была счастлива.

Я не говорил Розэ всей правды о том, что происходило, но, хоть она по — прежнему считала мой дом своей золотой клеткой, здесь она была в наибольшей безопасности, по крайней мере, до сегодняшнего вечера, ведь во внешнем мире на неё велась самая настоящая охота, о которой она даже не подозревала, и я благодарил всех известных мне богов за то, что нашёл её первым, до того, как до неё добралась вражеская стая.

Но теперь нам нужно было снова бежать, снова скрываться и прятаться, и все моё существо бунтовало против этого, ведь инстинкты защитника и воина требовали остаться и принять бой открыто, встретив врага лицом к лицу.

Но я понимал, что наш враг был хитер и коварен и никогда не действовал в открытую, предпочитая скрываться в сумрачных тенях и выжидать, чтоб напасть в самый неожиданный момент. Поэтому мне стоило быть ещё более осторожным и осмотрительным, ведь на кону стояла свобода и жизнь Розэ, и это было для меня самым важным.

Власть старейшин уже давно пошатнулась и была вовсе не так сильна, как когда-то, ведь сам их орден погряз во внутренних конфликтах и борьбе за влияние, и я их не боялся, но все равно не хотел рисковать и вступать в открытую конфронтацию, ведь до тех пор, пока силы Розэ не пробудились полностью, она была крайне уязвима.

Но я поклялся себе, что никогда больше не допущу повторения прошлого и уберегу любимую от возвращения этого давнего кошмара, чего бы мне это ни стоило.

Глубокие синие ночные тени постепенно светлели, сменяясь призрачно — голубыми предрассветными, и, обнимая спящую в моих руках хрупкую девушку и глубоко вдыхая сладкий аромат её распущенных волос, я не заметил, как и сам провалился в глубокий сон.

И этот сон был больше похож на воспоминание о давно ушедшем времени…

... Открыв глаза, я с удивлением осознал, что все ещё сплю, но полностью владел своим телом, а все вокруг казалось невероятно реальным, и, оглядевшись, я понял, что стою в огромной оранжерее, полной темно-бордовых роз.

«Спящие розы Иллюзиона… Священные закрытые сады... Его сердце…» — сама собой вспыхнула мысль в голове и тут же погасла, но я даже не удивился ей, словно всегда это знал, и, наклонившись, нежно провел пальцами по бархатным лепесткам.

Их дурманяще — сладкий, тяжёлый и невероятно опьяняющий аромат витал в прохладном прозрачном воздухе, а где-то над головой слышалось тихое переливчатое пение маленьких сладкоголосых райских птичек.

И таким же нежным и переливчатым был тихий женский голос, раздавшийся за моей спиной, и больше похожий на журчание маленького хрустального лесного ручейка в высокой траве.

— Так и знала, что найду тебя здесь, — раздавшийся совсем рядом мелодичный женский голос был весёлым и беззаботным и, узнав его обладательницу даже до того, как обернулся, я с улыбкой произнёс:

— Здравствуй, Селена.

А в том, что это была именно она, я ни минуты не сомневался. Вечно юная и прекрасная Богиня Луны лучезарно улыбнулась и обняла меня, тихо шепнув:

— Морфей, мой дорогой друг… Я так рада тебя видеть.

Я обнял её в ответ, улыбнувшись, и так же тихо ответил:

— Я тоже рад, Светлейшая. Ты почти перестала заглядывать в мои чертоги… Почему тебя так долго не было? Я скучал.

Она немного отстранилась, тихонько рассмеявшись, и её тихий смех напомнил мне перезвон маленьких хрустальных колокольчиков на лёгком весеннем ветру.

— Думаю, тебе было вовсе некогда скучать, не так ли, Верховный жрец мира Грез? Признавайся, моя юная непоседа — сестра не даёт тебе ни минуты покоя, правда?

Я усмехнулся, покачав головой.

— Ты, как всегда, невероятно проницательна, моя дорогая Селена. Но в моей вечности и так было слишком много покоя, кому, как не тебе это знать…

— Ты прав, мой дорогой Морфей. Но вижу, с тех пор, как Розэ появилась в царстве Снов, с твоих губ не сходит улыбка?...

— Так и есть. Она ворвалась в мою мрачную обитель тишины и вечного покоя, как свежий и неудержимый весенний ветер, и наделала здесь шума, влюбив в себя всю мою стаю и заставив их буквально есть с её рук... Но я ни минуты не жалею об этом, ведь малышка сделала меня счастливым, — я мечтательно улыбнулся, чувствуя себя юным беспечным мальчишкой и удивляясь сам себе.

— Помнишь, я ведь говорила тебе, что ты не будешь одинок всю жизнь… И, как видишь, все именно так и вышло, а ты мне не верил, — Селена лукаво сверкнула аметистовыми глазами, пряча улыбку в уголках губ, и внезапная догадка вспыхнула в моей голове , словно яркая зарница.

Скрестив руки на груди, я усмехнулся, покачав головой, гадая, почему раньше до этого не додумался, и насмешливо поинтересовался:

— Так это была твоя идея — отдать Розэ под мою защиту?

Селена тихо рассмеялась, словно юная девушка, замыслившая удачную шалость и радующаяся, что та удалась.

Пожав изящным плечом, она бросила на меня лукавый взгляд из-под ресниц и как ни в чем не бывало заявила:

— Конечно моя, а чья же ещё?

Я тихонько хмыкнул себе под нос и с улыбкой взглянул на давнюю подругу:

— Никогда бы не подумал, что ты способна на подобную хитрость. Ты намного опаснее, чем я думал, Селена, раз тебе так легко удалось обвести вокруг пальца самого бога миражей и иллюзий.

Но Богиня Луны лишь покачала головой, с мягкой задумчивой улыбкой глядя на меня:

— На самом деле мне даже не пришлось ничего делать. Ты был с самой первой встречи настолько очарован моей сестрой, что больше ничего не замечал вокруг, хоть и не хотел этого признавать поначалу...

И с этим я не мог поспорить.

— Я все ещё очарован... И думаю, это никогда не изменится, — я тихо вздохнул и улыбнулся, думая о том, что Розэ сейчас, скорее всего отдыхает в своём любимом уединенном гроте под защитой моей верной стаи и потому был за неё абсолютно спокоен.

Но Селена внезапно стала серьёзной, а в её светлые лучистые глаза закралась грусть, когда она тихо произнесла:

— Розэ слишком чиста и невинна для нашего мира, Морфей… Ей не место среди интриг Олимпа, погрязшего в разврате и гордыне… Но я знаю, что здесь, с тобой, в тишине и покое мира Грез она в полной безопасности. Я знаю, что ты не дашь её в обиду… как знаю и то, что ты… любишь её…

Услышав её последние, почти неслышные слова, я вздрогнул и замер, невольно шагнув к ней и сжав её хрупкие руки, напряжённо вглядываясь в подернутые далёкой туманной дымкой лучезарные глаза, и на миг мне показалось, что она знает и видит что-то, недоступное больше никому, и это знание безумно гнетет её.

— Как ты догадалась? — выдохнул я, невольно напрягшись, хоть и понимал, что Селена никогда никому не выдаст эту драгоценную тайну.

Ответом мне была снисходительная и немного грустная улыбка:

— Мой дорогой Морфей, я слишком хорошо тебя знаю. Неужели ты думал, что тебе удалось бы скрыть это от меня? Достаточно одного взгляда на твои сияющие глаза, которыми ты смотришь на мою младшую сестру, и все становится очевидно. Я уверена, что малышка Розэ тоже влюблена в своего хранителя без памяти… Я правда очень за вас рада, но только прошу тебя, будь осторожен. Я на вашей стороне и никогда вас не предам, но ты же знаешь, что есть другие, те, кто не упустит шанса доложить о нарушении правил Старейшинам.

Я кивнул и нахмурился, отводя взгляд:

— К сожалению, мне это известно лучше, чем кому бы то ни было…

Но Селена мягко коснулась прохладной тонкой ладонью моей щеки, осторожно поворачивая к себе моё лицо и заставляя вновь взглянуть на неё, и тихо сказала:

— Всё будет хорошо, Морфей. Я обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтоб уберечь вашу тайну, только… Только ты… Береги её, слышишь? Моя младшая сестра — благословение для этого мира. И для тебя. Розэ— твой небесный дар. Она изначально предназначалась только тебе одному и никакие правила и законы не могут стать преградой для истинной чистой любви.

Я кивнул и мягко улыбнулся, услышав её слова.

Небесный дар… Да.

Именно им и стала для меня юная нежная девушка, так лучезарно улыбнувшаяся мне при нашей первой встрече и теперь державшая в своих хрупких маленьких ладошках моё бессмертное сердце.Моя с самого начала, отданная под мою защиту, чтоб любить её и беречь. Наверно, в глубине души я всегда это знал, всегда был уверен, что в нашей с ней любви не было ничего неправильного. Просто не могло быть, когда она смотрела на меня такими огромными доверчивыми глазами и улыбалась так нежно и открыто, как не улыбалась никому больше. Только мне одному.

И уже ради одной её нежной улыбки и задумчивого взгляда, брошенного из-под длинных пушистых ресниц я был готов пойти против целого мира, лишь бы не позволить никому отобрать её у меня.

Но, к сожалению, я был слишком самонадеян и не увидел самую большую угрозу, что находилась намного ближе, чем я мог представить...