Чонгук склонил голову к плечу, отчего непокорная чёлка упала ему на глаза, путаясь в тёмных ресницах, и тихо спросил, все ещё сжимая и поглаживая мои руки в своей тёплой хватке:

— Но все таки, если дело не в сожалениях , тогда что с тобой, птаха? Что-то не так? Я ведь... не сделал тебе больно вчера?

От тревоги в его взгляде и беспокойства в ласковом голосе на сердце стало тепло, и я с улыбкой покачала головой, снова смутившись от упоминания того, чем мы с ним занимались. Это было глупо, но я все ещё не могла привыкнуть к его заботе и нежности и правда не знала, как теперь к нему относиться.

— Со мной все в порядке, правда… Просто… Я теперь не знаю, как вести себя с тобой… — с тихим вздохом призналась я, пряча глаза и кусая губы, вновь чувствуя себя наивной школьницей, у которой никогда не было парня.

Но это было правдой, ведь его на самом деле не было. Все школьные годы я занималась лишь учёбой, а после института мне было некогда устраивать свою личную жизнь, ведь по иронии судьбы я посвятила всю себя погоне за тем, кто сейчас лежал, лениво развалившись на подушках , и полным обожания взглядом наблюдал за мной, не сводя с меня ласковых глаз. И кто кого поймал, было теперь очень большим вопросом.

— Глупышка, — Чонгук вздохнул и, притянув меня к себе, поцеловал в лоб, а я прикрыла глаза и блаженно зажмурилась, услышав его приглушенный ласковый полушепот, от которого всегда покрывалась мурашками с головы до ног, — Ты теперь моя, во всех смыслах этого слова. Моя любимая, моя богиня... моя жена. Наше запечатление наконец — то стало полным. И я никому тебя не отдам, поняла меня?

Его голос звучал властно, но в то же время мягко, хоть и не оставлял места никаким возражениям, но мне и самой совершенно не хотелось возражать ему, потому я кивнула и улыбнулась, прикрыв глаза и чувствуя себя так легко и свободно, как никогда прежде. Ощущать тепло его губ на своей коже было так правильно, что мне казалось, словно за моей спиной выросли крылья, и я сама неуловимо изменилась.

Но все эти изменения были слишком стремительными и пугающими ,и это я тоже не стала скрывать от моего Хранителя, ведь он, похоже, всегда знал, что делать, намного лучше меня.

— Но мне все равно страшно, Чонгук…

— Почему, милая? — он обнял моё лицо тёплыми бережными ладонями, нежно поглаживая по щекам и глядя на меня серьёзными внимательными глазами, и тихо, но твёрдо произнёс, — Тебе совершенно нечего бояться, со мной ты в полной безопасности. Я смогу защитить тебя, несмотря ни на что. Ты мне веришь?

Я встретилась взглядом с его пронзительными колдовскими глазами и, не найдя в них ни грамма лжи, снова кивнула, прижав его ладонь к щеке и неосознанно потеревшись об нее, как кошка.

— Умница, — он удовлетворенно улыбнулся , получив именно тот ответ, который хотел, и, подавшись ко мне, мягко поцеловал в губы .

Но вся серьёзность момента сошла на нет, стоило ему только услышать мои следующие слова.

— Чонгук? — тихо позвала я.

— Что, птаха? — так же тихо отозвался он, пряча улыбку в уголках мягких губ.

— Можно, я кое в чем признаюсь?

— Я весь внимание, милая, — в его голосе послышалось любопытство, и, сделав глубокий вдох, чтоб не дать себе передумать, я выпалила:

— Дело в том, что… мне кажется... в общем... наши отношения развиваются слишком стремительно. Не знаю, как объяснить это, ведь я… правда не жалею о том, что произошло между нами вчера, просто… это случилось так быстро…

— Быстро? А мне, наоборот, казалось, что я двигался невероятно медленно... просто невыносимо, — Чонгук выгнул бровь, дразняще улыбнувшись, и я закатила глаза, стукнув его по руке.

— Я же не об этом! — возмущённо фыркнула я, чувствуя, как краска вновь заливает щеки. --- Ты можешь хоть немного побыть серьезным ?

Но этот хулиган лишь тихо рассмеялся, потянув меня на себя, и за своим праведным гневом пополам со жгучим смущением , от которого теперь было совершенно никуда не деться , я как-то пропустила тот момент, когда он вновь уложил меня под себя, нависнув сверху , и шепнул, с озорной мальчишеской улыбкой глядя на меня сквозь ресницы:

— Тише, малышка, я понял. Не сердись, я ведь просто пошутил . Но я тоже хочу кое в чем признаться ... для меня все то время, что ты не давалась мне в руки, казалось самой настоящей вечностью.

— Ох… — слетело с моих губ потрясенным вздохом и я прикусила их, пытаясь сдержать неуверенную улыбку, ведь не улыбаться ему в ответ было просто невозможно, и уточнила совсем тихо, — Правда?

Взгляд Чонгука смягчился и потеплел, и он хрипло выдохнул, наклоняясь ещё ниже и лаская мои губы тёплым дыханием:

— Правда, сладкая. Ты даже не представляешь, каких сил мне стоило сдержаться, чтоб не сделать тебя своей ещё в ту ночь, когда ты впервые пришла ко мне… Поверь, таких усилий я ещё ни к чему не прикладывал, — вкрадчивым бархатным полушепотом произнёс он, прожигая меня потемневшим взглядом из-под длинных темных ресниц и вновь запуская волнительную сладкую дрожь вдоль позвоночника.

— Значит, я вовсе не была в такой уж полной безопасности рядом с тобой, в которой ты так пытался меня убедить? —улыбнулась я и выразительно повела бровью.

Но Чонгук вдруг снова стал серьёзным и прижался своим лбом к моему, шепнув:

— Это не так, милая. Твоя безопасность рядом со мной была полной и абсолютной , ведь я бы никогда не стал тебя ни к чему принуждать… женщин нужно околдовывать и соблазнять , а не брать грубой силой... И на самом деле… Больше всего я хотел, чтобы ты сама пришла ко мне. И очень рад, что ты это сделала и не жалеешь. Тебе ведь... было хорошо со мной, правда?..

Я глубоко вздохнула и прикусила губы, мимолетно подумав о том, что ему и не пришлось бы брать меня силой, вспомнив о той ночи, и о том, что я и сама едва не сдалась без боя, ведь целоваться с ним в его постели было так сладко и правильно, что все мысли о сопротивлении напрочь вылетели у меня из головы, оставив лишь желание принадлежать ему.

Но он все ещё ждал ответа, и я тихо призналась:

— Да... Очень хорошо…

Услышав это, он облегченно выдохнул и мягко улыбнулся, наклонившись и оставляя на моих губах нежный поцелуй, а затем сгреб меня в охапку, потянув на себя, и с улыбкой шепнул:

— Я люблю тебя, птаха. И ты теперь моя. Навсегда.

Сердце сладко замерло от его тихих слов, а затем забилось быстрее, и я несмело улыбнулась ему в ответ, подняв взгляд и встретившись с его ласковыми улыбающимися глазами, полными нескрываемого обожания.

— Я знаю, Чонгук... Просто чувствую и ... верю тебе, но... мне ... все ещё трудно к этому привыкнуть, — призналась я, осторожно очертив кончиками пальцев контур его невероятно красивого лица , и нежно погладила его по бархатной щеке, пытаясь смягчить только что сказанное. Но он, похоже, все понял правильно, и его черты ничем не омрачились , и дышать стало немного легче.

— Тогда начинай привыкать прямо сейчас, ведь с сегодняшнего дня я буду носить тебя на руках, баловать и выполнять любой твой каприз, — усмехнулся горячий брюнет, потеревшись кончиком носа о мой нос , заставив тихо фыркнуть и рассмеяться.

— Так уж и любой? — дразняще улыбнулась я.

— Так — так, вижу, ты уже строишь коварные планы? — Чонгук вскинул бровь и, обняв меня за талию, перевернул на спину одним плавным движением так быстро, что я даже не успела ничего понять, а его манящие улыбающиеся губы уже были в миллиметре от моих, путая мысли и мгновенно сбивая дыхание.

— Эй! Так нечестно! — возмутилась я, уперевшись руками ему в плечи и пытаясь выползти из-под него. Впрочем, безуспешно.

— А разве я говорил, что буду играть честно? — мой темный красавец коварно усмехнулся краешком губ , и, судя по всему, эта ухмылочка не предвещала мне ничего хорошего.

Я уже хотела ответить ему, высказав все, что думаю о его моральных качествах , но, наклонившись, он заставил меня замолчать, заглушив мои протесты головокружительно жарким поцелуем, от которого кровь мгновенно вскипела, приливая к щекам, а тело тут же расслабилось, став податливым и безвольным в его сильных уверенных руках, и , вместо того, чтоб оттолкнуть и возмутиться , я обняла его за шею, зарывшись пальцами в мягкие, как шёлк, иссиня --черные волосы у него на затылке, заставив вздрогнуть и хрипло застонать мне в губы. Наконец, спустя, казалось, целую вечность, этот беспардонный хулиган отстранился и нежно погладил меня по пылающей щеке, почему-то с тревогой вглядываясь в мои затуманенные глаза.

— Эй, малышка, с тобой точно все хорошо? — обеспокоенно шепнул он, и я моргнула, с трудом приходя в себя и чувствуя, как горят губы, а внизу живота сладко тянет и ноет.

Учитывая невероятно приятную, сладкую, как густой сахарный сироп, истому, разлившуюся по всему моему телу от одних лишь его поцелуев, этот вопрос казался мне донельзя странным, но Чонгук выглядел всерьёз обеспокоенным моим состоянием, поэтому я поспешила заверить его:

— Да, все в порядке… Просто ты… Ты такой…

Но, встретившись с его внимательными глазами, в которых начало вновь разгораться уже знакомое мне тёмное пламя, в котором я сгорела дотла прошлой ночью, возродившись с рассветом совершенно другим человеком, я умолкла, смущённо кусая губы и не зная, как продолжить.

— Слишком горячий? — подсказал мистер бессовестный хулиган, кусая губы, чтоб сдержать рвущийся из груди смех, и я возмущённо стукнула его в солнечное сплетение, пытаясь спихнуть с себя, но он даже с места не сдвинулся, поэтому я негодующе фыркнула:

— Ничего подобного! На самом деле ты просто беспринципный, самовлюбленный, сомнительный тип с безразмерной самооценкой! — «который, к тому же, потрясающе хорош в постели и великолепно целуется» с мечтательным вздохом добавила я про себя, хоть ни за что бы не произнесла это вслух.

— Хмм... Какая шикарная характеристика. Впрочем, все верно, птичка . Ты даже почти ничего не забыла , кроме одного... — усмехнулся он, совершенно не задетый теми эпитетами, которыми я так щедро его наградила, ведь эти шутливые перебранки уже стали нашей традицией.

Я же смерила подозрительно развеселившегося брюнета настороженным взглядом, ожидая продолжения и понимая, что он снова затеял со мной какую-то игру, но мое " женское любопытство" ( из-за которого я вечно вляпывалась в приключения по самые уши) вновь взяло надо мной верх , и я как можно небрежнее поинтересовалась :

--- И что же такого я могла забыть ?

Серебряные глаза сверкнули озорством и оказались вдруг слишком близко , обжигая расплавленным металлом, когда Чонгук резко подался ко мне, заключая мое лицо в оправу из своих горячих ладоней, и с коварной улыбкой шепнул мне прямо в губы:

— Несмотря на все мои недостатки ты все равно от меня без ума, даже не пытайся это отрицать.

Он мягко коснулся моих губ своими, чтоб уж точно не вздумала ничего отрицать и заставляя вздрогнуть от прокатившейся вдоль спины волны сладкой дрожи даже от этого легчайшего невинного касания.

— Не буду, — с улыбкой шепнула я, понимая, что спорить с ним себе дороже , так как у него была крайне раздражающая привычка поворачивать даже самую проигрышную ситуацию в свою пользу , и обняла его за шею, поглаживая по затылку, отчего Чонгук вздрогнул и тихо замурчал, как большой сытый кот.

— Вот и хорошо, — довольно улыбаясь, шепнул он и вновь поцеловал меня в губы. Но этот поцелуй уже не был таким лёгким и мимолетным, и когда он отстранился , довольно улыбаясь, мое дыхание срывалось с губ неконтролируемыми частыми вздохами , а голова слегка кружилась.

--- Это... Было обязательно? Или ты таким образом пытался доказать свою правоту?--- проворчала я сквозь сбитые вдохи. Чонгук выгнул бровь, с невозможно довольной и оттого ещё более бесячей полуулыбкой поинтересовавшись:

--- А в чем проблема? Разве я не могу целовать мою любимую просто так, потому что мне этого хочется?

Я вздохнула, все ещё поражаясь тому, с какой лёгкостью этому хитрому волчаре вечно удавалось уболтать меня настолько, что я выкладывала ему все свои тайны , даже те, которые никому и никогда, даже под страхом смерти.

— Просто ... С тобой ... всегда все слишком и ... мне кажется, у меня уже передоз. --- все ещё пытаясь успокоить сбившееся дыхание , призналась я , но Чонгук этому вовсе не способствовал, прижимаясь ко мне всем телом , и когда он случайно ( или , скорее всего, намеренно ) подался вперёд , мои глаза потрясенно расширились, а затем возмущённо сузились, когда я ощутила, что его твёрдый бархатный член упирается мне в бедро, и прошипела :

--- И если ты сейчас же не уберешь эту штуку от моей ноги, я тебя стукну так, что мало не покажется!

Услышав это, Чонгук не выдержал и рассмеялся, откинувшись назад на подушки , но из объятий меня так и не выпустил, и его тёплый беззаботный смех был настолько заразительным, что грозной и серьезной мне остаться тоже не удалось .

— Эй! Хватит смеяться надо мной! — возмутилась я, но улыбку с губ согнать так и не смогла.

Чонгук же, все ещё продолжая тихо посмеиваться , по хозяйски сгрёб меня в охапку и чмокнул в кончик носа, а затем мягко потёрся им о мою щёку и, прикрыв глаза, шепнул:

— Ты просто чудо, птичка. Но ночью пела совсем по---другому ,если мне не изменяет память...

--- Изменяет , --- буркнула я, чувствуя, как снова начинает гореть лицо .

Чонгук в ответ на мое недовольное ворчание ответил ещё одной волной теплого и совсем не обидного смеха, но я все равно смущённо запищала и закрыла лицо руками , ощутив, как этот бандит сгреб меня в свои удушающе---крепкие объятия и, положив подбородок мне на макушку, с улыбкой шепнул:

--- Не стесняйся , милая . То, что произошло между нами прошлой ночью, было прекрасно. И я смеюсь не над тобой. Мне просто ... очень давно не было так хорошо...

И, вполне удовлетворившись его ответом, я затихла, прижавшись к его горячей груди и чувствуя, как с губ не сходит счастливая улыбка.

Какое-то время мы просто лежали, обнявшись, а затем Чонгук мягко позвал:

— Розэ?

— Хмм? — сонно отозвалась я.

— Мне жизненно необходимо узнать ответ на один очень важный вопрос... --- вкрадчиво начал он , и это заставило меня вынырнуть из почти поглотившей меня дрёмы.

--- Какой? -- шепнула я, не зная, стоит ли уже начинать волноваться или дослушать до конца. Но Чонгук не стал меня долго мучить и , приподнявшись на локте, чтоб смотреть мне в глаза, спросил :

--- Неужели ты...действительно... никогда ни с кем не встречалась ?

— Нет, — честно ответила я, не видя в этом ничего особенного.

— Почему? — он склонил голову к плечу, с лёгкой улыбкой глядя на меня сквозь ресницы, и нежно погладил по щеке. Но я внезапно смутилась, снова ощутив, какой неопытной была по сравнению с ним, и проворчала:

— А разве это плохо ? Я никогда к этому не стремилась. К тому же, мне было некогда! Я гонялась за тобой!

Услышав это, он тихо рассмеялся, собственнически притягивая меня ближе, и успокаивающе шепнул:

— Тише, тише, моя хорошая… я ведь не сказал, что это плохо. На самом деле... Это прекрасно. И я очень рад, что в конце концов ты меня поймала.

Я оскорбленно фыркнула, но затем все же улыбнулась и принялась водить пальцем по его груди, довольно жмурясь от приятных волн мурашек, пробегавших вдоль моего позвоночника вслед за его чуткими пальцами, но когда моя нога нечаянно вклинилась между его крепкими мускулистыми бедрами, щеки мгновенно обожгло жаром , и я , судорожно вздохнув , резко отдернула ее, чуть не упав с дивана. Чонгук снова прыснул , очень вовремя поймав меня за талию , и потянул назад, не позволив шмякнуться на пол, а затем наклонился и хрипло мурлыкнул мне на ухо, почти касаясь мочки мягкими губами:

— Малышка, не стоит так смущаться и нервничать ... Это вполне естественная реакция мужского тела на присутствие рядом красивой девушки. И, если честно ... Меня полностью устраивает то, в каком виде мы с тобой сейчас находимся , но если хочешь, я могу одеться, чтоб не смущать тебя так сильно.

Он немного отстранился, прикусив свои бесстыжие улыбающиеся губы, и так же бесстыже поиграл выразительными тёмными бровями, отчего мои щеки снова вспыхнули, и я уткнулась ему в грудь, пытаясь спрятать в ней никак не желающее отпускать смущение, проворчав:

— Лежи уж так.

Чонгук, похоже, полностью удовлетворенный моим ответом, хрипло рассмеялся и чмокнул меня в макушку, шепнув:

— Как скажешь.

Я вздохнула, понимая, что играть со мной и смущать меня ему не наскучит, пожалуй, никогда, и тихо призналась , коснувшись губами его плеча:

— Мне кажется, что теперь ...мне всегда будет тебя мало. Что ты со мной сделал, Чонгук? Признавайся, это какая-то особая волчья магия , да? Ты меня просто заколдовал, и теперь я сплю и вижу крайне реалистичные сны.

" Крайне реалистичные ЭРОТИЧЕСКИЕ сны"--- промелькнуло в мыслях яркой вспышкой.

Ответом мне был весёлый , но в то же время негодующий фырк и ласково--- тихое:

— Глупышка... Я просто сделал тебя своей. Серебряная нить, связывавшая наши души в прошлом, снова стала целой ...И теперь все, наконец, стало так, как должно было быть, — тихо ответил он, крепче обнимая меня, и я притянула его к себе, целуя желанные улыбающиеся губы и молча соглашаясь со всем, что он говорил.

Наконец, спустя, казалось, целую вечность долгих трепетных поцелуев, Чонгук немного отстранился, и, все ещё пытаясь выровнять дыхание, нежно провел ладонью по моим волосам, хрипло шепнув:

— Я никогда тебя больше не отпущу, малышка.

— Не отпускай... — слова вырвались словно сами собой, но это было именно то, чего я хотела — навсегда остаться с ним в этом затерянном в лесах коттедже — так же, как когда-то давно моя душа осталась с ним в тех наших зачарованных древних лесах, оберегая и утешая в его одиночестве, даже после того, как меня забрали у него и стерли мою память.

...Древний прекрасный мир снов и роз, в котором зародилась и расцвела наша любовь...

Наш волшебный Иллюзион…

И, хоть я понимала, что этот рай из хрусталя и цветов навсегда для нас потерян, мне казалось, что наша любовь смогла хоть ненадолго перенести нас туда этой ночью.

И я знала, что мой Хранитель чувствовал то же самое. Склонившись надо мной, он долго вглядывался в мои глаза, нежно поглаживая мои скулы подушечками тёплых пальцев, а затем прикрыл глаза, прижавшись своим лбом к моему, и тихо выдохнул:

— Никогда больше. Никогда.