Ошарашив меня очередным непонятным признанием, Чонгук отпустил меня и, как ни в чем не бывало, протянул мне руку, улыбнувшись и спросив:

— Пойдём в дом?

Всё ещё пребывая под впечатлением от его слов, я послушно вложила пальцы в его раскрытую тёплую ладонь, и он крепко сжал мою руку, уводя меня за собой в сторону особняка.

Молча следуя за ним, я смотрела в его широкую спину, невольно любуясь его королевской осанкой и гордым разворотом сильных плеч, а в голове все ещё звучали его слова.

Я — дар небес?

Вот уж чего-чего, но подобных возвышенных комплиментов в свой адрес я никогда не получала.

Когда мы вошли в дом, мой невозможно обаятельный похититель повернулся ко мне, по-прежнему не отпуская моей руки и слегка поглаживая её подушечками пальцев, и даже от этой незатейливой ласки вверх по руке бежали приятные предательские мурашки.

Наклонившись так, чтоб наши глаза были на одном уровне, он тихо спросил:

— Ты все ещё обижаешься на меня?

Я вздохнула, слегка растерявшись от его вопроса и неожиданной заботы, прозвучавшей в его приглушенном, чуть хриплом голосе и, не найдясь с ответом, неопределённо пожала плечами.

По правде сказать, я сама не могла понять, что чувствую в его присутствии, так как все мои мысли занимал тот факт, что он был так близко, а разбушевавшиеся внутри бабочки мешали думать о чем-то ещё, кроме его мягких губ, на которых время от времени бессовестно зависал мой взгляд, но, замечая это, Чонгук лишь загадочно улыбался.

Вот и сейчас он смотрел на меня с лёгкой непринуждённой улыбкой, чуть склонив голову к плечу, словно мы были давними друзьями, которые могли вот так запросто болтать обо всем на свете.

— Чем бы ты хотела заняться, птичка? — поинтересовался он, ещё больше вгоняя меня в ступор.

Чем могла заняться пленница в роскошном особняке своего красавца — похитителя, кроме как пытаться найти способ сбежать от него?

Но этот вариант я отмела сразу, так как по серым насмешливо-ласковым глазам моего Волка было понятно, что он этого не допустит, а я лишь зря потрачу время и силы.

Но затем мне в голову пришла мысль о том, как я могу скоротать время в этой золотой клетке, и, вновь встретившись с ним взглядом, я робко спросила:

— А здесь есть библиотека?

Серые глаза напротив удивлённо вспыхнули, но затем Чонгук улыбнулся и вновь потянул меня за собой, бросив через плечо:

— Пойдём.

Уже смирившись с тем, что он таскает меня за собой, как куклу, я покорно поплелась за ним, ведь, судя по всему, выпускать мою руку из своей стальной хватки он не собирался.

Но, в очередной раз позволяя ему вести меня за собой , я ощущала странный покой, а тепло, исходившее от его широкой сильной ладони, крепко обхватывавшей мою, постепенно обволакивало меня всю, с ног до головы, достигая до самого сердца.

Дойдя почти до самого конца длинного коридора на первом этаже, мы остановились у массивных дубовых дверей.

Чонгук распахнул их, галантно пропуская меня внутрь, и я не смогла сдержать восхищенного вздоха, краем глаза заметив, как он удовлетворённо усмехнулся, увидев мою реакцию.

Библиотека оказалась поистине огромной, и, окидывая жадным взглядом бесконечные ряды стеллажей, занимавших все пространство и тянувшихся от пола до потолка, я уже предвкушала долгие часы погружения в выдуманный мир, который всегда нравился мне намного больше реальности.

Засунув руки в карманы брюк, хозяин всего этого великолепия с улыбкой спросил:

— Тебе нравится?

— Ты ещё спрашиваешь? ! — восторженно пискнула я и тут же смутилась, напомнив самой себе маленькую девочку в магазине сладостей, у которой разбегаются глаза при виде предложенного ассортимента.

Но Чонгук лишь тихо рассмеялся, покачав головой.

— Не думал, что тебе так легко угодить, птичка, но я рад, что ты в восторге. Располагайся, — он указал на мягкий бархатный диванчик, стоявший в нише у окна.

Я кивнула, улыбнувшись ему в ответ и обронив:

— Спасибо.

Он склонил голову к плечу и мягко улыбнулся и какое-то время просто смотрел на меня, словно не зная, что сказать, а затем тихо произнёс:

— Мне ещё нужно сегодня немного поработать, но если тебе что-то понадобится или просто заскучаешь и захочешь увидеть меня, я буду в кабинете.

Его улыбка была по- мальчишески беззаботной и обезоруживающей, словно мы и правда были давними друзьями, а не заклятыми врагами, и я не смогла не улыбнуться ему в ответ.

Невозможно было отрицать, что его харизма просто сбивала с ног, когда он включал её на полную, и он умел быть безумно обаятельным, когда сам этого хотел, очаровывая всех вокруг своими мягкими улыбками и безупречными манерами.

Боясь разрушить ту хрупкую связь, что возникла между нами после разговора в саду о его детстве, я не стала напоминать ему, что его самомнение не знает границ, а лишь кивнула, тихо шепнув:

— Хорошо.