Спустя пять минут я решительно откинула одеяло и встала. Я не знала, что скажу ему, но решила , что если он уже спит, то я просто вернусь назад и все же попробую самостоятельно справиться с бессонницей, а если нет —то, возможно, он будет не против ещё немного поговорить со мной и после этого я все же смогу уснуть.

Разумеется, оставался ещё один — самый надёжный вариант справиться с бессонницей и кошмарами, но о том, чтоб пригласить его в мою постель, не могло быть и речи, поэтому, встав с кровати и накинув халат, я вышла в коридор и тихо закрыла за собой дверь.

В небольшой уютной гостиной горел камин ,и потому было светло даже без верхнего света, но, добравшись до неё, я замерла на пороге, не решаясь войти.

Чонгук лежал на спине, положив руки под голову и, казалось, уже спал, и я невольно вздохнула, внезапно почувствовав себя маленькой и одинокой. Почему-то именно в этот момент мне захотелось, чтоб он все ещё бодрствовал и посидел со мной, пока я не усну, но, конечно, я понимала, насколько эгоистичным было моё желание.

Но, словно услышав мои мысли (а может, я просто вздохнула слишком громко) он приоткрыл свои колдовские глаза, мерцающие звёздным серебром из- под ресниц, и тихо произнёс:

— Почему ты здесь, птаха? Что-то случилось?

В его бархатный баритон закралась тревога ,и я обняла себя руками, поежившись от волны приятной дрожи, которой всегда реагировало на его голос моё тело.

— Я не могу уснуть, — вздохнув, призналась я.

И это признание было равносильно полной и безоговорочной капитуляции.

Его мягкие губы едва заметно дрогнули в понимающей улыбке ,и Чонгук приподнялся, откидывая плед, которым укрывался, и протянул мне руку, поманив к себе и тихо позвав:

— Иди ко мне.

И хотя он не сказал ничего провокационного, это приглашение прозвучало так интимно и ласково, что я невольно смутилась и, вместо того, чтоб шагнуть к нему, сделала шаг назад, опустив голову. Сразу за моими действиями в тишине гостиной раздался тяжкий вздох ,и я даже могла представить, как одновременно с этим Чонгук закатил глаза, и в его голосе послышалась насмешливая улыбка, когда он негромко произнёс:

— Так и будешь там стоять, птаха? Может, мне принести тебя сюда самому?

Вздрогнув от подобной перспективы, я подняла голову и встретилась взглядом с его смеющимися ласковыми глазами, поняв, что он просто дразнит меня, и едва заметно покачала головой, и его улыбка стала ещё более ласковой, а взгляд потеплел, когда он успокаивающе шепнул таким голосом, каким говорят с маленькими испуганными детьми:

— Ну же, птичка, смелее… Ты ведь не зря проделала весь этот путь. Осталось лишь сделать последний шаг. Ты всегда была храброй. Неужели сейчас пойдёшь на попятную? — продолжал уговаривать меня он, наблюдая за каждым моим движением.

И в какой-то мере он был прав. А, скорее всего, просто слишком хорошо изучил все мои слабости и теперь умело ими манипулировал, зная, куда надавить, чтоб я сдалась и сделала то, что нужно ему. Но возвращаться назад теперь, когда я разбудила его, было, по меньшей мере, некрасиво, и глубоко вздохнув, я все же решилась, переступив порог комнаты, даже не подозревая, что этим шагом разделила всю свою жизнь на до и после.

Чонгук одобрительно кивнул, глядя на то, как я медленно подошла к дивану и нерешительно застыла в паре шагов от него, но тут уже он сам не выдержал и, поймав меня за запястье гибкими тёплыми пальцами, потянул к себе, и я не стала сопротивляться.

— Вот так уже лучше, — улыбнулся он, усаживая меня рядом с собой и накидывая мне на плечи тёплый плед, —А теперь рассказывай, почему тебе не спится. Будем вместе бороться с твоей бессонницей.

Я благодарно улыбнулась, пытаясь справиться с дрожью в руках от его близости и воспоминаний о недавнем поцелуе, и неопределённо пожала плечами:

— Наверное, просто Луна слишком яркая.

Услышав это, Чонгук покачал головой и тихо рассмеялся себе под нос.

— Всего-то? Детка, если ты не заметила, на твоих окнах наверху есть шторы.

Я в ответ оскорбленно фыркнула и стукнула его по руке, когда он, пользуясь моментом, попытался притянуть меня ближе.

— Я в курсе, умник! Но они не помогут.

— Почему? — удивился он.

— Я давно заметила, что в полнолуние почти не сплю... даже если в спальне царит кромешная тьма . Я ...просто чувствую этот свет и все ... — вздохнула я, переводя взгляд на ярко пылающий в камине огонь, но по-прежнему ощущала внимательный тёплый взгляд моего Волка, задумчиво блуждавший по моему лицу.

Услышав это, он посерьёзнел и , притянув меня к себе, ласково шепнул, уткнувшись мне в шею и обдавая её тёплым щекотным дыханием:

— Глупышка… Надо было сразу ложиться со мной. Тогда никакая Луна тебе бы не помешала.

Я замерла в его руках, неотрывно глядя в огонь и чувствуя, как он тихо дышит мне в шею, а языки пламени с каждой секундой разгораются все ярче… совсем, как в тот вечер, когда он... и моя рука невольно потянулась к уже почти незаметному серебристому шраму на шее. И я могла поклясться, что чувствую, как под моими пальцами бьётся его сердце, так же быстро и неровно, как и моё. А может… Он просто сидел слишком близко?..

Но я не успела додумать эту мысль до конца, ведь в ту же секунду его ладонь накрыла мою, мягко погладив, и он тихо шепнул:

— Шрам ещё болит?

Его голос звучал хрипло и немного виновато ,и я на миг растерялась, не зная, что сказать, а затем все же задала давно не дававший мне покоя вопрос:

— Зачем ты это сделал?

Чонгук вздохнул, осторожно погладив серебристый полумесяц на моей шее кончиками пальцев, так бережно, едва касаясь, что у меня перехватило дыхание, и глухо произнес:

— Прости, милая. Я не хотел причинять тебе боль, но это было сильнее меня в ту ночь. Близилось полнолуние и проклятье…

Но он внезапно осекся и замолчал, словно понял, что сказал лишнего, и я тут же насторожилась, прошептав:

— О чем ты говоришь? Какое проклятье?

Но он лишь крепче обнял меня, успокаивающе поглаживая по плечам, и хрипло выдохнул:

— Это неважно, малышка. Забудь.

Моим первым желанием было докопаться до истины, ведь он снова что-то от меня скрывал, но чувствуя, как меня с ног до головы обволакивает успокаивающим теплом его тела, я умолкла на полувздохе, так ничего и не сказав. Это было поразительно, но даже его тихий шёпот звучал, как колыбельная, и я поймала себя на мысли, что мне совсем не хочется с ним спорить и что-то выяснять. Хотелось просто закрыть глаза и подчиниться его мягкому приказу.

Но я не могла позволить себе подобной роскоши, поэтому вздохнула и немного отодвинулась, избегая встречаться взглядом с его пронзительными ласковыми глазами, тихо шепнув:

— Можно ...я посижу тут немного?

— У меня есть идея получше, —

мурлыкнул Чонгук, сверкнув своей фирменной белоснежной улыбкой.

— Какая? — настороженно поинтересовалась я, уже зная ответ, и мне все же пришлось посмотреть на него, когда он обхватил тёплыми изящными пальцами мой подбородок, слегка сжав, и приподнял моё лицо, мягко приказав :

— Ложись здесь, птаха. Уверен, места нам двоим хватит. И ты, наконец, сможешь отдохнуть .