Розэ

Когда Чонгук, наконец ,соизволил выпустить меня из своих крепких объятий, в которых я напрочь потеряла голову и счёт времени, было уже около полудня ,и мой пустой желудок настойчиво требовал внимания.

— Проголодалась, птичка? — ласково усмехнулся брюнет, услышав его голодное урчание.

Я смущённо улыбнулась и пожала плечами, чувствуя, как эйфория от всего произошедшего между нами все ещё заполняет каждую клеточку моего тела, никак не желая отпускать и туманя мысли, и по сравнению с ней даже голод отступал на второй план.

Но Чонгук явно переживал, чтоб я не умерла с голоду, и снова решил все за меня, оставив лёгкий поцелуй на моем плече и с улыбкой шепнув:

— Тогда пойдём в душ и завтракать.

Но, услышав его предложение, я упрямо покачала головой.

— В душ я с тобой не пойду, — безапеляционно заявила я, но Чонгук удивлённо взглянул на меня, выразительно вскинув тёмную бровь:

— Почему? Ты ведь уже видела меня без одежды. Так же, как и я тебя.

Он лукаво улыбнулся и сверкнул глазами, а я смущённо шикнула на него и легонько стукнула этого нахала в плечо, но он лишь ещё крепче обнял меня, отчего я уткнулась ему в грудь, вызвав его теплый смех мне в волосы вместе с тихим:

--- Ну что такое, птаха?

— Это не одно и то же! — выдохнула я, чувствуя, как теплеют щеки, на что Чонгук погладил меня по волосам и ласково шепнул:

— Какая же ты ещё малышка... Совсем невинная… Но поверь, в том, чтоб принимать вместе душ, нет ничего непристойного… на самом деле, это безумно приятно... Давай я покажу тебе...

Но я в ответ лишь фыркнула и снова покачала головой, давая понять, что никакие его уговоры на меня не подействуют, и в душ вместе с ним он меня все равно не затащит.

Но Чонгук, к счастью, не собирался меня ни к чему принуждать, потому лишь мягко коснулся тёплыми губами моего виска и тихо вздохнул, с улыбкой шепнув:

— Такая упрямая…Ты сама не знаешь, от чего отказываешься ... Точно не хочешь?

Я снова отрицательно помотала головой ,и он усмехнулся, развевая волосы у меня на макушке тёплым дыханием, а затем успокаивающе погладил по спине, выдохнув:

— Ну ладно, тогда иди первая. Но ты многое теряешь, птаха…

От его тихих слов, произнесенных мне на ухо вкрадчивым хриплым полушепотом, в моей крови разлился жар, а щеки предательски вспыхнули, и я закрыла лицо руками, уткнувшись ему в грудь и возмущённо прошипев:

— Прекрати меня смущать!

Чонгук в ответ лишь приглушённо рассмеялся, стискивая меня в объятиях, и шепнул:

— Глупышка… У меня ничего подобного даже и в мыслях не было. Просто я так долго тебя ждал, что теперь не хочу отпускать от себя даже на минуту.

Его голос стал ещё более глубоким и ласковым ,и я почувствовала, что он абсолютно серьёзен и, подняв глаза, неуверенно взглянула на него, шепнув:

— Правда?

Ответ последовал незамедлительно, как всегда убивая наповал своей прямотой:

— Правда, птичка. Я очень сильно люблю тебя. Никогда не сомневайся в этом.

Моё сердце дрогнуло и сжалось от нежности, звучавшей в его глубоком голосе и светившейся в таких же глубоких ласковых глазах, и я протянула руку и нежно коснулась его тёплой бархатной щеки, погладив её кончиками пальцев, но что-то по — прежнему не давало мне сказать ему те же слова. И я продолжала просто смотреть на моего Хранителя, беспомощно утопая в жидком мерцающем серебре его ласковых глаз.

Чонгук обхватил моё запястье тёплыми пальцами и прижал мою ладонь к щеке, прикрыв глаза, и я замерла, невольно залюбовавшись им. Он тихо вздохнул, а затем мягко улыбнулся и шепнул:

— Пойдем, птаха?

Я кивнула , и Чонгук поднялся с дивана, чтоб одеться, и я не выдержала и отвела глаза, пока он натягивал штаны и футболку, все ещё валявшиеся на полу после нашей безумной ночи.

И, хоть я и понимала, что пора уже перестать смущаться, все равно ничего не могла с собой поделать.

Заметив моё смущение, Чонгук (к счастью, уже полностью одетый) подошёл ко мне и мягко коснулся моего подбородка своими красивыми тонкими пальцами, приподнимая моё лицо и заставляя посмотреть на него.

— Можешь не отводить взгляда, малышка. Я же знаю, что тебе нравится смотреть на меня, и поверь, излишней скромностью я никогда не страдал.

Он выразительно повёл бровью, и я усмехнулась, фыркнув:

— Кто бы сомневался! — но стоило признать, что он мастерски разрядил обстановку, и я немного расслабилась, ведь, хоть мы и были близки этой ночью, при свете дня я все ещё ужасно смущалась, когда видела его без одежды. Но я не собиралась отрицать , что мне действительно безумно нравилось его великолепное подтянутое тело и смотреть на него было одно удовольствие .

Мой Хранитель был прекрасен, притягивая к себе мой восхищенный взгляд, словно магнитом, и, чем дольше я на него смотрела, тем больше мной овладевал голод совсем иного рода. Наваждение какое-то…

Но Чонгук не позволил моим мыслям снова свернуть на кривую дорожку, ведущую в спальню, мягко обхватывая мои запястья теплыми сильными пальцами и легко поднимая на ноги.

— Пойдем, милая. Может, у тебя есть какие-то особые пожелания касательно завтрака? Что ты хочешь, чтоб я приготовил? — тихо спросил он, но я лишь с улыбкой покачала головой.

— Полагаюсь на твой выбор.

Я по- прежнему не могла привыкнуть к тому, что Чонгук готовил не хуже любого именитого шеф — повара , но ещё больше меня трогало то, что он делал это специально для меня , и я сомневалась, что кто-то, кроме меня, и, может быть, Тэхена, знал об этом его таланте.

Чувствовать его заботу обо мне было невероятно приятно и, не удержавшись, я привстала на носочки и легонько поцеловала его в губы. Но это было слишком опрометчиво с моей стороны, ведь, разумеется, Чонгук не удовлетворился этим невинным касанием, тут же крепко обнимая меня за талию и властно притягивая ближе к себе , углубляя поцелуй и сразу целуя глубоко и жадно, проводя языком по моим губам и побуждая их приоткрыться с тихим беспомощным стоном и впустить его внутрь, отчего мои ноги предательски ослабли , и я обвила руками его шею, прижимаясь к нему всем телом и отвечая на все новые и новые поцелуи, с каждой секундой становившиеся все чувственней и жарче. И я уже совершенно не помнила, зачем нам надо было куда-то идти, ведь все, чего я хотела, это чтоб мой темный красавец никогда больше не выпускал меня из объятий.

Но, спустя, казалось, целую вечность, Чонгук все же отстранился первым и, прижавшись лбом к моему лбу, хрипло шепнул:

— Нет, это никуда не годится . Так мы точно не доберёмся до кухни даже к вечеру…

Я улыбнулась, чувствуя, как мои губы все ещё сладко покалывает от его напора, и шепнула, пытаясь унять сбившееся дыхание:

— Но мы ведь никуда не спешим, правда?

Услышав мой задыхающийся полушепот, он сверкнул дерзкой мальчишеской улыбкой и, наклонившись, хрипло шепнул:

— Разумеется нет, птичка… совсем не спешим... --- а затем вновь завладел моими губами, целуя мокро, сладко и жадно — так, как только он один умел, лишая мою голову всех мыслей о чем-то , кроме него, и заставив забыть обо всем остальном мире...

***

Но, как бы великолепно он ни целовался, в душ я все же попала, хоть и не так быстро, как собиралась. Оставив меня у подножия лестницы, совершенно захмелевшую и со сладко покалывающими от его долгих поцелуев губами, мой Хранитель как ни в чем не бывало отправился на кухню готовить нам завтрак, а я же на слегка подгибающихся ногах шаткой и крайне неуверенной походкой поднялась наверх, чувствуя, что с моих зацелованных им губ не сходит счастливая мечтательная улыбка.

После душа я спустилась на кухню, идя на зов умопомрачительного аромата свежесваренного кофе и понимая, что на самом деле проголодалась так сильно, что, наверное, была готова съесть половину наших недельных запасов.

Увидев меня, Чонгук улыбнулся и поставил передо мной полную тарелку еды, садясь напротив и тоже начиная есть.

Еда исчезла с моей тарелки в считанные минуты ,и я мимолетно подумала, что вряд ли птички ели, как кони, но сегодня мне это было простительно, ведь прошлой ночью мой темный красавец меня полностью вымотал, и мне нужно было как-то восстановить силы, ведь ... это может ...повториться и сегодня... да?..

Поняв, что мои предательские мысли снова завели меня на опасную территорию, и всерьёз опасаясь, что Чонгук с лёгкостью прочитает все, о чем я думаю, в моих затуманенных глазах, которые я уже добрых пять минут не могла от него оторвать, я смущённо прикусила губы, все ещё помнившие вкус его жарких поцелуев, и уткнулась в опустевшую тарелку, понадеявшись, что распущенные волосы хоть немного скроют предательский румянец. Но, конечно же, от моего Хранителя ничто не могло укрыться и, отставив свою тарелку, он придвинулся ближе и обнял меня за плечи, легонько поцеловав в висок.

— Ты снова засмущалась, — с улыбкой шепнул он, развевая своим тёплым дыханием мои волосы, — что случилось? Или... все дело в том, что я без рубашки?

Я глубоко вздохнула, ведь пока он не упомянул об этом, мне, хоть и с огромным трудом, но все-таки удавалось игнорировать этот факт. Видимо, ему стало жарко, пока он готовил нам завтрак, и из одежды на нем остались лишь штаны, опасно низко сидящие на бёдрах. Но теперь, когда он сидел так близко, что я чувствовала жар его кожи, игнорировать его полураздетость стало практически невозможно.

Вздохнув, я уткнулась ему в плечо, едва слышно шепнув:

— Прости… Ничего не могу с собой поделать. Ты просто очень красивый, а для меня это все впервые и... --- я беспомощно затихла, не зная, что ещё сказать, но Чонгук и сам все прекрасно видел и понимал и потому лишь нежно прижал палец к моим губам, с улыбкой покачав головой.

Я ожидала, что он снова начнёт подшучивать надо мной в своей обычной манере, но он лишь мягко улыбнулся и едва слышно вздохнул, погладив меня по волосам, а затем тихо произнёс:

— Малышка, я не хочу, чтоб ты стеснялась меня. Поверь , для этого у тебя нет совершенно никаких причин ... Да, мы были близки , но я был уверен, что это, наоборот, поможет тебе избавиться от смущения...разве нет? Тебе ведь... было хорошо со мной этой ночью , правда?

От этого вопроса щеки потеплели ещё больше, но я все же заставила себя кивнуть , прижавшись к нему и обнимая ещё крепче, чувствуя, что постепенно успокаиваюсь в тепле его объятий. Чонгук прижался щекой к моим волосам и тихо произнес:

— Я хочу, чтобы ты доверяла мне, чтоб тебе было спокойно рядом со мной. Чтобы ты могла рассказать мне обо всем, что чувствуешь... обо всем, что тебя тревожит. Чтобы… у нас с тобой... Все было, как раньше…

Я прикрыла глаза, до отказа заполняя лёгкие его ароматом, чувствуя себя в полной, абсолютной безопасности, и понимая, что как раньше уже никогда не будет...

Но...Иногда...прошлое лучше оставить в прошлом, каким бы счастливым оно ни было ...

И мне очень хотелось верить, что у нас с Чонгуком будет такое же... счастливое будущее.