Его губы накрыли мои так властно и подчиняюще, что мое дыхание сбилось за считанные секунды, и я с тихим вздохом обняла его за шею, послушно приоткрывая губы под его мягким напором и подаваясь ему навстречу всем телом.

Чонгук удовлетворённо улыбнулся, немного отстранившись, когда понял, что я ничего не имею против того, чтобы получить свою компенсацию прямо сейчас, и невыносимо нежно , едва касаясь, очертил контур моего лица подушечками теплых пальцев, и, глядя мне прямо в душу пронзительным и до дрожи ласковым взглядом, хрипло шепнул:

--- Ты у меня такая красавица, Бэмбиай...

Мое сердце сбилось с ритма, сжимаясь от той невыносимой нежности , что прозвучала в его глубоком хриплом голосе, так же, как сбивалось каждый раз, когда он так на меня смотрел, и я прикусила губы, на которых тут же завис его потемневший и откровенно голодный взгляд, и потянулась к нему, обнимая его лицо ладонями.

--- Любимый, я так соскучилась... Иди ко мне...

Он на миг прикрыл глаза, шумно выдохнув, а затем повернул голову и поцеловал меня в ладонь

--- Я по тебе больше, любимая...

--- Насколько? --- шепнула я одними губами, зачарованно наблюдая за тем, как его мягкие губы скользят по моей коже. А затем те самые любимые губы изогнулись в дразняще---пошлой ухмылке, и мой любимый бандит наклонился ко мне, жарко выдохнув прежде чем поцеловать:

--- Настолько, что я тебя сейчас просто сожру... --- это прозвучало крайне многообещающе, настолько, что у меня внутри все мучительно приятно сжалось и затрепетало в сладостном предвкушении, и я и вовсе не собиралась больше тратить время на пустую болтовню, когда можно было заняться намного более приятными вещами, но спустя несколько десятков жадных поцелуев Чонгук немного отстранился, обнимая мое лицо ладонями, и сводившие меня с ума губы изогнулись в дерзкой и совершенно хулиганской полуухмылке, когда он навис надо мной , прижимая к дивану своим горячим сильным телом, и жарко шепнул в приоткрытые от сбившегося дыхания губы:

--- И ты действительно нереально красивая, детка, но тебе всё-таки кое чего не хватает...

Я выгнула бровь, усмехаясь и глядя на моего любимого бандита из-под ресниц, едва слышно шепнув:

--- Чего?

Его глаза резко потемнели до бархатной беззвездной полуночи, и он хрипло мурлыкнул, наклоняясь и вновь забирая мои податливые губы в свой жаркий и такой невыносимо желанный плен:

--- Моего члена между ног, сладкая...

И с этим я... даже не стала спорить, ведь за эти два года мне уже стало казаться, что его член стал частью моего тела... самой жизненно важной его частью.

С той самой ночи, когда я соблазнила его и буквально заставила переспать со мной, Чонгук, к счастью, понял, что я полностью восстановилась и моему здоровью больше ничего не угрожает, и, наконец, снял все наложенные им самим ограничения в постели и теперь отдавался занятиям любовью с такой страстью и самозабвением, что я уже не представляла , как можно было жить без... Этого.

Чонгук был великолепен в постели, и я очень быстро стала по-настоящему зависимой от секса с ним, ведь, как известно, к хорошему быстро привыкаешь.

Больше не было никаких "Бэмби, нам нельзя" и доводящих меня до белого каления "Малышка, ты не выдержишь ".

Теперь... нам было можно все, и когда он полностью отпускал себя, теряя контроль над собой и своими темными желаниями , это было... самое прекрасное, что существовало в моей вселенной под названием Чон Чонгук.

Он буквально одурманивал меня собой, своими долгими жаркими поцелуями и ласками и не выпускал из объятий до тех пор, пока не доводил до нескольких оргазмов за ночь. Он брал меня , как хозяин, врывался в мое тело уверенно и властно, в миллионный раз присваивал себе, не принимая никаких возражений и залюбливая до звёзд перед глазами, дрожащих коленей и опухших губ, искусанных от сорванных стонов.

Теперь я знала, что Чонгук действительно никогда не бросал своих слов и предупреждений на ветер, и прекрасно помнила, как ещё на заре наших отношений он пообещал мне, что наши с ним ночи будут настолько жаркими, что под нами будет дымиться кровать, а мне по утрам будет стыдно смотреть в глаза соседям. И мне... действительно было стыдно, когда я пару раз сталкивалась с пожилой супружеской парой, живущей этажом ниже, и ловила на себе их бесспорно осуждающие взгляды, хотя Чонгук в ответ на мои опасения и сокрушенные виноватые вздохи только смеялся, заверяя меня, что мне показалось, и в его квартире прекрасная звукоизоляция, но когда и это не смогло меня убедить, пообещал сделать ремонт и превратить нашу спальню в абсолютно звуконепроницаемый бункер , чтобы я, не дай бог, не вздумала сдерживаться во время секса с ним.

Я понимала, что он прав, и вскоре перестала волноваться по этому поводу, и дело было даже не в его заверениях в идеальной звукоизоляции квартиры. Просто...

когда мы с Чонгуком оставались наедине в полутемной спальне, все переставало иметь значение... да и вовсе существовать... оставался лишь мой любимый бандит и то сумасшедшее наслаждение, которое я всегда испытывала в его руках.

Самых сильных...самых бережных... самых ласковых... самых любимых руках на свете.

Руках, спасших мою жизнь.

А теперь эти самые руки делали эту жизнь счастливой каждый день и каждую ночь.

Его страсть и темперамент были поистине взрывными и сбивали с ног в прямом и переносном смысле, но та самая безбашенная и хулиганистая часть меня, о которой я даже не подозревала до нашего судьбоносного знакомства с нахальным брюнетом, теперь полностью вытеснила из моего сознания ту самую хорошую девочку, в которую он когда-то влюбился, но, похоже, виновник этого безобразия не имел ничего против такой кардинальной трансформации моей личности.

Напротив, этот бессовестный порочный хулиган делал все, чтобы ещё больше меня развратить и избавить от любых комплексов, которые ещё могли у меня быть, хотя... после двух лет, проведенных в его постели, никаких комплексов и уж тем более приличий во мне давно уже не осталось.

Вот и сейчас этот беспринципный пошлый хулиган с упоением занялся своим самым любимым делом --- сведением меня с ума .

Ему хватило всего полминуты, чтобы меня раздеть и раздеться самому, и вскоре наша одежда уже валялась на полу , а мои мысли плавились и испуганно разбегались в разные стороны под тем сумасшедшим огненным напором, который обрушил на меня мой любимый муж.

Боже... Как же мне этого не хватало ...

Как сильно я скучала по такому Чонгуку --- пылкому, страстному, несдержанному... совершенно... сумасшедшему... Настоящему и... Моему.

Я не хотела делить его ни с кем, даже с работой , и эти четыре недели показали , что я была такой же ревнивой собственницей , как и он.

А может... я просто любила его слишком сильно.

Хотела до безумия...

Нуждалась в нем до самозабвения...

И то, что я чувствовала такое же ответное желание в каждом его поцелуе и жадном нетерпеливом касании , заставляло мое сердце трепетать и плавиться от нежности к этому потрясающему во всех смыслах мужчине.

Моему мужчине.

Зацеловав меня до беспамятства и изнежив топкими влажными поцелуями шею и ключицы, Чонгук вскоре принялся за мою грудь, сосредоточив на ней все свое внимание, и я окончательно потеряла голову и счёт времени в его жарких объятиях , чувствуя, как все больше намокаю от его развязных умелых ласк.

Мне было так хорошо...

Так же, как и всегда, когда я оказывалась в его руках.

Склонившись надо мной, он мягко сжимал мою обнаженную грудь горячими ладонями, посылая импульсы сладкого удовольствия по всему телу ,и с упоением ласкал губами и языком возбужденные твердые соски , облизывая, посасывая и мягко прикусывая , играючи сводя меня с ума и заставляя стонать все громче и вплетаться дрожащими пальцами в его волосы, неосознанно притягивая его ещё ближе , прижимаясь ещё теснее, без слов показывая, как сильно я хочу его.

Но он никуда не спешил, хоть и сам уже изнывал от желания поскорее начать и умело распалял меня до такой степени ,что я не могла уже думать ни о чем, кроме того, как сильно хочу почувствовать его внутри, как безумно нуждаюсь в нем.

Его возбужденный твердый член нагло прижался к моему животу, и я провела ладонью вниз по его шикарному телу и мягко сжала свою любимую игрушку ,едва не застонав от наслаждения вместе с мужем, когда его бархатный ствол идеально лег мне в ладонь .

Но, к моему праведному негодованию, Чонгук тут же обхватил мое запястье и мягко ,но настойчиво отвёл его в сторону ,а потом и вовсе прижал обе мои руки к дивану ,склонившись надо мной и с хищной ухмылкой шепнув:

---- Нет -- нет, сладкая... сегодня я главный, поняла? Так что не балуйся, иначе накажу...

Эта угроза отозвалась сладостной дрожью предвкушения глубоко внутри моего тела, но , набравшись от любимого мужа дурных привычек, я решила рискнуть и подразнить его, вызывающе выгнув бровь и поинтересовавшись:

--- И что же ты мне сделаешь, хмм, доктор Чон?

Как только эти необдуманные провокационные слова сорвались с моих губ, его глаза сузились, и в них сверкнуло что-то откровенно хищное и опасное, что-то по-настоящему тигриное, и я перестала дышать, когда он наклонился, дразняще мазнув приоткрытыми бархатными губами по моим, и хрипло рыкнул:

--- Оттрахаю так, что ходить не сможешь ближайшие три дня.

--- Напугал... я только этого и жду... уже месяц как, к твоему сведению...

--- Вот как? Ну тогда держись, милая... только потом не говори, что я не предупредил... --- Чонгук хищно усмехнулся и жарко поцеловал меня в губы, а затем снова стал спускаться неторопливыми нежными поцелуями вниз по моему телу .

Шея, ключицы, плечи, грудь...

Ничто не осталось без его самого пристального внимания, и я уже совершенно не возражала против его главенства , с головой погрузившись в наслаждение, которое всегда дарили мне его губы и руки.

Продолжая неторопливо ласкать губами мою грудь, он нежно провел ладонью вниз по моему животу и , добравшись до бедер, скользнул в меня сразу двумя пальцами, удовлетворенно улыбнувшись оттого, насколько мокрой я уже была для него, и хрипло шепнул мне в губы:

--- Так сильно по мне скучала, любимая?..

Вот же ж... Негодяй...

Иногда мне хотелось его реально пристукнуть за такие шутки в самые интимные моменты, но в этом был весь Чонгук, и мне оставалось лишь закатывать глаза и возмущенно фыркать, понимая ,что перевоспитать его мне уже не удастся .

Вот и в этот раз я вынырнула из того сладостного дурмана, в который он меня погрузил своими жаркими развязными ласками, и грозно ( насколько это было возможно в моем положении) зыркнула на него из-под потяжелевших полуопущенных ресниц, прошипев:

--- Ещё одно слово и клянусь, я... -- но закончить мне так и не удалось , так как этот бандит без предупреждения вогнал в меня уже три пальца по самые костяшки, заставив задохнуться собственным стоном и резко потерять мысль.

Мои глаза сами собой закатились, и я выгнулась навстречу его руке, пытаясь прижаться ещё теснее, и Чонгук провел по моему подбородку горячими приоткрытыми губами, дразняще мурлыкнув в закушенные от очередного стона губы:

--- Ты?.. хочешь мне что-то сказать, малышка?..

--- Ты... ты просто... --- беспомощно простонала я, снова не договорив и чувствуя, как он двигает своими блядскими длинными пальцами у меня внутри, сгибая и раздвигая их под какими-то фантастическими нереальными углами и задевая все самое чувствительное в моем теле, заставляя меня дрожать и задыхаться , раздвигая ноги ещё шире и бесстыдно прижимаясь к его ладони.

Но я уже слишком хорошо знала, что он мог играть со мной бесконечно долго, и что я , к сожалению, кончусь намного раньше, чем его терпение, и, как всегда не выдержав первой, вцепилась в его широкое запястье, умоляюще глядя в бездонные глаза напротив , и так же умоляюще шепнула:

--- Чонгу...

--- Что, сладкая ? Говори, я слушаю ... Всегда слушаю... Я весь внимание, малыш... --- он обжег мои губы новым собственническим поцелуем, плавно двигая рукой , то ускоряясь, то замедляясь и словно не замечая моих пальцев, сомкнувшихся вокруг его запястья мертвой хваткой.

--- Я... тебя убью, если ты остановишься, бандит ... --- наконец удалось выдохнуть мне, хотя говорить с каждой секундой становилось все сложнее.

Но , к счастью, он и не думал останавливаться , видимо, сжалившись и решив не мучить меня в этот раз слишком долго, и , довольно усмехнулся, наклоняясь ко мне и запечатывая мой болтливый рот глубоким поцелуем , и спустя всего несколько минут я уже содрогалась всем телом, судорожно сжимаясь вокруг его пальцев и жадно отвечая на его топкие развязные поцелуи, которыми он занял мои губы ,чтоб перестала сыпать угрозами, болтать и возмущаться .

Чонгук выпил мои стоны все до единого, позволяя мне насладиться долгожданным оргазмом , крепко прижимая меня к себе и целуя так жадно, словно мы не виделись по меньшей мере год, а затем медленно убрал руку, вытащив из меня мокрые пальцы и поднес их к губам и, глядя мне прямо в глаза, невероятно смачно облизал, заставив меня невольно вспыхнуть, а мой затуманенный взгляд --- зачарованно зависнуть на этом развратном действии.

--- Ммм... Моя девочка... Всегда такая сладкая... --- промурлыкал мой любимый хулиган, снова наклоняясь ко мне и целуя, давая почувствовать ту самую запретную сладость на своих губах, и, почти задыхаясь от очередного жаркого, развязного, невыносимо чувственного долгого поцелуя, я выдохнула в его улыбающиеся губы:

---- Пожалуйста , любимый... Я ... больше... не могу ждать...

--- Больше и не придется , малыш, --- я ощутила его кошачью довольную улыбку на своих зацелованных губах , а в следующий момент выгнулась и застонала от мощного глубокого толчка , когда Чонгук одним плавным движением заполнил меня собой до отказа.

Черт ... Как же хорошо.

--- Этого... ты ждала ? ---- хрипло выдохнул он мне в губы, обжигая их неровным сбитым дыханием, опираясь на руки и начиная медленно двигаться , ни на минуту не выпуская мой затуманенный от наслаждения взгляд из плена своего --- темного и бездонного, как беззвездная глухая полночь.

Я знала , как ему нравилось смотреть мне в глаза во время секса , считывая малейшую эмоцию и ловя каждый взмах ресниц, и мне самой это казалось невозможно интимным, глубоким, как взаимное проникновение до самого дна души.

И это... действительно было абсолютное единение не только тел, но и душ.

...Ловить губами его стоны, дышать с ним одним дыханием и смотреть , смотреть, смотреть , безоглядно утопая в невыносимо ласковом бездонном взгляде...

Блаженство... Самое ... настоящее...

Я потянулась к нему, с наслаждением зарываясь пальцами в темный шелк его волос , мягко оттягивая у корней, как он любил , и прошептала на выдохе, глядя в любимые, пронзительно---ласковые колдовские омуты:

--- Хулиган ... Мог бы... и... не спрашивать ... Ты же ... Сам все знаешь... А теперь заткнись и ... просто... оттрахай меня, как положено, понял ?... Компенсируй мне... моральный ущерб.

Услышав это, Чонгук замер, перестав двигаться вообще, чем заработал мой возмущенный взгляд, без слов обещавший ему все кары небесные, если он сейчас же не продолжит то, что начал, и засмеялся , уткнувшись мне в плечо, а затем мягко поцеловал в шею , жарко выдохнув в нее:

--- Как... пожелает... миледи ... --- и время разговоров , наконец , закончилось .

Я довольно улыбнулась , добившись желаемого , и обняла его за шею, затыкая его грязный болтливый рот новым поцелуем и, к счастью , он не стал больше ничего говорить, полностью сосредоточившись на том , чтоб возместить мне тот самый моральный и физический ущерб , причиненный моему телу его невероятно долгим отсутствием в супружеской постели.

...И вскоре нам обоим стало уже не до разговоров, ведь распаленный желанием и долгой прелюдией, Чонгук вскоре совсем перестал сдерживаться , нависая надо мной, и прижал мои руки к дивану у меня над головой, начиная двигаться резко, мощно, размашисто ... так, как мне нравилось больше всего, буквально вколачивая меня в диван и трахая уверенно и жёстко , заставляя меня полностью раскрываться перед ним, послушно принимая в свое тело, и давая прочувствовать каждый, невероятно глубокий и мощный толчок, выбивавший из моих лёгких весь воздух.

От такого Чонгука ---- пылкого, порывистого , властного, неуправляемого... неприрученного дикого тигра мне напрочь срывало крышу каждый раз , и я сама превращалась в ненасытную похотливую самку, готовую ублажать его всю ночь напролет.

Зафиксировав мои запястья одной рукой в своей стальной хватке , он навис надо мной и жадно впился в мои губы , заглушая мои стоны и не позволяя ускользнуть ни одному , не давая мне даже секундной передышки, вбиваясь в мои раскрытые бедра своими резко, грубо , до упора , врываясь в мое податливое тело на правах властелина, но я и не думала возражать , так как в тот момент я... вообще была не способна думать.

Всю власть над телом захватил основной инстинкт, и вскоре я уже дрожала и задыхалась , приподнимая бедра навстречу его уверенным ритмичным движениям и тоже пытаясь двигаться , но с Чонгуком об этом даже думать не стоило , он все делал сам , жёстко контролируя и меня, и наш секс.

И этот тотальный контроль заводил ещё больше.

Чувствуя, как крепко он прижимает меня к себе, как горячо и жадно целует, как тяжело и рвано дышит, я ощущала, как глубоко внутри стремительно нарастает жаркая волна удовольствия, растекаясь по всему телу и концентрируясь там, где в меня без остановки вбивался его толстый горячий ствол, и меня накрыло всего через несколько минут, заставив выгнуться под ним и задохнуться сладким беспомощным стоном, дрожа всем телом и судорожно сжимаясь вокруг трахающего меня без остановки крепкого члена.

Но чувствовать себя беспомощной под любимым было совсем не страшно , ведь я знала, что он никогда не причинит мне боли , наоборот, сделает все для моего удовольствия и вознесет до самых небес, что и произошло буквально несколько секунд назад, но ощущать его власть надо мной и беспрекословно ей подчиняться было опьяняюще и будоражило похлеще наркотиков.

Сделав пару мощных движений бедрами, Чонгук кончил следом за мной, с глухим, полным наслаждения стоном изливаясь внутрь моего тела, и буквально рухнул на меня сверху, почти придавив собой, прижимая к дивану своим сильным горячим телом и жарко целуя в губы, давая понять, что он со мной ещё не закончил .

Но я совершенно точно не имела ничего против такого расклада, ведь соскучилась по нему и по нашим сумасшедшим ночам не меньше и теперь хотела получить все и сразу.

Чувствовать его так близко --- на себе, в себе, вокруг и внутри было так приятно и правильно, что мне даже не хотелось открывать глаза, и я просто лежала, поглаживая его по широкой спине и немного взмокшим мягким волосам и вслушиваясь в постепенно приходящее в норму дыхание.

Спустя несколько минут Чонгук мягко поцеловал меня в плечо и поднял голову, а затем, глядя на меня с хулиганской и ни капли не виноватой улыбкой из-под темной, растрепанной моими руками челки, шепнул:

---- Прости ,малыш ... кажется, я ... Немного увлекся.

Я тихо засмеялась , погладив его по щеке и все ещё чувствуя внутри его твердый горячий член, отчего даже эта невинная ласка казалась невозможно интимной.

--- Я была бы совсем не против, если бы ты почаще... так увлекался , -- с улыбкой сообщила ему я , глядя на то, как моя большая плохая тигра прикрыла глаза и прижалась щекой к моей ладони, довольно улыбаясь и едва не мурлыча .

--- Вот как?.. Тогда... Ты не будешь против ... Если мы продолжим? ---- этот хулиган качнул бедрами, снова заставив меня задохнуться и прикусить губы, понимая, что он УЖЕ готов к тому, чтобы продолжить прямо сейчас.

--- А как же ужин? --- наигранно возмутилась я, кусая губы и изо всех сил стараясь сдержать смех, ведь еда была последним , о чем я сейчас думала .

Чонгук навис надо мной , глядя на меня, как на тот самый ужин ,и хищно усмехнулся , переводя потемневший жадный взгляд на мои губы, которых почти коснулся своими, выдохнув:

--- Уверен, ужин никуда не убежит, а вот мой строптивый олененок вполне может от меня удрать , если я выпущу его из рук хотя бы на минуту, поэтому... Поужинаем как- нибудь потом , Бэмбиай. А сейчас... Иди ко мне... Меня все ещё мучает голод совершенно иного рода...и его можешь утолить ... только ты...