1
2
3
4.1
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
85
86
87
88
89
90
91
92
93
94
95
96
97
98
99
100
101
102
103
104
105
106
107
108
109
110
111
112
113
114
115
116
117
118
119
120
121
122
123
124
125
126
127
128
129
130
131
132
133
134
135
136
137
138
139
140
141
142
143
144
145
146
147
148
149
150
151
152
153
154
155
156
157
158
159
160
161
162
163
164
165
166
167
168
169
170
171
172
173
174
175
176
177
178
179
180
181
182
183
184
185
186
187
188
189
190
191
192
193
194
195
196
197
198
199
200
201
202
203
204
205
206
207
208
209
210
211
212
213
214
215
216
217
218
219
220
218

И постельный режим доктора Чона оказался весьма... Действенным.

В итоге весь этот день мы действительно провели, не выходя из номера и почти не вылезая из постели.

К счастью, в душ меня все же отпустили и даже накормили завтраком, заказанным в номер, пока я купалась, но затем... начался самый настоящий секс---марафон.

Меня крутили, вертели, гладили, целовали и массажировали, ласкали, облизывали и разве что не ели ложкой, доводя до Гонконга и возвращая назад на Бали, и спустя полдня такой интенсивной терапии я не могла пошевелить даже пальцем, не то что встать и сбежать от этого сексуального маньяка.

Хотя... кому я лгала?

Я и не думала о побеге, ведь все, что он делал со мной, было так нереально принято, что я совсем не возражала.

Разумеется, в наших постельных играх поучаствовали и персики, ведь Чонгук прекрасно запомнил тот мой сон и, похоже, всерьез загорелся идеей повторить его в реальности точь--в---точь, и меня сначала кормили ими с рук, а затем "случайно" испачкали сладким соком и саму превратили в персик, и Чонгук действительно облизывал меня с головы до ног, как большой голодный тигр, заставляя смеяться и уворачиваться от его щекотных тигриных поцелуев, но мой смех очень быстро переходил в задыхающиеся стоны, когда он находил на моем теле особенно чувствительное место, о котором я даже сама не подозревала.

В итоге, к тому моменту, когда закатное солнце окрасило наш номер оранжево---золотым светом, я самой себе напоминала наркоманку с очень серьезным передозом героинового, хотя в моем случае, правильнее было бы сказать, чонгукового кайфа.

А этот секс-- террорист все ещё был бодр и свеж, как огурчик, и что-то мне подсказывало, что дело было не только в переизбытке тестостерона.

***

--- Как хорошо, что такой постельный режим положен только мне... -- распластавшись по его груди безвольной затраханной тряпочкой после очередного и, я очень надеялась, последнего на сегодня "сеанса", прошептала я, еле ворочая языком, --- Это ведь... Эксклюзивная методика, правда, доктор Чон?

Услышав это, Чонгук тихо засмеялся и, чмокнув меня в макушку, собственнически прижал к себе ещё ближе.

--- Разумеется, малыш. Это моя авторская эксклюзивная терапия только для моей любимой девочки.

По моим зацелованным губам бесконтрольно расплылась глупая улыбка, и я счастливо вздохнула, угнездившись у него под крылом, действительно чувствуя себя самой настоящей принцессой, которую носят на руках и выполняют все ее капризы.

--- И, вижу, она пришлась тебе по душе, да? --- довольно усмехнулся Чонгук, убирая волосы с моего плеча и, наклонившись, оставил на нем мягкий поцелуй.

--- Ещё бы... Ты ведь... настоящий профессионал своего дела... --- с томным придыханием выдохнула я, невольно выгибаясь навстречу его ласковым губам, которые за сегодняшний день уже обласкали каждый сантиметр моего тела.

Но, похоже, ему все ещё было мало, и это тут же подтвердил его следующий вопрос:

--- Хочешь... Продлить абонемент?

Но, услышав этот вкрадчивый искушающий и крайне многообещающий тигриный мурк, я засмеялась, уткнувшись ему в плечо и, невольно вздрагивая от волны сладкой дрожи, спускающейся вниз по спине вслед за его чуткими пальцами, взмолилась, кусая улыбающиеся губы:

--- Сжальтесь, доктор. Боюсь... Я больше просто не выдержу такой... интенсивной терапии, --- ведь это только Чонгук у нас был вечным двигателем, а я действительно чувствовала себя выжатой, как лимон. Хоть и довольной... как слон, да.

В ответ на эту жалобу меня обняли крепче, погладив по спине, и ласково проворковали, тут же сжалившись:

--- Ну ладно, маленькая... думаю, пока и правда хватит, ведь главный принцип любого врача --- не навреди.

Я усмехнулась, нежась в родных крепких обьятиях, как разомлевшая на полуденном солнце кошка, и, положив голову ему на плечо, поинтересовалась:

--- А что мы будем делать завтра?

Чонгук погладил меня по щеке, заправив за ухо прядь волос, и с улыбкой шепнул:

--- А завтра продолжим наши водные приключения, хорошо?

Я зажмурилась, нежась под невесомой лаской его чутких пальцев, тут же согласно кивнув:

--- Хорошо, родной. Куда поедем?

--- На озера, Бэмби.

Ну что ж... на озера, так на озера.

Я мечтательно улыбнулась, зевнув, и прикрыла глаза, наслаждаясь его ласковыми пальцами, лениво блуждающими в моих спутанных волосах, вслушиваясь в его спокойное тихое дыхание.

Какое-то время я лежала у него на груди, просто наслаждаясь его теплом и близостью, из-под ресниц наблюдая за тем, как наш номер постепенно погружается в сиренево---синие сумерки, но затем тихо -- тихо шепнула:

---- Почему... --- и затихла, не зная, как продолжить, как выразить словами все то, что чувствую.

--- Что почему, малыш? --- тут же отозвался Чонгук, наклонившись ко мне, чтоб лучше слышать.

--- Почему ты такой... хороший? --- наконец выдохнула я и зажмурилась, обнимая его крепче.

Я сама не знала, зачем снова задала этот вопрос, ведь на самом деле, он был риторическим, и я уже спрашивала его об этом много раз, но просто... в такие моменты, как этот --- полного принятия и абсолютного, уютного, как теплое одеяло, тихого счастья, я все ещё не могла понять, почему меня любит такой потрясающий парень.

А Чонгук, похоже, не мог понять, зачем я спрашиваю такие очевидные ( по крайней мере, для него) вещи и, склонившись надо мной и внимательно глядя в глаза, погладил по щеке и произнес абсолютно серьезно:

--- Потому что я твой. А у моей хорошей девочки должно быть все только самое лучшее.

--- И муж? --- наивно уточнила я, утопая в его ласковых глазах, в которых после этого глупого вопроса вспыхнули веселые искорки, а мягкие губы напротив тронула едва заметная лукавая улыбка, и Чонгук наклонился, мягко сжимая мой подбородок, и, приподняв мое лицо, потерся носом о мой нос, заговорщически шепнув:

--- Муж в первую очередь, глупышка... ведь именно он должен тебя любить, баловать и облизывать, как конфетку... И кстати... я вообще-- то ещё не нализался... И очень хочу свой вечерний десерт... Так что... раздвигай ножки.

---- Чонгук... ---- от услышанного мои глаза потрясенно расширились, а с губ сорвался тихий ( и совсем немного нервный) смех пополам с обречённым стоном, и, не веря, что он действительно снова хочет... лизать, хотя делал это буквально полчаса назад, я ляпнула первое, что пришло мне в голову, --- Ты мне там и так уже все стёр своим шершавым языком!

--- Да ладно, Бэмби, быть такого не может, --- темная бровь нависшего надо мной ненасытного хищника выгнулась так вызывающе -- провокационно, что я предельно ясно осознала: он меня не отпустит, пока сам это не проверит.

И разумеется, так и вышло.

Я засмеялась, когда он снова опрокинул меня на спину, пытаясь незаметно сползти с кровати и удрать от него хотя бы в душ, но меня сразу же поймали и вернули назад, сгребая в охапку, и буквально швырнули в гнездо из смятых простыней и покрывал, и Чонгук навис надо мной, хищно усмехаясь, как самый настоящий голодный тигр, и глухо рыкнул:

--- Стёр, говоришь? Ну что ж... вот сейчас и проверим...

И хотя я брыкалась и извивалась, изо всех сил уворачиваясь, чтоб избежать его "проверки", но в итоге все равно оказалась поверженной, тяжело дышащей и лежащей на спине с раздвинутыми ногами, между которыми этот бандит расположился с максимальным комфортом и снова принялся проверять --- читай--- вылизывать меня так умело и интенсивно, что мой смех вскоре сменился рваными стонами и сладкими вздохами, почти заглушаемыми его голодным урчанием.

...Нет, всё-таки, слава богу, что он не гинеколог... иначе я бы просто умерла от ревности, представляя, как он устраивает такие проверки каждой своей пациентке...

Я сама не понимала, почему такие глупости лезли в мою голову в самые неподходящие моменты, но вскоре она стала абсолютно пустой и лёгкой, ведь интенсивность развязных ласк моего личного доктора лишь усиливалась с каждой минутой, заставляя меня все шире раздвигать дрожащие ноги.

И этого ты пыталась избежать?

Зачем?

Глупая Бэмби...

Это же всегда... Так сладко... в его исполнении...

Вот уж действительно... Профессионал своего дела...

И, совершенно забывшись и потерявшись в наслаждении, что дарили мне его бархатно горячие губы, я стонала, уже не сдерживаясь, и зарывалась дрожащими пальцами в его соболиную шевелюру, бесстыдно притягивая его все ближе, а Чонгук лишь довольно улыбался, прекрасно зная, что так и будет, мягко сжимал мои бедра и гладил по ногам, и я уже снова задыхалась, всем телом подаваясь навстречу его жарким губам и безмолвно умоляя не прекращать.

И когда мои глаза в очередной раз закатились от накрывшего меня блаженства, единственное, что удержало меня в этом мире, были его руки, сомкнувшиеся вокруг меня теплым коконом крепких объятий.

Чонгук прижал меня к себе, нежно поцеловав в висок, и хрипло мурлыкнул на ухо:

--- Вот видишь, зайка? И ничего я тебе не стёр... Там ещё на самом деле... тереть и тереть...

--- Господи, Чонгу... Ну какой же ты... --- я засмеялась, закрывая лицо ладонями и чувствуя, как внутри все до сих пор сладко сжимается и подрагивает после всего того, что он только что делал со мной, но, похоже, мой доктор Секс со мной ещё не закончил.

--- Какой, сладкая? -- усмехнулся он, наклоняясь ко мне и прижимаясь к моему бедру уже вновь каменным членом.

--- Сумасшедший, --- с улыбкой заявила ему я, --- И хочешь сделать такой же и меня, да?

--- Нет, детка... Я просто хочу тебя... Каждый день... Каждую ночь... Каждую минуту... --- жарко выдохнул Чонгук мне в шею, притягивая ближе, целуя и медленно, но неотвратимо спускаясь такими же влажными поцелуями к груди, уже разрисованной его собственническими тигриными метками. --- К тому же... У нас ведь медовый месяц... А значит... Я имею полное право... не выпускать тебя из постели ещё очень... много... дней...

---- Чонгу... --- жалобно протянула я, тихо засмеявшись и упираясь ладонями ему в плечи, --- Пожалуйста, притормози хоть немного...

--- Зачем, любимая? --- хрипло мурлыкнул он, без труда ломая мое слабое сопротивление и, притянув к себе вплотную, лег на меня всем телом, чтоб даже не думала о побеге. --- Ты же... Сама этого не хочешь...

Его колено нагло вклинилось между моими ногами, уверенно раздвигая их, а каменный от возбуждения член прижался к животу, и, конечно же такая откровенная демонстрация силы его желания мгновенно сделала меня слабой и покорной.

Но я все ещё пыталась воззвать к остаткам его (несуществующего) благоразумия и профессиональной этике, и, уже откровенно задыхаясь, шепнула:

---- Затем, что... Если ты ещё хоть раз... засунеш в меня... свой гигантский член... я... точно умру... От передоза эндорфинов... В этот раз... окончательно.

--- Ну что ты, детка. Я этого не допущу, а наоборот... сделаю тебе очень... очень хорошо... --- искушающе хрипло мурлыкнул этот ненасытный пират, властно разводя мои бедра ещё шире и явно всерьез настроенный отправить меня к праотцам, то есть... в нирвану, и я тут же убедилась в твердости его намерений, когда он прижал меня к себе, затыкая напористым жарким поцелуем и буквально вдавливая в матрас своим горячим сильным телом.

Но в упрямстве я могла поспорить даже с Чонгуком и потому снова засмеялась, пытаясь увернуться от его губ, и сквозь очередной смазанный поцелуй пропищала:

--- Нет... нет, Чонгук! Пожалуйста... Отпусти... Я правда больше не выдержу...

Но очередной протест замер на моих приоткрытых от сбившегося дыхания губах, когда он резко вошёл в мое тело одним глубоким толчком и, не отрывая взгляда от моих широко распахнувшихся глаз, выгнул свою дерзкую проколотую бровь, хрипло шепнув:

--- Нет? Уверена?

Я шумно выдохнула, прикусывая губы и плавясь от ощущения горячей наполненности, давящей на стенки и уверенно раздвигающей их, заставляя обхватывать его бархатный ствол так туго, что мы действительно становились одним целым, и невольно выгнулась от нового мягкого толчка, проронив глухой, беспомощно сладкий стон.

А Чонгук склонился надо мной, бережно отводя волосы с моего лица, и, нежно поглаживая по щеке, хрипло мурлыкнул:

--- А сейчас, малышка?.. Все ещё... нет?

И... разумеется, мое "нет" уже не было таким твердым, ведь, стоило мне ощутить внутри его твёрдость, как моя уверенность резко пошатнулась.

И Чонгук, конечно, тоже это понял и, довольно улыбнувшись, забросил мои руки себе на плечи, прижавшись ко мне всем телом , и ласково шепнул в самые губы:

--- Это последний раз на сегодня... обещаю... конечно, если ты не передумаешь и не захочешь ещё...

© Luna Mar,
книга «Серце в його долонях».
Коментарі