Спустя несколько минут я ощутила, как мой любимый мужчина, немного отдышавшись, оставил на моем плече мягкий и словно извиняющийся поцелуй и с тихим удовлетворенным вздохом умостил свою темноволосую голову у меня на груди.
Я лениво усмехнулась, жмурясь, как пригревшаяся на солнце кошка, уже предвидя, что сейчас предрассветную тишину нарушит его хриплое и нахально требовательное "Гладь", и потому решила действовать на опережение и стала неспешно перебирать чуть взмокшие темные пряди, нежно массируя его затылок и шею.
Чонгук одобрительно замурчал и прижал меня к себе ещё крепче, наверняка, чтоб даже не думала прекращать его наглаживать, и я с тихим смешком уткнулась в его темную макушку, оставив на ней лёгкий поцелуй.
Всё-таки, правду говорят, что нет такого зверя, который бы не откликался на ласку... А мой зверь только с виду был весь такой грозный и рычащий, а на самом деле, стоило только погладить за ушком, тут же падал на спинку и превращался в игривого ласкового котика.
Да... этот котик жить не мог без ласки... И этим утром заласкал меня почти до потери сознания...
Признаться, Чонгук и раньше довольно часто будил меня подобным образом, особенно когда у нас обоих совпадали выходные и можно было никуда не спешить, но то, что произошло только что...
Он был словно ураган... Неудержимый, страстный, порывистый...
Совершенно потерявший берега...
Но... такой необузданный Чонгук... Определенно нравился мне больше всего.
Хмм... а может... ему тоже приснилось нечто... такое же горячее и эротическое, как и мне, раз мой тигр так неожиданно сорвался с цепи?
А вдруг ему снилось то же, что и мне?..
А что, если?..
Но из этих фантастических мыслей меня вырвал его хриплый мурк, и я просто не поверила своим ушам, когда услышала:
--- Прости, что разбудил, котенок... можем теперь ещё немного поспать... если хочешь...
Поспать, если хочешь?
Дорогой, ты серьезно?
Нет, вы только посмотрите на этого наглеца!
Разбудил, оттрахал почти до потери пульса, рухнул сверху, придавив собой и почти не давая дышать, потом подлез под руки все с тем же наглым требованием наглаживать его за то, что был таким, кхм... хорошим котиком, а теперь лежит тут как ни в чем не бывало и утверждает, что теперь мы можем... Поспать?..
Плохая Тигра.
Очень, очень плохая...
Но, озвучив свое щедрое предложение, Тигра, похоже, тут же вырубилась (ну ещё бы, после такой энергичной утренней... кхм... зарядки), и ощутив, что он засопел мне в ключицы, как невинный младенец, я, вместо того чтобы отчитать его и высказать все свои претензии, тихонько засмеялась, зарываясь носом в его растрепанные мягкие вихры, и лишь пробурчала нечто нечленораздельное себе под нос, но затем глубоко вздохнула, до предела заполняя лёгкие ароматом его горячей кожи и все ещё улыбаясь, и тоже прикрыла глаза, ощущая, как все тело постепенно расслабляется, наполняясь ленивой сонной негой, и Чонгук тоже затих, спокойно дыша мне в шею и крепко обнимая.
Какое-то время мы с ним действительно провели в этой сонной полудрёме, и тишина предрассветной спальни не нарушалась ничем, кроме нашего спокойного дыхания.
Да и слова нам были не нужны, ведь мы давно уже научились обходиться без них.
Мое сознание дрейфовало на мягких волнах, то погружаясь в сон, то снова выныривая в реальность, и теплое дыхание Чонгука щекотало мне ключицы, пока я лениво гладила его по плечам и спутанным мягким волосам, чувствуя, что мое тело превратилось в безвольное и абсолютно довольное жизнью желе, не способное пока больше ни на что, и улыбаясь в ответ на его тихое довольное мурчание, которым он выражал свое полное одобрение тому, что мои пальцы делали с его волосами.
Но, когда по моим ощущениям прошло где-то полчаса, я чмокнула его в небольшое милое гнездо, что успело образоваться у него на голове благодаря моим парикмахерским навыкам, и, лениво улыбаясь и поглаживая мою Тигру по расслабленным плечам, шепнула:
---- Ты такой большой и теплый... как спящий на солнце кот... Мне так нравится тебя гладить...
В ответ раздалось хриплое и совершенно кошачье:
---- Муррр....
И я тихо засмеялась, зная, что после секса Чонгук всегда был в крайне игривом и благодушном настроении, но затем, нежно потрепав его по пушистому загривку, проворчала:
---- Но всё-таки... может теперь обьяснишь мне, что это было, хмм?
Но этот секс---террорист явно не чувствовал за собой никакой вины, и угрызения совести ему тоже были незнакомы, и потому вовсе не спешил отвечать и сначала сладко зевнул во всю свою тигриную пасть, затем так же сладко потянулся, загребая меня ещё глубже в свои удушающе крепкие объятия, и только потом жарко выдохнул мне в шею с отчётливо слышной в бархатном хриплом голосе той самой дико бесячей хулиганской ухмылочкой, за которую раньше частенько бывал бит:
---- Импровизация, детка.
--- Импровизация, Чонгу? --- я немного отстранилась, чтоб посмотреть в его бесстыжие глаза, и, вполне ожидаемо, натолкнулась на смеющийся теплый взгляд, которым он смотрел на меня из-под упавшей на лоб темной мягкой челки.
Я насмешливо выгнула бровь, кусая губы, чтоб не засмеяться, и уточнила:
--- Это теперь так называется, да?
Но окончательно проснувшийся и полностью довольный жизнью Чонгук лишь пожал плечами и, сверкнув дерзкой мальчишеской улыбкой, лениво протянул:
--- А что не так, Бэмби? Если мне не изменяет память, полчаса назад ты... Совсем не возражала.
Я закатила глаза с тихим фырком и легонько стукнула его в плечо.
--- Потому что я физически не могла этого сделать, бандит! --- и в ответ на дерзко вскинутую дырчатую бровь добавила, --- Мой рот был занят твоими нахальными губами!
Но, услышав мою гневную обличающую тираду, этот бандюган придвинулся ещё ближе, хищно усмехаясь и как-то слишком легко минуя препятствие в виде моих рук, прижатых к его плечам, вовсе препятствием их не считая, и навис надо мной, угрожающе рыкнув в самые губы:
---- И вижу... мне снова придется его занять, ворчунья... только уже кое чем другим... ведь, моих нахальных губ явно было недостаточно, чтоб тебя утихомирить.
Услышав эту похабщину, я ахнула в притворном ужасе и ткнула его в грудь обвиняющим перстом, сузив глаза и прошипев:
--- Ты что... мне угрожаешь?!.
Все та же наглая дырявая бровь обнаглела окончательно, выгнувшись под каким-то совершенно невозможным углом, и моего слуха коснулось бархатно-- хриплое:
--- А сама... как думаешь, сладкая?
Я несколько секунд смотрела на него, ловя вьетнамские... ой, то есть пиратские флэшбэки из недавнего сна, где этот же нахальный тип (ну, или... его необновленная версия) точно так же мне угрожал, но, заметив, что в его глазах уже вовсю резвятся озорные черти, а самый главный черт усиленно кусает свои дерзкие губы, чтоб не заржать в голос, не выдержала первой и закатила глаза с тихим смехом, в очередной (но, разумеется, далеко не в последний) раз заявив ему:
--- Ты... Ты просто... Бессовестный бандит, вот ты кто! Господи... С кем я связалась?..
Но, на самом деле этот бандит был невероятно ласковым и нежным и вовсе не собирался долго играть роль грозного пирата и потому тоже приглушённо рассмеялся и рухнул на меня сверху, щекоча и тиская, как котёнка, а когда я, вполне ожидаемо, возмущенно запищала и снова начала молотить ладонями по его плечам и груди, требуя, чтоб слез с меня немедленно и позволил дышать, ткнулся носом мне в щеку, все ещё тихо смеясь, и миролюбиво протянул:
---- Ну не сердись на меня, солнышко... я же просто играю с тобой, как и всегда... Ты ведь... не сердишься, правда? Ну правда же?..
--- Господи... Какой же ты балбес... --- я снова засмеялась, наконец, выбравшись из-под него, и опрокинула на спину, наваливаясь сверху, седлая его бедра и прижимая за плечи к кровати.
Но Чонгук, похоже, не имел ничего против того, чтоб оказаться на лопатках, и с лёгкостью позволил мне это ( наверняка, чтоб привыкала к роли... госпожи, прости Господи...), и я нависла над ним, все ещё смеясь и тяжело дыша, собираясь ещё немного его повоспитывать, но, натолкнувшись на темный взгляд любимых глаз, ставший вдруг невозможно ласковым, невольно затихла, и, протянув руку, нежно отвела упавшие ему на глаза мягкие растрепанные волосы, погладив по щеке и с улыбкой шепнув:
--- Ты, конечно, бываешь тем ещё бесячим засранцем, но... на самом деле... Мне было очень хорошо, любимый... так же, как и всегда... Хоть в этот раз пробуждение и вышло несколько... Неожиданным.
Чонгук понимающе усмехнулся и легонько чмокнул меня в нос, шепнув:
---- Прости, что не дал тебе поспать, малышка... но ты так вкусно пахла и была такой теплой... как маленький сонный котёнок... что я просто не смог удержаться...
Я ощутила, как моя выгнувшаяся в ответ на его откровения бровь практически вылезла на середину лба, и снова прыснула, не удержавшись, и, уткнувшись ему в плечо, со смехом припечатала:
---- Да вы, оказывается, не только отпетый бандюган, но ещё и настоящий извращенец, господин Чон!
Но господин Чон, судя по всему, вовсе не считал себя таковым и потому лишь весело хмыкнул и зарылся лицом в мои волосы, погладив по затылку и с тихим смешком поинтересовавшись:
--- Это ещё почему, Бэмби?
Я немного отстранилась, уперевшись подбородком ему в плечо, и, смерив его крайне укоризненным взглядом, проворчала:
--- А разве маленьких милых котят трахают так, как ты меня только что?
Нахальные губы нахального брюнета дрогнули в лукавой улыбке, и он потерся носом о мой нос, притягивая меня ближе и мурлыча в самые губы:
---- Ну... Котят может и нет... А вот... Соблазнительных маленьких кошечек очень даже трахают... Причем... Именно так, как это сделал я... Да и... судя по твоим стонам... тебе было просто нереально хорошо, разве нет, хмм?
Ну и как прикажете с ним разговаривать?
У него же на каждое мое слово было своих сто!
А если бы и они не подействовали, этот хулиган вполне мог просто снова заткнуть меня своими бархатными бесстыжими губами, а то и... кое чем другим, как делал не один раз.
Вот потому я и не стала тратить силы на бесполезные разговоры и лишь закатила глаза с тихим фырком, а затем легонько стукнула его в плечо, отпихивая от себя, но он на эти мои закидоны лишь снова засмеялся, сгребая меня в охапку, и, вполне ожидаемо, никуда не отпустил, и, распластанная по его широкой горячей груди, я смогла лишь уже привычно проворчать:
--- Плохая Тигра.
Но Тигра даже и не думала спорить, давно привыкнув к тому, что мне просто жизненно необходимо было почитать ему ежедневные морали для профилактики такого неподобающего поведения, и, хоть они, похоже, не имели на него ровным счетом никакого эффекта, но повоспитывать любимого мужа все же было моей священной супружеской обязанностью.
Наконец отсмеявшись и успокоившись, Чонгук отстранился, погладив меня по щеке, и, с нежностью глядя мне в глаза, с улыбкой шепнул:
---- Вижу, твое и без того невысокое мнение обо мне вообще упало ниже плинтуса, но... на самом деле... Я просто почувствовал, что тебе это было нужно, малыш.
Я усмехнулась, нависая над ним, и, обняв ладонями его невозможно красивое лицо, насмешливо протянула:
---- Вот как? Я, конечно, очень ценю твою заботу, но... Судя по тому, с каким упоением и самозабвением ты втрахивал меня в кровать, ЭТО было нужно именно тебе, а я просто... очень вовремя попалась под руку... --- "...а ещё под губы и член, и под тебя всего целиком."--- мысленно добавила я, кусая губы, чтоб снова не засмеяться оттого, как потрясенно вытянулось его лицо.
Но, поняв, что дразнить и провоцировать умел не только он один, мой любимый хулиган закатил глаза и уткнулся мне в шею, содрогаясь от приглушённого смеха, и уже оттуда простонал:
--- Господи, Бэмби, ты серьезно... только что это сказала? Как ты только могла подумать обо мне такое, малыш? Я же теперь чувствую себя... последним негодяем.
--- А ты и есть негодяй. --- с улыбкой проворчала я, обнимая его крепче и зарываясь носом в его мягкие волосы, --- Беспринципный... наглый... бессовестный... и совершенно бесстыжий... Настоящий сексуальный террорист.
--- Хмм... Насколько... сексуальный? --- раздалось весьма заинтересованное и ни капли не оскорбленное всеми теми эпитетами, которыми я его так щедро наградила, ведь Чонгук, как всегда, слышал только то, что хотелось ему.
Я весело фыркнула, немного отстранившись, чтоб снова натолкнуться на его лукавую ухмылочку, и погладила его по плечу, с мечтательной улыбкой шепнув:
--- Настолько, что я никогда не могу перед тобой устоять...
--- Рад это слышать, малыш, --- его улыбка стала невыносимо ласковой, и, притянув меня к себе за затылок, он мягко поцеловал меня в губы, погладив по подбородку и шепнув, --- И очень надеюсь, что это никогда не изменится...
Я уже хотела заверить его, что ему совершенно не о чем волноваться, ведь устоять перед его мальчишеским обаянием вкупе с совершенно дьявольской харизмой было в принципе невозможно, но он не позволил мне и рта раскрыть, снова накрывая мои губы своими, но уже более настойчиво и основательно, и спустя несколько минут этих собственнических жадных поцелуев с них вместо слов стали слетать тихие сладкие стоны.
Как ему удавалось превратить обычный поцелуй практически в секс, заставляя меня трепетать и нетерпеливо подаваться навстречу его бархатным губам, желая большего, оставалось для меня загадкой даже спустя столько времени, но Чонгук в этот раз не стал утягивать меня на глубину, и, немного отстранившись и глядя на меня из-под ресниц полным обожания затуманенным взглядом, невесомо погладил по щеке и хрипло шепнул:
---- Ты точно так же сладко стонала во сне...
Я удивлённо взглянула на него, все ещё пытаясь успокоить бабочек, растревоженных его ласковыми губами.
--- Правда?
Ответом мне была лукавая улыбка, мягкий поцелуй и вкрадчивое:
--- Правда, милая. А ещё... ты шептала мое имя... и я понял, что тебе снится что-то... очень приятное со мной в главной роли и потому...
---- ... как истинный джентльмен, решил помочь мне достичь наивысшего наслаждения? --- со смехом закончила за него я, снова вспомнив слова капитана из моего горячего сна.
--- Именно, Бэмби. Ты же знаешь, я никогда не оставлю даму в беде... --- Чонгук поиграл своими тёмными выразительными бровями, и его улыбка стала ярче, превратившись в чистейший соблазн, а я... Снова безбожно зависла, глядя на него, как зачарованная.
На самом деле... именно он был тем, кто эту даму в беду и загнал, но... если уже одна лишь улыбка этого обаятельного хулигана имела надо мной такую власть, напрочь лишая воли, то что было говорить обо всем хулигане в целом?
У меня никогда не было ни малейшего шанса противостоять ему.
Я настолько выпала из реальности, беспомощно утопая в ласковых бездонных омутах любимых глаз, что невольно вздрогнула, когда Чонгук погладил меня по подбородку кончиками теплых пальцев и, склонив голову к плечу, с дразнящей улыбкой шепнул:
--- Ты снова смотришь на меня этим зачарованным взглядом... Почему, милая? Такой красивый, да?
--- Вижу, кто-то просто жить не может без ежедневной дозы комплиментов в свой адрес, да? --- я весело фыркнула, наконец отмерев и вынырнув из созерцательного транса прекрасного, а Чонгук лишь пожал плечами, закидывая руки за голову, и от обаятельной мальчишеской улыбки на его щеках проступили те самые невозможно очаровательные ямочки, в которые я влюбилась ещё до того, как позволила себе наконец признать это и сдаться в его плен.
--- А разве это комплимент, малышка? Это всего лишь констатация факта, --- он расслабленно усмехнулся, поиграв бровями, словно нарочно напоминая мне, как долго я упрямилась и не хотела признавать, что он красавчик, и я наградила его укоризненным взглядом, чтоб сильно не зазнавался, и с тяжким вздохом покачала головой, но, не выдержав, снова засмеялась, а затем, обняв его лицо ладонями, притянула к себе, с улыбкой шепнув в любимые дерзкие губы:
---- И всё-таки... Ты и правда пират... Самоуверенный... Наглый... и бессовестный просто до ужаса... но такой... невозможно красивый и обаятельный... что все сокровища мира тебе бы отдали за одну твою улыбку...
Но, похоже, мне не стоило так опрометчиво напоминать ему о его бандитской сущности, потому что, услышав это, Чонгук коварно усмехнулся, сверкнув глазами, а в следующий момент... я снова оказалась под ним, даже не успев осознать, как это случилось, и испуганно пискнула, уперевшись руками ему в плечи.
Нахальный брюнет уткнулся мне в шею, тихо смеясь с моих безуспешных попыток вырваться, но затем склонился надо мной, нежно убирая волосы с моего лица, и, глядя мне прямо в душу проникновенным и до дрожи ласковым взглядом, хрипло шепнул:
--- ... И если бы я действительно им был... отдал бы все сокровища мира, лишь бы ты всегда смотрела так... только на меня...
Но я и так смотрела на него настолько завороженно, что Чонгук наверняка мог видеть сверкающие в моих глазах сердечки, пока наклонялся ко мне все ближе, и мои ресницы опустились лишь в тот момент, когда наши губы соприкоснулись, и меня словно пронзило током, а в мыслях ярчайшей вспышкой пронеслось такое же бархатно---хриплое и озвученное тем же... любимым голосом:
"...я хочу, чтоб ты всегда смотрела лишь на меня..."