1
2
3
4.1
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
85
86
87
88
89
90
91
92
93
94
95
96
97
98
99
100
101
102
103
104
105
106
107
108
109
110
111
112
113
114
115
116
117
118
119
120
121
122
123
124
125
126
127
128
129
130
131
132
133
134
135
136
137
138
139
140
141
142
143
144
145
146
147
148
149
150
151
152
153
154
155
156
157
158
159
160
161
162
163
164
165
166
167
168
169
170
171
172
173
174
175
176
177
178
179
180
181
182
183
184
185
186
187
188
189
190
191
192
193
194
195
196
197
198
199
200
201
202
203
204
205
206
207
208
209
210
211
212
213
214
215
216
217
218
219
220
90

       К счастью, день прошёл вполне спокойно, тем более, что появившаяся буквально за минуту до звонка Лиса все перемены без умолку трещала о том, какой же потрясающий у меня брат, и как ей с ним повезло, и даже почти не расспрашивала меня о моих, только - только начавшихся отношениях с Чонгуком. Видимо, любовь к Тэхену настолько застила ей глаза, что она больше ничего и никого вокруг не замечала, что мне было только на руку.

Но слова Чонгука о том, что он сам разберётся с Тэеном, по - прежнему не давали мне покоя, отзываясь неприятным холодком вдоль позвоночника, и я уже не могла дождаться вечера, чтобы все таки выяснить, что он задумал.

Но, когда вечером мы с ним созвонились, и я попыталась вызнать, что он собирался делать, мой Ромео лишь уклончиво ответил, что мне не о чем волноваться и что он сам все решит.

Я поняла, что он не собирается посвящать меня в свои серьёзные мужские дела и в ближайшем будущем мне не светит узнать, каким образом он решал подобные проблемы, и я, в конце концов, сдалась, решив, наконец, довериться ему, как он и просил.

Я никогда не считала себя дамой в беде, которая нуждается в спасителе, что будет вытаскивать её из передряг, предпочитая самостоятельно решать все возникающие проблемы, но... признаться... Это было... Действительно очень приятно - позволить кому-то сильному и надёжному заботиться обо мне. Я впервые почувствовала себя слабой девушкой под защитой любящего меня парня и могла сказать, что это ощущение мне очень понравилось.

***

Вскоре я заметила, что Тэён почти перестал появляться на парах, а спустя три недели узнала, что он перевёлся в другой университет, и ходили слухи, что и вовсе уехал из города.

Когда тем же вечером я приперла Чонгука к стенке, поинтересовавшись, его ли это работа, он лишь расслабленно усмехнулся и поцеловал меня в лоб, шепнув:

----Не забивай этим свою светлую головку, Бэмби.

Его уклончивый ответ и до жути самодовольная ухмылочка говорили сами за себя, не оставляя никаких сомнений в том, что он действительно приложил к этому руку, но, поняв, что больше ничего от него не добьюсь, я больше не поднимала эту тему. В конце концов, он пообещал решить проблему - и он её решил, а каким образом, было неважно.

Кроме того, Чонгук действительно стал моим личным водителем и приезжал каждое утро, чтобы отвезти меня в университет, хотя для этого ему приходилось делать огромный крюк по городу, но, как я ни уговаривала его, что могу прекрасно доехать на учёбу на автобусе, он даже слышать ничего не хотел, отмахиваясь от моих возражений, а зачастую и вовсе затыкая меня поцелуями, так как очень быстро понял, что это самый эффективный способ заставить меня замолчать и сделать послушной и покладистой.

Под его настойчивыми бархатными губами я теряла всякую волю к сопротвоению и желание что-либо ему доказывать и спорить с ним, и он это прекрасно знал и вовсю пользовался тем влиянием, которое оказывал на меня, лишь удовлетворенно улыбаясь, когда в его крепких надёжных объятиях я плавилась, как воск на солнце, превращаясь в мягкую, бесформенную и совершенно бесхребетную массу , из которой мой нахальный брюнет мог лепить все, что угодно, чем, собственно, и занимался.

После долгих, влажных, крышесносных поцелуев в его машине (а зачастую и вовсе у него на коленях) я ещё добрых полчаса не могла прийти в себя, а он за это время спокойно довозил меня до университета и, невинно(по сравнению с тем, что вытворял своим нахальным языком у меня во рту тех самых полчаса назад) чмокнув на прощание на глазах у моих одногруппников (слава богу, что не целовал взасос, как умел и любил ), с чистой душой и донельзя довольной улыбкой уезжал на учёбу.

Когда по вечерам он был занят на дежурствах в больнице и не мог приехать, мы созванивались и подолгу висели на телефоне, болтая обо всем на свете, и я сама себе поражалась из-за того, с какой лёгкостью открывалась ему, говоря с ним абсолютно обо всем----даже о том, о чем не рассказывала вообще никому и никогда до него.

Но с Чонгуком было приятно не только целоваться и заниматься "всякими неприличными вещами" под одеялом , но и разговаривать, особенно когда он не сыпал пошлятиной через слово, и, к тому же, думаю, пребывание практически голой в его постели на регулярной основе сделало меня намного более раскрепощенной. Он когда-то сказал мне, что быть с ним очень приятно во всех смыслах, и я снова и снова убеждалась в том, что он не лгал.

К счастью, до залезания ко мне в окно дело не доходило, но когда в свои свободные вечера Чонгук приезжал ко мне домой, мы подолгу обнимались, лёжа на моей кровати, и рассказывали друг другу о том, как прошёл день, но, к моему разочарованию, никакими особо неприличными вещами он и не думал со мной заниматься, хотя дверь моей спальни запиралась на ключ, и он вполне мог бы позволить себе намного больше, чем невинные (ну ладно, горячие, глубокие и невыносимо чувственные ) поцелуи.

Но в моем Ромео, похоже, внезапно проснулось альтер эго - до жути правильное и порядочное, так как только этим я могла объяснить такие резкие перемены в его поведении.

Вопреки своим угрозам воровать меня прямо из-под носа Тэхена каждый вечер, он забирал меня к себе только по выходным, мотивируя это тем,что мне надо отдыхать и высыпаться перед учёбой, а если мы с ним окажемся в одной постели у него в квартире, сон будет последним, чем мы будем заниматься. Но, даже оставаясь на ночь у него, я... все ещё оставалась девственицей.

Мы смотрели фильмы, обьедались пиццей и полночи целовались на его чёрных шелковых простынях, но... Дальше этого дело не заходило.

И, хоть я чувствовала, что уже была вполне готова пересечь с ним эту черту, но Чонгук вдруг резко сменил тактику и из агрессивно напирающего плэйбоя превратился в нежного романтичного влюблённого.

Не то, чтоб мне это не нравилось, просто... Я настолько привыкла к его брутальному самоуверенному поведению и дерзости, что теперь мне все чаще казалось, что моего Чонгука украли инопланетяне, а мне подсунули какую-то ванильно---- розовую демо--- версию.

Верный своему слову, он и правда бросил курить, как только мы начали встречаться, хоть я этого от него и не требовала, в какой-то степени уже давно привыкнув к тому, что он курит, и с удивлением замечала, что мне даже немного недостаёт запаха его дорогих ментоловых сигарет, которыми раньше пахли его губы, руки и рубашки.

И ещё, я даже не удивилась тому, что Лиса вскоре почти поселилась у нас, прямо как Чонгук этим летом, и, судя по всему, их роман с Тэ цвёл буйным цветом, и, хоть она никогда не оставалась на ночь, но по ее сияющим глазам и загадочным полуулыбкам Тэхена я могла сделать вывод, что у них все хорошо.

К тому же, сосредоточившись на своей личной жизни, брат перестал так строго меня контролировать и сквозь пальцы смотрел на такое же почти постоянное присутствие Чонгука в нашем доме.

Это было удивительно, но рядом с молчаливым и серьезным Тэхеном гиперактивная болтушка Лиса смирела и терялась, словно становясь другим человеком, буквально заглядывая ему в рот и глядя на него влюбленными глазами, а он всегда смотрел на неё с такой нежностью, с которой никогда не смотрел ни на одну девушку до нее. Они идеально уравновешивали и дополняли друг друга, и я искренне радовалась за них обоих. У них все закрутилось так невероятно быстро, словно два магнита притянуло и мгновенно примагнитило друг к другу, причём намертво, и в какой-то мере я даже немного завидовала тому, как легко у них все складывается.

Зато у нас с Чонгуком дело почти не двигалось. И под делом я имею в виду именно то, о чем вы подумали, потому что он, похоже, всерьёз вознамерился двигаться в этом направлении медленно и постепенно, а я начала всерьёз опасаться, что это его "медленно и постепенно " может вполне затянуться на годы, и такими темпами девственность с ним я потеряю годам к сорока... если доживу и не умру от перевозбуждения.

Я чувствовала, как сильно он хочет меня, когда мы с ним оставались наедине, и сама изнывала от неудовлетворенного желания близости со своим горячим и чертовски сексуальным парнем, но когда мы часами целовались в его тёмной спальне, и он одними лишь поцелуями доводил меня до дрожи во всем теле и опухших губ, а я тянулась к его рубашке и джинсам, чтоб снять их с него, он всегда отстранялся первым, мягко убирая мои руки, и хрипло шептал, прижавшись своим горячим лбом к моему:

-----Полегче, малыш... Притормози. Ты ещё не готова…не готова...

А мне в ответ на эти его успокаивающие слова хотелось буквально рычать от досады,ведь его руки и губы были в моем полном распоряжении, но... только не та часть его тела, в которой я нуждалась больше всего и которую уже давно мечтала ощутить в себе.

Иногда, лёжа по ночам без сна в холодной постели, я ловила себя на том, что мне безумно хотелось... Почувствовать его внутри... до самого конца... чтоб заполнил собой, растянул, двинулся... Сделал меня, наконец, своей и подарил то удовольствие, которое так долго обещал, но так до сих пор и не дал. Меня даже не пугала неизбежная боль, сопряженная с первым сексом, так как я всецело доверяла ему и знала, что он все сделает в лучшем виде, но... Чонгук был непреклонен.

Нет, он не отказывал мне в ласках, даже самых откровенных, и по - прежнему был чутким, нежным и внимательным, но когда он подолгу ласкал меня, почти раздев и осыпая мою обнаженную кожу жаркими поцелуями, напрочь отключавшими мой воспаленный мозг, и я, как в забытьи, тянулась к нему и пыталась стянуть с него казавшуюся совершенно ненужной одежду, мои руки неизменно оказывались прижатыми к кровати, и его хриплый полушепот воспламенял абсолютно все имеющиеся в моем теле нервные окончания, в то же время вызывая жуткое разочарование :

----Не спеши, сладкая... Не спеши...

И мне... приходилось подчиняться. 

© Luna Mar,
книга «Серце в його долонях».
Коментарі