Я не помнила, как взлетела по лестнице, словно за мной гналась стая голодных волков, а точнее, только один матёрый волчара, который меня едва не съел, и которыми так пугал меня Тэхен, и, как оказалось, не зря, и, судорожно заперевшись на все замки, рухнула на кровать.
Губы до сих пор горели, так же, как и лицо, пылавшее адским пламенем при воспоминаниях о том, как сильно Чонгук прижимал меня к своему горячему телу, не давая отстраниться даже на миллиметр, и целовал, целовал, целовал…
Он словно сдерживал свои желания слишком долго, а когда дорвался до желаемого, уже не смог остановиться, отпустив все тормоза.
Но теперь, когда его близость больше не туманила мою голову и не превращала колени в воду, я могла в полной мере оценить обуревавшие меня чувства
И главным из них был гнев.
Да как он посмел?!
Нахальный брюнет, видимо, решил, что я паду жертвой его чар от одного только поцелуя, так же, как и все его предыдущие, и (я была уверена) многочисленные подружки.
И меня это дико возмущало, поэтому я не дала даже шанса робкому предательскому голоску, едва слышно шептавшему, что, возможно, ну самую малость, ну хоть чуточку, но мне все же… Понравилось целоваться с ним.
Я застонала и побилась головой об подушку.
Нет, нет, нет!!!
Во-первых, это было грубо, а во-вторых, поцеловал он меня насильно, не спрашивая, хочу я этого или нет, а просто без спроса взял, что захотел.
Но, если для Чонгука такое поведение было в порядке вещей, то для меня являлось абсолютно недопустимым.
Я уткнулась в подушку и снова застонала, кусая губы, которые совсем недавно кусал Чонгук, но делал это не так остервенело, как я, а совсем не больно, как-то совершенно по особенному игриво и мягко, зарываясь чутким пальцами в мои волосы и лаская затылок , пока насиловал мои губы, настойчиво пытаясь добиться от меня ответа.
Я зажмурилась, чтоб прогнать из головы это наваждение, но его невозможно красивое лицо, которое я сегодня впервые увидела так близко, преследовало меня даже во сне, так же, как и запутавшийся в моих волосах запах его одеколона и ментоловых сигарет…
***
..... Утро выдалось не ахти.
Бессонная ночь вкупе с вчерашним потрясением дала о себе знать кругами под глазами и опухшими веками, и я выползла на кухню, как побитая жизнью старушенция, кряхтя и мечтая только о чашке горячего кофе.
Но уж никак не о широкой спине Чонгука, встретившей меня сразу же, как только я вошла.
Тэхен сидел напротив него и что-то увлечённо просматривал в телефоне, время от времени обращаясь к другу, но тот только что-то бубнил себе под нос и не желал включаться в разговор.
Я невольно вздрогнула и зажмурилась, снова вспомнив, что произошло вчера на этой самой кухне, но затем глубоко вздохнула, взяв себя в руки, и, обогнув Чонгука по широкой дуге, направилась к брату. Обняв за плечи, я чмокнула его в щёку и шепнула :
- Доброе утро, Тэхени.
Увидев меня, он улыбнулся и взьерошил мои волосы, поинтересовавшись:
- Доброе, малышка. Как спалось?
Но, заметив, что вблизи я похожа на панду, он нахмурился :
- Выглядишь неважно. Бессонная ночь?
Я вздрогнула от того, насколько двусмысленно это прозвучало, и прикусила губы, пряча от него глаза и чувствуя, как виновник моей бессонницы буквально прожигает меня взглядом.
- Типа того, - ложь легко слетела с моих губ, и я повернулась к столешнице, где стояли чашки и тарелка с хрустящими тостами с джемом, заботливо приготовленными братом, все ещё ощущая спиной тяжёлый взгляд Чонгука.
Налив себе кофе и взяв пару тостов, я подошла к столу , плюхнулась на стул рядом с Тэхеном, наконец - то встретившись глазами с его беспардонным другом, и едко обронила:
— Надо же, ты сегодня даже одет. Вспомнил, наконец, для чего существует одежда?
Услышав это, Чонгук вздрогнул и виновато отвёл взгляд, и это было настолько не похоже на его обычно дерзкое и вызывающее поведение, что даже я немного растерялась, не зная, как реагировать . И надо признать, выглядел он не лучше меня.
Видимо, тоже страдал от недосыпа, плюс похмелье, плюс угрызения совести… Хотя, о чем это я?
Судя по тому, что он вчера сделал, его совесть давно спала беспробудным сном, если вообще существовала.
Я увидела, как его губы слегка дрогнули и приоткрылись, словно он хотел что-то ответить мне, но в последний момент передумал и молча уткнулся в свою чашку, ещё больше нахмурившись.
Услышав мои слова, Тэхен оторвался от ленты новостей в смартфоне и перевёл удивлённый взгляд с меня на Чонгука и обратно :
— О чем это ты, Розэ?
Я хмыкнула:
- Он прекрасно знает, о чем я.
Тэхен нахмурился и наконец отложил телефон, уперевшись локтями в стол и не сводя с Чонгука внимательного взгляда.
- Между вами что-то произошло, ребята? Я чего-то не знаю?
Я фыркнула и сложила руки на груди, прожигая виновника моих расхлябанных нервов и грозившего начать в скорости дёргаться глаза, неприязненным взглядом.
— Спроси у своего друга, — бросила я, а затем быстро допила кофе и, закинув в рот тост, гордо развернулась и вышла, оставив этих двоих разбираться без меня, зная, что Тэхен этого так не оставит и, если понадобится, вытрясет из Чонгука всю правду о том, что вчера случилось. И в какой-то мере даже желая этого.
***
Я вернулась к себе, решив проштудировать список необходимых для первого семестра учебников и прочей нужной литературы и выкинуть из головы даже намёк на мысли об оставшемся внизу нахальном брюнете.
И мне это даже удалось. Почти.
Ведь я и правда не думала о нем ровно до того момента, пока не раздался тихий стук в дверь, заставивший меня вздрогнуть и обернуться.
На пороге стоял Чонгук и смотрел на меня, облокотившись плечом о косяк, и я, пожалуй, впервые видела его таким взволнованным и... Виноватым.
— Розэ, давай поговорим, — тихо и как-то совсем неуверенно начал он.
Я отвернулась, делая вид, что жутко занята перекладыванием бумаг на моем столе. После того, что вчера произошло между нами, я не хотела на него смотреть.
— Мне не о чем говорить с тобой. Уходи, - как можно равнодушнее отозвалась я, по-прежнему не глядя на него.
Мне послышался тяжёлый вздох , и краем глаза я все же заметила, как он зарылся рукой в волосы и прикусил нижнюю губу, явно подбирая слова, и это было так на него не похоже, что мне даже стало его немного жаль.
Совсем чуть- чуть.
— Ты теперь боишься оставаться со мной наедине?- хриплым от внутреннего напряжения голосом спросил Чонгук.
Я, наконец, повернулась к нему и встретилась взглядом с его внимательными глазами, следившими за каждым моим движением, не видя смысла скрывать очевидное.
— После того, что ты сделал? А сам как думаешь?
Чонгук оттолкнулся от двери и, закрыв её, шагнул ко мне , а я замерла абсолютно неподвижно, глядя на него во все глаза и снова начиная нервничать. Ведь одно дело - фыркать на него в присутствии брата, и совсем другое - вот так вот остаться с ним наедине лицом к лицу.
Я уже готовилась броситься к двери, если он вдруг снова начнёт распускать руки, но почему-то не учла, что Чонгук загородил её своим телом, тем самым отрезая мне единственный путь к отступлению.
Но он больше не делал попыток приблизиться ко мне, застыв посреди комнаты, и только смотрел прямо в глаза: внимательно, неотрывно, пронизывающе до дрожи, так, словно хотел прочитать в моем взгляде ответ на свой следующий вопрос :
— Тебе ... настолько не понравилось целоваться со мной?
Услышав это, я не поверила своим ушам. Господи, и это единственное, что его волновало?
— Дело не в этом, — я раздражённо выдохнула, вдруг ощутив почти непреодолимое желание побиться головой об стену.
Уму непостижимо!
Он просто взял и снова перевернул все с ног на голову, сделав акцент только на том, что было нужно ему.
— А в чем тогда, Розэ? — слышать собственное имя из его уст было так непривычно, что я невольно вздрогнула. Он назвал меня по имени, а не привычными милыми кличками, типа куколки и олененка, и это означало, что он абсолютно серьёзен.
Я вздохнула и в упор посмотрела на него:
- Ты правда не понимаешь?
- Я хочу услышать это от тебя.
Его голос был низким и хриплым, и я невольно поежилась, обняв себя руками, вспомнив, как вчера этим же глубоким бархатным голосом он хрипло шептал :
"Что не так, Бэмбиай?"
И, похоже, он действительно этого не понимал.
Сцепив руки в замок перед собой, чтоб унять внезапно охватившую их дрожь, я прикусила губы, но затем все же подняла на него взгляд, выдохнув:
— Ты сделал это насильно, Чонгук. Поцеловал меня против моей воли, не спрашивая, хочу я этого или нет. Так нельзя, неужели ты этого не понимаешь?
Он нахмурился и снова запустил пальцы в свою соболиную шевелюру , и я увидела, с каким трудом ему дались следующие слова:
— Розэ, я… Правда виноват перед тобой. Прости, пожалуйста. И я... знаю, что это не оправдывает меня в твоих глазах, но вчера я был жутко пьян и не смог сдержаться.
- Это действительно не оправдание, - я покачала головой и вздохнула, а он внезапно шагнул ко мне, без труда преодолев разделявшее нас расстояние, и поймал мои ледяные от волнения руки в плен своих широких тёплых ладоней, наклоняясь ко мне и пытаясь точно так же поймать и мой взгляд, но я его упорно от него прятала. Где-то над моей головой снова раздался приглушённый вздох и голос Чонгука :
- Розэ, я... Я обещаю тебе, что такого больше не повторится. Не бойся меня, пожалуйста.
- Я тебе не верю, - я покачала головой и высвободила руки из его хватки , отходя к столу. - Если ты все сказал, то уходи.
Он тихо вздохнул и снова зарылся пальцами в волосы, устраивая в своей растрепанной шевелюре еще больший беспорядок, а затем неожиданно признался :
- От Тэ я, кстати, тоже получил, если тебе станет легче.
Услышав это, я вздрогнула и обернулась к нему :
— Он уже знает? Ты сказал ему?
— Да.
- Что ж, тем лучше. Ему давно пора было открыть глаза на то, какой его друг на самом деле. - безжалостно припечатала я , и широкие плечи Чонгука как-то враз поникли, а сам он шепнул едва слышно :
— Розэ, я….
Но я больше не хотела его слушать.
— Просто уходи, Чонгук. Пожалуйста. Уходи.
И он впервые подчинился