И постельный режим доктора Чона оказался весьма... Действенным.

В итоге весь этот день мы действительно провели, не выходя из номера и почти не вылезая из постели.

К счастью, в душ меня все же отпустили и даже накормили завтраком, заказанным в номер, пока я купалась, но затем... начался самый настоящий секс---марафон.

Меня крутили, вертели, гладили, целовали и массажировали, ласкали, облизывали и разве что не ели ложкой, доводя до Гонконга и возвращая назад на Бали, и спустя полдня такой интенсивной терапии я не могла пошевелить даже пальцем, не то что встать и сбежать от этого сексуального маньяка.

Хотя... кому я лгала?

Я и не думала о побеге, ведь все, что он делал со мной, было так нереально принято, что я совсем не возражала.

Разумеется, в наших постельных играх поучаствовали и персики, ведь Чонгук прекрасно запомнил тот мой сон и, похоже, всерьез загорелся идеей повторить его в реальности точь--в---точь, и меня сначала кормили ими с рук, а затем "случайно" испачкали сладким соком и саму превратили в персик, и Чонгук действительно облизывал меня с головы до ног, как большой голодный тигр, заставляя смеяться и уворачиваться от его щекотных тигриных поцелуев, но мой смех очень быстро переходил в задыхающиеся стоны, когда он находил на моем теле особенно чувствительное место, о котором я даже сама не подозревала.

В итоге, к тому моменту, когда закатное солнце окрасило наш номер оранжево---золотым светом, я самой себе напоминала наркоманку с очень серьезным передозом героинового, хотя в моем случае, правильнее было бы сказать, чонгукового кайфа.

А этот секс-- террорист все ещё был бодр и свеж, как огурчик, и что-то мне подсказывало, что дело было не только в переизбытке тестостерона.

***

--- Как хорошо, что такой постельный режим положен только мне... -- распластавшись по его груди безвольной затраханной тряпочкой после очередного и, я очень надеялась, последнего на сегодня "сеанса", прошептала я, еле ворочая языком, --- Это ведь... Эксклюзивная методика, правда, доктор Чон?

Услышав это, Чонгук тихо засмеялся и, чмокнув меня в макушку, собственнически прижал к себе ещё ближе.

--- Разумеется, малыш. Это моя авторская эксклюзивная терапия только для моей любимой девочки.

По моим зацелованным губам бесконтрольно расплылась глупая улыбка, и я счастливо вздохнула, угнездившись у него под крылом, действительно чувствуя себя самой настоящей принцессой, которую носят на руках и выполняют все ее капризы.

--- И, вижу, она пришлась тебе по душе, да? --- довольно усмехнулся Чонгук, убирая волосы с моего плеча и, наклонившись, оставил на нем мягкий поцелуй.

--- Ещё бы... Ты ведь... настоящий профессионал своего дела... --- с томным придыханием выдохнула я, невольно выгибаясь навстречу его ласковым губам, которые за сегодняшний день уже обласкали каждый сантиметр моего тела.

Но, похоже, ему все ещё было мало, и это тут же подтвердил его следующий вопрос:

--- Хочешь... Продлить абонемент?

Но, услышав этот вкрадчивый искушающий и крайне многообещающий тигриный мурк, я засмеялась, уткнувшись ему в плечо и, невольно вздрагивая от волны сладкой дрожи, спускающейся вниз по спине вслед за его чуткими пальцами, взмолилась, кусая улыбающиеся губы:

--- Сжальтесь, доктор. Боюсь... Я больше просто не выдержу такой... интенсивной терапии, --- ведь это только Чонгук у нас был вечным двигателем, а я действительно чувствовала себя выжатой, как лимон. Хоть и довольной... как слон, да.

В ответ на эту жалобу меня тут же обняли крепче, погладив по спине, и ласково проворковали, тут же сжалившись:

--- Ну ладно, маленькая... думаю, на сегодня и правда хватит, ведь главный принцип любого врача --- не навреди.

Я усмехнулась, нежась в родных крепких обьятиях, как разомлевшая на полуденном солнце кошка, и, положив голову ему на плечо, поинтересовалась:

--- А что мы будем делать завтра?

Чонгук погладил меня по щеке, заправив за ухо прядь волос, и с улыбкой шепнул:

--- А завтра продолжим наши водные приключения, хорошо?

Я зажмурилась, нежась под невесомой лаской его чутких пальцев, тут же согласно кивнув:

--- Хорошо, родной. Куда поедем?

--- На озера, Бэмби.

Ну что ж... на озера, так на озера.

Я мечтательно улыбнулась, зевнув, и прикрыла глаза, наслаждаясь его ласковыми пальцами, лениво блуждающими в моих спутанных волосах, вслушиваясь в его спокойное тихое дыхание.

Какое-то время я лежала у него на груди, прикрыв глаза и просто наслаждаясь его теплом и близостью, из-под ресниц наблюдая за тем, как наш номер постепенно погружается в сиренево---синие сумерки, но затем тихо -- тихо шепнула:

---- Почему... --- и затихла, не зная, как продолжить.

--- Что почему, малыш? --- тут же отозвался Чонгук, наклонившись ко мне, чтоб лучше слышать.

--- Почему ты такой... хороший? --- наконец выдохнула я и зажмурилась, обнимая его крепче.

Я сама не знала, зачем снова задала этот вопрос, ведь на самом деле, он был риторическим, и я уже спрашивала его об этом много раз, но просто... в такие моменты, как этот --- полного принятия и абсолютного, уютного, как теплое одеяло, тихого счастья, я все ещё не могла понять, почему меня любит такой потрясающий парень.

А Чонгук, похоже, не мог понять, зачем я спрашиваю такие очевидные ( по крайней мере, для него) вещи и, склонившись надо мной и внимательно глядя в глаза, погладил по щеке и произнес абсолютно серьезно:

--- Потому что у моей хорошей девочки должно быть все только самое лучшее.

--- И муж? --- наивно уточнила я, утопая в его ласковых глазах, в которых после этого глупого вопроса вспыхнули веселые искорки, а мягкие губы напротив тронула едва заметная лукавая улыбка, и Чонгук наклонился, мягко сжимая мой подбородок, и, приподняв мое лицо, потерся носом о мой нос, заговорщически шепнув:

--- Муж в первую очередь, глупышка... ведь именно он должен тебя любить, баловать и облизывать, как конфетку... И кстати... я вообще-- то ещё не нализался... И очень хочу свой вечерний десерт... Так что... раздвигай ножки.

---- Чонгук... ---- от услышанного мои глаза потрясенно расширились, а с губ сорвался тихий ( и совсем немного нервный) смех пополам с обречённым стоном, и, не веря, что он действительно снова хочет... лизать, хотя делал это буквально полчаса назад, я ляпнула первое, что пришло мне в голову, --- Ты мне там и так уже все стёр своим шершавым языком!

--- Да ладно, Бэмби, быть такого не может, --- темная бровь нависшего надо мной ненасытного хищника выгнулась так вызывающе -- провокационно, что я предельно ясно осознала: он меня не отпустит, пока сам это не проверит.

И разумеется, так и вышло.

Я засмеялась, когда он снова опрокинул меня на спину, пытаясь незаметно сползти с кровати и удрать от него хотя бы в душ, но меня сразу же поймали и вернули назад, сгребая в охапку, и буквально швырнули в гнездо из смятых простыней и покрывал, и Чонгук навис надо мной, хищно усмехаясь, как самый настоящий голодный тигр, и глухо рыкнул:

--- Стёр, говоришь? Ну что ж... вот сейчас и проверим...

И хотя я брыкалась и извивалась, изо всех сил уворачиваясь, чтоб избежать его "проверки", но в итоге все равно оказалась поверженной, тяжело дышащей и лежащей на спине с раздвинутыми ногами, между которыми этот бандит расположился с максимальным комфортом и снова принялся проверять --- читай--- вылизывать меня так умело и интенсивно, что мой смех вскоре сменился рваными стонами и сладкими вздохами, почти заглушаемыми его голодным урчанием.

...Нет, всё-таки, слава богу, что он не гинеколог... иначе я бы просто умерла от ревности, представляя, как он устраивает такие проверки каждой своей пациентке...

Я сама не понимала, почему такие глупости лезли в мою голову в самые неподходящие моменты, но вскоре она стала абсолютно пустой и лёгкой, ведь интенсивность развязных ласк моего личного доктора лишь усиливалась с каждой минутой, заставляя меня все шире раздвигать дрожащие ноги.

И этого ты пыталась избежать?

Зачем?

Глупая Бэмби...

Это же всегда... Так сладко... в его исполнении...

Вот уж действительно... Профессионал своего дела...

И, совершенно забывшись и потерявшись в наслаждении, что дарили мне его бархатно горячие губы, я стонала, уже не сдерживаясь, и зарывалась дрожащими пальцами в его соболиную шевелюру, бесстыдно притягивая его все ближе, а Чонгук лишь довольно улыбался, прекрасно зная, что так и будет, мягко сжимал мои бедра и гладил по ногам, и я уже снова задыхалась, всем телом подаваясь навстречу его жарким губам и безмолвно умоляя не прекращать.

И когда мои глаза в очередной раз закатились от накрывшего меня блаженства, единственное, что удержало меня в этом мире, были его руки, сомкнувшиеся вокруг меня теплым коконом крепких объятий.

Чонгук прижал меня к себе, нежно поцеловав в висок, и хрипло мурлыкнул на ухо:

--- Вот видишь, зайка? И ничего я тебе не стёр... Там ещё на самом деле... тереть и тереть...

--- Господи, Чонгу... Ну какой же ты... --- я засмеялась, закрывая лицо ладонями и чувствуя, как внутри все до сих пор сладко сжимается и подрагивает после всего того, что он только что делал со мной, но, похоже, мой доктор Секс со мной ещё не закончил.

--- Какой, сладкая? -- усмехнулся он, наклоняясь ко мне и прижимаясь к моему бедру уже вновь каменным членом.

--- Сумасшедший, --- с улыбкой заявила ему я, --- И хочешь сделать такой же и меня, да?

--- Нет, детка... Я просто хочу тебя... Каждый день... Каждую ночь... Каждую минуту... --- жарко выдохнул Чонгук мне в шею, притягивая ближе, целуя и медленно, но неотвратимо спускаясь такими же влажными поцелуями к груди, уже разрисованной его собственническими тигриными метками. --- К тому же... У нас ведь медовый месяц... А значит... Я имею полное право... не выпускать тебя из постели ещё очень... много... дней...

---- Чонгу... --- жалобно протянула я, тихо засмеявшись и упираясь ладонями ему в плечи, --- Пожалуйста, притормози хоть немного...

--- Зачем, любимая? --- хрипло мурлыкнул он, без труда ломая мое слабое сопротивление и, притянув к себе вплотную, лег на меня всем телом, чтоб даже не думала о побеге. --- Ты же... Сама этого не хочешь...

Его колено нагло вклинилось между моими ногами, уверенно раздвигая их, а каменный от возбуждения член прижался к животу, и, конечно же такая откровенная демонстрация силы его желания мгновенно сделала меня слабой и покорной.

Но я все ещё пыталась воззвать к остаткам его (несуществующего) благоразумия и профессиональной этике, и, уже откровенно задыхаясь, шепнула:

---- Затем, что... Если ты ещё хоть раз... засунеш в меня... свой гигантский член... я... точно умру... От передоза эндорфинов... В этот раз... окончательно.

--- Ну что ты, детка. Я этого не допущу, а наоборот... сделаю тебе очень... очень хорошо... --- искушающе хрипло мурлыкнул этот ненасытный пират, властно разводя мои бедра ещё шире и явно всерьез настроенный отправить меня к праотцам, то есть... в нирвану, и я тут же убедилась в твердости его намерений, когда он прижал меня к себе, затыкая напористым жарким поцелуем и буквально вдавливая в матрас своим горячим сильным телом.

Но в упрямстве я могла поспорить даже с Чонгуком и потому снова засмеялась, пытаясь увернуться от его губ, и сквозь очередной смазанный поцелуй пропищала:

--- Нет... нет, Чонгук! Пожалуйста... Отпусти... Я правда больше не выдержу...

Но очередной протест замер на моих приоткрытых от сбившегося дыхания губах, когда он резко вошёл в мое тело одним глубоким толчком и, не отрывая взгляда от моих широко распахнувшихся глаз, выгнул свою дерзкую проколотую бровь, хрипло шепнув:

--- Нет? Уверена?

Я шумно выдохнула, прикусывая губы и плавясь от ощущения горячей наполненности, давящей на стенки и уверенно раздвигающей их, заставляя обхватывать его бархатный ствол так туго, что мы действительно становились одним целым, и невольно выгнулась от нового мягкого толчка, проронив глухой, беспомощно сладкий стон.

А Чонгук склонился надо мной, бережно отводя волосы с моего лица, и, нежно поглаживая по щеке, хрипло мурлыкнул:

--- А сейчас, малышка?.. Все ещё... нет?

И... разумеется, мое "нет" уже не было таким твердым, ведь, стоило мне ощутить внутри его твёрдость, как моя уверенность резко пошатнулась.

И Чонгук, конечно, тоже это понял и, довольно улыбнувшись, забросил мои руки себе на плечи, прижавшись ко мне всем телом , и ласково шепнул в самые губы:

--- Это последний раз на сегодня... обещаю... конечно, если ты не передумаешь и не захочешь ещё...

И разве можно было устоять перед такой страстью и обожанием?..