Ужин затянулся, так как где-то в его середине я перетянул смеющуюся Розэ на свои колени и больше не собирался спускать ее с них , несмотря на ее слабые протесты и "отпусти меня, я тяжёлая !" (Глупость какая) , ведь за день соскучился по ней просто ужасно и ни в какую не желал отпускать от себя даже на минуту, лишь иногда отвлекаясь на жевание того, что она аккуратно впихивала мне в рот, так и норовивший впиться в ее мягкие улыбающиеся губы, что были слаще любого десерта.
Но Розэ упорно уворачивалась от моих настырных попыток ее поцеловать и лишь смеялась и качала головой, время от времени грозя мне тонким пальчиком (который я тоже ловил и тянул к губам за неимением альтернативы) , и обещая постелить мне отдельно на диване, если и дальше буду баловаться , а я смотрел на нее и таял, улыбаясь, как идиот, обнимая мою малышку за тонкую талию и совсем не ощущая ее веса на своих коленях.
Котеночек, что с него взять.
Пушинка совсем.
Но когда после ужина я попытался сунуться к раковине, сделав это почти на автомате, Розэ преградила мне дорогу , уперев руки в боки и наградив таким красноречиво--- возмущенным взглядом и гневно--- обличающим:
---Ты же мне обещал! ---- что я с тихим смехом вскинул руки в знак капитуляции и покорно отправился в душ, напоследок все же исхитрившись украсть с упрямо сжатых губ мимолётный поцелуй.
После душа в гудящей от напряжённого дня в клинике голове слегка прояснилось, и я решил перед сном немного поработать над статьей, которую от меня давно ждал Намджун, но делал скидки на нашу с Розэ ситуацию и не настаивал. Но я понимал, что вечно пользоваться благосклонностью начальства не выйдет, и это перебор даже для меня, поэтому твердо решил заняться делом.
И дело ,вроде как , даже пошло, продвинувшись на пару страниц, но … от этой твердости, так же, как и от мыслей о сне и отдыхе не осталось и следа, когда спустя час в нашу спальню впорхнуло…
Неземное видение
Нимфа…
Сирена…
Русалка… но точно не моя жена.
Увидев эту сказочную фею, неуверенно застывшую на пороге, я поперхнулся воздухом, да так и застыл с замершей над клавиатурой ноута рукой, потеряв дар речи и чувствуя, как во рту от представшей передо мной картины стремительно скапливается слюна, а покрывало, наброшенное на ноги , вот ---вот... поднимется до самых небес в районе паха, потому что... Потому что то, что я видел, казалось мне каким-то нереальным, сладким, запретным сном, которые точно не должны сниться женатым мужчинам.
Ведь Розэ, а это все-таки была она, оделась, ( хотя правильнее было бы сказать --- разделась ) в такое откровенное безобразие , что…
Я просто закончился в этот вечер, как Чон Чонгук.
И начался , как сексуальный маньяк.
И меня нельзя было в этом винить.
Ее длинные светлые волосы были распущены и струились по обнаженным хрупким плечам, как шелковый шлейф , а летящее облако из полупрозрачных кружев окутывало ее хрупкую фигурку лёгким туманом, подсвеченным светом из коридора, но не скрывало практически ничего, и мое тело… отреагировало на это весьма однозначно, ответив на сладкое видение таким железобетонным стояком, что у меня потемнело в глазах, а во рту после аномального слюноотделения резко пересохло, превратив там все в раскалённую пустыню.
И в такую же пустыню грозила вскоре превратиться наша спальня , ведь мне резко стало не хватать воздуха.
Все ее любимые шелковые пижамки, в которых она привыкла спать, и так становились огромным испытанием для моей нервной системы и выдержки каждую ночь, но это... Стало просто контрольным в голову. И яйца.
И пока я лихорадочно раздумывал, не настигли ли меня слишком реалистичные галлюцинации на почве полугодового воздержания, как эта самая галлюцинация, наконец решившись , шагнула в комнату , закрыв за собой дверь, но дальше не продвинулась , застыв в трёх метрах от меня, а затем тихо и совсем робко ( что ну никак не вязалось с тем , как она выглядела), шепнула:
---- Любимый …Ты занят?
Сглотнув и наконец отмерев, я отложил ноутбук, далеко не с первого раза вспомнив, что владею даром речи. Вроде бы. Или владел до того, как меня ударили по голове и буквально оглушили этой хрупкой неземной красотой.
Но затем мирно дремлющий до этого хищник во мне проснулся, лениво потягиваясь , и чутко навострил уши, промурлыкав:
---- Был, но теперь… с удовольствием займусь тобой. Иди ко мне, сладкая…
Не сдержавшись, я даже привстал на колени, желая показать моей девочке, как сильно я хочу заняться только ею, и протянул к ней руки, чуть не ляпнув:
" Иди к папочке"
Но , заметив очаровательнейший румянец на бледных щеках, понял, что Розэ все ещё оставалась маленьким невинным олененком , только пробовавшим свои силы в соблазнении , и была крайне неуверенна в таких вещах и силе своих женских чар , что было ещё более несусветной глупостью, чем ее заверения в том, что она тяжёлая, ведь я был полностью и безвозвратно очарован ею.
И, спрятав улыбку в уголках губ, я не стал смущать ее ещё больше , решив посмотреть , что будет дальше, и насколько хватит ее внезапно проснувшейся смелости.
Но если за пределами спальни она то и дело фыркала на меня и спорила со мной по любому вопросу, то когда дело доходило до постели, Розэ подчинялась мне беспрекословно, что не могло не радовать.
Вот и сейчас она едва заметно вздрогнула, услышав мой мягкий приказ, но затем послушно шагнула прямиком в опасную ловушку
зачеркнуть
мои распахнутые объятия.
Глупый... беспечный ...наивный оленёнок.
Вот ты и попалась.
Я же теперь не выпущу тебя из этой постели до рассвета.
зачеркнуто
НИКОГДА.
Смелости моей невинной соблазнительнице , как я и предполагал, хватило только на то , чтоб дойти до кровати. Но, чтоб окончательно уничтожить остатки моего самоконтроля, на которых, хоть и с огромным трудом, но все ещё держались те самые цепи, сдерживающие тигра, Розэ плавно опустилась на постель и с непередаваемой грацией и изяществом… Поползла ко мне, как маленькая соблазнительная кошечка, всерьез решившая свести меня с ума.
Ну или довести до инфаркта… это уж как повезет.
--- Что это за дивная красота, малышка?.. Неужели... это все ... для меня?.. — прохрипел я, даже не пытаясь прикрыть болезненный стояк, пульсирующий в штанах и все настойчивее требовавший моего внимания. Хотя намного больше он обрадовался бы вниманию этой хрупкой маленькой феи, что сейчас смотрела на меня этими широко распахнутыми, огромными, невинными озёрами, кусая свои мягкие губки и… Ох черт… Лежать, кому говорю.
Но…
Поздно.
Слишком. Поздно.
И похоже...
Уже...
Для всего.
Тигр уже почуял, что совсем рядом гуляет маленький беспечный олененок, даже не подозревающий, что его ждёт, когда он попадет в лапы этого голодного хищника , и этот самый хищник, затаившись среди деревьев, глухо рычал и вспахивал землю острыми когтями, до поры спрятанными в мягких лапах.
Но он уже вышел на охоту и теперь бесшумно крался в высокой траве, выжидая идеального момента, чтоб напасть.
И я с полным принятием и покорной обречённостью ощутил, как все плотины, так тщательно воздвигаемые мной внутри все эти месяцы, рухнули с оглушительным грохотом, и все темные, порочные, безумные желания, которые я с таким трудом сдерживал все это время , вырвались на волю и мощной огненной волной устремились вниз по моему телу, аккурат в самый пах, и уже творили там черт знает что, ведь, даже не глядя, я чувствовал, что стояло там ... во всей красе.
Но Розэ словно и не заметила , что сотворило со мной ее появление в одном прозрачном " ничего " , и лишь кротко улыбнулась, опустив глаза и затенив их длинными пушистыми ресницами , а затем, придвинувшись ко мне почти вплотную , прошептала прямо в губы:
--- Конечно для тебя, родной... Ты в последнее время такой напряжённый и уставший… и я... Я просто хочу...помочь тебе расслабиться...
«Малыш, ты серьезно?» --- мне хотелось рассмеяться и выругаться одновременно, ведь способ, который она выбрала ,чтоб помочь мне "расслабиться ", мог помочь мне только отправиться к праотцам раньше времени.
Розэ сейчас выглядела, как прекрасная наложница , готовая выполнить любую прихоть своего господина , и в ее глазах , позе и всем образе было столько блядской покорности и желания меня порадовать , что ...это было просто невыносимо .
Терпеть это форменное безобразие становилось все тяжелее с каждой секундой, ведь я не раз предупреждал ее, что далеко не железный...
Но моя Бэмбиай упорно игнорировала все мои предостережения и сама лезла на рожон зачеркнуть на член , который ,судя по ощущениям, как раз таки уже превратился в стальной стержень и ...я держался из последних сил , чтоб не наброситься на нее, как дикарь , пока в голове набатом билось:
"Черт, надо все же выяснить, умирал ли кто ---нибудь от спермотоксикоза в двадцать пять лет…"
Но когда она , осмелев , обняла меня за шею , и ее длинные ресницы затрепетали и опустились, а мягкие губы невесомо нежно коснулись моих , словно пробуя почву перед наступлением... я не выдержал.
Послал к черту все предосторожности и не выдержал, сгребая ее в охапку , и на тихий, испуганно ---удивленный писк лишь коварно улыбнулся и прижал ее к себе, переворачивая одним движением и оказываясь сверху, подминая свою желанную добычу под себя и жадно впиваясь в приоткрытые губы.
...Нет , малышка... этого слишком мало. Тигр ещё не насытился и больше из лап не выпустит, пока не сожрёт тебя всю... До последней... Сладкой ...косточки. Сама напросилась... Теперь не сбежишь...
Капкан захлопнулся с оглушительным металлическим лязгом , и с таким же громовым лязгом разлетелись цепи, удерживающие этого оголодавшего на сухпайке из невинных поцелуев и объятий хищника.
Теперь он хотел всего и сразу.
И больше не собирался ждать.
Я прижался к Розэ всем телом, давая в полной мере ощутить, что ее ждёт этой ночью , и ее тихий протестующий писк утонул в новом топком поцелуе , превратившись в сладкий покорный стон...а в моем воспаленном от сумасшедшего желания мозге с треском перегорели последние предохранители.
Нравится играть с большими плохими тиграми, Бэмби?
Ну все…
Ты доигралась, малышка.