--- Ну а теперь... твоя очередь, --- с лукавой улыбкой заявила ему я.

--- О чем ты, лапочка?

--- Расскажешь мне, что чувствовал ты? На тебя тоже... Снизошло просветление?

Чонгук прикусил губы, пряча лукавую улыбку в их уголках, а затем потерся носом о мой нос, заговорщицким полушепотом сообщив мне:

--- Ну... можно и так сказать.

Я сузила глаза, учуяв нечто весьма интересное, и, чтоб не дать ему сорваться с крючка, притянула ближе, обнимая за шею, и приказным тоном скомандовала, чтоб даже не думал увильнуть, махнув своим пушистым тигриным хвостом:

--- Тааак... А вот с этого момента поподробнее... я ведь тоже... Хочу знать все.

--- Да ладно, Бэмби... Серьезно?.. --- с дразнящей полуулыбкой протянул этот неисправимый хулиган, а когда ему вполне заслуженно прилетело в плечо от любимой супруги, тихо засмеялся, уткнувшись мне в шею, а я, преувеличенно тяжко вздохнув, взьерошила его мягкие вихры и с улыбкой проворчала:

--- Серьезно, дуралей. Говори. Иначе я с тебя не слезу, понял? Не ты один умеешь устраивать допрос с пристрастием.

Чонгук весело хмыкнул, оставив мягкий игривый чмок в изгибе моего плеча, но затем поднял голову и обратил на меня всю мощь колдовского огня, все ещё тлеющего на дне его темных глаз, и я почти пожалела, что спросила его об этом, и снова вспыхнула, кусая губы, от тех откровенно чувственных слов, что он произнес так свободно, словно это было самой естественной вещью на свете.

--- Знаешь... --- шепнул он, склонившись надо мной и нежно -- нежно проводя костяшками пальцев по моей щеке, заставляя замирать и плавиться под этой невесомой трепетной лаской, --- я действительно не думал, что наша близость может стать ещё прекраснее... но сегодня... это произошло.

Я застыла, зачарованно глядя на него, а Чонгук мягко улыбнулся, явно довольный произведенным на мою хрупкую психику эффектом, и, оставив на моих губах такой же мягкий поцелуй, тихо произнес:

--- На самом деле... тантра была лишь небольшим чувственным экспериментом... и я предложил это вовсе не потому, что мне стало скучно в постели, ведь мне хорошо с тобой даже просто дышать одним воздухом, котенок...

--- Правда? --- я улыбнулась, потянувшись к его красивому лицу и обнимая его ладонями, и Чонгук тут же ткнулся губами в одну из них, не упуская ни единой возможности оставить на мне свой след.

--- Правда, малыш. --- с ласковой улыбкой заверил меня он, наверное, в тысячный раз, но, судя по всему, он был готов говорить это столько, сколько потребуется, пока я ему не поверю и не перестану сомневаться в таких очевидных для него вещах, а затем добавил, глядя мне в самую душу своим пронзительным золотым взглядом, --- Неужели ты все ещё в этом сомневаешься? Я ведь говорю тебе это буквально с самой первой нашей встречи... Мне хорошо уже от осознания того, что ты со мной, что ты принадлежишь мне... Ты сводишь меня с ума, любимая... И, поверь мне, это не просто слова. Каждый раз, когда мы занимаемся любовью... Я словно перестаю быть собой... ничего не соображаю, только чувствую... И это... --- заметив, что я смотрю на него во все глаза и почти не дышу, чтоб не пропустить ни единого его слова, Чонгук ласково улыбнулся и подарил мне ещё один легчайший поцелуй, а затем погладил меня по щеке, мягко сжимая мой подбородок, и, не позволяя отвести взгляда от его пронзительных глаз, произнес, --- Это невозможно описать словами... Я просто растворяюсь в тебе... Полностью теряю себя в тебе... Перестаю понимать, где заканчиваюсь я и начинаешься ты... Наверное, именно поэтому я так часто... Увлекаюсь... как ты говоришь.

Я тихонько хихикнула, наконец снова выдыхая, а он наклонился и игриво потерся носом о мой нос, добавив:

--- Но в свое оправдание могу сказать, что очень трудно не увлечься, когда подо мной стонет такая соблазнительная красавица... И, пожалуй, уже само осознание того, что тебе настолько хорошо со мной, заволакивает мне мозг чистейшей эйфорией, и я перестаю себя контролировать. Тем более, что на физическом плане меня буквально с головой накрывает невероятно яркими, острыми, фантастическими ощущениями... А сегодня... Мне кажется... такого ослепительного оргазма я не испытывал никогда в жизни...

Он наконец затих, прижавшись лбом к моему лбу, и прикрыл глаза, позволяя мне осознать и впитать в себя его признания, и уже только их было достаточно, чтобы снова безоглядно влюбиться в него, но мое кошачье любопытство было поистине неуёмным, и потому я зарылась пальцами в его темный пушистый загривок и выдохнула в любимые губы:

--- Расскажи мне...--- и ощутила, как их тут же тронула хорошо знакомая мне хулиганская ухмылочка, и... Меня снова принялись отвлекать поцелуями: в нос, в лоб, в щеку... В общем, все делалось для того, чтоб заставить меня потерять нить разговора, которая и так уже почти выскользнула из моих ослабевших пальцев, и я возмущённо-- жалобно пропищала, --- Чонгу... Ну не отвлекай меня... расскажи...

--- Что тебе рассказать, малыш?.. --- вкрадчивый тигриный мурк мне в шею вместе с мягким поцелуем запустил новую волну сладкой дрожи вдоль позвоночника, но и позволил мне вспомнить, ради чего я вынуждена была терпеть все это безобразие, и, шумно выдохнув, я скользнула вверх по его сильной спине раскрытыми ладонями и, сжав широкие плечи мужа все ещё слегка подрагивающими пальцами, прошелестела в его теплую шею, до одури пахнущую океанским бризом:

--- Расскажи... На что похож... твой оргазм?.. Я... Очень давно хотела... Узнать об этом, --- призналась я, кусая губы и чувствуя, что краснею.

Наверное, мое тело никогда не перестанет так на него реагировать, сколько бы раз мы ни были близки.

А Чонгук, услышав мои слова, даже приподнялся на локтях, и, удивлённо вскинув брови, с улыбкой шепнул:

--- Почему же никогда раньше не спрашивала?

--- Ну...я...

--- Стеснялась?

Мои ресницы дрогнули и опустились в ответ и Чонгук с тихим неверящим смешком снова прижал меня к себе, загребая в свои удушающе крепкие объятия, и, собственнически закинув на меня нижнюю лапу, умиленно проворковал куда-то мне в макушку, предварительно чмокнув в нее просто оглушительно громко:

--- Мой маленький пугливый оленёнок. Все ещё такой невинный... И это просто поразительно, учитывая все то, чем мы с тобой занимались столько ночей подряд в нашей спальне... И после всего, что я делал с тобой в постели, ты все еще... Ну ладно... Но... Уверена, что хочешь это услышать, стесняшка моя?

Я шумно выдохнула, утыкаясь носом ему в ключицы, и снова попросила:

--- Уверена, Чонгу... Расскажи... Ну пожалуйста... я правда... Очень хочу знать...

--- Ну что ж... --- услышав именно то, что хотел, этот пошляк с довольным видом улёгся на бок, подперев голову левой рукой, а правую по -- хозяйски расположил на моем бедре и принялся лениво рисовать на нем замысловатые узоры, словно нарочно отвлекая всеми доступными ему и крайне нечестными способами от темы нашего разговора, и, поймав мой начавший вновь расфокусироваться взгляд, хитро мурлыкнул:

--- Я, конечно, не силен в интимной лирике, ведь предпочитаю заниматься интимом, а не говорить о нем, но... я постараюсь.

Я с тихим фырком закатила глаза и легонько треснула его в грудь, чем вызвала только новую волну хриплого смеха, но когда я наградила этого слишком развеселившегося бандита красноречивым и крайне укоризненным взглядом, он все же наконец посерьёзнел и, придвинувшись ближе и с нескрываемым обожанием глядя мне в глаза, ласково прошептал, поглаживая меня по щеке:

--- Тише, тише, котёночек... не дерись... Я все тебе расскажу, правда -- правда.

--- Давно бы так! А то пока не тресну, как следует, до тебя не доходит, --- я весело хмыкнула, прикусив улыбающиеся губы, а затем накрыла его руку своей, вся обратившись в слух и чувствуя, как его низкий бархатный голос ласкает каждую клеточку моего обнаженного тела вместе с жаркими, интимными и невероятно проникновенными признаниями.

--- Знаешь... --- тихо начал Чонгук, едва заметно вздрогнув, когда мои губы прижались к центру его ладони, и, мягко улыбнувшись, продолжил, --- Для меня... момент проникновения всегда самый волнительный... самый сладкий... Я так долго жду его, стараясь максимально расслабить тебя и подготовить к близости, что когда ты полностью раскрываешься передо мной и впускаешь в свое тело... я словно... попадаю в рай... Ты всегда такая влажная для меня... и в тебе... Настолько хорошо, любимая... Жарко... тесно... просто крышесносно... Я даже... не могу передать тебе все то, что чувствую... А когда я начинаю двигаться и ты сжимаешь меня в себе, у меня буквально темнеет в глазах от кайфа... Я слышу твой шепот и сбитое дыхание, слышу, как ты задыхаешься от наслаждения и стонешь мое имя... чувствую твою дрожь под собой... и меня просто кроет, малыш... Кроет, как наркомана... И я тоже должен... кое в чем тебе признаться...

--- В чем? -- я протянула руку, нежно отводя темные пряди с любимых ласковых глаз, и Чонгук поймал мое запястье, нежно целуя в ладонь, и тихо произнес:

--- У меня... давняя и пожизненная зависимость от тебя... твоих поцелуев... объятий... ласк... И мне тебя всегда мало... это... как сильнейшая жажда... безумная жажда обладать тобой. И мне кажется, что... даже когда я в тебе, и мы дышим одним дыханием... даже тогда мы с тобой недостаточно близко. И когда твои ноготки царапают мои плечи, когда ты трепещешь подо мной от наслаждения и просишь не останавливаться... я от этого буквально голову теряю... просто зверею от безумного желания присвоить тебя себе... заласкать, залюбить до дрожи... Сделать тебе настолько хорошо, чтобы ты забыла собственное имя... а потом... когда мне это удается... я просто... следую за тобой. Всегда... куда ты--- туда и я. Это никогда не изменится.--- Чонгук прижался горячим лбом к моему лбу и прикрыл глаза, переводя дыхание, словно это признание забрало у него последние силы, а затем обнял мое лицо ладонями и глухо прошептал, --- И мое... Самое сильное желание... Всегда быть с тобой... В этой жизни... И во всех, что будут после... Никогда не отпущу.

И я снова забыла, как дышать, глядя на него зачарованным туманным взглядом и беспомощно утопая в океане любви в его ласковых глазах, а Чонгук нежно погладил меня по щеке и, наклонившись, запечатал это обещание и мои губы новым поцелуем, а после лег рядом, позволяя мне немного прийти в себя и, устроившись у него под крылом и угнездившись в тепле родных рук, я с мечтательной улыбкой шепнула:

--- У меня до сих пор мурашки от твоих признаний, Чонгу... А сетовал, что не силен в лирике и не умеешь красиво говорить... Обманщик... и все это время ты скрывал это от меня? Я ведь... Даже не подозревала, что заставляю тебя испытывать... столько всего...

Мне послышался тихий фырк, за которым последовал мягкий поцелуй в макушку и вкрадчивый мурк, вновь заставивший мои щеки вспыхнуть от его возмутительно пошлой и в прямом смысле сногсшибательной прямолинейности:

--- А я думал, что мокрые простыни, которые можно буквально выжимать после нашего секса каждый чертов раз, лучшее доказательство всего того, что я только что тебе рассказывал.

И если до этого мои щеки только тлели, то после этой откровенной пошлятины вспыхнули адским пламенем дичайшего смущения, которое я тут же поспешила спрятать на груди его непосредственного виновника, как и всегда, уже оттуда пропищав:

---- Чон Чонгук!!! Ты... ты просто... Это же кошмар какой-то! Господи... Лучше б ты молчал!

Но вышеупомянутый Чон Чонгук лишь хрипло рассмеялся, собственнически подгребая меня к себе ещё ближе и заставив буквально распластаться по нему, и, устав пищать и краснеть, как девственница, которой давно уже не являлась ( и сама не понимала, почему до сих пор так смущаюсь от подобных откровенных разговоров), я наконец успокоилась, прекрасно понимая, что это по меньшей мере глупо, и шумно выдохнула, нависнув над весело ухмыляющимся муженьком, и, поймав на себе его полный обожания теплый взгляд, с улыбкой проворчала:

--- Думаю, мне уже пора смириться, что отмыть твой грязный рот не поможет даже святая вода, --- на что Чонгук лишь закатил глаза с весёлым фырком, а я склонилась над ним и, обняв его расслабленное лицо ладонями, тихо--тихо выдохнула в самые губы, изогнутые в мягкой полуулыбке:

--- Но все равно... Я... Так сильно тебя люблю, родной. Так сильно, что мне кажется... я просто не смогу без тебя жить, ведь... До тебя я... и не жила вовсе.

--- Бэмби... --- начал он, но я прижала палец к его губам и тихо шепнула, ощутив на подушечке игривый мягкий поцелуй:

--- Знаешь... Иногда я с ужасом думаю, что было бы... если б мы... никогда не встретились? Что было бы... Если бы Тэхён и дальше прятал меня от тебя? Что, если бы ты... не решил ограбить наш холодильник в то утро?

Услышав это, Чонгук весело хмыкнул и закатил глаза, легкомысленно заявив:

--- Ограбил бы в другое. Да и Тэ не смог бы прятать тебя вечно. Но, конечно, было бы намного лучше, если бы этот болван сразу представил нас друг другу официально, как делают все цивилизованные люди. Тогда, возможно, я произвел бы на тебя лучшее первое впечатление и мне не пришлось бы столько времени его исправлять и пытаться тебе понравиться. Ведь мне, вообще -то, до сих пор неловко, что ты сразу же записала меня в криминальные элементы, приняв за вора.

Я с тихим смехом уткнулась ему в грудь, заявив:

--- Но ты ведь действительно оказался вором, Чонгу!

--- Эй! Это ещё почему? Я ведь ничего не украл... --- раздался обиженный и оскорбленный в лучших чувствах мурк у меня над головой, а я приподнялась на локте и, нависнув над ним, легонько постучала его по груди, с улыбкой сообщив ему:

--- Как это ничего? Ты, вообще --то, украл мое сердце, ясно тебе, бандит? И между прочим, это произошло намного раньше, чем я согласилась встречаться с тобой! Так что ты с самого начала играл не по правилам!

Чонгук снова засмеялся и, сверкнув тёмными бесстыжими глазами и своей лукавой бандитской ухмылочкой, закинул руки за голову и невозмутимо заявил мне:

--- Правила для того и существуют, чтоб нарушать их, глупышка. Хотя... таким хорошим девочкам, как ты, это даже и в голову не приходит, я понимаю.

Я закатила глаза, снова легонько треснув его в грудь, но он поймал мою руку, обхватывая горячими сильными пальцами, и прижал к губам, заставив замереть и зачарованно уставиться на то, как эти бархатные, невозможно ласковые губы скользят по моей коже почти лениво, а затем, глядя на меня из-под ресниц, вкрадчиво мурлыкнул:

--- Кстати... и когда же это произошло?

--- Что... Произошло? --- совсем потерявшись под его пристальным жгучим взглядом, прошелестела я.

А Чонгук, прекрасно видя, что снова вогнал меня в транс созерцания прекрасного, приподнялся, садясь на смятой постели, и, обняв меня за талию, притянул к себе ещё ближе, практически вжимая в свое горячее сильное тело, и погладил по вспыхнувшей щеке, нежно заправив за ухо прядь волос, а затем с улыбкой шепнул:

--- Когда ты влюбилась в меня, Бэмбиай?

---- Ну... --- я прикусила губы, вся покрываясь мурашками от того, что кончики его чутких пальцев скользнули по моей шее вниз и принялись неспешно выводить узоры на ключицах, в то время как другой ладонью он медленно гладил меня по спине, заставляя выгибаться и едва ли не мурчать от удовольствия.

И... Что ни говори, но лукавый черт по имени Чон Чонгук прекрасно умел путать мысли и подталкивать на кривую дорожку... А ещё... заставлять меня признаваться ему абсолютно во всем, как на исповеди, выдавая все свои секреты.

Вот и сейчас они слетели с моих приоткрытых губ так же легко, как и дыхание:

--- Скорее всего... это случилось в тот самый момент, когда ты придавил меня собой к кухонному полу и, вместо того, чтоб помочь даме подняться, сходу начал предлагать встречаться с тобой и угрожать поцелуями... А я, между прочим... видела тебя впервые в жизни... --- я перевела на него уже затуманенный, но тем не менее укоризненный взгляд и, чтоб не выглядел таким возмутительно довольным, тихонько добавила, --- Хулиган!

Чонгук внимательно выслушал все мои претензии, а затем приглушённо рассмеялся, уткнувшись мне в плечо, после чего сгреб меня в охапку и

вновь откинулся на подушки, с улыбкой выдохнув:

--- Так и знал, что запал тебе в душу с первого взгляда. Глаза ведь никогда не лгут, малышка... И, хоть ты и видела меня впервые в этой жизни, но... --- он нарочно выделил голосом слово " этой", давая понять, что прекрасно помнит все рассказанные мной сны о нас из прошлого, и лукаво усмехнувшись, шепнул, --- ... ты ТАК на меня смотрела...

--- Как ТАК? --- ехидно поинтересовалась я, выпутываясь из его медвежьих объятий и снова нависая над ним, чтоб создать хотя бы иллюзию доминирования, а Чонгук перевел на меня смеющийся теплый взгляд и погладил по щеке, вновь заправляя мне за уши непокорные пряди, что рассыпались по моим плечам и так и норовили залезть ему в рот, чтоб наконец заткнулся и перестал смущать меня своими возмутительными умозаключениями.

--- Вот как сейчас, котенок, --- он спрятал лукавую улыбку в уголках своих бесстыжих бархатных губ и, наградив меня крайне многозначительным взглядом, добавил, --- и знаешь... Ты бы сэкономила мне кучу нервных клеток, если бы сразу приняла мое предложение, а не бегала от меня и отрицала очевидное столько времени.

Я вскинула брови.

--- Мне кажется, или твоя самоуверенность растет в геометрической прогрессии с каждым годом? --- кусая улыбающиеся губы, поинтересовалась я, упираясь ладонями ему в грудь.

Ответом мне вполне предсказуемо стала дико бесячая ленивая ухмылочка уверенного в себе брутального самца вкупе с таким же вкрадчиво бесячим:

--- Вынужден тебя расстроить, но тебе не кажется, милая.

--- Так я и знала. Господи, с кем я связала свою жизнь?.. вижу, мне тебя ещё воспитывать и воспитывать... --- сокрушенно выдохнула я, наблюдая за тем, как этот бандит усиленно кусает губы, чтоб снова не заржать в голос, и, улегшись на его широкую грудную клетку, как на подушку, проворчала: -- Смешно тебе, да? А мне вот было совсем не смешно, пока на мне лежал незнакомый тяжеленный амбал и ещё имел наглость пялиться на мои губы и говорить... всякую похабщину!

--- Прости, маленькая... --- уже едва сдерживая рвущийся наружу смех, наигранно покаянно шепнул нахальный брюнет, опуская свои загребущие лапы мне на бедра и собственнически притягивая ближе, и так же наигранно участливо поинтересовался, --- Я сильно напугал тебя в нашу первую встречу, да?

Я фыркнула, укоризненно взглянув на него.

--- А сам как думаешь? Ты напугал меня просто до чёртиков! Так же... как и в прошлой жизни, когда был... капитаном пиратов... --- эти слова вырвались словно сами собой, помимо моей воли, и напугали меня своей правдивостью и я уже тише добавила, ---- Видимо... старые привычки действительно не умирают...

Чонгук замер, услышав это, и его глаза вспыхнули, словно он... тоже что-то вспомнил, а я склонилась над ним, обнимая ладонями любимое лицо, и шепнула в самые губы:

-- Но я ни о чем не жалею, родной. И никогда не жалела. Я уверена, что ты... моя судьба. Всегда ею был и будешь. Во всех жизнях...

--- Так и есть, любимая... --- хрипло выдохнул он, обнимая меня за талию и крепче прижимая к себе, неотрывно глядя в глаза и буквально гипнотизируя своим тигриным взглядом, от которого меня всю, с головы до кончиков пальцев обдало обжигающе ласковым теплом, так же, как и от его тихих, но невероятно проникновенных слов, --- Мое сердце настроено на стук твоего. И я бы не смог жить спокойно, зная, что где-то... по мне тоскует один маленький оленёнок, очень нуждающийся в моей любви и заботе.

--- Я даже не знаю, что сделала, чтоб заслужить любовь такого парня, как ты... --- утопая в нежности любимых глаз, шепнула я едва слышно.

Чонгук ласково улыбнулся и погладил меня по щеке кончиками пальцев, заставив мои ресницы дрогнуть и почти опуститься от этой трепетной ласки.

--- Всего лишь не стукнула меня по голове своей любимой сковородкой в нашу первую встречу. Ведь, признаться честно, ухаживать за тобой с сотрясением мозга было бы немного... Проблематично.

Я тихо засмеялась, уткнувшись ему в грудь, и уже оттуда виновато шепнула:

--- Прости меня, родной. Мне за это до сих пор стыдно. Да уж... Судя по всему, это наша судьба --- встречаться при совершенно экстраординарных обстоятельствах...

Чонгук сверкнул глазами и усмехнулся, как в старые добрые времена, совершенно по --хулигански, притягивая меня ближе:

--- Да уж... Обстоятельства действительно выдались экстраординарные... Но пока ты летела на меня, словно Немезида, все, о чем я мог думать, было: " Какая милашка... Господи, хоть бы не поранилась и не навредила сама себе, пока я ее не поймаю".

--- Да ладно... --- я недоверчиво уставилась на него, подняв голову с его широкой груди, все ещё вздрагивающей от приглушённого смеха. --- Вот прям так и подумал?

Чонгук прикусил губы, все ещё пытаясь успокоить рвущийся наружу смех, и серьезно кивнул, а затем забрался обеими руками в мои волосы и притянул к себе, звонко чмокнув в губы и довольно шепнув в них:

--- Именно так, лапочка. Ведь ты буквально с первого взгляда полностью очаровала меня своей свирепой грозностью маленького котенка, уверенного в том, что он тигр.

Я сузила глаза, оскорбленно фыркнув:

--- Эй! Я вообще-- то была уверена, что действительно смогу тебя обезвредить!.. просто... Звёзды в то утро явно были... не на моей стороне...

--- Вот и слава богу, Бэмбиай. А то мне было бы вдвойне неловко, если бы меня, кхм... " обезвредила" такая хрупкая малышка, --- Чонгук изобразил пальцами кавычки и усмехнулся, прикусывая губы и заставив мой взгляд невольно зависнуть на этом провокационном действии, и теперь я прекрасно понимала, почему он раньше так часто просил меня так не делать, ведь поцеловать эти дерзкие губы хотелось просто до дрожи.

И потому я почти пропустила его следующие слова, донесшиеся до меня, как сквозь туман:

--- ...Хотя... Оказаться на лопатках под такой изящной куколкой... это, в общем-то... Не так уж и плохо.

Моргнув, я наконец немного пришла в себя и закатила глаза, насмешливо фыркнув:

--- Так вот о чем ты думал на самом деле? Все с тобой ясно, бандит. Ну что за невыносимый парень мне достался? Всегда сумеешь оставить последнее слово за собой. Пройдоха ты, вот ты кто! --- я со смехом стукнула его в грудь, но Чонгук поймал мои запястья и внезапно потянул меня к себе, заставив тихонько ойкнуть и снова упасть ему на грудь, и те самые манящие губы оказались в непосредственной близости от моих, когда с них слетело тихое и совсем робкое:

--- Но ты ведь... все равно меня любишь, правда?.. --- окончательно растопившее мое сердце.

Обняв его лицо ладонями, я склонилась над ним и с ласковой улыбкой шепнула:

--- Конечно, люблю, родной... Люблю так сильно, что иногда... мне трудно из-за этого дышать. Эти чувства просто переполняют меня, заполняя каждую мою клеточку любовью к тебе, --- я наклонилась к нему, оставляя нежный поцелуй на любимых губах, и рвано вздохнула, пытаясь унять бушующий в душе шторм, разбуженный его признаниями.

А он сделал точно такой же судорожный вдох и замер, прикрыв глаза и откровенно наслаждаясь моими прикосновениями, когда кончики моих пальцев принялись невесомо очерчивать линии любимого лица.

Такой красивый... Такой сильный и такой... невероятно послушный в моих руках ...

Настоящий ручной тигр... да вдобавок ко всему ещё и мурчащий...

Восхитительное зрелище.

И пользуясь тем, что моя грозная тигра совсем расслабилась, позволяя мне делать с ним все, что моей душе угодно, я прижалась к его бархатным губам долгим жадным поцелуем и тихо выдохнула в возникшую на них довольную кошачью ухмылочку:

--- Хороший мой... Ты самый лучший мужчина на свете... Прости, что так часто ворчу на тебя... Но ты же знаешь, что на самом деле... это все не всерьез, правда?

Чонгук весело хмыкнул, не открывая глаз, и игриво потерся носом о мой нос, заверив меня:

--- Конечно знаю, малыш. Не волнуйся об этом. И вообще... У меня всегда все было в порядке с чувством юмора, поэтому ворчи на меня сколько хочешь, ругай, воспитывай, можешь даже бить, только... любя, хорошо?

Я не смогла сдержать тихого смеха, обнимая мое мурчащее счастье и снова укладываясь ему на грудь, чувствуя, как его руки тут же сомкнулись вокруг меня защитным кольцом.

--- Хорошо, родной. Только любя, никак иначе. Ведь такого обаятельного хулигана просто невозможно не любить.

Чонгук игриво чмокнул меня в макушку, полностью удовлетворенный моим ответом, и ласково проворковал:

--- Любимая... ты можешь рассказать мне абсолютно обо всем, что чувствуешь и о чем думаешь, ведь я всегда на твоей стороне... помни об этом, хорошо?

Мне сердце сжалось от нежности его тихих слов, а к глазам снова подступили слезы.

--- Чонгук... Как бы я жила без тебя? --- слетело с губ словно само собой.

А он вдруг посерьёзнел и глухо выдохнул, крепче прижимая меня к себе и словно укрывая в своих объятиях от невидимой пока угрозы:

--- Без меня... ты бы не жила. Мы с тобой неразрывно связаны, моя девочка... и я бы все равно нашел тебя рано или поздно. И счастлив, что в этой жизни это произошло рано. Ты моя... Всегда была и будешь... И я всегда буду рядом. Всегда.

--- Обещаешь?

--- Обещаю.

Я подняла голову, натолкнувшись на его сверкающий обсидианами полуночный взгляд, и Чонгук мягко сжал мой подбородок, притянув меня к себе для долгого страстного поцелуя, что словно скрепил эту клятву, и когда мне, наконец, позволили снова дышать, моя голова уже слегка кружилась, а кончики пальцев покалывало от какой-то совершенно потусторонней магии, повисшей в звенящей тишине после его неожиданной клятвы в вечной любви.

И, чтоб немного развеять сладостный вязкий туман, затопивший мою голову, я прикусила губы и с хитрой улыбкой поинтересовалась:

---- До рассвета ещё далеко... И мне... Безумно интересно... а мы теперь... всегда будем... Заниматься любовью, как пенсионеры?

Чонгук смотрел на меня ровно три секунды, пытаясь понять, шучу я или нет, а затем громко рассмеялся и одним рывком опрокинул меня на спину, заставив испуганно ойкнуть и тоже засмеяться, пытаясь из-под него выползти, но он тут же пресек все мои попытки бегства, нависая сверху и прижимая меня к кровати своим горячим телом, и его смех затерялся в моих волосах, когда он игриво куснул меня в шею, проворчав в нее:

--- Ну вот... Коварный оленёнок... А говорила, что это был лучший секс в твоей жизни...

--- Да, но... Хватит, Чонгук!.. Отпусти!.. --- со смехом пропищала я, пытаясь увернуться от щекотки, вызванной его теплым дыханием и игривыми чмоками куда придется, но он и не думал меня отпускать, а наоборот зафиксировал мои бедра коленями и прижал мои руки к кровати, чтоб перестала в состоянии аффекта лупить его тоже куда придется, пытаясь скинуть с себя его тяжеленную наглую тушку, но, разумеется, исключительно любя.

И разумеется, у меня ничего не вышло.

Наконец, устав брыкаться и пищать, я шумно выдохнула и замерла под ним, все еще смеясь, а он лег на меня всем телом, обнимая и укрывая собой от ночной прохлады, и я обвила его всеми конечностями, как лиана, улыбаясь и наслаждаясь горячей тяжестью его сильного тела на моем, всегда будившей далеко не целомудренные желания.

А Чонгук, довольный тем, что ему удалось меня утихомирить, склонился надо мной и, игриво чмокнув меня в нос, шепнул:

--- Все? Успокоилась? Ладно, я понял, зайка. На самом деле...Тантра это не твое и ты хочешь вернуть все, как было, да?

--- Ну... Хотелось бы... Чуть больше страсти... --- глядя ему прямо в глаза, заявила я, провокационно прикусывая губы, хотя прекрасно осознавала все последствия таких необдуманных действий.

И конечно я просто дразнила его, ведь страсти в эту ночь мне хватило с головой, но Чонгук уже принял так опрометчиво брошенный мной вызов, и бездонные омуты его глаз потемнели до беззвездной полуночи ночного неба, а в их завораживающей глубине зажглись колдовские золотые искры обжигающе жаркого темного пламени.

--- Так тебе было мало страсти, маленькая чертовка? --- хрипло рыкнул он, и вместе с обманчиво вкрадчивым бархатом его глубокого голоса и угрожающе приподнятой бровью это произвело на меня... Неизгладимое впечатление, от которого дыхание снова начало сбиваться. А этот темный демон склонился надо мной, заключая в ловушку крепких объятий и словно отрезая нас от всего остального мира, чтоб уж точно не смогла сбежать от него, и хрипло выдохнул в самые губы, заставив сладостную волну дрожи прокатиться вниз по позвоночнику и осесть горячей тяжестью глубоко внутри, --- Ну что ж... я тебе покажу такую страсть, что ходить ты завтра точно не сможешь.

--- Мне... стоит бояться? --- слетело с моих губ едва слышно, хотя мои руки безо всяких опасений уже сами доверчиво и жадно тянулись к этому воплощению сладкого запретного греха, желая присвоить его всего себе и самой утонуть, раствориться в нем... без остатка.

И, словно читая мои мысли, грех порочно усмехнулся и мягко раздвинул мои ноги, уверенно располагаясь между ними и жарко выдыхая в приоткрытые от резко участившегося дыхания губы:

--- Ну что ты, лапочка... Только наслаждаться... как и всегда... Просто скажи мне, чего ты хочешь... И я выполню любое твое желание...

Его хриплый бархатный полушепот заставил все внутри вспыхнуть и затрепетать, сгорая от нетерпеливого предвкушения удовольствия, что всегда буквально топило меня своей мощью в его крепких объятиях, утягивая на опасные темные глубины, но с моим любимым безбашенным капитаном я не боялась ничего, и потому с моих губ совершенно без контроля со стороны мозга слетело уже почти задыхающееся:

--- Просто... Оттрахай меня так, чтобы я... Забыла, на какой планете нахожусь...

Глаза Чонгука превратились в две бездонные завораживающие вселенные, в которые меня затягивало с непреодолимой силой, и, балансируя на самом краю бездонной звёздной пропасти, от которой меня отделял всего лишь шаг, я едва уловила его хриплый рваный полушепот, когда он зарылся ладонью в мои волосы и ласково погладил меня по затылку, внимательно вглядываясь в мои расфокусированные глаза и одним только этим пронизывающим глубоким взглядом подчиняя себе, околдовывая и гипнотизируя, словно хищник свою законную добычу, полностью лишая воли:

--- А ты выдержишь, маленькая?

--- А ты? --- и как только у меня ещё хватало смелости ему дерзить?

Но вместо ответа Чонгук плавно качнул бедрами, вжимаясь в меня, и заткнул глубоким топким поцелуем, заставляя рвано выдохнуть от предвкушения и сжать его напряжённые плечи, и мои глаза сами собой закрылись, а все тело пробрала сладкая дрожь, стоило мне только ощутить всю силу его желания и в самых ярких красках представить все то, что меня ждёт... Ведь эта ночь обещала быть... поистине бесконечной.

Но я и не хотела, чтобы она заканчивалась.

Ведь с ним я была готова никогда не просыпаться от этого дурманящего колдовского сна... одного на двоих.

Вечность в объятиях любимого... О чем ещё можно мечтать?..

И когда он отстранился всего на расстояние вздоха, чтобы позволить мне перевести дыхание, с моих губ почти умоляюще сорвалось лишь:

--- Чонгук, пожалуйста... --- и утонуло в новом топком поцелуе, растворившись на его бархатно горячих и всегда... таких ласковых губах.

--- Тшш, любимая... Не бойся... Я буду очень нежным... --- заверил меня мой сладкий грех, вероятно, решив, что я испугалась его пылкого напора, и я тут же поспешила озвучить свои истинные желания, пока у меня ещё была возможность говорить.

Мои руки судорожно сжались на его широких плечах, жадно притягивая ближе и буквально вжимая в себя, и с моих, зацелованных им губ слетело задыхающееся:

--- Но я... Я хочу...

--- Больше страсти?

Дерзко выгнутая бровь, тихий смех...

Ласковый поцелуй и новое обещание:

---- Все, что захочешь, малыш. Все что захочешь... А теперь иди ко мне.

Ласковые пальцы запутались в моих разметавшихся по подушке волосах, горячие губы прижались к губам, крадя последнее сорванное дыхание и превращая его в сладкие, покорные, просящие стоны, растворяющиеся все в новых и новых поцелуях, и мы снова потерялись друг в друге, скрытые от всего мира темно синим бархатным покровом южной ночи...

... Но где-то далеко за горизонтом уже зрел и набирал силу пока ещё невидимый шторм, всколыхнувшийся в моей душе всего от одной фразы:

"... без меня ты бы не жила..."

Эти слова разбудили неясную, смутную тревогу глубоко в сердце, причиняя тупую фантомную боль, но я решила, что подумаю об этом когда-нибудь потом, полностью растворяясь в пылкой нежности любимых губ и тепле ласковых рук, ведь Чонгук заставил меня забыть вообще обо всём, кроме него...

Но... Он даже не подозревал, что слова, сказанные им в ту ночь стали... Трагедией нашей прошлой жизни.