«Нет, мы не… Мы не друзья… И никогда не были. Мы просто пытаемся скрыть эту тайну за ложью… Пойдёт ли все не так, если они узнают? И бог свидетель, никто этого не хочет… Мы не друзья… Мы можем быть кем угодно, если постараемся уберечь эту тайну. Никто не узнает, если что-то пойдёт не так, и они никогда не узнают, через что мы с тобой прошли… Я могу сбиться с пути, но твои глаза всегда приведут меня домой… И если ты знаешь меня так же, как я знаю тебя, ты должна любить меня, ты должна знать, что… Друзья должны спать в разных кроватях… И друзья не должны целовать меня так, как ты… Я знаю, что всему есть предел, но мои друзья никогда не будут любить меня так, как ты…"
Чонгук
Оставшись один, я принялся беспокойно мерить шагами комнату, нетерпеливо дожидаясь, когда Лиса поговорит с так некстати явившимся Тэхеном. Меня откровенно раздражало то, что он снова умыкнул её у меня, когда я надеялся хоть немного побыть с ней наедине, и я невольно прокручивал в голове события сегодняшнего вечера.
Я не лгал, когда говорил Лисе ранее, что мне нужно найти Чимина и Юнги. Умолчал лишь о том, что это было связано с поставками оружия из Гонконга. Ни к чему волновать мою девочку лишний раз.
То, что происходило в теневом бизнесе, было слишком кровавым, грязным и опасным, поэтому я и не хотел, чтобы Лиса даже вскользь соприкасалась с ним.
Я и так был на взводе после напряжённого разговора с Чимином, а увидев её на балконе вместе с Тэхеном и став невольным свидетелем того, как мило они ворковали, понял, что легко могу её потерять, если не перестану вести себя, как мудак. Однажды она устанет от моего постоянного отсутствия в её жизни и найдёт кого-то, кто будет оберегать её сны и покой, и на месте Тэхена мог оказаться кто угодно.
Конечно, я знал, что между ними ничего нет, и Тэ относится к ней, как к младшей сестре, но это не значило, что все не могло измениться в любой момент.
От одной мысли о том, что моя Лиса влюбится в кого-то, кулаки сжимались сами собой. Я понимал, что был жутким эгоистом, не отказывая себе в развлечениях, в то время как она жила, словно птица в золотой клетке.
Но я просто не мог её отпустить.
Стараясь оградить её от ужасов мафиозных войн, я ничего ей не рассказывал, но отношения между группировками становились все напряжённее, и то в одном районе, то в другом вспыхивали стычки, вёлся передел территорий и сфер влияния. Отец давно говорил, что я должен жениться, подсовывая на выбор то одну кандидатку, то другую (хорошо, хоть в постель их мне не подкладывал), мотивируя это тем, что таким образом укрепятся связи между кланами и наше влияние и власть в теневом мире, но мне это напоминало дешёвую мелодраму с шекспировским налётом. Трудно было поверить, что в двадцать первом веке родители все так же продолжали жертвовать своими детьми ради денег, власти и влияния.
Однажды дело даже дошло до ультиматума, когда отец просто поставил меня перед фактом, что уже нашёл мне жену, но тогда я впервые сорвался и высказал ему все, что думал об этом, а также пригрозил, что если он продолжит гнуть свою линию, я просто исчезну.
На тот момент своих собственных связей и денег у меня уже было предостаточно и, зная, как действуют законы мафии изнутри, мне ничего не стоило затеряться, обведя вокруг пальца отцовских ищеек, которых он непременно послал бы за мной, навсегда оставив свое прошлое позади.
Не сказал я ему лишь об одном ---- что вместе со мной исчезнет и Лиса, и он в одночасье потеряет обоих детей.
Я ни за что не оставил бы её одну на растерзание этим стервятникам. Она была бы со мной, а в том, что она согласится, я ни минуты не сомневался. Похоже, мой ультиматум и угроза остаться без наследника возымели действие, и отец все же оставил меня в покое. Но я не был уверен, как долго продлится этот штиль, учитывая то, что грозовые тучи, сгущавшиеся над нашими головами, становились все темнее с каждым днем.
Всё ещё злясь на все на свете, я отправился на кухню, и выудив из бара бутылку виски, щедро плеснул себе в стакан. Похоже... Мне все таки не стоило оставлять ее здесь одну...
Лиса этого не видела, а я уже не мог забыть тот момент, когда во взгляде Тэхена, которым он смотрел на неё, что-то неуловимо изменилось.
Точно так же на неё смотрел я, когда думал, что она меня не видит.
Я пытался убедить себя, что мне показалось, но это был самообман. И больше всего меня ломало то, что я ничего не мог сделать.
Запретить другу даже смотреть на неё? На каком основании?
Я не имел на это права.
***
...Всё глубже погружаясь в свои саморазрушительные мысли, я не заметил, как стакан опустел и, с досадой поморщившись, снова наполнил его, продолжая напиваться.
Крепкий алкоголь, обжигавший горло, помогал забыться, но ненадолго, а перед глазами все так же стояло улыбающееся лицо Лисы. Впервые улыбающееся не мне.
А Тэхену.
Когда я услышал её тихий голос, мне показалось, что я брежу, но Лиса, как ни в чем не бывало, стояла в дверях и снова улыбалась, и эта открытая улыбка без тени фальши была полностью моей. Мне тут же захотелось схватить её за руку и увести прочь отсюда, подальше от этого дома, подальше от шума и суеты. Исчезнуть вместе с ней, как я и хотел.Но это пока оставалось недосягаемой мечтой. Глупые обвинения, слетевшие с моих губ под воздействием виски, тут же стёрли эту тёплую улыбку с моих любимых губ, и я почувствовал себя последним подонком из-за того, что снова причинил ей боль, а когда Лиса вполне предсказуемо захотела уйти, не дал ей этого сделать.
Я видел, как она устала.
Бесконечно устала от моих игр и непонятного даже мне самому поведения. Я в один миг отталкивал её от себя, чтобы притянуть обратно в другой, и не мог винить её в том, что от её былого безграничного доверия ко мне не осталось и следа.
Так некстати явившийся Тэхен подлил масла в огонь своим непрошибаемым спокойствием, в то время как я готов был взорваться даже от звука его голоса и огрызался на каждое его слово.
Но , к счастью, Лиса выступила голосом разума, и, увидев в её глазах неприкрытую тревогу за меня, я не стал с ней больше спорить.
И теперь я ждал её в пустой спальне, изнывая от не поддающейся контролю ревности, стоя у двери, как шпион, и вслушиваясь в тихие голоса в коридоре.
Шёпот, вздох, приглушенный смех. Голос друга, назвавшего меня идиотом... впрочем, вполне заслуженно. Я фыркнул и отошёл от двери, устало опускаясь на кровать и прижимая ладони к глазам.
Вали уже, Тэ. Я хочу побыть наедине с сестрой.
Наконец, словно услышав мой мысленный посыл убраться куда подальше, пока я не вышел и не помог ему с этим, Тэхен распрощался, и спустя пару секунд дверь приоткрылась, и Лиса юркнула в неё почти неслышно, если бы не тихий вздох, слетевший с её губ. Она словно собиралась с силами перед встречей со мной, и мне это совершенно не понравилось.
Моя нежная маленькая девочка. Со мной тебе нечего бояться, неужели ты не знаешь?..
Подняв взгляд и наткнувшись на меня, нагло развалившегося на её кровати, Лиса сузила глаза и прошипела:
— Ты что, тут спать собрался? Иди к себе.
Но я знал, что она этого не хотела. И после того, что произошло между нами сегодня, я не мог оставить ее одну. Я чувствовал себя наркоманом, который, получив одну дозу, уже тянулся за следующей. Она была нужна мне... как воздух. И хотя бы на эту ночь она будет со мной.
— А если я не уйду? — дразняще усмехнулся я, демонстративно вытягиваясь во весь рост на покрывале.
Услышав это, Лиса буквально задохнулась от возмущения и решительно направилась ко мне, и, ухватив за ногу, стала с потрясающим упорством стаскивать меня с кровати. Откуда только в моем маленьком котёнке взялось столько сил?
Наверное, злость на старшего брата творит чудеса, и я едва не съехал на пол вместе с покрывалом, но вовремя ухватился за изголовье и, смеясь, поинтересовался:
---- Лис, что ты делаешь?
Не отрываясь от своего занятия и не оставляя попыток устроить мне встречу с полом, малышка прошипела:
---- Пытаюсь спровадить одного не в меру нахального субъекта из своей комнаты!
Я усмехнулся и покачал головой:
---- Мне жаль тебя разочаровывать, лисенок, но у тебя ничего не выйдет. Так что ... Я сегодня сплю здесь.
— Ах так? — фыркнула Лиса, сдувая растрепавшиеся пушистые волосы со лба. — Тогда уйду я!
А вот этого я позволить уже не мог и, глядя, как она стремительно развернулась, действительно собираясь уйти, вскочил с кровати и поймал мою беглянку почти у самой двери. Но Лиса была невероятно упрямой и не переставала возмущённо фыркать и брыкаться, даже когда я прижал её спиной к своей груди, тихо смеясь ей в волосы.
--- Чонгук! Отпусти! --- потребовала она, раздражённо выдохнув и едва не заехав мне локтем в живот. --- Что за детский сад ты тут устроил?
Я снова засмеялся , борясь с желанием сообщить ей, что ещё неизвестно, кто из нас двоих больший детсадовец , и прижал ее к себе ещё крепче, пытаясь таким образом утихомирить.
— Прости, малыш, но ты такая очаровательная, когда злишься. -- с улыбкой прошептал я, прижимаясь щекой к ее виску.
— И потому ты все время доводишь меня до белого каления? Чтоб посмотреть на то, как я очаровательна в гневе? --- Лиса снова фыркнула, но наконец перестала брыкаться и немного расслабилась в моих руках, поняв, что ей все равно из них не вырваться. Я тихо вздохнул и обнял ее крепче, чувствуя, какой маленькой и хрупкой она была по сравнению со мной.
— Нет, лисенок... Я не хочу тебя злить и расстраивать. Но, похоже... только это и делаю, к сожалению. И потому я хочу загладить вину. Позволь мне? Пожалуйста... Я просто... хочу побыть сегодня с тобой. Я ведь обещал тебе...
--- Но так и не выполнил свое обещание, --- горько шепнула Лиса, сжимая мои руки.
Я рвано выдохнул и прижался лбом к ее затылку , оставив в ее волосах мягкий поцелуй, и прикрыл глаза от сжавшего сердце обжигающего чувства вины. А затем осторожно развернул ее к себе и, глядя в широко распахнутые любимые глаза , глухо шепнул:
--- Знаю, маленькая... знаю, что виноват, но... сейчас я ведь с тобой... И нет другого места, где я хотел бы находиться .Прошу тебя, Лис... позволь мне... Остаться.
Лиса застыла, молча глядя на меня и явно не веря моим словам, а я обнял ладонями ее лицо, осторожно отводя со лба пушистые пряди и безоглядно утопая в глубокой синеве ее глаз. Она была такой ... Красивой ... Такой желанной ... И выглядела сейчас такой трогательно беззащитной, что мне стоило огромных усилий не впиться в эти мягкие губы, которые так давно сводили меня с ума и снились мне каждую ночь. Но они по-прежнему не проронили ни звука, и я предпринял ещё одну попытку уговорить сестру не выгонять меня из ее спальни.
— Прошу тебя, не прогоняй меня, лисенок... Я не хочу быть один. К тому же, в моей гостевой спальне слишком мрачно, — хрипло прошептал я севшим от обуревавших меня чувств голосом. И...хвала всем богам ... взгляд Лисы наконец смягчился, и она едва заметно улыбнулась уголками губ:
— И это говорит мне гроза сеульской мафии? Кто бы мог подумать, что великий и могущественный Чон Чонгук боится теней в собственной спальне?
Я насмешливо хмыкнул, чувствуя, как отлегло от сердца, и, наклонившись к ней, доверительным шепотом поделился этой только что придуманной "страшной" тайной:
— Ты даже не представляешь, как сильно они меня пугают на самом деле...
Услышав это, Лиса не выдержала и тихо рассмеялась, покачав головой, и с улыбкой шепнула:
--- Ты хоть понимаешь, какой компромат только что вложил мне в руки? Если об этом узнает Тэхен...
Но я лишь улыбнулся, прижавшись своим лбом к ее и неосознанно поглаживая ее бархатные скулы большими пальцами, и тихо выдохнул:
--- Но ты ведь ...не скажешь ему, лисенок?
Лиса едва заметно вздрогнула, прикрыв глаза, но затем накрыла мои руки своими, мягко сжимая запястья , и так же тихо шепнула:
--- Конечно нет, родной... Твоя тайна со мной в безопасности...
Замерев, мы стояли так в полной тишине, и даже нашего дыхания было почти не слышно. Мы словно боялись, что если вздохнем слишком громко, это хрупкое волшебство, окутавшее нас, рассеется.
Наконец Лиса шумно вздохнула и, обняв меня за талию, уткнулась мне в грудь, шепнув:
— Так уж и быть. Оставайся. Но если будешь храпеть, спихну с кровати, понял?
Я тихо рассмеялся, с трудом подавив ликование, разлившееся внутри тёплым солнечным светом, и прижал её к себе, как самое драгоценное сокровище, шепнув:
— Договорились, малыш.