Чонгук

Я даже не помнил, как заснул на коленях Лисы, балдея от её ласковых пальчиков в моих волосах, пока она что-то тихо мурлыкала, усыпляя меня своим нежным голосом, а когда проснулся, была уже глубокая ночь.

На фоне приглушенно шёл какой-то фильм, и Лиса тоже спала, уронив голову на плечо. Глупышка…

Не захотела будить меня и сама уснула в такой неудобной позе, да ещё, к тому же, я, наверняка, отлежал ей ноги.

Неужели небольшой спарринг с Тэхеном, в котором я даже не выложился на полную, так вымотал меня, что я вырубился, так и не осуществив все то, что обещал сделать с моей куколкой?

Я усмехнулся себе под нос и покачал головой.

Стареешь, Чонгук .

Лиса, наверное, разочарована, что ты не сдержал обещание.

Ничего, милая, у нас впереди ещё много ночей, и все будут нашими, до тех пор, пока я буду нужен тебе…

Она тихо вздохнула во сне, привлекая к себе моё внимание, и я склонился над ней, отводя с её лба светлые пряди. Они шёлковой волной заструились по моим пальцам, и она сонно улыбнулась, неосознанно подавшись к моей руке.

В сердце разлилось тепло и нежность, грозившие затопить собой меня всего, а затем и эту комнату, дом, весь мир, и я понял, что ничто и никогда больше не будет иметь для меня значения, кроме любви этой девушки, которую я пообещал оберегать до самого конца любой ценой.

Я не хотел её будить, но, не выдержав, все же наклонился, накрывая её мягкие губы своими и скрадывая её тихий вздох,и они приоткрылись, поддаваясь под моей лаской, и я ощутил, как тонкие прохладные пальчики сестры утонули в моих волосах. Эти пальчики хотелось нежить поцелуями и греть в ладонях, никогда не отпуская на свободу маленькие ладошки, так доверчиво вложенные в мои руки.

Тихо замурчав, Лиса подалась ко мне, обнимая за шею и отвечая на поцелуй. Черт, я все же разбудил её, но теперь было уже поздно жалеть.

— Уже утро? — мурлыкнула она, лениво поглаживая мой затылок, отчего мурчать захотелось уже мне, и я улыбнулся, покачав головой и потеревшись носом о кончик вздернутого своенравного носика.

— Ещё глубокая ночь, малышка.

— Тогда почему ты не спишь?

— Кажется, я выспался на неделю вперёд. Почему ты меня не разбудила?— проворчал я, обнимая её сонное и до безумия очаровательное личико, неторопливо поглаживая по тёплым бархатным скулам большими пальцами, и она смешно наморщила нос, зажмурившись и покачав головой.

Похоже, моя обеспокоенность и недовольство тем, что она пожертвовала своим комфортом ради того, чтоб я полночи дрых, как убитый, её только забавляли, и Лиса с обожанием смотрела на меня улыбающимися сонными глазами, как маленький котенок.

— Ты устал и тебе нужно было отдохнуть. А я так люблю смотреть, как ты спишь… Во сне ты кажешься не таким уж и грозным, — улыбнулась она, и я тихо фыркнул.

— Значит, спящим я тебе нравлюсь больше?

— Ну… — Лиса прикусила нижнюю губу, что всегда действовало на меня, как мощнейший афродизиак, не зная, как ответить, и я тихо засмеялся, придвигаясь ближе к ней и шепнув:

— Расслабься, малыш, я же просто шучу. Я все про тебя знаю.

— Да неужели? — она легонько пихнула меня в грудь, усмехнувшись, и попыталась отодвинуться, но я не собирался позволять ей ускользнуть от меня.

— Даже не сомневайся… — я мягко сжал её подбородок пальцами и вкрадчиво шепнул, почти касаясь её губ своими:

— И я все ещё помню, что обещал тебе кое-что в тренировочном зале… — с улыбкой отмечая, как она вспыхнула и отвела взгляд, снова кусая свои сладкие губки, с которых слетело тихое «Ох…»

Я положил ладонь ей на талию, притягивая ближе и мягко накрывая послушно приоткрывшиеся губы, вовлекая в неспешный ласковый поцелуй, давая понять, что ни к чему её не принуждаю, и все будет так, как она захочет.

Лиса провела ладошками по моим плечам, чуть сжимая их и податливо выгибаясь в моих руках, отчего моё тело моментально отозвалось, учащая пульс и сбивая дыхание.

Она была такой трогательно очаровательной после сна, тёплой и уютной в длинной домашней футболке и коротеньких шортиках, что мне хотелось зацеловать её до беспамятства и только потом перейти к главному, если она захочет.

Неспешные ленивые поцелуи в полутемной спальне нравились мне даже больше, чем бурный секс.

Возможность чувствовать её рядом, наслаждаться её теплом, слушать, как она тихо дышит, иногда срываясь на тихие сладкие полустоны, как льнет ко мне, прижимаясь все сильнее по мере того, как нарастает возбуждение и одних поцелуев становится уже недостаточно, чтоб удовлетворить жажду близости, желание быть настолько близко, насколько это вообще возможно-- все эти крупицы украденного счастья были самым драгоценным, чем я владел в этой жизни, а сладкие мимолетные мгновения складывались в минуты и часы, превращаясь в нашу собственную вечность, в которой были только мы двое, и в которую мы всегда могли вернуться, если начнём тосковать друг по другу.

Драгоценные моменты близости, тепла, полного доверия-- всего того, чего так не хватало этому жестокому миру, — все это у нас теперь было, и я не собирался отказываться от этого подарка судьбы.

Мы с Лисой были похожи на давно женатую супружескую пару, что была полностью настроена друг на друга, никого не пуская в свой мир. И сейчас, просто целуясь, обнимаясь и неслышно шепча друг другу в губы сладкие признания, мы создавали свой мир и свою вечность, которую никто не мог у нас отнять.

— Чонгук … — простонала Лиса мне в губы, когда моя ладонь сильнее сжала её бедро.

— Ммм?.. — я нехотя оторвался от её губ, продолжая зацеловывать скулы, подбородок, изящную тонкую шейку, стягивая с хрупкого плеча футболку и жадно прижимаясь губами к белоснежной фарфоровой коже.

— Покажи мне то, что собирался сделать со мной… — шепнула она и, подняв голову, я застал отблеск лукавой улыбки на зацелованных мной и уже слегка припухших губах.

Хитрая маленькая кошечка. Решила поиграть со мной?

Я улыбнулся.

— А ты хочешь?..

— Я ещё ничего не хотела так сильно… — выдохнула она , обнимая меня за шею и прижимаясь к моим губам с тихим вздохом, зная, что я не смогу устоять.

Так вышло и на этот раз.

Прижав её к себе ещё крепче и скользнув руками по изящной спине вниз до талии, я приподнял её, потянув к себе на колени, и Лиса удовлетворённо вздохнула, получив желаемое и прижимаясь ко мне всем телом, нетерпеливо ерзая на моих бёдрах, отчего у меня перед глазами все поплыло, а в комнате словно сразу стало жарче на пару градусов.

— Тебе здесь самое место, малышка, — улыбаясь, шепнул я, скользя приоткрытыми губами по её изящным ключицам, видневшимся в вырезе футболки. — Я весь день об этом мечтал…

— Как же тебе удалось победить Тэхена , если ты думал о том, как усадишь меня к себе на колени, даже во время поединка? — дразняще улыбнулась Лиса, неровно дыша и кусая губы, а её фарфоровые скулы уже тронул лёгкий румянец.

— Не стоит меня недооценивать, моя сладкая. То, что я думал о моем вознаграждении, которое получу после боя, наоборот, придало мне сил, — усмехнулся я, проводя большим пальцем по мягким губам напротив.

— Ты получил бы свое вознаграждение в любом случае. Я и так твоя, ты же знаешь… Тебе не нужно ничего мне доказывать… - почти задыхаясь, шепнула она.

— Знаю, родная … Но это было нужно доказать Тэхену. Мне совсем не понравилось то, как он пялился на тебя сегодня. Только я могу видеть эту красоту… — я жадно провел ладонями вниз по её спине, несильно, но ощутимо нажимая на позвонки и побуждая выгнуться и открыть мне шею, к которой я тут же прижался губами, слегка прикусывая и с удовлетворением отмечая, как участился бьющийся под полупрозрачной кожей пульс.

— Раздевать… — мягкий поцелуй в место укуса, тихий беспомощный стон, слетевший в ответ с её губ, а мои руки уже нахально забрались под футболку, поглаживая шелковую кожу подушечками пальцев, заставляя её каждый раз вздрагивать и замирать, ожидая новых прикосновений, пока мои губы не спеша скользили по её шее.

— Ласкать… — мои губы провели по её аккуратному ушку и прихватили мочку, обдавая горячим дыханием, и Лиса вцепилась в мои плечи, замерев и почти не дыша.

— Целовать… — выдохнул я, поднимаясь жаркими поцелуями вверх по её подбородку, и, сжав его пальцами, впился в её мягкие губы, тут же приоткрывшиеся от стона.

Зарывшись пальцами в её мягкие, как пух, волосы, я углубил поцелуй и сладкие губки напротив послушно раскрылись.

Мои ладони принялись неспешно блуждать по её хрупкому телу, собственнически сминая и поглаживая, и она выгибалась в моих руках по мере того, как поцелуи становились все жарче, все настойчивее, все чувственней, а одежда стремительно исчезала с наших разгоряченных близостью друг друга тел.

Я хотел её, безумно, и осознание того, что она только моя, что принадлежит мне, многократно усиливало желание обладать ею.

То, как отзывчиво она реагировала, как раскрывалась передо мной, безмолвно умоляя о большем — пробуждало все мои хищные собственнические инстинкты.

Знала ли она, что творила со мной своими нежными улыбками?

Отдавала ли себе отчёт в том, что имела надо мной такую власть, что могла поставить на колени одним взглядом, одним взмахом ресниц?

И, вспомнив, как завороженно на неё смотрел Тэхен , я понимал, что не я один пал жертвой её чар, о силе которых она, похоже, даже не подозревала.

Лиса сама не осознавала до конца всю силу своей женственности и хрупкой красоты, за которую раньше мужчины сражались на дуэлях.…и я не собирался её никому отдавать.