Ночная парковка встретила нас тишиной и прохладным ветром, мгновенно остудившим мою пылающую от духоты внутри кожу и проясняя мысли, затуманенные алкоголем, который я так неосмотрительно в себя влила, поддавшись непонятному порыву.

Чонгук так больше ни разу и не обернулся, пока не довёл меня до своего огромного чёрного внедорожника — такого же роскошного, как и его владелец, и, развернув меня к себе и прижав спиной к двери машины, склонился надо мной, упираясь в стекло по обе стороны от моего лица и окидывая пристальным взглядом все моё тело, обтянутое лишь тонким бархатом, в котором я уже начала дрожать от ночной прохлады.

Заметив это, Чонгук нахмурился и встал так, чтоб закрыть меня своей широкой спиной от ночного ветра и посторонних глаз, и это было так трогательно, что, даже злясь на меня, он продолжал меня защищать и оберегать от всего, что я почувствовала себя крайне паршиво из-за того, что ему пришлось ехать сюда, чтоб забрать меня.

Его тяжёлый мрачный взгляд был взглядом хищника, который не желал, чтоб кто-то другой видел то, что принадлежало лишь ему. Только он имел право раздевать меня глазами и я невольно сжалась под его пронзительным взглядом и обняла себя руками.

— А теперь давай поговорим, — он наклонился ко мне, приподнимая моё лицо, и я вздохнула, понимая, что этого разговора мне все равно не избежать.

— Что ты здесь делаешь одна да ещё в таком виде? — устало выдохнул брат, окидывая красноречивым взглядом все моё тело с головы до ног и заставив невольно покраснеть, словно я стояла перед ним голая.

— Чонгук, я… — начала я, хоть и понимала, что любые мои оправдания будут звучать по меньшей мере жалко. Он это тоже прекрасно понимал, потому не дал мне продолжить, приглушённо рыкнув:

— Ты хоть представляешь, что со мной было, когда я приехал и узнал, что ты не возвращалась домой, а твой телефон был выключен? Тебя недавно похищали, Лиса! Что я должен был подумать?!

Я сжалась, чувствуя себя безумно виноватой из-за своей легкомысленной выходки, и осторожно обняла ладонями его лицо, прошептав:

— Прости меня… Прости, что ничего тебе не сказала. Я знаю, что поступила опрометчиво, но я была зла на тебя и… Я не знаю, что на меня нашло…

— Глупая, — он обнял ладонями моё лицо и прижался своим горячим лбом к моему, рвано выдыхая, чтоб успокоиться. — Моя глупая маленькая девочка… Я бы не пережил, если б с тобой снова что-то случилось.

Я прикрыла глаза, чувствуя, как сердце сжимается от тревоги и боли в его глухом голосе, ведь во мне тоже были живы воспоминания о том, что произошло из-за Криса всего полмесяца назад, и я обняла его так крепко, насколько хватило сил, уткнувшись в его тёплую шею и снова выдохнув:

— Прости меня, пожалуйста…

Он в ответ прижал меня к себе так крепко, что мои ребра протестующе затрещали, но я не возражала, лишь бы он никогда не разжимал рук и не отпускал меня, наслаждаясь его близостью и теплом его тела, мгновенно окутавшим меня с головы до ног.

— Как ты узнал, где я? — выдохнула я, успокаивающе поглаживая его по мягким тёмным волосам, как ручного тигра.

— Когда я не обнаружил тебя дома, то сразу же позвонил Киму и он поведал мне, что Сохи снова прилетела в Сеул и отжала один из его клубов, чтоб провести в нем девичник и по чистому стечению обстоятельств... охранник на входе узнал тебя, сообщив боссу, где находится его невеста. И это подводит меня к ещё одному вопросу… — вкрадчиво мурлыкнул Чонгук, и я поняла, что ещё одной моей тайне пришёл конец, когда он немного отстранился, приподнимая мое лицо и внимательно вглядываясь в мои глаза, — Признавайся, малыш, я чего-то о тебе не знаю?

Он мягко сжал мой подбородок тёплыми пальцами, заставляя смотреть на него, но в его глазах уже плескались лукавые смешинки, а губы чуть подрагивали в попытке скрыть дразнящую улыбку, ведь теперь, когда я снова была рядом с ним, он немного расслабился и уже откровенно наслаждался тем, что загнал меня в угол.

— Я… — неслышно выдохнула я, кусая губы, и он выгнул тёмную бровь, наклонившись ещё ниже и шепнув почти у самых моих губ, сбивая моё, и без того неровное, дыхание:

— Ты?..

---- Чонгук... - снова попыталась я съехать с темы, но он не позволил, мазнув по моей щеке мягкими губами и приказав:

-----Смелее, милая, говори. Я ведь все равно обо всем узнаю. Ты уже была здесь, не так ли? И я даже знаю, с кем. И этот кто-то давно напрашивается на то, чтоб я вправил ему мозги, чтоб он перестал таскать мою младшую сестру по всяким забегаловкам!

Я с трудом подавила смех из-за того, что он только что назвал один из самых дорогих и элитных клубов в Сеуле забегаловкой, и проворчала:

— Ты уже и сам обо всем догадался!

— Какая же ты ещё малышка, Лис. Совсем не умеешь лгать, — тихо прошептал он, улыбаясь и поглаживая меня по волосам, но затем хмуро добавил, — Но с Тэхеном нам предстоит отдельный разговор. А ещё теперь мне хочется убить каждого, кто посмел смотреть на тебя в этом чёртовом клубе! — глухо рыкнул он, заставив меня вздрогнуть.

— Поверь, родной, тебе вовсе незачем вдаваться в подобные крайности, — с улыбкой заверила я его, подавшись к нему, крепче обнимая и успокаивающе поглаживая его напряженную спину.

--- Уверена?

— Абсолютно. Прости меня, — снова повторила я, мягко поцеловав его в шею.

Он тяжело вздохнул и отстранился, но из рук меня не выпустил, окидывая меня с ног до головы цепким взглядом.

— Обязательно было идти в этом? — недовольно проворчал он, нахмурившись.

— А что не так? — я удивлённо посмотрела на него

— Дурочка. Ты ещё спрашиваешь? — фыркнул Чонгук, снова закатив глаза, — Да на тебя полклуба слюни пускало! Взять хотя бы того придурка, что прицепился к тебе на танцполе. Кстати, кто он? — подозрительно прищурившись, поинтересовался брат.

— Стриптизер, — ляпнула я, не подумав, и тут же об этом пожалела, когда руки Чонгука сжались в кулаки и он вкрадчиво произнёс обманчиво спокойным голосом:

— Стриптизер?

Но, уже предчувствуя взрыв и всеми силами пытаясь его предотвратить, я выдохнула:

— Не смотри на меня так, это была идея Сохи! Я и понятия не имела, что все будет настолько… Смело.

Чонгук насмешливо хмыкнул и скрестил руки на груди, вскинув тёмную бровь и прожигая меня взглядом из-под ресниц, и я поняла, что дома мне точно не поздоровится.

— И как тебе представление, зайка? Понравилось? Что, одного меня тебе уже недостаточно? — улыбка Чонгука была поистине дьявольской и мои колени рисковали вот — вот отказать.

— Чонгук , прекрати, — прошипела я, прекрасно понимая, что он просто играет со мной. Но он даже не собирался ничего прекращать, что и подтвердили его следующие слова.

— И не подумаю, малышка. Как только приедем домой, я устрою тебе такой стриптиз, который ты надолго запомнишь, поняла меня? — рыкнул он, сгребая меня в охапку и обжигая мои губы горячим дыханием, уже одним только этим заставляя мои ноги подогнуться, и мне пришлось ухватиться за его широкие плечи, чтоб не упасть.

— Ты... очень сердишься? — обречённо поинтересовалась я, понимая, что в этот раз крупно попала.

Он усмехнулся и мягко потёрся носом о мой нос, сжимая мою талию горячими ладонями.

— Безумно. И твоё наказание будет самым что ни на есть суровым.

— Чонгук… — жалобно простонала я, уже всерьез продумывая план побега , и он тихо рассмеялся.

—Испугалась? Глупышка… ну не смотри на меня так. Ты же знаешь, я не могу на тебя сердиться.Я просто очень за тебя испугался. Я не собираюсь тебя наказывать, только ... Пообещай мне, что такого больше не повторится, хорошо? — прошептал он, наклоняя голову и проводя носом по моей шее, легонько целуя, ведь знал, что когда он использовал этот запрещённый прием, мои колени слабели и подгибались, отказываясь меня держать, и я готова была пообещать ему все, что угодно.

— Обещаю, родной. Прости, — Я проникла руками под его распахнутую куртку, вжимаясь в него и с наслаждением впитывая в себя его тепло каждой клеточкой, безумно скучавшей по нему весь этот бесконечный вечер, и стала гладить его широкую напряженную спину, чувствуя, как постепенно он начинает расслабляться под моими руками и дышать глубже и спокойней. И это затишье после шторма было таким нужным и долгожданным, ведь в конце дня мы все равно неизменно оказывались в объятиях друг друга и, пока это оставалось неизменным, все остальное было неважно.

— Как твоя рука? — запоздало спохватилась я, вспомнив о его пострадавшей правой руке, с хрустом впечатавшейся в челюсть приставучему стриптизеру, но брат лишь отмахнулся, улыбнувшись и выдохнув мне в шею:

— Не переживай.

Оставив лёгкий поцелуй в изгибе моего плеча , он немного отстранился и я погладила его по щеке, шепнув:

— Поехали домой?

Он перехватил моё запястье и, мягко сжав мои пальцы, переплёл их со своими.

— Хорошо, но сначала...— он наклонился, улыбнувшись, и обхватил моё лицо тёплыми ладонями, приподнимая ему навстречу, заставляя мои ресницы затрепетать и опуститься в ожидании поцелуя.

Но его не последовало.

Он лишь ласкал тёплым дыханием мои губы и пристально вглядывался в мои, затуманенные алкоголем и его близостью глаза, и я не знала, от чего пьянела сильнее, но, тихо вздохнув, он снова обнял меня и я пробралась холодными пальцами ему под рубашку, заставив вздрогнуть и тихо усмехнуться мне в волосы:

— Ледышка… Ты уже совсем замёрзла, — мурлыкнул брат, а затем наклонился и тихо шепнул мне на ухо, мягко задевая мочку губами и вызывая дрожь в ногах:

— Но твоя выходка меня конкретно вывела, поэтому, надеюсь, ты понимаешь, что я это так не оставлю?..

Я вздрогнула, затаив дыхание, зная, что его угроза была вполне реальной, ведь Чонгук никогда не бросал слов на ветер, и поняла, что он решил воплотить её в жизнь прямо сейчас, когда ощутила, как он провел горячими ладонями вдоль моей спины, с силой сжав мои бедра и притягивая к себе почти вплотную.

Я сдавленно ахнула, уткнувшись ему в ключицы, и в отместку провела по ним приоткрытыми губами, заставив его вздрогнуть и выдохнув:

— Мне стоит бояться?

Он усмехнулся и крепче прижал меня к себе, путаясь длинными пальцами в моих волосах, сжимая их в кулаке, и, запрокинув мою голову, прошептал мне прямо в губы, мазнув по ним мимолетным поцелуем, от которого я едва не застонала — так мне было его мало.

— Определённо… — в его потемневших почти до черноты глазах плясали черти и я поняла, что в затеянной им чувственной опасной игре мне отводилась лишь роль жертвы.

— Чонгук… — выдохнула я, хватаясь за его плечи, чтоб устоять на дрожащих подгибающихся ногах и он удовлетворенно усмехнулся краешком губ, прекрасно чувствуя моё состояние.

— Что, милая?.. — и, зная, что моего рваного дыхания не хватит даже на то, чтоб ему ответить, наклонился и провел бархатными губами по моей шее, обдавая её частым прерывистым дыханием, выдававшим всю степень его возбуждения, так же, как выдавал его и внушительный бугор на джинсах.

Что ж, хоть какое-то утешение — знать, что Ледяной мистер совершенство тоже едва сдерживался, чтоб не взять меня прямо сейчас на заднем сиденье своей машины.

— Ты решил меня наказать таким образом?.. Я же умру, если ты меня сейчас не поцелуешь… — почти простонала я. Но он лишь улыбнулся и мягко поцеловал меня в висок, шепнув:

— Поверь, малышка, я прекрасно знаю, что сейчас творится в твоей светлой головке. Ты хочешь, чтоб я раздвинул эти стройные ножки и, сдернув с тебя это чёртово платье, взял прямо тут, не так ли?..

Его хриплый голос понизился до завораживающего бархатного полушепота, рисуя в моём воображении такие картины, от которых становилось невыносимо жарко, а ноги наливались свинцом и слабели с каждой секундой все больше, и если б не его сильные руки, крепко прижимавшие меня к его великолепному телу, я бы уже давно растеклась лужицей у его ног.

Его горячая ладонь прошлась вдоль моей спины, мягко поглаживая, и я вцепилась пальцами в его плечи, а моё дыхание сбилось так же, как и его, когда губы Чонгука мягко прижались к моей шее, отчего низ живота мгновенно свело сладкой судорогой.

— Поверь мне, сладкая, я тоже безумно хочу этого... Но ты ведь понимаешь, что если я начну, то не смогу остановиться?.. — хрипло шепнул он и, оставив лёгкий поцелуй в уголке моих губ, прижался лбом к моему плечу, часто дыша и сам пытаясь успокоиться.

— Я и не хочу, чтобы ты останавливался, — шепнула я, пьянея от собственной смелости, и сама нашла его губы, жадно целуя и заставляя его хрипло застонать.И поняла, что он сдался, когда его собственническая хватка на моей талии стала ещё крепче и он углубил поцелуй, путаясь тонкими пальцами в моих волосах и мягко поглаживая мой затылок, отчего вниз по позвоночнику одна за одной начали стекать приятные волны.

Нащупав ручку двери, а другой рукой продолжая крепко обнимать меня, словно зная, что без его поддержки я уже не могу стоять, он открыл дверь машины и втолкнул меня внутрь, забираясь следом и ни на миг не отрываясь от моих губ, пока мои руки жадно блуждали по его горячему телу, нетерпеливо стягивая черную кожаную куртку с его широких плеч и торопливо расстегивая мелкие пуговички шелковой рубашки.

— Не хочу, чтоб кто-то ещё видел эту красоту, кроме меня… Ты только моя, слышишь? — жарко шепнул он, прижимаясь ко мне всем телом, и, склонившись надо мной, приподнял моё лицо, чтоб взглянуть прямо в глаза, и, услышав собственнические ревнивые нотки в его глубоком хриплом голосе, я невольно улыбнулась, погладив его по щеке, и кивнула, шепнув:

— Конечно твоя… — и он жадно приник к моим губам, выдохнув в них:

— Умница, — сминая мои губы глубоким жадным поцелуем, от которого у меня закружилась голова, а внизу живота сладко потянуло.

А когда он остался без рубашки, я окончательно перестала соображать, понимая лишь, что безумно хочу его, прямо здесь и сейчас, хочу ощутить его внутри до самого конца, чтоб он заполнил, растянул, начиная двигаться и выбивая из моего тела стоны вместе с дыханием... и мои пальцы сами собой потянулись к ремню его джинс, и звук расстегивающейся молнии слился со сладкими звуками поцелуев и его сбивчивым шёпотом.

— Моя девочка… — горячо шепнул Чонгук мне в губы, обжигая их сбившимся неровным дыханием, пока мои пальцы возились с его трещавшей по швам ширинкой, освобождая тяжёлый, налившийся твёрдостью от возбуждения крепкий член.

Чонгук рвано выдохнул сквозь сжатые зубы, когда мои пальцы сомкнулись вокруг горячего бархатного ствола и провели по всей длине, вызвав его хриплый приглушенный стон, и, поймав моё запястье, он мягко убрал мою руку, а затем и другую, заводя их мне за голову, и, прижав к сиденью, навис надо мной, тяжело дыша и улыбаясь абсолютно хмельной дерзкой улыбкой.

— Не спеши, малышка, иначе я кончу, даже не начав, — усмехнулся он, дразняще мазнув по моим приоткрытым губам своими и вжимая меня в сиденье своим разгоряченным сильным телом, коленом разводя мои ноги и устраиваясь между ними, заставив меня задыхаться и несдержанно стонать от жарких смазанных поцелуев в шею, и, не выдержав этой сладкой пытки, я едва слышно шепнула:

— Чонгук, пожалуйста… Позволь мне… Прикасаться к тебе…

Услышав умоляющие нотки в моём тихом голосе, он удовлетворенно улыбнулся и, наконец, отпустив мои руки, позволил им жадно блуждать по его почти обнажённому великолепному телу, исследуя каждый сантиметр, и навис надо мной, упираясь ладонями в сиденье по обе стороны от моей головы, и его губы вновь нашли мои в полумраке салона, целуя настойчиво и так страстно, что я окончательно потеряла голову, хотя между бёдер и так уже все давно ныло и истекало влагой, требуя разрядки. Требуя такой желанной близости с этим беспринципным бандитом , который теперь вдруг решил поиграть со мной и просто дразнил меня, отвлекая поцелуями, хотя я прекрасно видела, что он и сам хотел меня не меньше и был уже на пределе.

Я хотела сказать ему, что сейчас не время и не место для долгих игр и прелюдий и что я уже просто хочу ощутить его в себе, но у Чонгука, по всей видимости, на этот счёт были другие планы.

Заблокировав двери, он мог играть со мной хоть всю ночь, так и не дав желаемого, словно в наказание за то, что сбежала от него и заставила сходить с ума от волнения, пока я не начну умолять его сжалиться и дать мне то, в чем мы оба так отчаянно нуждались.

Он медленно провел тёплыми ладонями по моим обнажённым плечам, стягивая с них тонкие бретельки платья и целуя мои ключицы, и его руки мягко сжали мою ноющую грудь сквозь бархат , а затем он и вовсе стянул лиф платья вниз, обнажая её и жадно приникая к ней губами, заставив меня охнуть и сжать в кулаке его волосы, пока его горячие губы лениво блуждали по моей обнажённой груди, жадно посасывая и целуя, оставляя влажные следы на моей пылающей коже.

Прекрасно изучив моё тело и зная, от чего мне сносит крышу быстрее всего, он мягко сжимал мою потяжелевшую грудь большими горячими ладонями, дразня чувствительные соски языком, и даже и не думал останавливаться, лишь улыбаясь в ответ на мои беспомощные сладкие стоны, доводя меня до исступления одними губами и языком, и сам кайфовал от того, что делал со мной, от того, что я была полностью в его власти, послушно выгибаясь в его руках и шепча его имя пересохшими губами.

— Чонгук… — беспомощный, едва слышный шёпот слетел с моих губ, когда я поняла, что ещё немного — и я просто взорвусь от неудовлетворенного желания. Мой голос звучал настолько глухо, что я его почти не узнала, но он услышал, как и всегда.

— Что, сладкая?.. — приподнимаясь на локтях и нависая надо мной, шепнул любимый, осыпая лёгкими порхающими поцелуями моё лицо, и эти невинные ласки не шли ни в какое сравнение с тем, что он делал с моим телом внизу, вжимаясь своими крепкими бёдрами в мои, отчего связно мыслить уже почти не получалось.

— Я… — натолкнувшись на его обжигающий пронзительный взгляд, я задохнулась от переполнявших меня чувств и застыла, неотрывно глядя на него, но он и сам уже обо всем догадался.

— Так сильно хочешь меня, малышка?.. — хрипло шепнул он и последовавший за этим вопросом глубокий чувственный поцелуй не оставил никакого сомнения в том, что он прекрасно знал ответ и сам уже едва сдерживался.

— Ты же знаешь ответ, — беспомощно простонала я, ерзая под ним и пытаясь притянуть его ближе, блуждая жадными руками по его спине и плечам.

— Конечно, знаю… Но хочу, чтоб ты сама мне об этом сказала, — хрипло шепнул он и с моих губ слетел тихий беспомощный стон, а ноги разошлись ещё шире под его мягким напором и смелыми ласками.

- Чонгук...

- Скажи это, Лиса... - его обжигающе-хриплый шёпот мне в губы напрочь отключал мозг, оставляя лишь одно желание - принадлежать и подчиняться ему. И я сдалась, как и всегда.

- Я хочу тебя... - послушно шепнула я, поймав его удовлетворенную улыбку.

— Вот так, милая, — платье давно уже сбилось, задравшись почти до талии, и он осторожно провел ладонью у меня между ног, мягко поглаживая сквозь кружево, заставив меня выгнуться и проронить тихий стон.

— Такая влажная… — словно в бреду шепнул он, окончательно теряя контроль, и, отодвинув в сторону насквозь мокрую ткань, резко вошёл, заглушая мой стон требовательным глубоким поцелуем, и, прижав меня к себе, тут же начал двигаться, полностью заполняя меня собой.

Я тихо застонала, лихорадочно отвечая на его жаркие поцелуи, обнимая его за плечи и чувствуя, как внутри все плавится, сжимаясь вокруг него, отчего Чонгук блаженно жмурился и глухо стонал от наслаждения мне в губы, спускаясь пылкими собственническими поцелуями все ниже и опаляя мою кожу рваным дыханием, ни на миг не прекращая глубоких чувственных толчков,от которых все тело пронзало сладкими молниями,заставляя царапать его плечи, почти задыхаясь от невыносимого удовольствия.

Я знала, чувствовала, как хорошо ему было, видела его сладкое удовольствие с запрокинутой головой и приоткрытыми от стонов губами --- и это зрелище просто завораживало своей красотой.

Он двигался быстро и ритмично, не сдерживаясь и не осторожничая, с каждым новым толчком лишь крепче прижимая меня к себе, позволяя себе забыться и полностью потеряться в наслаждении, и я чувствовала, что он уже был близок к краю, кусая губы, и от его хриплых стонов и глубоких толчков низ живота сводило сладостными спазмами, а по позвоночнику пробегала мучительно приятная дрожь.

И когда он ускорил темп, проникая все глубже с каждым толчком, я сжалась вокруг него, обнимая за плечи и скрещивая лодыжки у него на пояснице, жадно ловя губами его рваные хриплые выдохи и чувствуя, как меня накрывает мощной сладостной волной. Чонгук глухо застонал, когда я неосознанно сжала его внутри сильнее , теряясь в сладких судорогах невероятно мощного оргазма, и кончил почти одновременно со мной, уткнувшись мне в шею, тяжело дыша и крепко прижимая меня к себе.

Лёжа под ним и все ещё приходя в себя после крышесносного оргазма, я гладила его по мягким, чуть влажным волосам, словно в полузабытьи слушая, как он тихо дышит мне в плечо и как постепенно успокаивается его дыхание и приходит в норму пульс, и целовала его плечи, замирая от нежности и вслушиваясь в драгоценный стук его сердца.

Наконец, он немного отстранился, приподнимаясь на локтях и внимательно всматриваясь в моё лицо в полумраке салона, и нежно отвёл с моего лба спутанные волосы, а затем наклонился, мягко улыбнувшись и оставив на моих губах нежный поцелуй.

— Как ты, малышка? Все в порядке? Я не сделал больно? — обеспокоенно шепнул он и эта его трогательная забота, что всегда шла впереди всего остального, заставляла меня любить его ещё больше.

— Всё хорошо, — я улыбнулась и погладила его по щеке и он поймал мою руку и поцеловал каждый пальчик, с нежностью глядя на меня из - под длинных ресниц.

— Но я не уверена, что смогу завтра ходить, — добавила я, желая подразнить его.

Но ответная улыбка любимого была откровенно мужской и донельзя самодовольной.

— Вот и отлично, будешь сидеть дома и не сможешь больше никуда от меня сбежать.Тем более, в очередной сомнительный клуб, — заявил он, нахально усмехаясь.

— Так это и была твоя коварная и ужасная месть? Ты решил меня затрахать, чтоб я никуда от тебя не делась? — улыбнулась я, вопросительно выгнув бровь.

— Ну… У меня в запасе была ещё парочка способов, но этот самый действенный, — он тихо рассмеялся, поймав мой возмущенный взгляд, и миролюбиво добавил, — Поэтому лучше не испытывай судьбу и моё терпение, малышка, будь умницей и делай то, что я говорю, и никто не пострадает, — последние слова он произнёс вкрадчивым хриплым полушёпотом и, наклонившись, мягко поцеловал меня в губы, поставив точку в этом споре.

Я тихо вздохнула, целуя его в ответ, смирившись с очередным поражением, но оно было таким сладким, что возражать и поднимать новый бунт на корабле совершенно не хотелось.

А его поцелуи постепенно становились все жарче и он глухо застонал, с трудом оторвавшись от моих губ.

—Лиса… Черт… Нам действительно пора домой, иначе я сорвусь и не выпущу тебя отсюда ещё часа три, и ты и правда не сможешь завтра ходить, а я не настолько жесток, чтоб допустить это, — хрипло выдохнул он, улыбнувшись, и, поцеловав меня в уголок губ, отпустил.

Я села, поправляя платье и отчего-то смущаясь под его ласковым взглядом, как неопытная девственница, словно это и не я пять минут назад стонала под ним, полностью принимая в свое тело и отвечая на каждый его поцелуй, вжимая в себя так жадно, словно никак не могла насытиться им.

Застегнув джинсы и накинув на плечи черную рубашку, даже не потрудившись её застегнуть, Чонгук перебрался на водительское сиденье и завёл машину, подождав, пока я сяду рядом с ним, и накрыл мои пальцы своей тёплой ладонью, успокаивающе погладив и внимательно глядя на дорогу.

Я улыбнулась и, прикрыв глаза, откинулась на спинку сиденья, чувствуя, как сладко ломит все тело, и все ещё нежась в том удовольствии, что испытала в объятиях любимого.

Я всегда думала, что секс в машине — это жутко неудобно и что подобного опыта у меня точно никогда не будет, но теперь понимала, что с Чонгуком мне было все равно, где этим заниматься, ведь он настолько сводил меня с ума своими поцелуями, ласками и хриплым шёпотом, что все остальное просто теряло смысл. Оставался только он и безумная жажда принадлежать этому потрясающему мужчине, получая его всего взамен.

Мы стремительно летели сквозь ночь и сосредоточенный взгляд Чонгука не отрывался от дороги, а мой упорно возвращался к нему, зависая на его гордом профиле и тонких изящных пальцах, крепко сжимавших руль.

Он вёл машину так же, как и занимался любовью: властно, но мягко, со спокойной уверенностью, точно зная, что делал и держа все под контролем, и она полностью подчинялась ему, так же, как и я.

От этой спокойной властной уверенности, которая сквозила в каждом его жесте, хотелось полностью довериться ему и ни о чем не думать.

— Я все ещё недоволен тем, что ты отправилась на эту вечеринку без меня, — внезапно заявил он, нарушив умиротворенную тишину полутемного салона.

Я тихо рассмеялась.

— Это был девичник, Чонгук. Тебя бы на него все равно не пустили.

Он в ответ лишь тихонько фыркнул, а я улыбнулась, с обожанием глядя на него, и, протянув руку, нежно провела по его тёплой бархатной щеке.

— Ну не хмурься, милый. Ты иногда ворчишь, как старый дедуля. Это так умилительно, — протянула я, кусая губы, чтоб снова не рассмеяться.

Он насмешливо хмыкнул, чуть улыбнувшись, и поймал мой взгляд в зеркале:

— Скорее, как ревнивый муж. Но если б не одна непослушная девчонка, сводящая меня с ума своими выходками, я бы так себя не вёл. Но хоть кто-то из нас двоих должен быть взрослым и ответственным.

Услышав это, я не выдержала и рассмеялась, вызвав его ответную улыбку, и откровенно зависла на его красиво очерченных мягких губах, а все тело вновь затопило жаркой волной от воспоминаний о том, что со мной делали эти губы всего полчаса назад.

— Это ты что ли ответственный и взрослый? — усмехнулась я, не устояв перед искушением подразнить помешанного на контроле брата. — И где же была твоя хваленая ответственность и выдержка, когда ты трахал меня на заднем сиденье?

Я знала, что играю с огнём, распаляя брата, который и так заводился с полоборота, но ничего не могла с собой поделать — уж очень хотелось стереть эту самодовольную ухмылку с его губ.

Чонгук скрипнул зубами и крепче сжал руль, предупреждающе рыкнув:

— Осторожней, малышка. Я ведь и повторить могу, если тебе было мало.

Его голос стал ещё более глубоким и хриплым и я невольно притихла, но не потому, что испугалась его угроз, а потому, что боялась, что не сдержусь и сама наброшусь на него прямо сейчас.

Из невинной девочки, которой я была всего три месяца назад, он уверенно превратил меня в искушенную юную женщину, пробуждая неведомые ранее запретные желания и заставляя меня признавать их все, совершенно не стесняясь.

Заметив, что я притихла и завороженно смотрю на него, смущённо кусая губы, Чонгук мягко улыбнулся краешком губ и, протянув руку, погладил меня по щеке, ласково шепнув:

— Ты чего притихла, милая? Испугалась? Не бойся, я же не всерьёз.

— Я не боюсь ,родной... просто я очень рада, что ты приехал за мной. И что больше не сердишься, --- шепнула я, прижимая его ладонь к щеке, и потерлась об неё, как кошка, выпрашивающая ласку у хозяина.

— Глупышка, — изящные пальцы Чонгука пробрались мне в волосы, притягивая меня к нему, и, ненадолго оторвавшись от дороги, он наклонился и поцеловал меня в лоб. — Я бы приехал за тобой в любом случае. И я не сердился, а волновался. Это разные вещи.

Я вздохнула и он отстранился, вновь устремляя сосредоточенный взгляд на дорогу, накрывая мою руку своей тёплой ладонью и переплетая наши пальцы.

— Чего тебя вообще понесло в эту дыру? Я думал, Сохи больше не значится в списке твоих друзей. А если ты просто хотела развлечься, сказала бы мне и я бы сам тебя куда — нибудь сводил. Я знаю места намного лучше, чем это, — проворчал он и я улыбнулась.

— Кто бы сомневался...Наверное, о вашей с Тэхеном бурной молодости можно слагать легенды, не так ли? — поддела я его, но брат лишь расслабленно пожал широкими плечами, задумчиво улыбаясь и неосознанно поглаживая мои пальцы в своей надёжной тёплой хватке.

— Дело не в том, что я хотела развлечься, просто ты же знаешь Сохи. Она бы с меня не слезла, пока бы я не согласилась, - вздохнула я.

Он насмешливо хмыкнул, покачав головой, но ничего не сказал, понимая, что я права, а затем тихо спросил:

— Когда её свадьба?

— Через неделю.

Он ненадолго замолчал, глядя вдаль на стремительно проносящиеся мимо ночные огни огромного шумного города, а затем тихо произнёс:

— Надеюсь, они будут счастливы.

Я тихонько вздохнула и улыбнулась, удобнее устраиваясь на сиденьи и шепнув :

— Я тоже, - а затем тихо прошептала, — А мы, родной? Мы будем счастливы?

Чонгук задумчиво улыбнулся и крепче сжал мою руку, тихо выдохнув:

— Непременно, котенок. Даже не сомневайся... Я обещаю тебе, что мы с тобой будем очень счастливы…