Лиса

Предложение Тэхёна стало для меня полнейшей неожиданностью. Я видела тревогу в его ласковых глазах, и чувствовала, что он волнуется за меня, но совершенно не ожидала, что он примет такое кардинальное решение и захочет увезти меня так далеко. Поначалу все во мне противилось этому, ведь мне казалось, что, уехав, я предам память брата, потеряю последнюю ниточку, связывавшую меня с ним, но я понимала, что в чем-то Тэхён был прав. Ведь, даже не переступая порог комнаты Чонгука, я по-прежнему чувствовала его присутствие ,и все в доме напоминало мне о нем, и временами мне даже начинало казаться, что я вижу его тёмный силуэт в пустых гулких коридорах особняка, в котором мы с ним провели всю жизнь. И, как бы мне ни было тяжело, но я решила согласиться, ведь и сама чувствовала, что так дальше не может продолжаться, и меньше всего на свете я хотела причинять боль Тэхену, искренне переживавшему за меня и смотревшему на меня с такой нежностью и надеждой, что я просто не смогла сказать ему нет.

В тот вечер я впервые согласилась спуститься вниз, поддавшись на его уговоры, но аппетита по- прежнему не было, и я выпила лишь чашку зелёного чая, слушая тихий голос друга, что уже по обыкновению рассказывал мне о том, как прошёл его день. После ужина он проводил меня до двери моей спальни, крепко обняв на прощание, и, пожелав спокойной ночи, уже собирался идти к себе, но, неожиданно даже для самой себя я остановила его, глухо шепнув:

— Тэ, постой…

Он удивлённо обернулся, внимательно глядя на меня и терпеливо ожидая моих дальнейших слов, и, глубоко вздохнув, чтоб успокоить зачастившее сердце, я едва слышно выдохнула:

— Ты не мог бы… Остаться сегодня со мной?..

Ответом мне был тихий рваный вздох, и я боялась поднять на него глаза, уверенная в том, что он откажется, но затем широкие и невероятно тёплые ладони Тэхёна легли мне на плечи, а горячие губы мягко коснулись моего лба ,и он глухо шепнул:

— Господи… ну конечно я останусь, малышка. Я думал, ты больше никогда меня об этом не попросишь… — его голос дрогнул ,и я снова утонула в его крепких и надёжных объятиях — почти таких же родных, как объятия Чонгука. И с удивлением поняла, что мне впервые за долгое время было тепло и спокойно, на краткий миг даже позволив своему измученному сердцу поверить в то, что все ещё может быть хорошо, как и обещал мой… Муж.

***

Тэхён заявил, что будет спать в кресле у окна, несмотря на все мои заверения в том, что я буду совершенно не против, если он проведёт эту ночь вместе со мной на кровати, ведь она была такой широкой, что на ней могли спокойно разместиться четыре человека, совершенно не стесняя друг друга, но мой супруг был чрезвычайно упрям, этим своим качеством снова напомнив мне старшего брата, и моё сердце вновь болезненно сжалось, словно, пригласив Тэхена в свою спальню, я каким-то образом предала Чонгука, но я поспешила отогнать невесть откуда взявшееся чувство вины, ведь в присутствии друга мне было спокойно и комфортно, и в том, что он остался на ночь в моей комнате, не было никакого сексуального подтекста, и мы оба это знали. Мне просто было необходимо его тепло, чтоб вновь почувствовать себя живой. Хотя бы ненадолго. И хоть я и понимала, насколько это было эгоистично с моей стороны, но Тэхён, похоже, совершенно не возражал против подобной эксплуатации его персоны и лишь мягко улыбался, заверяя меня, что кресло едва ли не самое удобное место для сна, и мне оставалось лишь качать головой, сетуя на его упертость. Мы продолжали лениво переругиваться и подшучивать друг над другом даже после того, как он погасил свет и устроился у окна, и это было так похоже на наши прежние беззаботные отношения, что на сердце стало немного легче , и я с удивлением поняла, что улыбка не сходила с моих губ весь остаток вечера.

... В ту ночь мне снова снился Чонгук. Но все было не так, как раньше. Он не приближался ко мне, оставаясь размытым тёмным силуэтом на границе света и тьмы, и я слышала лишь его тихий ласковый голос, в котором сквозила плохо скрываемая грусть:

— Всё правильно, малышка… Позволь себе быть счастливой… Все хорошо.

Я протягивала к нему руки, пытаясь поймать ускользающий образ любимого, но мои пальцы хватали лишь холодный воздух ,и я отчаянно оглядывалась по сторонам, лихорадочно шепча:

— Нет, нет, не уходи, не бросай меня… Только не снова…

Но слышала лишь едва уловимое эхо родного глубокого бархатного голоса, всегда обволакивавшего меня теплом с головы до ног и заставлявшего покрываться волнительными мурашками:

— Не бойся, моя девочка… Я всегда рядом… Всегда рядом…просто будь счастлива, Лис…

Я ощутила, как окружавшая меня темнота постепенно сгущается, а затем меня окружило знакомое тепло, словно Чонгук стоял за моей спиной и крепко обнимал, и я невольно расслабилась, зная, что он никогда не позволит мне упасть, никогда не оставит одну, и закрыла глаза, чувствуя, как постепенно проваливаюсь в спокойный сон без кошмаров, и последним, что я помнила, было ощущение его горячих ласковых губ на моих губах, коснувшихся их успокаивающим долгим поцелуем — и все исчезло.

***

Я проснулась с первыми лучами солнца, к своему удивлению чувствуя себя полностью отдохнувшей, хоть какая-то неясная тоска и тревога все ещё таилась глубоко в сердце, словно этой ночью что-то неуловимо изменилось, словно я… Отпустила что-то очень важное, позволив ему утечь сквозь мои пальцы, не в силах удержать. И от этого становилось невыносимо грустно. Мой рассеянный взгляд упал на пустое кресло у окна ,и я вздохнула.

Тэхён ушёл.

Наверное, спать в кресле все — таки было не самой лучшей идеей.И хоть было ещё рано, скорее всего, он уже снова уехал в офис. Наши с ним отношения, так внезапно перешедшие из разряда дружеских в супружеские все ещё были безумно неловкими, словно мы заново привыкали друг к другу и учились смотреть друг на друга другими глазами, но в любом случае я была ему очень благодарна за все, что он делал для меня. У Тэхёна было действительно золотое сердце ,и хоть он тщательно скрывал его за непробиваемой бронёй насмешливых взглядов и сарказма, я знала, какой он на самом деле хороший. Он тоже был моей родственной душой, так же, как и Чонгук... теперь я видела это предельно ясно. Просто жаль, что я не полюбила его первым...

Снова вздохнув, я выползла из-под одеяла и нехотя поплелась в душ, вспомнив, что сегодня мне уже нужно было собирать чемодан. Тэхён сказал мне, что мы можем вылететь в любое время, когда я буду готова, и я чувствовала, что таким образом он предоставлял мне выбор, словно не желая давить на меня, и была ему за это благодарна, но теперь я и сама хотела побыстрее покинуть это место, этот дом, этот город, где все напоминало мне о погибшем брате. Это было слишком больно ,и я чувствовала, что если пробуду здесь ещё немного, то просто сойду с ума от тоски.

Дом был пуст за исключением прислуги и, позавтракав, я снова поднялась наверх, уже обдумывая, что взять с собой в эту поездку. Достав чемодан, я стала аккуратно складывать в него необходимые вещи, но когда открыла нижний ящик комода, мой взгляд неожиданно зацепился за стопку небольших сложенных листов, больше похожих на… письма? Я нахмурилась, не понимая, как они могли здесь оказаться и кто мог их написать, и сев на кровати, достала их из ящика, чувствуя, как резко участился пульс, а руки начали дрожать. Развернув первый аккуратно сложенный листок, я вгляделась в до боли знакомый, размашистый и уверенный почерк, и у меня все поплыло перед глазами.

Это были записки. От Чонгука.

И слова, написанные им, отозвались глухой болью в сердце и пульсацией в ноющих висках, словно моя, запертая в глубине подсознания память отчаянно пыталась пробиться на поверхность, и я чувствовала, что , хоть и с огромным трудом, но ей это начинало удаваться ,и глухая стена, отделяющая меня прежнюю от меня нынешней, идёт трещинами, грозя вот-вот рухнуть. Осторожно сжимая тонкую бумагу дрожащими пальцами, я вглядывалась в написанный текст и не могла поверить в то, что вижу...

«Прости, что уехал, не попрощавшись.Но ты так сладко спала, что я не захотел тебя будить.Я вернусь так быстро, что ты даже соскучиться не успеешь. И, надеюсь, после этой ночи тебе будет, что вспомнить, пока меня не будет рядом. Береги себя и не делай глупостей. Люблю тебя, малышка. Чонгук»

Сердце больно кольнуло, и я так явственно ощутила его незримое присутствие, словно он стоял за моим плечом и произносил эти слова мне на ухо вкрадчивым бархатным полушепотом, от которого внутри все сладко сжималось, а дыхание сбивалось, становясь поверхностным и неровным . Я вздрогнула и поежилась, отложив записку на кровать, и потянулась за следующей.

«Доброе утро, спящая красавица. Я знаю, что ты, скорее всего, уже попыталась взять дверь штурмом и безумно на меня злишься сейчас, когда читаешь это, но поверь, все, что я делаю — исключительно в целях твоей безопасности. Прости, что уехал, ничего не сказав, но я не хотел тебя будить, ты же знаешь. Но за то, что закрыл в спальне, извиняться не буду. Так надо, малышка, прошу, побудь послушной девочкой хоть раз и не злись слишком сильно. Я сказал Джину, чтоб принёс тебе завтрак, когда ты проснёшься. Обед и ужин тоже принесёт он, но даже не пытайся прошмыгнуть мимо него. Я разрешил ему применить силу, если моя пленница надумает сбежать. Если что-то понадобится, зови его, так как я знаю, что мне ты звонить не станешь из-за задетой гордости. Я вернусь вечером и мы поговорим, вернее, ты сможешь вдоволь на меня покричать. Знаю, что ты будешь очень сердиться и обижаться на старшего брата — деспота, но это вынужденные меры. Надеюсь, вечером мне удастся заслужить твою улыбку и прощение. Люблю тебя, мой упрямый котенок.

P. S. Не вздумай сбежать через окно, под ним дежурит Намджун , а территорию вокруг дома патрулируют его люди.»

Что все это значит?.. Господи, что это значит? ...И когда это было?..

Я развернула третью записку, лихорадочно пробегая глазами по ровным строчкам и чувствуя, как кровь отливает от щёк, а в ушах начинает звенеть.

«Доброе утро, малышка. Не расстраивайся так сильно, что меня не будет рядом, когда ты проснёшься. Я проснулся раньше и долго смотрел, как ты спишь . Ты улыбалась во сне и выглядела такой трогательно беззащитной... Теперь, когда тебя больше не мучают кошмары, я теряюсь в догадках, что же тебе снится? Может, расскажешь мне об этом когда-нибудь?.. Надеюсь, даже в твоих снах я рядом с тобой и берегу тебя от всех невзгод.Я обещал, что сегодня мы начнём наши тренировки, и я сдержу слово. Но мне нужно подготовиться. Поэтому, если проснёшься, и меня все ещё не будет рядом, приходи в тренировочный зал. Я буду ждать тебя там и не уеду на работу, пока не увижусь с моим любимым котёнком. Просыпайся, малыш»

Тренировки?... Чонгук меня тренировал? Это уж точно не могло быть правдой, ведь они с Тэхёном никогда даже близко не подпускали меня к тренировочному залу.

Каждая строчка буквально дышала заботой и любовью ,и я даже не заметила, как по моим щекам вновь потекли слезы, капая на тонкую бумагу и размывая слова, написанные рукой самого дорогого для меня человека. Опомнившись, я стряхнула горячую влагу с тонкой бумаги, осторожно касаясь ровных рядов букв и будто наяву представляя, как брат писал это для меня. Но когда?... Когда это было?

Я снова и снова перечитывала его записки и не могла остановиться, жадно вглядываясь в каждую букву, но по-прежнему не могла понять, как это возможно и как они оказались здесь. А его " Я люблю тебя", повторявшееся в каждом послании, выжигало на моем сердце раскаленное клеймо, почти не давая дышать от невыносимой боли.

Я тяжело рухнула на постель, чувствуя, как меня начинает трясти, ведь это было невозможно. Всё то, о чем он писал, просто не могло быть правдой, ведь этого никогда не было… Или я просто не могла вспомнить о том, что скрывалось за полными любви и обожания словами старшего брата, навсегда ушедшего за грань?..

Задыхаясь от слез, я сжала подушку ледяными пальцами, уткнувшись в неё лицом, чтоб заглушить судорожные всхлипы и понимая, что Чонгук никогда меня не отпустит, что его любовь всегда будет во мне, словно сломанная стрела. Что я никогда не смогу двигаться дальше и смотреть в будущее, пока не узнаю, что осталось в моем прошлом, скрытом за пеленой холодного дождя. Я судорожно вздохнула, пытаясь успокоиться, и, словно ответом на все мои вопросы, все это время не дававшие мне спать по ночам, перед моими закрытыми глазами ослепительно яркой вспышкой пронеслось мимолетное воспоминание, а я была уверена, что это именно оно, полоснув ножом по едва начавшему заживать сердцу. Отблеск серебра, прохладной цепочкой легший на мои ключицы, мягкий поцелуй в улыбающиеся губы и тихий и чуть хриплый шёпот брата:

— Теперь моё сердце всегда будет с тобой, даже если меня не будет рядом. Береги его, малышка…